ISBN :
Возрастное ограничение : 16
Дата обновления : 02.10.2023
Отчасти от скуки, отчасти от того, что хотелось уже отчитаться перед Джей Си, что я не трусиха и что-то делаю, спросила водителя:
– А вы живете где-то поблизости?
– Поблизости от станции, мисс, да, – с улыбкой ответил он.
– Наверное, вам часто задают этот вопрос приезжие, – манерно смущаясь продолжила я, – но вы видели призрак Джинни Харди?
Кажется, этот вопрос немного ввел его в замешательство.
– Призрак Джинни Харди, мисс? Я знаю мистера Генри Харди, хозяина замка Харди. Но он жив, точно жив, я иногда вожу его в город, если он планирует ходить там в рестораны. А никакой Джинни Харди я не знаю, извините. А что за призрак? – добавил он уже с любопытством.
Я была разочарована. Может, все это ерунда, и никакой мистической тайны и в помине нет. Хотя, с другой стороны, водитель и не жил в Холмсли Вейл, так что вполне мог об этом не слышать, все же путь неблизкий, а коммуникация здесь стремится к никакой. И если он живет здесь недавно, может, старые деревенские байки и не дошли до него.
– Да так, ерунда, не берите в голову, местная легенда. Может, расскажу на обратном пути.
И я продолжила пялиться в сгущающуюся мглу, пока она не стала ночной, а машина не начала перекатываться по брусчатке. Скоро мы остановились у небольшого двухэтажного дома, все окна в котором горели. Над дверью красовались две огромные морды, повернутые друг к другу пятачками. Чтобы не оставалось сомнений, сверху было написано «Кабан и хряк», а ниже чуть мельче «паб». Никаких указаний на отель, но других «Кабанов и хряков» в Холмсли Вейл не было, как меня заверил водитель. Все пространство вокруг дома утопало в густом молочном тумане и совершенно глухой тишине. От этого дом казался рождественской фигуркой под елку, ведь, несмотря на яркое освещение, звуков из него не доносилось никаких.
Водитель помог мне с чемоданом, и мы зашли внутрь. Первый этаж отеля занимал паб. Не бар, а именно паб, потому что пивной дух немедленно просочился прямо в корни моих волос. На удивление, заведение было абсолютно заполненным: за каждым столом сидело минимум трое мужчин, кое-где мелькали и женщины. За стойкой стояли высокий бородатый детина, похожий на финского лесоруба, и стройная симпатичная девушка с длинными струящимися волосами, уходящими далеко вниз за пределы видимости.
Как только мы с таксистом вошли, все лица сразу же повернулись в нашу сторону, и воцарилось молчание. Я неловко улыбнулась, подошла к стойке и негромко обратилась к бармену:
– Добрый вечер! – в наступившей тишине было слышно каждое мое слово. – Я бронировала номер…
– А, – понимающе закивал он, продолжая вытирать полотенцем стакан, – наша городская гостья. Конечно, конечно, все готово. Рита, – обратился он к длинноволосой девушке, – проводи мисс Стоун.
Рита с бесстрастным лицом двинулась по лестнице рядом со стойкой. Таксист с моим чемоданом в руках проследовал за ней на второй этаж, получил чаевые и буквально скрылся в тумане Холмсли Вейл.
На втором этаже в очень узком коридоре обнаружились три двери, одну из которых Рита открыла и протянула руку приглашающим жестом. Комната оказалась довольно большая, уютная и по-деревенски теплая, с деревянными балками под потолком и стеганым одеялом на широкой кровати. Меньше всего она походила на номер в отеле, но, судя по всему, отель мне здесь и не предлагали.
Рита распахнула дверь в ванную, которая оказалась тоже на удивление большой и современной. За все это время моя провожатая не произнесла ни слова и, как только убедилась, что я не спутаю дверь в ванную с оконной рамой, ушла так же беззвучно и не глядя мне в глаза.
Я быстро разобрала вещи, привела себя в порядок, переоделась в огромный белый свитер и джинсы (мне показалось, что лучше показать себя местным жителям без моего обычного богемного стиля) и спустилась в паб. Есть хотелось невероятно, и мечта о чашке хрестоматийного деревенского супа поглощала все мое сознание.
Мое второе появление в зале уже не произвело былого впечатления: посетители обернулись на меня и продолжили свои разговоры дальше, лишь хихикая чуть громче, чем следовало, над моим белоснежным нарядом. Обсудить меня первый раз уже успели, видимо, пока я была наверху.
