Наконец, справившись, ну….как он думал, со всем, что нужно вернулся в детскую.
Ареська….ой, на голове у нее сидел драконенок. Синенький. Юбку жевал красненький. Зелененького она пытался выцарапать из решетки.
Феникс гордо примерялся к её пяткам. Ей видите ли, стало мелких жалко, очень уж они няшно курлыкали ей из манежа.
А потом…да, короче, не до рассказов им было! От слова совсем!
Когда поздно, очень поздно вечером, всех малышей удалось снять с занавесок, отцепить от подола, почти сорвать с крыла папы, не выдержавшего и ставшего вновь драконом, вытащить из напольной вазы, путем её разбивания…
Потом попытаться навести хотя бы тень порядка…
Вот когда они всё это вдвоем можно сказать, почти закончили, и уложили мелких, накормив их, спать, то стало можно и поговорить…
– Зарплату увеличу! – прохрипел Чар, распластавшись без сил на ковре в детской. Выйти из неё пока он мог только по-пластунски, – премию выплачу! – на безнадежно тоскливый взгляд Ареськи добавил он, – любой твой каприз за мои деньги! – взвыл Чар, видя, как смотрит на него девушка.
Ареська тяжело вздохнула, поднялась, поэтапно, частями вздергивая себя в вертикальное положение, подала руку хозяину, и они, поддерживая друг друга и волоча ноги, как тысячелетние старцы, поплелись в сторону кухни.
Ареська упав на стул, смогла выдавить из себя только один вопрос:
– И когда они начинают слушаться?
– Лет в шесть, семь, – обреченно ответил отец, – но это не точно, – честно добавил он.
Безысходный, но очень, очень тихий, чтоб не перебудить кого ненароком, стон прозвучал дуэтом.
Когда всё не так
Утром Ареська и Чар (будем называть Дракона Чаром, когда он – человек), проснулись ни свет, ни заря, и встретились под дверью детской. Сонные, встревоженные, пугливо посматривая друг на дружку.
Сказать, что они откровенно боялись открывать дверь, ничего не сказать.
Но потом, поняв, что деваться им некуда, вместе толкнули дверь, да так и застыли на пороге.
Драконята смирно сидели в ряд, а перед ними важно вышагивал фенистенок, что-то им курлыкая на своём детском наречии. Бегать и лазать они все умели превосходно, с первых шагов, а вот говорить понятно взрослым, пока не умели.
Фенистенок, что-то очень, очень серьезно втолковывал троице драконят, те кивали ему в ответ, понимая и принимая его команды. Что он там им командовал, взрослые, само собой не поняли, но в тот момент, Ареське с Чаром показалось, что главарь призывает всех к дисциплине, и появилась надежда на спокойное урегулирование. Ага! Три раза.
Феникс закончил свою прочувствованную речь, драконята кивками и курлыканьем подтвердили согласие, и тут они заметили взрослых, стоящих на пороге.
Вся четверка очень, очень вежливо поприветствовала старших. И дружненько отправилась умываться.
Ареська с Чаром переглянулись. Но вроде никакого подвоха.
Ареська сказала всем присутствующим, что идёт готовить завтрак, все радостно согласились. Чар пошёл одеваться.
Детки остались в детской, ждать приглашения к утренней трапезе.
Сказать, что Чар и Ареська сразу поверили в то, что всё будет спокойно, конечно же, нельзя, они не были настолько наивны, но таки надежда умирает последней.
И Ареська спокойно сварила кашку. Вкусную. На молочке. С маслицем.
Чар оделся подобающе утреннему принятию пищи.
И они опять столкнулись у двери в детскую.
Распахнули дверь. И…панически уставились друг другу в глаза.
Детская была пуста!
«Куда все делись?!» Билось в глазах отца и воспитательницы. Молча. Несколько мгновений.
А потом они дружно подорвались, и понеслись искать пропажу.
Заглянули в кладовую. Схватились за голову. На полу валялась куча пустых коробок из-под печенья. Дверца шкафчика, где оно хранилось, болталась на одной петельке.
Чар с Ареськой пронеслись ещё по нескольким коридорам, паника нарастала. А потом хозяин хлопнул себя от души по лбу:
– У меня же камеры слежения есть! Бегом в кабинет!
Ареська фыркнула, что-то вроде того, что некоторые всю соображалку растеряли, впрочем, не очень злобно, она понимала Чара.
Пара влетела в кабинет, и уставилась на экраны.
На экранах было отлично видно, как дружная четверка, дисциплинировано, слажено, строем, топает в сторону сокровищницы.
Впереди фениксенок. Ну, кто бы сомневался!
Взрослые успели добежать до начинающих взломщиков, прежде чем тем удалось вскрыть сокровищницу. Дело ясное, что никуда бы они из пещеры ничего не вынесли. Но навести порядок, потом так было бы вряд ли легко.
Юных организованных налетчиков захватили в плен, и тем же дружным строем доставили в столовую.
Каша?! Ну, какая каша после такой кучи печенья?!
Четверка сопротивлялась изо всех силенок.
Каша была везде. На столе. На стульях. На стенах. На потолке. На мордашках, брюшках, лапках.
Только не в брюшках.
