Мельников Георгий "Злодеи"

Всеволод кивнул и непроизвольно дернул плечами. Он всегда относился к тем событиям со смешанным чувством. Илья, столкнувшись с жестоким, умным и хитрым серийным убийцей, уверовавшим в возможность вызвать дьявола, воспользовался их давней дружбой. Врач по первому образованию был историком и лучшим учеником отца следователя. Всеволоду понравилось работать с группой Ильи, но увиденные ужасы еще долго не давали ему спать.

– Здесь похожая картинка. И с последнего эпизода началась эстетика.

Машина свернула во двор и остановилась.

– Отлично, мы в начале нашего квеста, – сказал Илья.

Водитель остался у машины курить.

– Здесь нашли первого жмурика, – Илья по очереди прокручивал фотографии.

Всеволод забрал планшет и пошел обходить двор сверяясь с ракурсами, с которых были сделаны снимки.

– Я правильно понимаю – мы в старом городе? – психиатр рассматривал постройки.

Невысокие дома из красного кирпича, окружали небольшой садик. Среди кустов и деревьев виднелся выключенный фонтан в барочном стиле. Две ажурные скамейки, заботливо выставленные друг напротив друга рядом с маленьким круглым столиком невдалеке. Чистые опавшие листья собраны в пирамиду правильной формы. Из подъезда выбежала девочка лет десяти. На ходу поздоровавшись с мужчинами она нырнула в желто-красную кучу разбрасывая вокруг все, что так тщательно собирал дворник. Через секунду она вылезла обратно, на ее лице играла улыбка. Отряхнувшись и не обращая внимание на окружающих, отправилась в сторону одной из арок.

– Да. Понимаешь, где зацепки искать?

– Пока непонятно. Давай сделаем кружок по району, вдруг нам улыбнется удача.

Первая улица, прилегающая ко двору, была такой узкой, что в былые времена по ней с трудом проезжала телега, рискуя задавить прохожих, жавшихся к стенам. Но скоро дома раздались, и дорога стала шире, а затем и вовсе превратилась в нормальную улицу с двусторонним движением. В первых этажах располагались кафе, магазины или мастерские. Люди, шедшие навстречу, улыбались и кивали в знак приветствия. Дорога, выложенная плотно подогнанными друг к другу квадратными булыжниками, отделяла проезжую часть от тротуара камнем желточного цвета.

Друзья покружили около часа, прежде чем вернуться, внимательно осматривая все, что, по их мнению, вызывало подозрение или казалось выбивающимся из окружающей симметрии и чистоты. Илья вынул из багажника второй термос. Знаком предложил другу. Всеволод отрицательно покачал головой. Их обход ничего не дал.

– Есть в этом, что-то жуткое, – сказал Илья.

– Ты о поведении местных?

– Я бы не удивился, увидев клоуна с красным шариком.

– У нас с тобой профессиональная деформация. Мы за норму принимаем отклонение.

Всеволод с легким хрустом и блаженной улыбкой потянулся. Встряхнулся, как это делают собаки после купания, сбрасывая с себя наваждение страшной смерти, которая привела их сюда.

– Слушай, извини, я ведь забыл поздравить тебя, – сказал Илья, когда они сели в машину.

Врач удивленно посмотрел на друга.

– Ты написал крайне удачные книги про психопатию серийных убийц и исторический обзор изменения психологии черных культов. Я обе прочел.

Лицо Всеволода на мгновение залилось краской.

– Решил – надо извлечь пользу из душевных травм, которые я с тобой заработал.

***

К моменту окончания страшной экскурсии стрелки на часах Ильи показывали пятнадцать минут третьего.

– Александр, отвезите нас куда-нибудь поесть, – попросил он.

Водитель с пониманием кивнул. Немного погодя они сидели на втором этаже полупустого ресторана. Внизу тихо играла музыка. Официант принял заказ и очень быстро вернулся с запотевшим графином водки на льду, двумя ледяными стопками и легкой закуской.

– Ты извини за Тамару, – Илья без паузы выпил две рюмки, вкусно крякнул и откусил хрустящий малосольный огурец, – Мне Ирка вчера вечером высказала, все что обо мне думает.