Свободных мест за столиками не оказалось, поэтому я забралась на барный стул и спросила меню. Его в природе не существовало. Бармен, он же хозяин «Кабана и хряка», Джордж, сказал, что может налить мне пива. Из еды в наличии были соленые орешки. Зато их мне предложили бесплатно и в неограниченном количестве. Сошлись на большой чашке чаю и приличном завтраке завтра. Рита без особого энтузиазма ушла в глубины под лестницей, чтобы заварить «Эрл Грей» мне и Джорджу.
Когда чашки, больше похожие на средних размеров кастрюли, все же появились, а хозяин налил всем желающим пива и отправил с кружками Риту за столики, мы разговорились.
Девушка-молчунья была племянницей Джорджа. Говорить она все же умела, но, видимо, не то, что надо, потому что летом завалила экзамены в колледже и с треском из него вылетела. Стыд не позволял ей вернуться домой к родителям в деревню в паре часов езды отсюда, поэтому она умолила Джорджа позволить пожить у него и поработать в баре. Так они и жили вдвоем, изредка, а если по правде, то и почти никогда не пуская в третью комнату постояльцев. И когда Джей Си обратился к ним с целью выяснить, примут ли меня на пару недель, Джордж, конечно, первым делом выяснил, кто я такая. «Кабан и хряк» был одним из немногих мест в Холмсли Вейл с вяленьким интернетом, поэтому к моменту моего приезда и Джордж, и Рита начитались обо мне и о моем литературном творчестве.
В Холмсли Вейл действительно не было отеля, потому что ни у кого не возникало желания посещать его с ночевкой, не имея в округе родственников или друзей. Я зацепилась за эту мысль, как за удобный повод подойти к цели моего визита.
– Это из-за призрака Джинни Харди никто не ездит в Холмсли Вейл?
Джордж на секунду застыл, но тут же пришел в себя и с улыбкой ответил:
– Что? Призрак Джинни Харди? Ну и фантазеры вы, писатели. Да с чего бы к нам ездить? Здесь ничего интересного нет, нарочно не поедешь. Из соседних деревень люди иногда приезжают в театр или в клуб, но ночевать здесь редко остаются.
Он помолчал несколько секунд.
– А вы неплохо знаете наши места, мисс, – с хитрым прищуром добавил Джордж. – Неужели и в большие города слава Холмсли Вейл дошла?
Нет, не он писал мне то письмо, убедилась я. Ну или «Оскар» за актерские заслуги раздают не тем людям.
– Да не то чтобы, как раз наоборот: все, что я знаю о Джинни Харди, это то, что она из Холмсли Вейл и с ней связана какая-то мистическая история, случившаяся миллион лет назад…
– Или, например, двадцать лет назад, – довольно поправил меня Джордж.
– Двадцать? – я не верила своим ушам. – То есть это случилось в двадцать первом веке?
– А что случилось-то, мисс? – продолжал выведывать все мои вводные Джордж.
Я включила свою самую обезоруживающую улыбку, которая предательски вышла извиняющейся:
– Вы меня поймали! – развела я руками, сдаваясь. – А расскажете, что случилось, Джордж?
Он разложил свои огромные ручищи на стойке и доверительно нагнулся ко мне:
– Я бы хотел рассказать какую-нибудь удивительную историю, которая благодаря вам прославила бы Холмсли Вейл. Но все дело в том, что никакой истории нет…
Я внутренне похолодела: «Издатель будет просто в ярости…».
– Никаких призраков и родового проклятия Харди…
«Агент покончит с собой, он взял какой-то дикий кредит…»
– Никаких сенсационных рассказов.
«Джей Си примется меня жалеть. Дядя Том вернется из путешествия, чтобы меня утешать. Я закопаюсь от стыда головой в песок на своем маленьком кусочке пляжа».
– Но ведь Джинни Харди есть? – остатками голоса спросила я.
– Джинни Харди была, – с ударением на последнем слове услышала я резкий громкий голос. – А призрак Джинни Харди есть.
Голос принадлежал Рите, стоящей рядом со мной с пустыми пивными кружками и сверлящей меня ненавидящим взглядом.
– Помой посуду, Рита, кружки закончились, – сказал Джордж.
Ушла она с явной неохотой.