Чар медленно наливался яростью. И когда она окончательно закипела, грозно рявкнул:
– Кто не будет, есть кашу, сегодня просидит весь день в детской, под замком! И не надейтесь, что сумеете его взломать. Его ещё для меня ставили!
На последнем предложении он смущенно споткнулся и чуточку виновато посмотрел на Ареську.
Последнее предложение расслышали все. И все уставились на старшего. С интересом.
Но старший сделал вид, что вообще тут не при делах, и ничего интересного в том, что на его детскую был навешан не взламываемый замок, нет!
Поняв, что больше на эту тему ничего из него не вытянут, осознав, что всё более чем серьезно, четверка грустно повздыхала, и принялась за кашу.
Они-то надеялись, что доесть им только то, что осталось после размазывания и раскидывания, но коварная воспитательница, забрала почти пустые тарелки, и поставила перед ними новые. Полные.
И пока малышня, неохотно, но таки дружно стучала ложками, отозвала Чара в сторонку.
– Я знаю, что нам делать, чтобы и пещера цела, осталась, и мы с тобой с ума не сошли. После завтрака расскажу.
Ты обаятельна, я привлекательный, или как сделать ошибку в предложении
Конечно, после того как Дракон привез горку, со всякими прибабахами, песочницу и прочие детские забавы, Ареське с Чаром стало легче.
Но не сказать, чтобы совсем.
То и дело приходить решать вопрос, кому первому скатиться с горки, кому качаться на качелях, кто первый лезет на турник, и как спуститься с каната.
Забраться то проще простого, а вот почему-то со спуском бывали проблемы.
Но всё же, теперь они могли дежурить около малышей по очереди. А второй мог спокойно заниматься своими делами.
Ареську отпускали чаще, потому что, ей надо было готовить, да и порядок сам не наведется.
После очередного кулинарного боя, в процессе которого пришлось доставать из бочки с мукой счастливого дракончика, сбежавшего с площадки, потом второго оттягивать от бадейки со сливками, а третьего от банки с вареньем (фениксенок обладал даром не попадаться, шкодил только тогда, когда взрослые занимались его братишками – сестренкой, и на него времени не оставалось), Ареська устало присела на табуретку, на секунду, чтобы передохнуть.
Мелкие были доставлены под присмотр отца, тот получил заслуженный выговор, не уследив за их перемещениями.
Вид у Чара был, мягко говоря, не вполне вменяемый, наверное, только этим и объясняется его не шибко умный следующий шаг.
Дверь кухни распахнулась, Чар влетел, схватил кружку, налил себе чайного гриба, выпил его одним глотком, повернулся к Ареське, и выдал:
– Ты очень симпатичная и обаятельная. Я потрясающе привлекателен.
Выходи за меня замуж!
Ареська несколько секунд хлопала на него ресницами. А как же любовь?! А где, в конце концов, ухаживания?!
Чар что-то прочел в её глазах, и начал пятиться. Уперся в стенку коридора, и…
А потом попытался, да, да, именно что попытался податься к ней и поцеловать. Надеялся, что так утихомирит?
Ареська повернулась, в её руке моментально оказалась скалка.
Четверо партизан, с восторгом наблюдали, как взрослые играют в догонялки.
Пока папе ИНОГДА удавалось опередить няню. Но чаще няня догоняла его и осаливала!
Папа пытался запрыгнуть на уступок, чтоб его не осалили, но няня нарушала правила, и скалка доставала папу, там, где достала.
И тут у всех четверых прорезался голосок, они начали дружными, писклявыми голосками, подначивать Ареську:
– За одним не гонка, поймаешь поросенка!
После такого скандирования, детки решили, что взрослым без них скучно, и включились в игру.
Скоро перед горящими от гнева глазами Ареськи появились дополнительные игроки. Ей стало казаться, что на полянке минимум десяток самых разных дракончиков и фениксенков, и все бегут в разные стороны.
А главный, воспользовавшись суматохой, спрятался за деток, и оттуда подвывал подбитым голосом:
– Прости! Я не подумал!
– Не подумал он! – гневно рыкнула девушка, – зарплату решил зажать?!
Вот тут-то Чара наконец-то проняло! До него дошло, как именно выглядело его предложение.
Он схватился за голову. И как теперь всё исправлять?!
Шум на полянке стих. Дети прекратили беготню, внезапно поняв, что взрослые совсем даже не ругались, а скорее спорили.
Восемь пар глаз уставились на Чара, потом взгляды перетекли на Ареську.
Ареська внезапно шмыгнула носом, и бросилась в свою комнату.
– Эх…– простонал Чар, – какой же я лопух!
– Па, да ты объясни, что случилось, вместе сможем найти выход.
– Да вы же мелкие! Что вы можете понимать?! – простонал Чар.
– А ты взрослый, и уже накосячил, – спорить с этим не приходилось, Чар глубоко вздохнул, и рассказал детворе о своем косяке.
– Подумаешь! – махнул крылышком фениксенок, – тебе надо поступить так, – тут он что-то прошептал отцу на ухо, – а мы, – главарь банды грозно оглянулся на подельников, – обещаем тебе вести себя дружно и мирно.
Фениксенок оглянулся на братву. Вздохнул и добавил:
– Хотя бы некоторое время.
Слушай сюда, и делай, как я говорю
