ISBN :
Возрастное ограничение : 16
Дата обновления : 02.10.2023
– Выйди из-за стола, – спокойно проговорил Джордж, глядя в свою тарелку.
Рита резко подскочила с места, отчего ее чашка немедленно опрокинулась на бок. Остатки чая заливали стол, но никто не двинулся с места, чтобы это исправить, родственники сверлили друг друга глазами.
– Их украла Джинни Харди! Их украла Джинни Харди! Их украла Джинни Харди! – без остановки тараторила Рита в сторону Джорджа. – Мне лучше знать!
Она выдохнула, медленно вышла из-за стола и перед тем, как уйти, обернулась и с внезапной и пугающей меня улыбкой произнесла:
– И вы тоже узнаете. Вы в это поверите. Потому что сами увидите. Как и все. Как и Джордж. Он может говорить, что это не так. Но всегда и все было и осталось связано с Харди.
Рита ушла к себе в комнату. Джордж молча убрал со стола. А я приняла решение найти себе другое место, чтобы столоваться.
К моему выходу на улицу туман практически рассеялся, но утро выдалось серое и сырое. Воздух словно оседал на всем вокруг холодными чистыми каплями. Нацепив необъятную парку поверх голубого свитера и джинсов, я быстро перешла дорогу. На улице не было ни души.
За окном «Пошива и ремонта одежды Мэгги Хит» в окружении характерных обрывков ткани, катушек ниток и разбросанных хаотично и очень небезопасно игл вязала светловолосая женщина лет сорока. Рядом с ней, лишив возможности что-либо прострочить на машинке, спал огромный пятнистый котяра.
Табличка «открыто» была повернута к посетителям, но внутри царили такие мрак и умиротворение, что я не решилась сразу войти и постучала в стекло двери. Женщина с вязанием подняла глаза поверх очков и махнула в мою сторону рукой так, что я не поняла: уходить мне или, наоборот, не стесняться и войти. Настоящие исследователи не могут себе позволить стесняться, поэтому я вошла.
– Добрый день, – я включила саму доброжелательность, – миссис Хит?
– Да, я Мэри Хит, – сухим безжизненным голосом ответила женщина и протянула руку к швейной машинке, чтобы зажечь небольшую настольную лампу. Для вязания она ей, видимо, была не нужна.
«Мэри, а не Мэгги? – подумала я. – Что за дела? Это одно и то же имя?»
Увидев мое замешательство, женщина покивала головой:
– Да, Мэри. Мэгги – моя свекровь, это ее мастерская. Она приболела, лежит дома. А я сижу здесь и принимаю заказы, если они вдруг появятся. Что вам нужно починить?
Я замешкалась: нужно хотя бы на пару шагов продумывать свои действия. Даже не подумала порвать себе что-нибудь для удобного повода зайти. Да, скорее всего, это мама Микки, но не начинать же с этого вопроса в лоб.
– По правде говоря, ничего, – извиняюще улыбнулась я.
Мэри тут же потеряла интерес, но быстро вскинула на меня взгляд, когда я сказала:
– Но, может, вы могли бы уделить мне немного времени и поговорить?
– Вы журналистка? – от этих слов она словно стала еще более уставшей.
– Нет-нет, – поспешила заверить я, но тут же поняла, что в ее глазах не слишком отличаюсь от любителей жареных фактов. – Я писательница, меня зовут Маделин Стоун, возможно, вы слышали…
– Уходите, – Мэри снова опустила глаза на спицы и торопливо затрещала ими, через секунду выключив настольную лампу, тем самым давая понять, что разговор окончен.
Меня это, конечно, ни в коем случае не устраивало, но как настаивать на разговоре, я совершенно не представляла и медленно повернула к выходу, ругая себя за собственный непрофессионализм.
– Стервятники, – услышала я за спиной тихий, ненавидящий меня голос Мэри. – Чем больше чужое горе, тем больше у вас глаза горят, да?
С каждым словом я будто врастала в землю на сантиметр.
– Чем больнее мне, тем вам слаще, да?
Господи, как стыдно-то…
– Если бы моего мальчика нашли мертвым, вы бы радовались ему в сто раз больше, чем живому, верно?