Джордж выждал паузу и продолжил:
– Конечно, она была. Как и вся ее семья. Харди принадлежит практически вся земля в Холмсли Вейл, почти все здесь живут в аренду уже много поколений. Но Харди никогда никого не выгоняли, даже за неуплату. Но и особой любви к ним не испытывают: кто же богачей любит. Живут в своем замке, смотрят на всех сверху вниз, – он опустил глаза. – Но с Джинни Харди было все иначе. Она была очень красивой и милой девочкой. Талантливой. Парни влюблялись в нее, но не смели ухаживать: она же Харди. Но она ходила в ту же школу, что и все мы. Писала стихи и песни. Играла в нашем местном театре. Словом, всем нравилась Джинни. Ну и однажды что-то случилось. И никто не знает что. Вроде бы все было, как всегда, но под Рождество Джинни повесилась в ночнушке с огромным кровавым пятном на животе прямо на лестнице в своем родном доме.
– Ее убили? – сдавленно спросила я.
– Так казалось, – ответил Джордж, – но нет. Она повесилась сама. И раны перед повешением нанесла себе сама. Написала жуткие стихи и повесила себе на грудь. И сиганула с лестницы с петлей на шее.
Воображение рисовало мне страшную картину. Джордж помолчал, задумавшись, отпил из чашки.
– Конечно, это вызвало шумиху, полдня искали того, кто это сделал, прежде чем профессионалы городские уверенно заявили, что она сама это сделала. В доме в тот день никого не было: родители ездили с братом Джинни в город к врачу. Произошедшее потрясло Холмсли Вейл, но больше всего, конечно, самих Харди. Мать помутилась разумом, несла что-то бессвязно постоянно. Отец замкнулся в себе, он в Джинни души не чаял. Да как и все… Словом, все было не ясно и жутко. А потом и сам папаша Харди застрелился, не вынеся горя. Мать совсем свихнулась. Сейчас она вроде в каком-то элитном дурдоме, который оплачивает каждый фермер округи. Остался только Генри. Он так и живет в замке Харди, представляете? В доме, где самоубились отец и сестра. Не женился за эти годы, ничего. Отшельничает там в своем загнивающем и рушащемся лепрозории.
Он снова задумался, вспоминая всю историю.
– Это сильно сказалось на Холмсли Вейл? – участливо спросила я.
– Если честно, не особенно, – Джордж пожал плечами. – Мы и раньше жили закрыто, своей общиной. Да, какое-то время все обсуждали только Харди, но ведь убийств не было, так что все просто решили, что это чокнутая семейка, отгородились от них еще больше, и продолжили жить дальше. А на следующий год на Хэллоуин кто-то из девиц нарядился в ночнушку с красным пятном, и понеслось, другие подхватили. Самый популярный костюм стал со временем – дешево и продуктивно.
– А не боялись оскорбить этим Генри Харди?
– Да откуда бы он узнал? Он же не проводит время с фермерами, не гуляет на наших вечеринках. Впоследствии, может, видел у кого-нибудь фотографии на фейсбуке. Но сейчас эта история уже так быльем поросла, что никто из современных девчонок уже и не скажет, что там случилось с Джинни Харди, хоть и будет в ночнушке гулять всю ночь.
– Вы знали лично Джинни Харди? Дружили с ней? – поинтересовалась я.
Джордж, казалось, замялся:
– Я тогда с отцом работал в баре, а не о девчонках думал. Да и Джинни была маленькой еще. Когда тебе восемнадцать, пятнадцатилетние кажутся девчонками совсем.
– Она покончила с собой в пятнадцать лет? – потрясенно сказала я.
– Да, совсем малышка, – кивнул Джордж. – Она и ростом была небольшая. Но при этом говорила, как взрослая, стихи писала не как ребенок, а серьезные, как настоящие поэты. Родители выпустили ее первый сборник, когда ей исполнилось двенадцать, он есть у каждого в доме. Местные на свадьбу используют пару ее стихов вместо клятв.
– А вы тоже? – с улыбкой задала я косвенно бестактный вопрос.
– Да как-то руки не дошли жениться, – улыбнулся Джордж, вытирая полотенцем огромные ручищи.
– Так что за история с призраком? – вернулась я к основной теме, как только он снова расслабился.
Джордж скептически закатил глаза:
– Это все молодежь развлекается. Носятся в этих костюмах, а потом начинают говорить, что видели не переодетую соседку, а настоящий призрак Джинни. Только никто из тех, кто его якобы встречал, никогда в глаза не видел настоящую Джинни Харди – их тогда и на свете-то еще не было.
Я не знала, как перевести разговор с призрака на пропавших ребят, не выдавая моего доброжелателя с письмом, поэтому зацепилась за то, что было ближе всего.
– Как думаете, в этом году девушки тоже будут ходить на Хэллоуин, изображая Джинни Харди?
Джордж нахмурился.
– Не думаю, что многие так поступят на этот раз.
