Анастасия Белова "Мафия. Замуж за главаря"

– Уснула? Хотел, чтобы она поела, – ставя тарелку и кружку на стол, произнес младший брат.

– Переложи ее на диван и укрой. Пусть спит.

Умылся. Вышел из уборной. Агата лежала на диване. Дыхание ровное, наверное, даже не проснулась. Совсем молоденькая. Красивая. Дух захватывает, организм остро реагирует. Прилечь бы рядом прижаться…

– Там Олег приехал, – вернулся Вова в кабинет. – Ребята говорят, он в бешенстве.

Только Олега не хватало! Ищет свою медсестричку или приехал ругаться из-за того, что я посмел покинуть больницу без его разрешения? Сейчас мне хотелось тишины. Нужно скорее восстановиться и отомстить тем, кто поднял на меня оружие. Я лично с ними разберусь.

– Вова, посади двух ребят возле Агаты. Если крик Олега ее разбудит, пусть не позволят ей рта открыть. Дверь кабинета закрой. Я в свою комнату.

– Может его проводить? Сказать, что тебя здесь нет? – предложил младший брат.

– Он не поверит. Ты бы меня не бросил одного в таком состоянии. Попроси его не орать, вдруг сработает, – мало в это веря.

Добрался самостоятельно до кровати, днем меня удерживала на ногах злость, сейчас уколы. Не мешало бы сходить на кухню и поесть, но сначала придется  встретиться с братом.

– Не зли меня, Вова! Сейчас я забуду, что хирург и разобью тебе лицо! – проорал Олег в коридоре второго этажа.

Интересно, разбудил синеглазку своим криком? Или она после всего пережитого спит, как убитая? Я ничего в этом мире не боялся. Олег давно не мог никак на меня повлиять. Если я не захочу, Агату он отсюда не заберет,  но лучше бы нам не устраивать воин между собой. Своих братьев я люблю. За каждого из них готов отдать свою жизнь, но уступать не умею. Дурацкая черта у меня с детства. Я пока не знал, зачем мне девчонка. Что-то в ней привлекало. Такого со мной давно не было, поэтому и решил подержать возле себя. Переспим, надоест, отпущу.

– Герман недавно уснул, ты можешь не орать? –  раздается тихий голос Вовы у самой двери.

– Он уже меня разбудил своим ором, можешь не шептать, – твердо произношу,  закидывая руки за голову.

– Верни мне девочку! – врывается в спальню Олег. Лицо искажено яростью. Напоминает меня в момент гнева.

– Нет у нас ее, – отвечает вместо меня Вова. – Агата пропала, он подозревает нас, – вроде как мне поясняет.

– Герман, я лично отнесу заявление в полицию, если ты мне не вернешь девушку! Можешь и дальше промышлять своими  грязными делами, но Агату не смей трогать!  – он махал пальцем у моего лица, не удивлюсь, если ударит.

– У тебя на нее виды? – мне неприятна была эта мысль, но она уже не в первый раз рождалась у меня в голове.

– Тебе вроде не в голову пуля попала! Агата дочь моей бывшей коллеги, я отношусь к ней с большим уважением и ничего большего. Как мне смотреть в глаза ее матери? Как ей объяснить, что мой брат похитил ее ребенка?

– Ты не рассматриваешь версию, что она сама могла согласиться за хорошее вознаграждение? – в отличие от Олега, я говорю холодно и спокойно. – Видишь в людях только хорошее? Представляешь, почти все бабы меркантильны.

Не стой передо мной брат, я бы уже давно послал его подальше. Заявил бы прямым текстом, что девчонка остается у меня. Увиливать от вопросов не в моем характере, но сказать Олегу, что Агата в моем кабинете – значит позволить ее забрать.

– Пусть Агата мне это лично скажет, – тычет пальцем мне в лицо. – Позови. ЕЕ. Сюда, чеканя каждое слово. –  Если ты соврал, ты мне больше не брат!

– Сегодня ты ее не увидишь, – спокойно заявляю, глядя ему прямо в глаза. – Приезжай через неделю.

Не успеваю среагировать, а лицом не прилетает кулак.

Агата

Услышав голос глава, подскочила,  мне казалось, что я заснула на рабочем месте и сейчас получу выговор. Забыла, что нахожусь в доме мафиози. Увидев двух здоровых мужиков, плюхнулась обратно на диван и попыталась заползти в угол.

– Только попробуй пикнуть, мы тебя задушим, – равнодушно произнес тот, у которого был большой кривой рот.

Как же хотелось рискнуть и позвать на помощь. Олег Иванович не оставил меня. Как же было приятно, что глав пришел за мной. До меня доносится его сильный командный голос, он требовал, чтобы братья меня вернули. В этот момент я зауважала его не только, как большого специалиста, но и как порядочного человека, несмотря на таких родственников.

Громилы не сводили с меня глаз. Чем-то они напоминали двух горилл, не отличающихся интеллектом. Если до сих пор не убили, есть шанс.

– Мне нужно в туалет, – пока я не придумала, как действовать, но решила поэкспериментировать.

