Одиссеас Элитис "Достойно есть"

В простую жестянку я кисти свои
все разом макаю и крашу:
Шпангоуты новых судов
и чёрно-златые иконы!
Защита нам и опора святой Канарис!
Защита нам и опора святой Миаулис!
Защита нам и опора святая Манто?!

VII

Пришли
притворившись друзьями
враги мои тысячу раз
по земле стародавней ступая
Но земля их ступней принимать не хотела.
С собой привели они
Мудреца, Основателя и Геометра
Книги чисел и букв принесли
и Могущество всякое, и Подчинение
Стародавний наш свет под начало своё забирая.
Но их покровительства свет принимать не хотел.
Даже пчёлка игру золотую начать не решилась
даже ветер зефир не коснулся их фартуков белых.
Заложили они и построили
на вершинах, в долинах, в заливах
дворцы и могучие башни
челны и другие суда
Законы свои насаждая, на благо и выгоду
стародавний обычай меняя
Но обычай их мыслей принять не хотел.
Даже выдох Господень в душе их следа не оставил
даже взгляда русалки их говоры не удостоились.
Пришли
притворившись друзьями
враги мои тысячу раз
принесли нам дары стародавние
И среди их даров ничего не имелось другого
кроме огня и меча
Ничего в их руке выжидающей
кроме ружей, огня и меча.
Кроме ружей, огня и меча.

VIII

Пришли
с золотыми петлицами
пернатые чудища Севера и хищные твари Востока!
И плоть мою на два куска разорвавши
за печень мою напоследок подравшись
исчезли.
«Пусть их» сказали они «дымом жертвы покроет
а нас – дымом славы покроет
аминь».
И из прошлых времён долетевший сигнал
все мы слышали и узнавали
Узнавали его и опять и опять
сиплым голосом мы запевали:
Для нас, для нас кровавое железо
и трижды выделанное предательство.
Для нас рассветы медные
и стиснутые зубы до последнего
для нас приманка и силок невидимый.
Для нас удел ползти на брюхе по земле
и клятва тайная во тьме
и безразличье глаз
и нет за нас, и нет за нас Возмездия.
Наши братья смеялись!
«Это их» сказали они «дымом жертвы покроет
а нас – дымом славы покроет
аминь».
Только ты на ладони у нас своей речью возжёг
лампадку звезды: рот безгрешного —
райские двери!
Мы видим в грядущем могущество дыма
игралище выдоха
твоего. Видим силу и царство его.

5

Со звёздною лампадкой один я вышел в небо
К лугам заиндевелым на самый берег мира
Где найти мою душу слёзный четырёхлистник

Заплаканные мирты во сне посеребрённом
Лицо мне окропили и я бреду вздыхая
Где найти мою душу слёзный четырёхлистник

О ты, лучей вожатый и Волхв опочивален
Обманщик ты кто знаешь грядущее скажи мне
Где найти мою душу слёзный четырёхлистник

Мои девчата траур веками не снимают
Мои мальчишки держат винтовки и не знают
Где найти мою душу слёзный четырёхлистник

Сторукие гиганты в глуби полночной тверди
Мне раздирают сердце и боль меня сжигает
Где найти мою душу слёзный четырёхлистник

Со звёздною лампадкой я возвратился в небо
К лугам заиндевелым на самый берег мира
Где найти мою душу слёзный четырёхлистник

Чтение третье. Великий выход

В те самые дни наши ребята провели тайное собрание и решили – потому что недобрые вести распространялись по столице – выйти на улицы и на площади, взяв с собою единственное, что оставалось: пядь земли под расстёгнутой рубахой, с чёрными волосинками и солнечным крестиком. Ту, где царила и властвовала Весна.

А поскольку близился день, когда Народ по обычаю праздновал другое восстание, на это число и назначили Выход. И спозаранку вышли навстречу солнцу, с бесстрашьем, расправленным сверху донизу, точно знамя, юноши с распухшими ногами, которых обзывали беспутными. И за ними следом множество мужчин, и женщин, и раненых с повязками и костылями. Так что, увидав внезапно столько морщин у них на лицах, ты мнил: целые дни пролетели во мгновение ока.

Другие же, узнав о такой наглости, крепко обеспокоились. И, трижды окинув взглядом своё именье, решили выйти на улицы и на площади, взяв с собою единственное, что у них оставалось: аршин пламени из-под брони, с чёрными дулами и солнечными клыками. И ни веточка, ни цветок не проронили слезинки. И они палили куда ни попадя, отчаянно зажмурив веки. А Весна мало-помалу их одолевала. Как будто не было на всей земле другого пути для Весны, окромя этого, и по нему ступали глядящие далеко-далеко, за край безысходности, в Покой, которым им суждено было вскоре стать, юноши с распухшими ногами, которых обзывали беспутными, и мужчины, и женщины, и раненые с повязками и костылями.

И целые дни пролетели во мгновение ока. И выкосили толпу изуверы, а некоторых забрали. И на следующий день тридцать человек поставили к стенке.

6

Солнце справедливости разумное и святая слава ветви миртовой,
Не – я умоляю – не забывайте страну мою!

По её горам лозы вьют венцы смотрят вниз вулканы как орлы
И дома белым-белы рядом с далью лазурною!

Чуть касаясь кромки Азии и на край Европы опершись едва
В небесах стоит она ах и в море одна она!

И о ней ни своему ни чужаку ни заботы ни слезы ни мысли нет
только скорбь везде и свет ах и свет безжалостный!

В свои горькие руки я гром беру уходящему Времени вслед кричу
старинных друзей зову кровью их заклинаю я!

Только нынче крови низка цена и заклятий залежь истощена
друг на друга встают ветра и друг с другом сшибаются!

Солнце справедливости разумное и святая слава ветви миртовой,
не – я умоляю – не забывайте страну мою!

IX

Так вот же он —
всегда невидимый наш собственный Иуда!
За семью ворота?ми он прячется
и семь ратей себе откормил в услужение.
Его воздушные машины поднимают
и, от мехов и кости черепаховой тяжёлого,
на Елисейские поля и в Белые дома его относят.
Не имеет он речи родной, потому как все речи – его.
И жены не имеет, потому как все жёны – его:
о, Всемогущий!
Простаки восхищаются
и сквозь блеск хрусталя улыбается чернорубашечник
и тигрицы господ Ликабеттских дрожат перед ним
полуголые!
Но не будет пути, чтобы славу о нём донесло до грядущего солнце
И Судного дня никакого не будет ему
ибо мы – Судный день, братья мои, это мы
и наша рука – та, которая обожествится,
в лицо ему сребреник бросив!

X

В лицо мне смеялись юные александрийцы:
посмотрите, сказали они, вот наивный скиталец столетия!
Бестолковый
тот который один веселится, когда все мы дружно рыдаем
а если мы все веселимся —
один без причины он хмурится.
Перед нами вопящими он безразлично идёт
и всё то что невидимо нам
ухо к камню прижав
в одиночестве он созерцает.
Тот, который друзей не имеет
ни даже сторонников
только плоти своей доверяет
и великого таинства ищет в колючих зарослях солнца
тот который
был с торжищ столетия изгнан!
Потому что ума не имеет
и из плача чужого не смог сколотить состояния
и на куст среди наших тревог полыхающий
лишь мочиться способен.
О, антихрист бесчувственный и заклинатель столетия!
Тот который когда мы скорбим
солнце поёт.
И когда насмехаемся
мыслью цветёт.
И когда перемирие мы объявляем
нож достаёт.
В лицо мне смеялись юные александрийцы!

7

Вот этот мир наш этот наш мир для всех единый