– Следы мургаков. Старые, уже засохли. – Гарэл разглядывал камни на берегу.
– И на доспехах тоже, – тихо проговорил Гринмар.
– Но тут только два комплекта, – заметил маг. – Из города пропало больше.
– Эта река течет на юг, – обронил Гарэл.
Гринмар кивнул. Он прекрасно знал, что орк всегда чувствует, где юг, а где север. Это особенность орочьего народа.
Длинное щупальце с острыми когтями схватило Гарэла за ногу, и лишь реакция, отточенная годами, спасла его от смерти. Он мгновенно выхватил топор и рубанул чудовище, однако оно уже успело лишить орка опоры. Из воды тут же выскочила квадуля, размахивая когтистыми лапами.
Гринмар бросился вперед на защиту друга, пока тот искал точку опоры на скользких камнях. Чудовище переключилось на новую жертву, встало на дыбы и с силой опустило сразу три передних лапы на Гринмара. Тот отскочил в сторону, ошарашенный увиденным – к брюху твари был прикреплен нагрудник.
Гарэл отсек еще одну из конечностей твари и блокировал щитом ответную атаку. В этот момент погас свет, но тут же огненный шар разогнал тьму, промчался до квадули и ударил ей в морду, всполохами разлетаясь в стороны. Монстр ослеп, завизжал и попытался скрыться в воде, но Гарэл и Гринмар отрубили еще две лапы, и квадуля упала на камни, заскрежетав металлом на брюхе. Орк всадил топор в человеческое лицо твари, упокоив ее на берегу подземной реки.
– Колс, свет, – приказал Гринмар.
Маг прочитал заклинание, и свет вновь озарил пещеру.
– Твое счастье, что командир опытный боец, – буркнул орк, недовольно глядя на мага. – Если бы ты промахнулся, он мог бы умереть, не видя противника в темноте.
– Именно потому, что он опытный боец, я и проделал этот трюк, – ответил маг. – К тому же, ты ведь смог бы его защитить.
Гарэл кивнул. В это время Гринмар перевернул квадулю и рассматривал нагрудник на ее брюхе.
– Неужели этих доказательств мало? – прорычал он и попытался отлепить нагрудник, для чего пришлось приложить все свои силы.
– Зачем квадуле нагрудник? – озадачился Гарэл. – У нее слабое место морда.
– Возможно, потому, что она не может надеть шлем? – усмехнулся Гринмар и показал внутреннюю часть нагрудника. Она вся была в липкой жидкости жукоходов, которую могли смыть только мыло и щетка.
– Да к демонам ослиным все! – выругался Гарэл. Если еще и жукоходы заодно с мургаками и квадулями, то дело пахнет очень дурно.
– Уходим, – ответил Гринмар.
– Идите вперед. Я замыкаю, – кивнул Гарэл. Как только свет Колса угас за поворотом, Гарэл обернулся на реку в глубине пещеры. Он внимательно осмотрел поверхность медленно текущего потока, но никого не заметил. Последний раз окинув взглядом пещеру, орк последовал за товарищами.
Они не знали, что, как только их шаги перестали отражаться от стен зала, из реки выбросилось осьминожье щупальце, зацепило лежащий у воды доспех и затянуло под воду.
Когда троица вылезла из пещеры, то тут же захотела вернуться обратно в спасительную прохладу.
Нинель соорудила из растений навес и медитировала под ним. Белквист и Радомир, изнывая от жары, валялись рядом. Эмирис стоял выше, на краю воронки, и оглядывал окрестности, нервно жуя палочку. Увидев, что из пещеры вернулись товарищи, он явно успокоился и принялся караулить внимательнее.
Завидев неподалеку тело бероа, Гринмар выругался.
– Я надеюсь, разведчик был один? – спросил он у Белквиста.
– Да. – Тот поднялся с земли.
– Это то, о чем я думаю? – удивился Радомир, глядя на нагрудник с остатками краски от рисунка в виде льва.
– Если ты думаешь, что мы просто нашли это в пещере – то не совсем то, – сказал Гарэл.
Нинель открыла глаза, выходя из медитации.
– Мы спустились довольно глубоко, – принялся рассказывать Гринмар. – Встречались только жукоходы. Горихвостов не заметили. В самом конце течет река, возле нее мы нашли доспехи. Потом на нас напала квадуля, и к ее брюху был прикреплен на сопли жукохода нагрудник.
– Не ранены? – спросила Нинель.
– Нет, доспехи выдержали, – ответил Гарэл.
– Там была река? Вы набрали воды? – воодушевился Белквист.