– Терпи, – безразлично, не моргнув глазом.

– Мне очень надо, – упрямо продолжала настаивать.

– Ложись и спи, – произнес другой, пока криворотый чесал затылок.

– Не знала, что сон помогает побороть нужду! – не смогла удержаться от колкости. – Вам бы диссертацию на эту тему написать.

Зря старалась, они не поняли, что я их идиотами обозвала.

Полчаса гляделок и никакого результата.  Я уже по-настоящему захотела в туалет, попыталась подняться и дойти до двери, но меня жестко вернули обратно на диван. Большая ладонь легла мне на лицо.

– Ни звука, – угрожающе.

Криворотый так перекосил лицо, что я реально испугалась. Его в фильмах ужаса без грима можно снимать.

Прикрыв глаза, я старалась услышать голос глава. Так хотелось знать, о чем они там говорят. В то, что меня отпустят, я не верила. В таком случае не приставил бы Герман ко мне этих  мордоворотов…

– Вовка, ладно он испортил себе жизнь,  ты зачем туда лезешь? Всю оставшуюся жизнь будешь спать с пистолетом под подушкой?  У всех вас один конец. Уходи от Германа, возвращайся в медицину!  – кричал где-то в коридоре Олег Иванович.

– Я ему нужен, Олег, – намного тише, но уже близко к кабинету, поэтому я отчетливо расслышала.

– Нужен? Тебя убьют вместе с ним!

– Это мой выбор, – твердо произнес младший из братьев.

– Верни Агату, если не хочешь стать мне врагом.

– Герман ведь сказал…

– Мне все равно, что он сказал, – перебил брата Олег Иванович. – Я ему не верю. Агата в этом доме.

– Мы знали, что ты приедешь за ней, поэтому перевезли в другое место. Заберешь девушку, когда Герман встанет на ноги. Если она сама захочет от него уйти, – с долей высокомерия.

«Еще как хочу!» – только крикнуть не могла,  гориллы нависли надо мной, когда братья подошли к кабинету.

– Хочешь, чтобы я и тебе врезал? – прорычал глав.

– Побереги руки, хирург. Прекрати уже махать кулаками, пока не сломал себе карьеру.

Я испугалась, не хотелось бы, чтобы Олег Иванович престал оперировать.

– Если с ее головы упадет хоть один волос, вы пожалеете, – произнес он жестко напоследок и ушел.

Значит, глав из-за меня дал по роже Герману? В груди разливалось тепло, так благодарна  была Олегу Ивановичу, словами не передать. Владимир прав, это опасно, такие руки нужно беречь. Тем бесценнее был его поступок.

– Она в туалет просится, – произнес криворотый, когда Владимир открыл дверь.

– Сходи в туалет и поднимись к Герману, – скомандовал Владимир. Он  был зол, словно винил меня из-за ссоры с братом.

Мысленно послав их всех, куда подальше, отправилась в уборную. Я долго ждала, когда меня выпустят, поэтому и мафиози пусть подождут.

Значит, скоро меня отпустят. Как бы хотелось, чтобы это оказалось правдой.

– Ты чего там застряла? – стукнув в дверь, крикнул Владимир минут через двадцать, а может и тридцать.

Нет возможности уединиться. Побыть наедине с собой. Относятся ко мне, как к рабыне, еще и гнев свой срывают.

– Звоню в полицию, – яростно крикнула. Решила зло пошутить. Посмотрим, как они сейчас забегают. Точно решат, что я украла телефон, ведь пистолет уже разок раздобыла. – Ждите, через три минуты полиция будет здесь, – подлила масла в огонь.

– Твою!..

Веселилась я недолго. Переполох, который устроила, забавлял меня секунд сорок, потом вырвал с корнями дверь в уборную влетел злой, как сто демонов – Владимир. Схватил меня за волосы и потащил к машине.

– Ты об этом еще пожалеешь! Что ты наплела мусорам, тварь? – орал он. Таким злым я видела его в первый день знакомства. Хотя, нет. Сейчас Владимир был намного злее. – Трубку сюда дай! – больно потянув за волосы.

Я заметила краем глаза, как по лестнице спускается Герман. Видать не меньше брата зол, раз не приказал меня отпустить.

– Телефон верни! – чуть не поднял меня за волосы, я уже думала, сорвет с меня скальп.

– Какой телефон? – взвизгнула я. Кожа головы разрывалась, тут хочешь, не  хочешь, закричишь.

– Который ты вытащила у Кота! Тот, с которого позвонила ментам! – выговаривая сквозь зубы. Не скажешь, что этот человек раньше спасал жизни. Бывший врач – ныне убийца.

– Я ничего не брала! И никому не звонила, – завопила во все горло.

Ненавидела их всех, но злилась на себя. Нашла с кем шутить.

– Вова, отпусти. Послушаем, что она скажет, – произнес Герман повелительным тоном. У него под глазом налился лиловый синяк. На губе

Я кричала, а эта преданная хозяину собака и не подумала надо мной сжалиться, а тут сразу повиновался. Приложила руку к горящей коже головы, стала растирать. Боль это не снимало. Мне было кусок льда на голову опустить или лидокаином ее облить.