– Почему? Уже не так интересно?
– Да нет. В основном из-за ребят этих, Джентли и Хита. Вы же из-за этого приехали, да?
Я опустила глаза в чашку.
– Почему вы так решили?
– Ну, я же деревенщина, а не дурак, мисс, – продолжил он, ухмыльнувшись. – С историей Джинни Харди вы на пару десятков лет припоздали. А вот о мальчишках снова заговорили, как только все начали в тыквах глаза вырезать.
– То есть вы тоже считаете, что исчезновение ребят связано с призраком Джинни Харди?
Джордж скрестил руки на груди и посмотрел на меня сверху вниз.
– Нет, я так не считаю, мисс Стоун. Я считаю, что Джинни умерла много лет назад, но кто-то использует память о ней, чтобы убивать детей.
– Считаете, они убиты?
Джордж грустно улыбнулся моей наивности.
– Походите по округе завтра, мисс. И если найдете место, где еще не проходила по нескольку раз пара десятков человек, чтобы найти их, расскажите, может, вы их и обнаружите. Только такого места нет. Даже если они не умерли сразу, сейчас их точно нет в живых.
Глава третья, в которой я узнаю о пропаже мальчиков чуть больше и слушаю стихи
Невероятно, но тишина тоже может быть оглушающей. И угнетающей до желания волком выть.
Бар скоро закрылся, я ушла в свою комнату и через несколько минут услышала, как по своим разбрелись Джордж и Рита. Телевизора у меня не было, окно показывало молочную сладкую вату, а мой телефон – отсутствие связи. В баре интернет ловил, и я написала Джей Си, что добралась и пока не встретила ни одного призрака. Он ответил словами поддержки, которых я не запомнила, потому что он также приложил фотографию ночного города, сделанную через витрину бара. В стекле отражались бочка с двумя бокалами и пара женских кроссовок на полу. Мне неудержимо захотелось домой, в свой большой дом недалеко от моря, укутать ноги пледом, и чтобы все оставили меня в покое. Но усталость все же победила меня, и я отключилась.
Утро началось вместе с перемещениями по дому моих хозяев. Очевидно, что с постояльцами они не особенно церемонились, потому что их короткие, но вполне звучные переговоры о том, что нужно докупить, что сделать и прочие организационные моменты проходили без малейшего снижения тона. Темно-молочный ночной туман за окном сменился бледно-серым, стало видно брусчатку перед домом и даже несколько домов напротив. Все они были сказочно-классическими, как будто сделанными нарочно для туристов: небольшими, но симпатичными, неброскими, но привлекательными.
Узкий, а оттого кажущийся высоким двухэтажный голубой дом, зажатый между пекарней и обувной мастерской, привлек мое особое внимание: на нем была вывеска с катушкой ниток и надписью: «Пошив и ремонт одежды Мэгги Хит». В деревне это, конечно, ничего могло не значить: наверняка тут все уже сто раз переженились, все родственники, да и фамилия Хит не самая редкая. Но упускать возможность посетить семью второго пропавшего мальчика я не собиралась и свое исследование местности решила начать именно с этой мастерской.
Я успела быстренько привести себя в порядок, как раз к моменту, когда Рита позвала меня завтракать. Уничтожавший омлет Джордж тепло поприветствовал меня. Накрыли они на троих за одним из барных столов, что как-то сразу сделало меня гостьей семьи, а не человеком, снимающим комнату.
Джордж пребывал в благостном настроении, он беззлобно подкалывал Риту, а потом спросил, чем я планирую заняться.
– Сегодня, наверное, поброжу по окрестностям, поспрашиваю там-сям, – туманно ответила я.
– О чем поспрашиваете? – настороженно спросил Джордж.
Я решила добавить немного серьезности своему положению. Мысль о том, что все видят во мне несмышленую девчонку, не имеющую права что-то делать, глубоко сидела и процветала во мне. Но когда люди долго обращались ко мне свысока, рано или поздно (чаще, к сожалению, поздно) я теряла терпение.
– Джордж, – серьезно сказала я, – вы же сами все сказали еще вчера. Я действительно приехала, чтобы разобраться в деле пропавших мальчиков и выяснить, как это связано с Джинни Харди.
– Она их забрала, – чуть слышно прошелестела Рита, не отрывая взгляда от тарелки.
Я немедленно переключилась на нее:
– Почему вы так решили?
– Потому что сама не знает, что говорит, – повысил голос Джордж, сурово посмотрев на племянницу.
– Потому что это так, – ответила мне Рита, ни один мускул не дрогнул на ее лице.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом