Нинель нахмурилась.
– Сбежала? О нет, Радомир, это было бы чистой воды самоубийство.
– Но лучше умереть, чем жить в рабстве! – приглушенно воскликнул Радомир. – Я не могу поверить, что ты смирилась и не попыталась сбежать.
– Радомир, я была ребенком. – Она переплела пальцы и уставилась на них. – Мне бы не хватило ни силы, ни сообразительности, к тому же я не смогла бы жить за пределами замка хозяина. Меня убили бы в первую ночь.
Нинель замолчала, и повисла тишина. Все аж затаили дыхание, слушая ее. Белквист замер, замахнувшись для броска костей, хотя они с Гринмаром словно были погружены в игру и даже не смотрели в ее сторону.
– Ну и? – нарушил тишину Радомир.
– Что и? Меня выкупили и все. – Нинель развела руками.
– Значит, ты попала в рабство еще ребенком, – протянул Эмирис. – Сколько тебе было?
– Двадцать восемь.
– Переведи на человеческий, – поморщился Эмирис.
– Двенадцать. – Нинель заметила, как Гринмар торопливо обыграл Белквиста и сейчас внимательно слушал разговор.
– Погоди, – встрял Радомир, – ты говоришь, что попала в рабство в двадцать восемь. Но сейчас тебе сорок пять. А семь лет назад ты освободилась из рабства. Значит, ты провела в рабстве десять лет?!
– Да, – нехотя ответила Нинель.
– И за все это время у тебя не возникло желания убежать? – спросил Радомир.
– Возникло. Я даже как-то попыталась. На седьмом году.
– Что? – удивился орк. – Ты мне не говорила об этом!
– Нечего говорить.
– Расскажи, мне интересно! – попросил Гарэл, и тут же Нинель с укором покосилась на него. Они же договаривались не обсуждать Сахан при остальных.
Воины с любопытным блеском в глазах смотрели на эльфийку. Нинель обвела всех взглядом и вздохнула.
– Ребята, я действительно не хочу обсуждать свое рабство, – проворчала она.
Друзья продолжали вопрошающе глядеть на нее.
– В один из дней… нет ночей, нет все-таки дней. Или ночей? – задумалась Нинель. – В общем, когда весь замок погружался в тишину…
– Ты была в рабстве у какого-то лорда северных земель? – встрял Радомир.
– Ш-ш-ш-ш, – зашипели на него остальные. – Не перебивай!
Нинель улыбнулась, но почувствовала, как в груди поднимается волна боли от воспоминаний. Она поморщилась и заговорила:
– Да, был очень могущественный лорд. Так вот в один из дней я решила, что все, с меня хватит. – Нинель запнулась, сглотнула и замолчала, а ее руки предательски затряслись. – Собрав остатки сил, замотав тряпьем раны, я выскользнула из дворца. Я пошла в рощу, где всегда находила успокоение, и провела там все светлое время суток. Но, когда солнце зашло и мрак окутал землю, я осознала, что замок – это единственное место, где я в безопасности. Потому что за его пределами меня могла ждать более страшная участь, чем смерть или рабство у господина. И я вернулась.
Нинель замолчала и тяжело вздохнула. Говорить об этом было сложно, и ее голос чуть не сорвался. В носу засвербило, она сглотнула и подавила ком, подступивший к горлу.
– Так, все, завязываем с расспросами. – Гринмар нахмурился. – Нинель нужна нам в здравом уме и добром духе.
– Но это такой шанс узнать о ней больше, – тихо заметил Радомир, отводя взгляд.
Эмирис пожал плечами и завалился спать рядом с уже сопящим Белквистом. Когда тот успел уснуть, никто и не заметил.
– Извините, – буркнула Нинель.
Гарэл покусал губу и поднялся с земли.
– Я посторожу пока, спите, – произнес он и направился к выходу из грота.
Нинель кивнула вслед брату, укуталась в плащ и легла рядом с Гринмаром. Радомир втиснулся между ними и лег на бок, глядя на Нинель. В пещере наступила тишина, и только слышалось посапывание спящих товарищей. Нинель и Радомир молча смотрели друг на друга.
– В какой стране ты была в рабстве? – наконец спросил Радомир.
– В далекой, – нахмурилась Нинель и отвернулась.
Она услышала его тяжелый вздох, однако настроения поговорить он не прибавил.
***
Наутро отряд продолжил путь к новой пещере. Нинель и Радомир как обычно шли впереди. Вчерашний разговор никто не вспоминал, словно его и не было.
Гарэл, шедший позади отряда, почувствовал вибрацию от почвы. Он остановился, глядя под ноги, а потом обернулся назад. Но горизонт был чист. Полукровка присел и положил руку на землю, и в то же мгновение в его голове появился образ десятков бероа, бегущих сквозь траву. От неожиданности Гарэл вскочил и вновь оглянулся, по привычке стукнув по умбону щита латной перчаткой.
Гринмар поднял кулак, и отряд остановился, оглядываясь на орка. Они ждали от него еще сигнала, но он молчал и стоял спиной к отряду, не доставая оружия.
– В чем дело? – Гринмар подошел к нему. – Ты что-то слышал?
– Я что-то видел, – прошептал орк. – Нинель!
Услышав оклик, та бегом направилась к брату, пролетев мимо стоящих наготове соратников.
– Что такое? – спросила она.
– Я что-то чувствую. – Гарэл судорожно сглотнул и оглядел горизонт. – Ты ничего не видишь? Посмотри внимательно.
Нинель присела и запустила руки в траву. Потом пожала плечами, встала и оглядела простирающуюся равнину. Горизонт был чист.
– Что ты почувствовал? – спросила она.
– Словно вибрацию земли, я присел потрогать ее, но в голове появился образ бероа, бегущих в траве. – Гарэл растерянно посмотрел сверху вниз на сестру и встретил удивленный взгляд. Потом она нахмурилась, присела и опять запустила руки ближе к корням травы.
– Трава молчит. – Нинель покачала головой.
– Может, ты перегрелся? – спросил Гринмар у Гарэла.
Нинель встала, внимательно посмотрела в глаза брата, потом положила руку ему на лоб и что-то прошептала.
– Нет, он в порядке, – ответила Нинель. Она отшагнула и оглядела Гарэла с головы до ног. – А что если ты можешь разговаривать с растениями как я?
– Что? Не может быть, – растерялся Гарэл.
– Говоришь, видел бегущих сквозь траву бероа, – протянула Нинель, оглядывая горизонт.
– Да, десятки ног. – Гарэл кивнул. – Но сейчас я уже ничего не чувствую, это было словно наваждение.
Гринмар молча слушал и не встревал. Гарэл заметил, что командир всегда внимательно слушал их, когда они начинали обсуждать нечто невероятное и недоступное ему. Они не были людьми, и их возможности разительно отличались от его. Гринмар пытался это понять, но не мог.
Нинель вновь присела и запустила руки в траву, но, видимо, ничего не увидела и покачала головой.
– Идем, – проговорил командир. – Будем решать проблемы по мере поступления.
Нинель кивнула и ободряюще стукнула Гарэла в плечо. Орк проводил ее хмурым взглядом, и отряд продолжил поход к пещере. Гарэл ушел в воспоминания о том дне, когда у них уже возникла догадка, что у него есть какие-то эльфийские способности.
*** Несколько лет назад.
– Смотри, Нинель, я Вестник Зла – сказал Гарэл. Нинель обернулась и увидела брата в балахоне Кима.
– Где эти мерзкие людишки, – захрипел орк, имитируя голос Кима. Нинель нахмурилась, подбежала к брату и принялась пинать его под зад. Орк с хохотом уворачивался.
– Снимай немедленно! – шипела Нинель. – Не дай бог кто-то увидит!
– Меня никто не может увидеть! Я неуловимый Вестник Зла!
– Я тебя сейчас поймаю и надеру твою неуловимую жопку! – рычала Нинель, пытаясь поймать брата, который, несмотря на свою комплекцию, ловко уворачивался. Наконец, все так же хохоча, он скинул балахон.
– Сверни и убери на место, – буркнула Нинель. – Я вообще-то просила принести корзинку.
– Прости, просто вдруг увидел его на полке, и не смог сдержаться.
Гарэл забежал в дом, вернулся с корзиной и продолжил:
– К тому же все соседи нас видели не раз, а балахон защищает, только если его хозяина никто никогда не видел.