– Что ее слушать, уезжать надо!

– Давай так, – вытащил Герман пистолет и направил на меня. – Если к воротам подъедут менты, я пущу тебе пулю в лоб, согласна?

– Не подъедут, – голос дрогнул. Неприятное чувство, когда на тебя направляют пистолет. Весь мир сужается до дула направлено в лицо.  – Я неудачно пошутила.

– Пошутила? Ты пошутила?! – делает шаг ко мне, не убирая пистолета.

– Да. Вы обманули своего брата, заперли меня с бандитами, я разозлилась, – быстро тараторю. Наверное, ссора с братом Германа и без этого разозлила, а тут я еще масла в огонь подлила.

– Решила выпустить коготки? – с усмешкой, опуская пистолет. – Вова, оставь нас. Узнай, куда делся телефон Кота.

Мы остались наедине. Я продолжала растирать кожу на голове, которая так и не перестала гореть. Барсаев медленно двигался на меня, я отступала. Он явно что-то задумал. Пистолет полетел на кресло, я проследила за ним взглядом, что не осталось незамеченным мафиози.

– Даже не думай, синеглазка. Зря потратишь время, он не заряжен.

Я не поверила, но проверять не стала. Все равно ведь не выстрелю, лучше бежать. Куда? Не знаю…

Несмотря на ранение, он двигается с такой скоростью, что я не успеваю сбежать. Хватает меня за локоть и резко разворачивает лицом к себе. Я отступаю, но лопатки упираются в стену.

– Синеглазка, ты провинилась. Очень сильно провинилась, – тянет слова. – Со мной шутить нельзя, ты еще не поняла?

– Я могу извиниться за свой неуместный юмор. Вы ведь тоже человек, наверняка были ситуации в жизни, когда эмоции захлестывали и вы не думали о последствиях.

– Да, были.  Сейчас одна из таких ситуаций, – он вплотную прижимается ко мне. – Чувствуешь мои эмоции?

Еще бы я не почувствовала! К щекам приливает кровь, пытаюсь отжаться, Герман не позволяет.

– Хочешь заслужить мое прощение, синеглазка?

Несмотря на страх, на то, что до сих пор саднит кожа головы, у меня не получается промолчать. Куда-то делся инстинкт самосохранения? Пропал напрочь.

– Тяжело будет, но без вашего королевского прощения, постараюсь как-нибудь прожить, – прикусить бы язык, а не получается. Меня пугает и одновременно злит сложившаяся ситуация.

Я уже наговорила лишнего, меня чуть не убили и все равно продолжаю дерзить Барсаеву. Хотя, по мне лучше смерть, чем то, на что намекает этот бандит! Даже думать не хочу, на что они способны.

Он долго пристально на меня смотрит, не пойму злится или сдерживает смех,  морщины вокруг глаз появились оттого, что он прищурился, уголки губ подрагивают. Между нами считанные миллиметры и то, потому что я втянула в себя не только живот, но и грудь как-то умудрилась отлепить от его тела.

– Совсем дура или настолько бесстрашная? – скалясь, спрашивает  Герман.

– Скорее первое, – честно отвечаю.

Не будь я дурой разве попала бы в такой переплет? Нужно было отказаться ухаживать за ним после операции. Взять больничный и уехать куда-нибудь.

Барсаев откидывает голову назад  и начинает смеяться. Его твердое тело расслабляется, я не ощущаю давления на свой живот и бедра. Получается вздохнуть.  Его настроение так быстро меняется, что я не успеваю подстраиваться. Он сам отступает, а я делаю пару шагов в сторону.

– Не злись на Владимира, – произносит он. –  Перед ним непростой выбор – остаться со мной и потерять Олега или уйти к нему и тогда возможно потерять меня. Вовка возомнил себя моим ангелом-хранителем. Из нас троих ему тяжелее всех. Он всегда был в тени Олега. Их вечно сравнивали, и понятно, что не в пользу Вовы. Хотя он тоже был хорошим хирургом. После смерти пациента, у которого не было шанса выжить, ему устроили настоящую травлю. Любимая женщина его бросила, когда нужна была поддержка.  Вовка полгода не просыхал, тогда я забрал его к себе.

«Зачем он мне все это рассказывает?» – мысленно возмущаюсь.

Думает, мне его жалко? Ни капли!

– Он понимает, что изолятор для меня сейчас не самое безопасное место, – продолжает Герман оправдывать младшего брата. –  Неудачно ты пошутила, синеглазка, – спокойно объясняет, а меня до сих пор топит обида.  – Сорвался на тебе, теперь будет себя сжирать. Он уже раскаивается.

– От его раскаяния у меня новая кожа на голове не вырастет, – не скрывая своих чувств. – Мне чужд ваш мир, я в нем задыхаюсь. Отпустите меня! – выдаю на эмоциях, раз пошел такой «душевный» разговор.