Людмила Королева "Один шаг"

– Этот тот, который твой жених? Не завидую я ему. Если бы у меня была такая невеста, я бы ей давно свернул шею за измены, – прорычал он, прищурившись.

У меня сердце кровью облилось. Снова этот человек тыкал меня носом в мои недостатки.

– Как хорошо, что я не твоя невеста, потому что ты прав, мы не подходим друг другу! Тебе нужна женщина в возрасте, скромная, которая сексом будет заниматься только в темноте и по праздникам, которая будет носить балахоны, чтобы не демонстрировать свое тело, умную, ах да, обязательно, чтоб готовить умела и была, как домработница, с утра до ночи начищала тебе ботинки и мыла полы. Если встречу такого «динозавра» сразу приведу к тебе знакомиться! – накричала я на него, а майор скрипнул зубами и одарил меня убийственным взглядом.

Однако угомониться уже не могла, прорвало, как говорится.

– Как ты мог бросить меня в лесу? Если я получу воспаление легких и умру, это будет на твоей совести, Сереженька! И не беспокойся, с сегодняшнего дня, я забуду дорогу к твоему дому! И да! Я не ангел! Ясно? Уж прости, не идеальная, но зато во мне больше человечности, чем в тебе! Ты помешался на своей мести, стал черствый, как сухарь! Когда отомстишь, что будешь делать? Это ведь твоя единственная цель в жизни! А дальше что? А я тебе отвечу: застрелишься от пустоты, которая разъест твою душу!

– Если не замолчишь, поедешь в багажнике! – рявкнул он.

– Ненавижу тебя! – выпалила я.

«Потому что душу мне перевернул, сердце растоптал. Я, как волна, налетела на скалу, ударилась и разбилась, разлетаясь на брызги. Главное теперь снова не налететь! Прав был папа, безответная любовь – губит душу», – пришла мысль.

– А вот это, взаимно, Юленька! – прорычал Сергей.

Заметила, как он обхватил руль, у него аж пальцы побелели. Волков злился, я злилась, и весь салон автомобиля был наэлектризован до предела.

Постаралась глубже дышать, чтобы успокоиться, только ни черта не выходило. Когда мы подъехали к дому майора, рядом стоял припаркованный черный мерседес Миши. Его личный автомобиль.

Волков остановил машину, я дернула ручку и выскочила на улицу. Подбежала к Мише и повисла у него на шее. Прижалась, ощущая, как сердце стучит в висках. Такой родной и понимающий, а я так подло с ним обошлась.

Услышала, как хлопнула дверь машины, и снег захрустел под тяжелыми шагами Волкова.

– Свиридов, я бы на твоем месте лучше присматривал за своей невестой, а то она у тебя имеет дурную привычку спать с мужиками на стороне, и будь добр, проследи, чтобы она забыла дорогу к моему дому, – яростно проговорил Сергей, а я замерла, ощущая, как напрягся Миша.

Миша посмотрел на майора убийственным взглядом. Я замерла, как мышка. Слезы потекли по щекам, ведь Волков снова ужалил меня словами.

– Миша, увези меня отсюда, – прошептала я с мольбой в голосе.

У меня ноги подкосились, чуть не упала. Свиридов подхватил меня на руки и усадил в свою машину. Я смотрела через окно на Сергея, который пылал от ярости и ненависти.

«За что ты так со мной? Ведь умеешь быть другим… Иногда», – промелькнула мысль.

Майор не ушел домой, пока мы не скрылись за поворотом. Интуитивно чувствовала, что есть у него ко мне какие-то чувства помимо ненависти, ведь он же вернулся за мной, не арестовал за проникновение в частную собственность, не бросил на улице, когда я подвернула ногу. Да и страсть в его глазах была настоящая, когда он прикасался ко мне. Никто так не будет целовать того, кто безразличен. Хотя, к чему все эти размышления? Только душу травлю сильнее.

Сплела пальцы и смотрела себе на руки, они обветрились и раскраснелись, впрочем как и щеки. Боялась взглянуть на Мишу, было очень стыдно. Свиридов все понял, а тут еще Волков подлил масла в огонь.

– Он тебя обидел? – нарушил тишину мой телохранитель, а я пожала плечами.

Это я сама себя обидела, понадеялась на чудеса, которых не бывает. Думала, что смогу растопить лед в Антарктиде одной спичкой. Наивная! И глупая!