Всеволод почувствовал легкое злорадство: «Так тебе и надо. Нефиг класть на интересы друзей».

– Мои соболезнования. Не надо было их знакомить, сами виноваты.

– Да, ладно. Не пойму, какого черта! Мы три года живем раздельно, а она продолжает регулярно проедать мне мозги.

– Если тебя это успокоит, я даже рад, что так все вышло.

– В смысле у нас с Иркой?

– Нет, нет, – врач усмехнулся и стянул с тарелки кусок сыра, – с командировкой.

– Все так плохо?

– Да, психиатры тоже люди, ладно. Давай первом делом самолеты, а о личном потом.

Всеволод вновь открыл отчеты судмедэксперта, который читал в машине.

– Ну, каково твое мнение? —спустя две рюмки спросил Илья.

– Налей.

– А тебе можно смешивать?

Наливай, – угрюмо сказал Всеволод и подвинул стопку ближе к графину.

Они молча выпили. Врач соорудил маленький бутерброд из черного хлеба, сала и огурца. Проглотил в один присест. За все их путешествие по городу, он так и не притронулся к еде. В итоге бутерброды из багажника прикончил Илья.

– Как минимум в двух вариантах, действовал мужчина, тут я с твоим экспертом полностью согласен, нужна очень большая сила, я бы сказал исполинская, иначе такое не сотворить. По третьему эпизоду, пока ничего не могу сказать.

Принесли горячие закуски. Пока официант расставлял посуду и свежие приборы. Всеволод наполнил обе стопки.

– Жаль, не при других обстоятельствах, – Илья поднял свою.

– Да, я тебя ведь толком с полтинником не поздравил.

– И не говори, прямо подлянка, пришлось сорваться на следующий день.

– Честно говоря, хоть и знакомы мы с тобой миллион лет, но я до сих пор не понимаю, как ты не пошел по стопам отца. Но вижу – ты искренне счастлив. За тебя!

– Спасибо! Что может быть лучше, чем диагноз от друга психиатра?

Друзья наполнили еще по рюмке, чокнулись.

Врач подсел поближе к столу, втянул носом аромат жаркого из кабана. Отрезал кусок мяса и стал с упоением жевать, прикрывая от удовольствия глаза. Илья молча ждал. К своему блюду он не притронулся.

– Давненько я не пил посреди дня, – Всеволод отправил в рот очередной кусок.

Илья развалился на диване и задумчиво смотрел в окно. Он с удивлением отметил, что жгучий азарт, который он испытывал каждый раз берясь за новое дело, покинул его, сменившись любопытством гроссмейстера, решающего интересную шахматную задачу. «Похоже и мой срок пришел, выгорел я», – с сожалением констатировал старший следователь.

– Но вот знаешь, – продолжил Всеволод, вытирая салфеткой рот и отставляя в сторону пустую тарелку, – такое ощущение, что первые два убийства были совершены спонтанно, а третье с расчетом или, если хочешь, даже с некоторым смакованием.

– Прости, не догоняю.

Всеволод наполнил рюмку. На секунду задумался и продолжил.

– Смотри, женщину разрубили, уж не знаю, чем и как, но, судя по описанию твоего спеца, это было сделано в одно движение. Справиться со взрослым мужчиной не так просто, а тут такое. Это выглядит так, словно убийца невероятно долго терпел и сорвался.

Он пощелкал пальцами, подбирая слова. Сказывалось расслабляющее действие выпитого.

– Чувство, будто бы кто-то блеванул. Твоего… нашего клиента переполняли гнев, злость, ненависть, он сдерживал это сколько мог и в конце концов его прорвало.

– А ребенок – это подготовка?

– Да, в точку, ребенок – это расчет.

Врача чуть повело, но он справился и усевшись плотнее в кресте продолжил.

– Это невозможно провернуть экспромтом. Нужно изготовить распятье, рамку с цветами, подумать, как это все крепить, выкрасть ребенка и все в таком духе, убить, распять. Понимаешь, о чем я? Единственно, смущает отсутствие хоть каких-то меток или знаков. Вы точно все проверили?