На такую несправедливость я смолчать не могла даже в лицо самой несчастной матери на земле:
– Миссис Хит, вы не правы, – я быстро повернулась. – Я здесь не для того, чтобы повысить тираж моей газеты или собственную популярность: в этом не нуждаюсь, как и в деньгах…
Неожиданно для меня Мэри улыбнулась и перебила меня с явным удовольствием:
– И писать о Микки вы, конечно, тоже не собирались? А поговорить со мной решили просто в виде акта доброй воли? И даже принеслись из своего богатенького города и из своей богатой и знаменитой жизни, чтобы просто поговорить со мной, а потом нигде и никогда это не использовать, никогда об этом не написать? Я правильно говорю, мисс «как-вас-там»?
– Извините, – одними губами без звука пробормотала я и выскочила на улицу, чуть не сбив с ног девчонку, как раз входившую в мастерскую.
Суровый пейзаж показался мне милым и гостеприимным после приема миссис Хит, так что я медленно пошла вдоль улицы, кутаясь в парку. На улице по-прежнему никого не было, хотя в витринах магазинчиков и горел свет.
Я брела в неизвестном направлении и ругала себя беззвучно на чем свет стоит. На что я надеялась? Что пережившие такое несчастье, как потеря ребенка, люди с радостью примут меня в свои объятия и начнут делиться сокровенными переживаниями? Да они даже полицейским, наверное, не все говорили, с чего им со мной откровенничать? И куда теперь двигаться? Что делать?..
– Мисс Стоун? – услышала я за спиной голос Мэри Хит.
О нет. Сейчас меня по какой-нибудь древней местной традиции побьют камнями за мой слишком длинный любопытный нос.
– Мисс Маделин Стоун? – голос принадлежал Мэри, но в нем не было тех оглушающих ледяных нот, которые несколько минут назад обрушились на меня.
Я обернулась. Передо мной стояла девушка, с которой я столкнулась в дверях мастерской. Блондинка со светлыми глазами. Я не сомневалась, что с Мэри Хит они родственницы. Невысокий рост еще оставлял возможность называть ее девочкой, но серьезное лицо и умный взгляд говорили, что ей это уже до смерти надоело. Объемная стеганая куртка была распахнута, девушка, очевидно, какое-то время бежала за мной, возможно, сначала в другую сторону.
– Я Дилан, – представилась она, – мама сказала, что вы заходили. Хотели поговорить о Микки?
По тону ее голоса было не разобрать, злится она на меня за это, как мать, или просто запыхалась. Поэтому я неопределенно и немного опасливо помотала головой. Еще одного отчета от родственников объектов моего исследования мне хватило бы через край. Дилан понимающе закивала:
– Мама на вас накричала, наверное. Извините. Мы все еще не оправились после пропажи Микки. Мама все еще ждет его. Да и я тоже. А в прошлом году, когда все это случилось, журналисты вели себя очень грубо, так что… Она со всеми теперь так говорит.
– Понимаю, – проговорила я.
– Если хотите поговорить о Микки, я могу, – сказала Дилан с таким энтузиазмом, что было понятно: не только может, но и хочет. – Только, наверное, не в нашей мастерской. Может, я смогу уговорить маму чуть позже, но сейчас она слишком злится.
– Конечно, – поддержала я. – Где здесь можно посидеть и, может, угостить вас пирожным с горячим чаем?
Эта идея Дилан пришлась по душе.
До местного ресторанчика мы шли минут пятнадцать. Как сказала Дилан, в Холмсли Вейл мало людей, но много дорог, и все находится очень неблизко друг к другу. В пути она показывала мне местные достопримечательности, в основном делая отмашку в их сторону. Например, если повернуть в этот переулок и пройти минут десять, можно выйти к местной школе. А если пройти еще минут пятнадцать вниз по улице, а потом повернуть направо, неизбежно наткнетесь на церковь. Улица же, по которой мы шли, была очевидно торговой: мы прошли сырную и мясную лавки, рыбный магазинчик, небольшой стеклянный уголок с красивыми шляпками (я бы просто не смогла придумать, по какому случаю их можно было бы здесь надеть).
Наконец мы дошли до места назначения – двухэтажного белого домика с голубыми рамами и коричневой крышей. Вывеска гласила «Белый лебедь. Кафе и ресторан». В Холмсли Вейл точно любили животных.
Внутри «Белый лебедь» оказался уютным. От спартанского убранства «Кабана и хряка» его выгодно отличали белые скатерти.
В это раннее время в зале почти никого не было, поэтому мы с Дилан выбрали столик у окна, подальше от барной стойки и места скопления трех официантов в бордовых жилетах.
Стараясь не обращать внимания на поедающую меня глазами официантку, я заказала штрудель с мороженым и большой чайник чаю.