– Миша, прости меня. Я такая дрянь! Но ничего с собой поделать не могу. По уши влюбилась в этого кретина, а он только ноги об меня вытирает. Миша, он прав, я никчемная, и такие невесты даром никому не нужны, – всхлипывая, проговорила я.

Миша резко затормозил. Посмотрел на меня, нахмурился, а потом сквозь зубы проговорил:

– Прекрати реветь! Возьми себя в руки! Где та Юля, в которую я влюбился? Сильная, уверенная в себе, решительная. Ты вспомни, как ты за меня боролась! Проходу мне не давала, мне повеситься хотелось от твоего напора. Я ведь тоже тебя отталкивал, а потом сдался. Посмотри на меня! Мне все равно, с кем ты там спишь и что творишь, будь честной со мной и с собой. О большем не прошу. У нас все равно не было бы будущего. Твой отец ясно дал понять, что когда настанет время, подберет тебе достойную партию. Юль, ты хорошая, да, избалованная, да, ни черта не умеешь, тебя вырастили как принцессу, а значит, найдется еще принц, которому будет все равно на твои недостатки, который полюбит тебя такой, какая ты есть, и не будет тебя переделывать, – заверил он, а я открыла рот от удивления.

– Скажу папе, чтобы он тебе доплатил, так как ты только что сэкономил его бюджет, теперь не нужно тратиться на психолога, – истерически рассмеялась я.

– Вот такой ты мне нравишься больше, – усмехнулся он и щелкнул меня по носу пальцем.

Когда вернулась домой, первым делом набрала полную ванную горячей воды и погрузилась с головой. Тело приятно расслабилось.

«Прошлое пусть останется в прошлом. Завтра начинаю жизнь заново. И в ней не будет места майору! Вычеркну его из своей головы, души и сердца. Пусть катится на все четыре стороны. Ненавижу!» – мысленно причитала я.

Вылезла из ванной, легла на кровать и мгновенно уснула.

На следующий день у меня поднялась температура под сорок. Папа вызвал врача на дом и мне поставили диагноз – пневмония. В больницах я никогда не лежала, потому что меня лечили всегда дома. Вот и в этот раз приходила медсестра, ставила капельницы и делала уколы с антибиотиком. Голос мой охрип, и состояние было ужасное.

«Спасибо Волкову», – гневно шипел мой внутренний голос.

Мой телефон зазвонил, на экране высветился номер Елизаветы Петровны, и я прохрипела в трубку:

– Вас уже перевели в палату?

– Боже мой! Юленька! Ты заболела? Деточка, как ты? – взволнованно проговорила тетя Лиза.

У меня под ребрами все сжалось. Эта женщина относилась ко мне, как к родной дочери. Наверное, поэтому мне хотелось общаться с ней, получать ее тепло и заботу.

– У меня пневмония. Простите, но не смогу вас навестить, сама лежу под капельницей. Машина сломалась, и я замерзла, пока ждала спасателей, – придумала легенду на ходу.

– Милая, поправляйся. Теперь понятно, почему Сереженька ходит такой злой и нервный. Ваня говорит, он каждый вечер пьет. То за меня переживал, теперь еще и за тебя! В последний раз он так на рюмку налегал, когда трагедия в нашей семье произошла. Мне уже лучше, в палату перевели. Спасибо тебе! Если бы не ты, не видать мне белого света, – прошептала она уставшим голосом.

«Что это он напивается? Жалеет, что не убил и упустил свой шанс отомстить? Ага, как же, он за меня переживает! Ха-ха-ха! Рассмешили до слез», – съязвил мой внутренний голос.

– И вы поправляйтесь, – прохрипела я. – Как станет легче, я обязательно вас навещу.

На этом и распрощались, потому что разговаривать мне было тяжело.

В комнату вошла Марина и принесла мне лекарства. Пощупала лоб и покачала головой.

– Юля, держись. Поставим тебя на ноги, – подмигнула она мне. – Отогревать будем в Испании.

– Быстрей бы, – прохрипела я и закашляла.

Очень хотела уехать подальше и сменить обстановку.

Мой телефон снова зазвонил. Увидев номер Волкова, замерла, шокировано смотря на сотовый.

«Что ему от меня нужно?» – взволнованно подумала я.

Может номером ошибся? Решила не отвечать. Майор звонил раз десять, а я не брала трубку. Марина с интересом посмотрела на меня и молча кивнула, взглядом указывая на телефон.