– Мало ли кто здесь может ходить, – упрекнула его Нинель. – Пойдем.
Вчера они наконец-то достроили свой дом. Им выделили участок в новом районе Форта. Нинель долго выпрашивала его, доказывая Эдуарду Расофину, что ей нужна именно эта земля, потому что лучше всего подходит для выращивания целебных растений. И, в конце концов, король сдался. Теперь нужно купить какие-то бытовые вещи для нового дома.
Они направились на торговую улицу. Нинель заходила в разные лавки и приценивалась к тканям, посуде, свечам, лампам. Кое-что покупала, что-то ее не устраивало по качеству. Гарэл таскал наполняющуюся корзину и часто отвлекался на людей, которые пялились на них, тыкали пальцем и обсуждали. Брат и сестра все еще были диковинными существами для местных жителей. Орк не стеснялся своего происхождения и частенько скалился на особо назойливых зевак, от чего те быстро ретировались, пугаясь его торчащих клыков. Нинель же вообще не обращала никакого внимания на людей. Она выглядела грустной и задумчивой.
Гарэл напомнил ей о Вестнике Зла. Уже больше трех лет они не слышали от него никаких вестей, и чем больше проходило времени и безуспешных попыток найти его, тем больше они убеждались в его смерти. Он пал, защищая их от Зла. Нинель осознавала это, но боль утраты еще щемила в груди, и эльфийка периодически впадала в уныние.
Возле входа в скобяную лавку сидел старик-попрошайка. Седой, в оборванной одежде и без ноги. Он подставил соломенную шляпу эльфийке, но та прошла, не заметив его. Он пожевал беззубой челюстью и обратил внимание на Гарэла. В его глазах не отразилось ни интереса, ни удивления. Он продолжал что-то пережевывать, глядя на орка, а потом улыбнулся ему.
Гарэл в удивлении поднял бровь, но продолжил стоять и рассматривать нищего.
– Я вижу, ты не местный, – произнес старик.
– Все мы не местные, – уклончиво ответил Гарэл.
– Ты не из Маригранда, – уточнил старик.
– А то не видно.
– Твоя девушка красивая. – Старик подмигнул ему.
– Она моя сестра.
– Вы похожи.
Гарэл прыснул от смеха и не смог успокоиться, пока не вышла Нинель. Она хмуро поглядела на загибающегося от смеха брата, сжимая в руках глиняный кувшин.
– О, красавица, подай старику на хлеб, – жалобно заскулил дед, протягивая соломенную шляпу в сторону эльфийки. Нинель повернула голову, опустила взгляд и наконец заметила нищего.
– Подай ему пару монет, Нинель. Он мне понравился, – весело произнес Гарэл.
– Хорошо, когда тебе весело, – пробормотала Нинель и вытащила из мешочка три медяка. – Держи, дедушка.
– Ой, спасибо, красавица, пусть твой бог хранит тебя и твоих близких, – улыбаясь беззубым ртом, лебезил старик.
Нинель глубоко вздохнула и вновь погрузилась в горечь утраты. Она отдала кувшин Гарэлу и побрела по улице. Орк пошел вслед за ней, раздумывая, какое же сходство в них увидел старик, и решил, что это острые уши.
– Красавица! – окликнул старик эльфийку, и порыв ветра ударил ей в спину, разметав волосы.
Нинель обернулась, удивленная этим странным совпадением. Ветер разгулялся, вздымая пыль с улицы.
– Не грусти о прошлом, все идет так, как должно, – произнес старик. – Тот, кто остается в твоем сердце, никогда не умрет.
Нинель ошарашено посмотрела на старика, но тот уже отвлекся на других прохожих, клянча деньги и еду. Ветер стих.
– Вот, послушай старикана, дело говорит, – улыбнулся Гарэл, подталкивая Нинель. – Иди уже.
Возле лавки с травами Нинель остановилась и принялась с усердием рассматривать стоящие в горшках растения. Ненадолго она отвлеклась от гнетущего состояния, заинтересовавшись кустиками укропа и розмарина.
– Что думаешь, брат? – спросила Нинель, показывая ему горшок с розмарином.
– Растение. – Орк пожал плечами.
Нинель, улыбаясь, подала ему горшок и расплатилась с торговкой.