С формальностями было покончено, отвлекающие факторы остались на улице. Дилан заметно нервничала и ежилась в своей фиолетовой толстовке, сложив ладони в замок. Я достала блокнот, чтобы делать пометки при необходимости, и спросила, не против ли она, если я буду записывать наш разговор на диктофон. Она ответила, что не против, хотя занервничала еще сильнее.
– Дилан, – начала я, – неважно, о чем именно вы захотите рассказать или с чего именно начать, все это на ваше усмотрение.
Она кивнула и все же стеснительно попросила:
– Может, что-то спросите? Что именно рассказать, я даже не знаю…
– Конечно, – кивнула я. – Расскажете о Микки? Каким он был?
Дилан помрачнела, явно борясь с эмоциями.
– Он был… он и есть… – я прикусила язык. – Очень хороший. Добрый. Смешной. Мы были очень счастливы. Любил нашу собаку Дики, а она его любила. Всякие трюки с ней делал, мы даже что-то публиковали из них в Тик-токе, людям нравилось.
Я улыбнулась.
– У нас тут не много развлечений, – пожала плечами Дилан. – И друзей у Микки было не много. Курт и Билл, мальчишки из его класса, иногда приходили к нам, но ему больше нравилось проводить время одному. А мы с мамой все время говорили, чтобы он шел гулять, общаться с другими ребятами… Вот и в тот раз он пошел. Потому что все это делали. Потому что нужно быть как все, – голос Дилан начал срываться, – а он не был как все, он был лучше всех.
Она заплакала, я дала ей салфетку.
Нам принесли заказ, я попросила стакан воды для Дилан. У нашей официантки, девушки лет двадцати пяти, от любопытства дергался кончик носа, и она, не скрываясь, пялилась на нас. Я выразительно посмотрела на нее, и она буквально через силу ушла.
Дилан немного успокоилась, и я решила узнать поподробнее о прошлом Хэллоуине.
– Микки пошел собирать сладости с Куртом и Биллом?
– Да, – кивнула Дилан, – у нас все ходят. Я тоже ходила в тот вечер, но со своими подругами. Все в этот вечер бродят по улицам, никого не боясь. Ведь все у всех на виду.
Я задумалась, что проще всего пропасть именно в день, когда все у всех на виду. Когда ты видишься со всеми, но при этом не видишь никого конкретного. И, отвернувшись, можешь больше не увидеть кого-то, кто только что стоял возле тебя. Да и спрятаться проще всего на виду, как сделал тот, кто помог Микки пропасть.
– Когда вы начали искать Микки?
– Часов в одиннадцать. Я вернулась домой, а Микки еще нет. Мама позвонила родителям его друзей, но они уже давно были дома. В это время у нас кого-то встретить можно или здесь, или в баре Джорджа, или в клубе, где была вечеринка. И, конечно, Микки не могло быть там: это только для взрослых и старшеклассников.
Дилан смотрела в свой стакан, вспоминая тот вечер.
– Наверное, мама не стала бы так волноваться, если бы не прошлогодний случай с Бобби. А тут она сразу же пошла искать его на улицу, а меня оставила дома на случай, если Микки вернется. Ее не было очень долго, она, наверное, ужасно замерзла, но Микки не нашелся. Она выпила чаю и снова ушла. Мама словно знала, что нужно искать его сразу же, сейчас, пока еще есть время. Словно чувствовала, что он больше не вернется. Она спрашивала о Микки прохожих, но если его и встречали, то вместе с ребятами, еще до того, как они разошлись, – она вздохнула. – Утром мама позвонила в полицию. У нас мало что происходит, и участок совсем небольшой, но полицейские уже на первый день организовали поиски с добровольцами, потому что втроем, конечно, Холмсли Вейл можно долго обыскивать. Мы искали его, я даже не знаю, сколько дней, каждый день. Я перестала ходить в школу, а мама, кажется, перестала спать. Она была постоянно на взводе, а потом, на четвертый, кажется, день из нее словно выпустили воздух.
Я понимающе кивнула:
– Нервы и переутомление.
– Нет, – покачала головой Дилан, – это было письмо.
Я даже вздрогнула: не ожидала, что мы дойдем до Джинни Харди так быстро.
– Что за письмо?
Хоть я и подозревала, что мне написала Дилан, сама она этого еще никак не подтвердила, а в открытых источниках о письмах родителям пропавших мальчиков не было ни слова. В этот момент, мне казалось, девочка вот-вот признается.
– Это странно, и вы, наверное, не поверите, – начала она. – Но нам пришло письмо от Джинни Харди.