– Это тот, из-за кого все мои беды, – вздохнула я. – Можешь сказать ему, что я умерла?

– У меня есть вариант лучше, – подмигнула Марина и ответила на звонок.

– Здравствуйте. Нет, это не Юля. Если у вас что-то срочное, могу передать. Юля говорить не может, голоса нет и пневмония, температура сорок и не сбивается, так что она в тяжелом состоянии, и сейчас спит. Если станет хуже, увезут в больницу. Хорошо, спасибо, до свидания.

Я удивленно посмотрела на Марину, которая загадочно улыбалась.

– Думаю, теперь он будет переживать о тебе и не сможет выбросить из своих мыслей. Он просил передать тебе, чтобы ты поскорее выздоравливала. Сказал, что завтра позвонит.

Я застонала.

«За что? Боже! Елизавета Петровна скорее всего поинтересовалась у сына, почему он ей ничего не сказал о моем состоянии. А теперь Волкова замучает совесть, будет названивать, чтобы узнать, не померла ли я случайно. Выдержать бы! А с другой стороны, пусть помучается. А то, как унижать меня, так он первый», – промелькнула мысль.

Вечером мне пришло сообщение от Волкова, я долго смотрела на значок конвертика и решала: открыть или нет. Все же любопытство победило, и я нажала на сообщение. Там было одно слово: «Прости». Мне одновременно хотелось смеяться и плакать. Ну что за мужчина? Кажется, он в себе разобраться не может.

Настрочила ему ответ: «Бог простит».

Прикусила губу, представляя, как он разозлился, а может, наоборот, усмехнулся. Черт, я ведь толком его не знаю, а вернее сказать, ни черта о нем не знаю! Зато уверена на все сто, что если поманит, пойду за ним хоть на край света. Вот как так? Что с мозгом происходит, когда сердце охвачено любовью? У меня был только один ответ: разум в таком случае отключается.

На следующий день Сергей снова позвонил, я могла ответить, но из вредности не стала. И Марине сказала, чтобы не отвечала ему. Раз я решила вычеркнуть его из своей жизни, нужно держаться от Волка подальше, а то утащит в лес и съест. Вспомнила наше прошлое пребывание в лесу и в жар бросило. Черт! Снова думаю не о том, о чем следовало бы.

Чтобы мне не было скучно, Миша сидел в моей комнате весь день. Мы смотрели фильмы, болтали, он поил меня чаем, а если поднималась температура, заботливо обтирал лоб прохладной водой. По его глазам видела, что он переживал за меня. Мне было стыдно, что сначала влюбила в себя, а потом выбросила, как ненужную игрушку и зациклилась на новой. Как же было хорошо, когда я была маленькая. Мир казался каким-то простым и волшебным, и почему я мечтала поскорее вырасти? Что хорошего во взрослой жизни? Одни проблемы и путаница!

Две недели ушло на восстановление моего организма. За это время я игнорировала все попытки Волкова связаться со мной, а вот с его мамой общалась каждый день. Она относилась ко мне, как к родной, и я тянулась к ней, потому что не хватало мне по жизни материнской ласки. Миша был все время рядом, и наши отношения немного изменились. Он стал для меня лучшим другом, но дал понять, что если я передумаю, то он снова будет моим. И я была ему благодарна за это. Когда доктор выписала мне справку, что я полностью здорова, первым делом отправилась в университет. Приближался не только Новый год, но и экзамены. Поэтому нужно было наверстать упущенное время.

С радостью вернулась на пары. Даже по подругам своим соскучилась, по их бестолковой болтовне. Вздохнула полной грудью и сосредоточилась на том, что на новогодних праздниках буду отдыхать с отцом и Мариной в Испании. Жизнь вошла в прежнюю колею, и я не хотела из нее выпадать. После пар я с подружками вышла на улицу. Теперь одевалась по погоде. Намотала шарф и накинула капюшон, чтобы снова не свалиться с воспалением легких. Тогда пришлось бы отложить поездку, а я этого допустить не могла. Яна, Аня и Олеся что-то щебетали, обсуждая то новые шмотки, то парней, а я толком не вникала в разговор. Увидела Мишу и помахала ему рукой, улыбнувшись. Настроение поднялось еще и из-за того, что два зачета получила автоматом.