«Надо его в номер вести. Зря я так резко Севку в оборот взял. Но перед этим прогулять. Он мне завтра нужен со здоровой головой», – Илья махнул официанту, давая знать, что они готовы расплатиться.

– Сегодня ночью даже с ультрафиолетом в поле гонял своих, думал мало ли краской специальной нанесены – ничего не нашли.

Да, это и странно.

Как бы сложно ни было, мы его поймаем, – лицо Ильи стало жестким, губы сжались, а во взгляде отразилось упрямство танка, – За всю мою жизнь ни один «клиент», которого мы искали, не ушел от наказания. И сейчас не будет по-другому.

Старший следователь попросил водителя подобрать их через пару кварталов и показав на карте, где именно, предложил другу пройтись. Друзья отправились сквозь парк с аккуратными газонами и фигурными кронами лиственниц, высаженными вдоль дорожек из мелкого гравия. Свежий воздух взбодрил психиатра, и он быстро вернулся к осмысленной беседе и ровной походке. Они вышли на одну из центральных улиц делового района. Пройдя некоторое время вдоль витрин дорогих магазинов и входов в шикарные офисы, они свернули на улицу, образованную трехэтажными домами. По всей ее длине с обеих сторон виднелись вывески ресторанов на любой вкус, баров, рюмочных и шашлычных. Здесь жители могли утолить голод, попробовать изысканные блюда от шеф-поваров и просто накатить на ход ноги.

Над кафе с огромными панорамными окнами красовалась надпись «В потоке». Реклама перед входом рассказывала, что сегодня в меню новые рецепты, напиток на основе лесных ягод «Как встарь» и выбор недорогих блюд для бизнес-ланча. Зал был забит народом. Офисные сотрудники быстро поглощали содержимое тарелок в надежде выкроить время на медленную прогулку до офиса и сигарету. Посетительницы торговых центров делали паузу на латте или фруктовый салат, приправленный трескотней с подружками. Ребята с ноутбуками слушали музыку в наушниках и создавали свой дивный новый мир, поедая пиццу. Дорого и со вкусом одетые мужчины средних лет обсуждали инвестиции в технологии виртуальной реальности, блокчейна и криптовалют. Группа мам, забравших детей из школы, устроилась за большим столом. Малышня радостно поедала картошку фри и пила газировку. Женщины обсуждали планы на зимние каникулы. Несколько человек, стоявших в очереди за кофе на вынос, читали новости в телефонах.

Прогноз погоды обещает еще несколько теплых дней, прежде чем в город придут осенние дожди.

***

– Господа, прошу вас, не публиковать сейчас никаких сенсационных материалов, особенно это тебя касается, Панкрат Федорович. Мы не можем допустить паники в городе, я требую, чтобы вы давали только общую информацию. Кратко, сухо, без любимых вами выводов и интерпретаций.

Говорящий, с серым оттенком кожи и такого же цвета костюме, венчиком сальных волос и бегающим взглядом, достал платок и принялся вытирать мокрую от пота лысину. Совещание главы Приозерска с редакторами городских медиа затянулось на сорок минут дольше запланированного.

– Евгений Павлович, я отдаю себе отчет в том, что вы как мэр Приозерска всецело погружены в проблемы города. Но поймите и нас. Наша задача освещать жизнь города и все важные события в нем. А если мы не рассказываем об убийствах, которых у нас вообще никогда не было, то какое к нам будет доверие? Наши читатели и зрители отвернутся от нас и будут искать информацию в других источниках. Сейчас их выбор ничем не ограничен.

Мэр шлепнул ладонью по столу. И от неожиданной боли на его лице отобразилась гримаса плаксивого ребенка.

– Панкрат, я тебя последний раз предупреждаю, – повысил он голос, растирая ушибленное место, – если ты напишешь хоть слово без согласования со мной о происшествиях и ходе расследования, я тебя в порошок сотру и всю твою сраную газету!