– Ты уверен, что хочешь пить из реки, наполненной тварями? – фыркнул Гринмар. – Придется Колсу опять колдовать.
Колс кивнул. Он уже начал понимать, что одной боевой магией он не обойдется. За Рубежом нужен весь арсенал знаний и умений.
Когда отряд выбрался из воронки и Эмирис присоединился к ним, они развернули карту, чтобы определиться, что делать дальше.
– Скорее всего, река течет с севера, – задумчиво произнес Гарэл. – Возможно, с северо-запада. Стоит проверить вот эти две пещеры. – Его палец ткнул в отметки воронок на карте.
– Тогда начнем с той, которая западнее, – кивнул Гринмар.
– До нее день пути. – Радомир утер пот с шеи. – Переночуем вот здесь. Отмечено, как возможное укрытие. Если мне память не изменяет, там небольшой грот. Мы в нем года два назад ночевали.
– Да, давно не были в южной части Проклятых Земель, – протянул Белквист.
– Перекус и пошли, – сказал Гринмар. – Колс, наколдуй водички.
К вечеру отряд в изнеможении добрался до грота. В пути им встретилась дюжина разведчиков бероа, с которыми люди вступили в жестокий бой. Щиты покрылись свежими царапинами от острых когтей, а результатами пропущенных ударов были глубокие дыры в доспехах и рваные раны в телах. Белквисту отсекло пол уха, когда бероа с наскоку запрыгнул на его голову и вцепился в шлем, разодрав сталь как тряпочку. Нинель постаралась прирастить ухо, но из-за тяжелых ран менее бронированного мага пришлось с этим повременить, и она приступила к этому в последнюю очередь. Ухо приросло, однако Нинель была настолько измотана, что оставила заживать шрам самостоятельно, плюнув на эстетику. К тому же – шрамы украшают мужчин и Белквисту будет чем похвастать перед новобранцами.
Нинель валилась с ног, и ближе к гроту ее просто потащили. Колс тоже вымотался, но держался до последнего, однако, как только отряд вошел в укрытие, маг тут же заскользил по стене и вырубился.
– А воды? – прохрипел Белквист, опершись о прохладную стену.
– Пусть отдохнет, – махнул рукой Гринмар. – Это его первая вылазка за стену. Он и так старается – молодец парень.
Гарэл уложил Нинель на пол и положил ей под голову щит.
– Жаль, сегодня не полнолуние, – Нинель смущенно улыбнулась. – Я бы быстрее восстановилась.
– Сейчас поесть сделаем, – произнес Эмирис, копаясь в сумке. – Восстановишь силы, как это делают люди.
Нинель подняла руку в знак согласия.
В пещере пахло мокрой глиной и стояла холодная сырость, но это было лучше, чем ночевать под открытым небом. Какое-то время люди молча отдыхали, ели и пили вино, которое Радомир достал из мешка. Пить вино после тяжелого дня начали еще при жизни Хула, он всегда был неравнодушен к выпивке. После его смерти отряд сделал это традицией, в память о погибшем друге.
Нинель постепенно восстанавливала силы. Она медитировала и сжимала подвеску в руке, черпая магическую силу из кристаллов. Кровь Денариса возмущенно отзывалась в руке, но Нинель уже привыкла к этому и не обращала внимания на легкое покалывание. Гарэл дремал, Гринмар и Белквист играли в готту, бросая кости и передвигая камни на расчерченном угольком полу пещеры, а Эмирис и Радомир расспрашивали Колса о его жизни.
– И зачем ты попросился в наш отряд? – спросил Радомир.
– О седьмом отряде ходят легенды. – Колс засиял.
– Фуфло ваши легенды, – буркнул Белквист, отвлекаясь от игры.
– Да нет, все правда, – усмехнулся Эмирис. – Я с вами уже три года, и еще ни одна легенда не была вымыслом.
– Да ну? – удивился Радомир. – А как же легенда, что Гарэл одной рукой может оторвать голову бероа?
– Ну, он же отрывал. – Эмирис почесал затылок.
– А, ну да, было такое, – задумался Радомир. – Пару лет назад.
– Ваш отряд не знает поражений и больше всех прочих ходил за Рубеж. Вы – непобедимы! – Колс продолжал светиться от восторга.
– Так это заслуга чудной. – Радомир махнул рукой в сторону эльфийки. Нинель усмехнулась. – Если бы не ее целительные заклинания, мы бы померли от ран, или нас сожрали бы монстры.
– И превратились бы в квадулино дерьмо, – вставил Белквист.
– Почему вы называете Нинель чудной? – спросил Колс.
