–Нет, все понятно, только…
–Только что?
–Поступай, как знаешь,– ответила равнодушно Ира.– Только он на небе, а ты тут…
–И что с того?– не понял Кувшинов.
–Деньги нужны нам каждый день. Если у тебя дар воскрешения, надо им пользоваться.
–Как?
–23-
Ира слегка вздохнула, гладя мужа по голове:
–Ну, ты совсем, как маленький! Я считаю, что надо пользоваться таким даром. Никто, кроме тебя, не может воскрешать умерших. Только ты, только ты, мой дорогой! А денег у нас не так много, ты знаешь. И кредит потребительский надо платить, это ты тоже знаешь, мой дорогой! Если, говоришь, нельзя требовать от людей денег, тогда просто выбирай из них, кто больше даст.
–Как?
–Неужели ты не можешь определить по ним, кто может больше заплатить?– спросила лукаво Ира.
–Ну, это цинизм какой-то!– возмутился Кувшинов, вставая и закуривая.
–Цинизм, цинизм… В разумных дозах он полезен.
–Да ну?
–Вот тебе и ну! Пытайся заработать деньги! Ведь в твоей больнице платят гроши! Сейчас все стремятся заработать побольше.
Ничего не ответил жене Кувшинов, выходя на балкон.
А утром вновь он увидел толпу, ожидающую его выхода на улицу. Обезумевшие люди окружили его, прося помочь им и протягивая конверты с банкнотами.
–Спасите, великий лекарь!– вопила девушка в длинном синем платье.
–Великий доктор! Мастер воскрешения!– вопила другая девушка с заплаканными глазами, хватая Кувшинова за рукав.– Я выполню все ваши просьбы, даже самые-самые неприличные! Понимаете?! Все!! Только спасите мою бедную маму!
Еле оторвавшись от толпы, Кувшинов подошел к своей больнице, но и там возле входа стояла целая толпа. Толпа обезумевших от горя людей ринулась к нему, обнимая и крича:
–Спасите, великий кудесник!
–Спасите, мастер воскрешения!
–Помогите мне, великий доктор!
–Нет, мне помогите, Мастер воскрешения! Вы – Мастер с большой буквы!– орал что есть мочи лысый господин в очках.
Услышав его слова, все, как один, стали повторять слова «Мастер воскрешения». Кувшинов стал успокаивать их, обещая помочь по возможности и говоря, что он торопится на работу. Однако его никто не слушал, идя вслед за ним по лестнице уже в больнице. Две медсестры из терапевтического отделения, услышав шум на лестнице, выбежали посмотреть, что случилось. Увидев бегущую толпу за их доктором Кувшиновым, медсестры замерли. А обезумевшие люди вопили, преследуя Кувшинова, не уходя и боясь, что великий лекарь забудет их просьбы. Дело кончилось тем, что двое дюжих охранников, нецензурно ругаясь, выгнали толпу, бегущую за Кувшиновым, на улицу. Не успел Кувшинов надеть белый халат и сесть за свой стол, как услышал, что его вызывает главный врач.
-24-
–Ты что творишь, Павел Анатольевич?– сурово спросил Иван Васильевич, даже не предлагая сесть Кувшинову, когда тот зашел в кабинет главного врача
Кувшинов еле успел отдышаться после быстрой ходьбы и не нашелся, что ответить, только протяжно вздохнул.
–Молчишь, Кувшинов? Вздыхаешь? – В голосе всегда приветливого и доброго к Кувшинову главного врача звучал металл.– Молчишь, да? Может, оживлять захочешь в моей больнице, великий лекарь? Или как там тебя называют, Мастер воскрешения? – Иван Васильевич пристально глядел на помрачневшего доктора.– Такого безобразия никогда, никогда не было в моей больнице!
Кувшинов развел руками, говоря вполголоса:
–Извините… Я не просил никого за мной бежать, я…
–Не просил, да?– Таким же тоном продолжал Иван Васильевич.– Безобразие! Мне уже звонили из департамента! Что отвечать? Почему целая толпа бежала за тобой?
Вместо ответа на вопросы главного врача Кувшинов, ранее на мгновение растерявшийся, добродушно спросил:
–Иван Васильевич, не узнаю вас, почему говорите со мной таким тоном?
–Гм, а каким тоном с тобой сейчас говорить? Прикажешь рассыпаться в любезностях или кланяться мне великому нашему лекарю? Может, благодарность тебе в приказе объявить? Или денежную премию в размере оклада?
–А почему вы тыкаете мне?
–Вот как? Вопросом на вопрос? Отвечай мне по существу!– властно сказал Иван Васильевич, стукнув кулаком по столу.
–Знаете, я не привык к подобному тону!– насупился Кувшинов, не смотря на главного врача.
–Не привык? А ты к выговорам будешь скоро привыкать!– закричал Иван Васильевич, краснея от волнения.
–Я заслужил выговор?
–Именно так! Заслужил! Дадут тебе сегодня ознакомиться с выговором!– продолжал кричать Иван Васильевич.