– Если мы не дадим официальную информацию, то слухи многократно повысят риск паники, – главный редактор и совладелец самой крупной местной газеты и наиболее посещаемого в регионе медиапортала пробовал защищаться, – Я крайне удивлен, что до сих пор под окнами мэрии не стоят пикеты. Вы видели распространенные в сети фотографии с места событий?

Евгений Павлович порозовел от напряжения. На долю секунду ему стало трудно дышать. Он схватился за стакан с водой. Отдышавшись, мэр продолжил:

– Господа, я хорошо понимаю, чем больше у вас просмотров и читателей, тем больше ваши заработки. Но вы также несете ответственность за стабильность в Приозерске. И сейчас не время поспешных решений. Итог: никаких материалов до моего личного распоряжения. Все свободны, а тебя Надеждин я попрошу задержаться, – мэр ткнул пальцем в сторону Панкрата.

Когда все участники встречи покинули кабинет, главный редактор газеты «Град» поправил очки, почесал длинным не очень чистым ногтем мясистый нос, с трудом высвободил огромное тело из кресла и медленно подошел к графину с водой. Ему пришлось сильно наклониться и чуть присесть, чтобы взять его и наполнить стакан.

«Интересно, если поставить рядом с ним колонку и включить басы, он будет вибрировать в такт музыке?» – со злостью подумал Евгений Павлович, глядя на то, как толстяк с трудом передвигается по кабинету.

Их познакомил один из общих знакомых бизнесменов. Случилось на какой-то вечеринке за несколько лет до выборов Евгения на пост и за год до того, как Панкрат приобрел долю в медиабизнесе.

Сейчас было трудно узнать в этом неухоженном грузном человеке с тремя подбородками и нечесаной, пахнувшей последним обедом, бородой, того статного красавца. Талантливого журналиста, еще без очков, щеголяющего в великолепно подобранных костюмах, посещающего тренажерный зал три раза в неделю.

– Держи, – Панкрат Федорович протянул собеседнику до краев полный стакан, – ты весь на нервах.

– Извини, третьи сутки плохо сплю. Представляешь, даже один раз кошмар приснился!

Панкрат Федорович пошарил во внутреннем кармане мятого с маслянистыми пятнами пиджака, извлек флакончик с глазными каплями и поставил на стол.

– Закапай, мне очень помогают, а то у тебя глаза красные. Напугаешь всех на экстренном штабе.

Мэр аккуратно поставил пустой стакан на стол и взял предложенный флакон.

– Останься и ты, надо будет решить вопрос с официальной позицией, – наконец сказал он, ослабляя галстук. Мне сегодня звонили, – он поднял глаза кверху.

Главный редактор кивнул и, вернувшись на место, попытался втиснуться кресло. Его лицо налилось краской, градом полился пот. Наконец ему удалось полностью разместиться, он тяжело отдышался и замер.

– Сел бы ты на диету, а то и к врачу бы сходил. Может быть это диабет. И вообще, займись собой, на тебя страшно смотреть, – Евгений Павлович брезгливо поморщился.

–Уже, – Панкрат Федорович безуспешно попробовал почесать потасканным ботинком ногу, – чуть больше месяца слежу за питанием. Похудел на десять кило.

– Ну и правильно, – мэр встал и прошелся по кабинету, – а что у тебя в редакции происходит? Я слышал, от тебя ушли несколько толковых журналистов.

– А я смотрю, ты держишь руку на пульсе. Все нормально. Я даже матом почти перестал орать.

– С тобой все в порядке? Может быть помощь нужна какая-нибудь?

– Да год стартанул неудачно, бизнес просел, с моим лишним весом личная жизнь пошла под откос. И я, естественно, срывался на окружающих. В общем, все как у всех.

Мэр тяжело вздохнул: «Не хватало, чтобы в этой кутерьме он потерял контроль над газетой. Вот ведь кара мне на голову, если бы знал, никогда бы не пошел на эту должность. Никакие откаты этого не стоят», – с расстройством подумал он: – А может быть, рассосется, всех найдут и тогда устроим показательный суд».

– Евгений Павлович, раздался голос секретарши в селекторе, – следователи из главка в приемной.