– Ну, она – странная. – Радомир посмотрел на Нинель и в его глазах промелькнула нежность. – Видел же вчера, что вытворяла. Иногда ругается на непонятном языке. Да и говорят, эльфы добрые, отзывчивые, благородные. Воспитанные. А Нинель – язва злючая.
– Под стать вам, – откликнулась Нинель. Она выпустила подвеску из рук, и та упала ей на грудь поверх кольчуги.
– Подвеска из белого дерева? Это роук? – спросил Колс.
– Да.
– Дорогая вещица! Среди людей только богачи могут себе такое позволить, – заметил маг. – Говорят, в Вотхалоне в одной деревне выращивают роуки, но без магии эльфов те чахнут.
– Магия эльфов здесь ни при чем. – Нинель недовольно поморщилась. – Просто люди выращивают северные подвиды дерева, которые не могут расти на юге. Южные роуки люди давно вырубили.
– Все из-за их свойств, – кивнул Эмирис. – С каждым годом изделия из него становятся только прочнее. Мирона Андольская строила из них корабли, чтобы вернуться на родину людей за океан. Но так и не успела осуществить эту мечту.
– Я слышала, что Мирона пыталась торговаться с эльфами за роуки. – Нинель откинулась назад и оперлась на руки. – Но обычно эльфы не торгуют роуками. Мы всего несколько раз продавали их опавшие ветки, когда зима была особенно сурова и эльфам пришлось туго в лесу. Это было еще до моего рождения.
– Значит, сами вы используете роуки? – Радомир указал пальцем на сову на груди эльфийки.
– Только опавшие ветки, кору и хвою.
– Все эльфы носят такие подвески? – спросил Радомир.
– Нет. – Нинель нахмурилась и поджала губы. Гарэл перестал дремать и скосил на нее глаза, продолжая лежать, запрокинув руки за голову. Видимо, Радомир понял, что нащупал какую-то важную тему. Его глаза засияли, и он принялся кусать губу.
– Я знаю, что этот амулет помогает тебе восполнять магическую силу, – теребя перчатку, начал говорить Радомир. – И как оказалось, забыть кошмары прошлого. Эта подвеска зачарована?
– Наверное. – Нинель пожала плечами.
– Я чувствую, что на ней заклятие, – встрял в разговор Колс. – Очень сильное скрывающее заклинание.
Нинель недовольно посмотрела на мага, и он потупился, осознав, что сказал лишнее.
– Я надеюсь, эта подвеска не скрывает того, что ты орк, – пробормотал Радомир.
Нинель едва сдержала хохот, закрыв рот рукой.
– Нет, я – эльфийка, – улыбаясь, произнесла Нинель. – Честное слово, клянусь.
– Да шучу я, – отмахнулся Радомир. – Я же вижу, что ты с растениями можешь болтать.
– Так что скрывает подвеска? – спросил Эмирис.
– Если она что-то скрывает, значит это тайна, не так ли? – ухмыльнулась Нинель.
– Опять темное прошлое? – съязвил Эмирис.
– Да.
Гринмар оторвался от игры в готту и строго посмотрел на Нинель.
– Тогда поклянись, что это нечто не навредит нам, – произнес он. – У всех нас есть тайны, но прости, у вас с братом их слишком много. О нас ты знаешь практически все: где мы родились, как росли. Дружишь с нашими семьями. И иногда становится не по себе от твоих секретиков. Особенно зная, что ты под пристальным присмотром Джарстина.
Нинель открыла было рот, чтобы оправдаться, но молча опустила взгляд. Она не могла точно сказать, что несет в себе подвеска.
– Атака! – воскликнул Белквист, пока Гринмар отвлекся на Нинель, и стукнул фишкой по земле.
– Не ори, болван! – тут же зашипел Гринмар, передвигая свои камни в защиту.
– Я не понял, эта штуковина у тебя на шее может навредить нам? – не унимался Эмирис.
– Нет, не должна, не… я не знаю. – Нинель шумно выдохнула.
Гарэл засопел и сел.
– Эта подвеска защищает тебя от прошлого, – заметил орк. – От твоих кошмаров. Думаю, что она таит в себе еще что-то. Он дал ее, чтобы защитить тебя.
– Тебе ее Джарстин дал? – спросил Эмирис.
– Нет, – покачала головой Нинель.
– Значит, у тебя появилась эта подвеска после того, как ты сбежала из рабства? – спросил Радомир.
Нинель удивленно глянула на парня и засмеялась. Радомир не ожидал такой реакции и сконфузился.
– Я не сбегала, – улыбнулась Нинель. – Меня выкупили.
– Выкупили? – удивился Радомир. – Не разочаровывай меня, Нинель. Я был уверен, что ты сбежала!