А потом как гром среди ясного неба услышала за своей спиной:

– Ветрова! Юль!

Я замерла и напряглась. Волна дрожи прошла по телу. Медленно обернулась, встретив на себе пристальный взгляд Волкова. Проглотила ком в горле и облизнула пересохшие от волнения губы.

«Черт! Что он тут делает?» – испуганно прошептал внутренний голос.

Я старалась откинуть от себя прошлое, а оно наступало на пятки. Снова взбудоражил душу одним своим видом. Сергей стоял передо мной в джинсах, свитере и кожаной куртке нараспашку.

«Значит, пришел не как майор, а как простой смертный», – усмехнулась я.

Подружки зашептались, с неподдельным интересом рассматривая Волкова. А он, надо сказать, мужчина хоть куда.

– Сергей Иванович? – удивленно проговорила я, натянув на себя маску полного безразличия.

Ох, как мне это тяжело далось, но я старалась выглядеть невозмутимой. От моего обращения, взгляд Волкова стал тяжелый. На скулах заходили желваки. Вот и пойми его! То не нравится, когда просто Сергеем называю, а теперь вот снова не угодила. Или он вовсе не из-за этого принял «боевую стойку»?

– Юля, тебя пришли арестовать? – рассмеялась Олеся.

Волков смерил ее таким презрительным взглядом, что подруга даже шаг назад сделала, и смех превратился в писк. Да, с майором шутки плохи. Мы стояли и сверлили друг друга взглядами, но никто из нас не делал шаг навстречу.

– Нам надо поговорить, – холодно заявил Волков, а я приподняла брови от изумления.

«Вот интересно о чем это?» – фыркнула я про себя.

– А нам есть о чем разговаривать? – безразлично спросила я.

Рядом появился Миша. Он же был моим телохранителем, поэтому, ощутив опасность, сразу возникал поблизости. В глазах Волкова отразился гнев, кулаки сжались. Наверное, мечтал свернуть мне шею.

– Иди в мою машину, там поговорим без свидетелей, – заявил майор.

– Что, решил снова вывезти меня на прогулку в лес? – вскинула я брови, смерив его презрительным взглядом.

Ярость полыхала в глазах Серого Волка.

– Юля, я ведь по-хорошему прошу, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

Я залилась истерическим смехом.

– Это не просьба, Сергей Иванович, а приказ. По-хорошему вы не умеете.

Понимала, что испытывала его терпение, но было все равно.

– Пожалуйста, сядь в мою машину! – прорычал он так зловеще, что Олеся, стоящая рядом вздрогнула.

– Он тебя не убьет? – прошептала она мне, а я усмехнулась.

– Хорошо, у тебя ровно пять минут, – отчеканила я, – Миша, подожди, пожалуйста, меня в машине с девчонками.

Свиридов не был в восторге от моей затеи, но позволил нам с Сергеем остаться наедине. Я с гордо поднятой головой прошла мимо Волкова и села к нему в машину.

«Примчался на белом коне», – усмехнулась я про себя.

Сергей сел рядом и смерил меня уничтожающим взглядом.

– Долго в гляделки будем играть? Можешь не запугивать своим взглядом, я прекрасно знаю, что ты меня ненавидишь. Говори, что нужно, и я пойду, – произнесла ледяным тоном.

– Как самочувствие? – ошарашил он меня вопросом, я даже моргать перестала.

«Может, послышалось?» – промелькнула мысль.

– Огорчился, что я не сдохла? Приехал проверить: жива я или нет? – съязвила, а он сжал кулаки с такой силой, что услышала, как хрустнули кости.

– Прекрати меня злить! – рявкнул он.

– Твои пять минут сейчас истекут, и я уйду, – заявила, гордо вздернув подбородок.

– Ты обещала моей матери забежать в гости на Новый год. Она ждет и надеется, что мы с тобой встретим праздник у нее дома, – проговорил он, смерив меня тяжелым взглядом.

– И? – не поняла я, нахмурившись.

– Что и? Ты же соврала им, сказав, что являешься моей невестой! Мать только после сердечного приступа, ей нельзя волноваться, если я приду один, она расстроится, подумает, что мы в ссоре, огорчится, и тогда может случиться непоправимое.

– Я не ослышалась, ты хочешь встретить Новый год со мной? В кругу своей семьи? При этом я должна изображать твою невесту? Ничего не упустила? – усмехнулась я.