–Что ж, спасибо, Иван Васильевич,– пробормотал Кувшинов.
–Спасибо? Больше ничего не скажешь?
–А что мне сказать? Разве я виноват, что толпа ринулась за мной в больницу?
Иван Васильевич кивнул:
–Виноват!
–Неужели?
–Не спорь, Кувшинов! Виноват! Получишь сегодня выговор!
–Спасибо за все, Иван Васильевич!– быстро ответил Кувшинов.
–Пожалуйста! И если хочешь остаться в моей больнице, перестань заниматься ерундой!– заявил главный врач.
–Что-то не понял…
–25-
–Не понял? Или ты наш врач, один из самых лучших в больнице…
–Или?– оборвал Ивана Васильевича Кувшинов, хотя догадывался, что главный врач может сейчас его уволить.
–Или ты занимаешься ерундой за пределами больницы! За ее пределами! Здесь надо лечить, а не…– Иван Васильевич в крайнем раздражении снова стукнул кулаком по столу.– Здесь лечить надо, а не стараться обманывать людей!
–Значит, я кого-то обманываю? – допытывался Кувшинов, решив отстаивать свою правоту чего бы это ему ни стоило.
–Не кого-то ты обманываешь, а несчастных и обезумевших от горя людей, потерявших своих близких! – изрек Иван Васильевич.– Неужели я поверю, что ты можешь оживлять умерших? Неужели я поверю этому несусветному бреду?!
Кувшинов ответил с достоинством, стараясь не терять хладнокровия:
–Оживляю! Воскрешаю умерших!
–Да ну?
–Воскрешаю!– повторил Кувшинов.
–Не верю тебе.
–В это трудно поверить, но оживляю.
–Как это у тебя получается? Откуда такое умение?
Кувшинов засомневался:
–Вообще-то могу рассказать, но вы не поверите…
–А ты попробуй!– настаивал Иван Васильевич.
–Божья милость снизошла до меня…
Услышав последние слова Кувшинова, главный врач замахал рукой, рявкнув:
–Черт такой! Сказки будешь мне рассказывать?
–Честное слово, Иван Васильевич!– прочувственно воскликнул Кувшинов.-
Могу привести ранее умерших в ваш кабинет, чтобы они поговорили с вами…
–К черту разговоры с ними!– крикнул Иван Васильевич.– Перестань нести всякую чушь! Повторяю: или ты работаешь и выполняешь свои обязанности врача, как и раньше, или можешь заниматься ерундой, но не в моей больнице!
–Вот как?
–Да! За пределами больницы!
Большим усилием воли Кувшинов сдержался, чтобы не огрызнуться или наговорить кучу гадостей в ответ. Прошла минуту в полной тишине, Иван Васильевич выжидательно смотрел на Кувшинова. Поначалу страх прошел по Кувшинову холодом, пальцы рук чуть затряслись, но потом он совладал с собой, заставил себя успокоиться. Мысль о том, что главный врач может уволить его тотчас, забыв все заслуги самого известного и самого опытного
врача больницы, сначала испугала Кувшинова, но потом он отбросил все страхи, все сомнения, он понял: если уходить, то именно сейчас; уходить
–26-
придется, и ни к чему тут всякие просьбы, объяснения – все равно никто не поверит, что сам Бог явился к нему и одарил волшебным искусством воскрешения!
–Значит, вы меня увольняете?– горько улыбнулся Кувшинов.
–Ну, ну, если ты не исправишься…
–Исправиться? Мне? После стольких лет преданного служения больнице? После бессонных дежурств? После… – Кувшинов осекся, покачал головой.
Иван Васильевич поморщился:
–Ой, Кувшинов, перестань себя хвалить!
–Кстати, меня зовут Павел Анатольевич,– напомнил Кувщинов.
–Уж не забыл, Кувшинов, который Павел Анатольевич,– ответил неприязненно Иван Васильевич.– Повторяю: перестань себя хвалить, перестань вспоминать прежние заслуги!
–Ах, прежние? Значит, теперь я плохой доктор для вас? – вспыхнул Кувшинов.
–Именно так!
–Раз так… Раз я стал плох…– забормотал Кувшинов.– Дайте лист бумаги.
Иван Васильевич пожал плечами, протягивая лист бумаги Кувшинову.
Кувшинов быстро написал несколько слов и отдал лист главному врачу. У Ивана Васильевича поднялись брови от удивления:
–Ты что, увольняешься?
–Да!
–Хорошо подумал?
–Раз я стал плох… Подписывайте побыстрее!
–Но пока я тебе выговор не объявил…-пытался образумить своего доктора Иван Васильевич.
–Подписывайте побыстрее!– настаивал Кувшинов.
–Ладно…– С этими словами Иван Васильевич подписал заявление об увольнении Кувшинова по собственному желанию.
Ничего не говоря больше, бледный Кувшинов твердыми шагами вышел из кабинета главного врача.