Она подняла на меня глаза, полные страха и отчаяния. Да, не так должен был вести себя тот, кто отправил мне письмо. Я же в ответ изобразила непонимание, хотя любопытство просто разрывало меня на части.
– Джинни Харди?
– А, ну да, – очевидно осознав, что переоценила меня, ответила Дилан, – вы не в курсе, наверное. В Холмсли Вейл была одна богатая семья, Харди. Они жили в большом доме, разводили там всяких лошадей и ждали, когда местные жители принесут им ежемесячную ренту. У них была дочка Джинни. И она себя порезала, а потом повесилась. Это, конечно, стало большим шоком для всех. Но с тех пор на Хэллоуин в Холмсли Вейл самый популярный костюм – Джинни Харди. Ну, не то чтобы популярный, но самый дешевый: распусти волосы, надень бабушкину ночнушку, плесни на нее варенье и – «сладость или гадость?».
– И как же вам могло прийти письмо от Джинни Харди? Кто-то подшутил?
Дилан снова отрицательно помотала головой:
– Нет, это было письмо со стихами. Обычный листок с напечатанными четверостишиями. Ни обратного адреса, ни подписи.
– Тогда почему вы решили, что это письмо от умершей много лет назад девушки? – скепсис в голосе мне скрыть не удалось.
Дилан устало вздохнула: я столько всего не понимала, столько очевидных для нее вещей нужно было мне объяснять.
– Наверное, я сначала расскажу то, что рассказал мне Микки перед тем, как исчез. Не знаю, в курсе ли вы, но у нас вечерами ужасные туманы, ничего не видно бывает на расстоянии руки. Мы к этому уже привыкли и неплохо ориентируемся, даже ночью, отлично слышим, если кто-то приближается к нам. И в вечер накануне Хэллоуина Микки шел от Курта, было около восьми, он услышал, что кто-то идет за ним, но, обернувшись, никого не увидел. А потом услышал голос. Голос девушки. Она звала его по имени, вкрадчиво, как в страшных сказках.
Дилан перешла на зловещий шепот:
– Ми-и-и-и-и-и-кки-и-и-и… Ми-и-и-и-и-и-кки-и-и…
Это было так в духе детских страшилок и самых классических фильмов ужасов, что я бы засмеялась, если бы не видела, что Дилан абсолютно серьезна и очень напугана.
– Это все еще мог быть кто-то из ваших знакомых, решивших подшутить над Микки, – я попыталась вернуть девочку в реальность.
– Вовсе нет! – воскликнула она. – Когда Микки обернулся на ее зов, он увидел ее: в белой ночнушке и огромной белой фате, которая закрывала ее почти полностью. Но у нее были голые руки и босые ноги, а вы попробуйте сейчас выйти на улицу босой! Вы обязательно простудитесь! И кто бы стал это делать, чтобы только напугать Микки? Ведь звали по имени именно его.
Дилан перевела дух и продолжила:
– Но если это все вас не убеждает, то вот что было еще. Когда Микки обернулся к Джинни Харди, она стала читать ему стих, странный, страшный, он его не запомнил, но там повторялись колокол, мельница и мед. Микки твердил эти слова, когда рассказывал мне о случившемся на следующий день, перед тем как идти собирать сладости. И еще Джинни Харди сказала, что заберет его. Я тогда не поверила ему, как и вы сейчас мне. Микки старше меня, и я решила, что он просто хочет меня напугать, Хэллоуин все-таки. Но он боялся, ему было очень страшно, я никогда его таким не видела. И все же он пошел с ребятами. И не вернулся домой.
Дилан отпила из стакана.
– Когда мы искали Микки первую пару дней, конечно, эта история про встреченный на улице призрак Джинни Харди напрочь вылетела из головы. Но потом, возвращаясь после очередного прочесывания леса, я увидела в нашем почтовом ящике конверт. Мы редко получаем почту, поэтому я, конечно, сразу его достала и открыла: я уже во всем надеялась найти новости о Микки. На конверте не было обратного адреса, а внутри лежал один листок с напечатанными стихами. Теми самыми стихами.
– Оно у вас? Это письмо? – я чувствовала, что голос у меня срывается: я погружалась в эту историю с головой.
– Нет, – помотала головой Дилан. – Кое-что еще случилось, и его у меня забрали. Но я хорошо его помню, стих совсем небольшой.
Она прикрыла глаза и стала декламировать нараспев строки, которые я слышала и видела потом столько раз:
Колокол, мельница, хлопковый мед.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом