– Любые слова в руках человека могут стать страшным оружием, если он знает, как их использовать, – мудро изрекла Яра. – Может все же выйдешь из туалета? А то я тут, как дура, с дверкой разговариваю.
Саша вдохнула поглубже воздух и вышла. Яра стояла, как всегда, во всем чёрном: водолазка, высокие ботинки, стрелки на глазах, помада, пирсинг над бровью, короткие модно-стриженные по уши волосы. И даже форма! Она смогла где-то приобрести темно-синюю, которая издалека выглядела чёрной. А классной руководительнице сказала, что постирала синюю форму гимназии с чёрными вещами. Маргарита Семёновна тогда закрыла на это глаза, потому что Яре часто все спускали с рук, она была отличницей, олимпиадницей и просто гордостью школы. Вот такой парадокс.
На фоне ослепительно белого туалета она смотрелась, как Винни-пух из советского мультика, когда тот притворялся тучкой на фоне неба.
Но при этом она была очень миниатюрной девушкой, такой Дюймовочкой, всегда аккуратная и женственная, несмотря на весь её образ дьяволицы.
– Ууу, ты чего нос повесила?
Саша в этот момент громко шмыгнула, на глаза навернулись слезинки, она посмотрела наверх и начала махать руками, будто пытаясь загнать соленую воду, готовую соскользнуть с ресниц, обратно.
– Я не плакала лет с девяти после похорон тети, – поделилась девушка.
– Может, уже стоит дать себе волю и наплакаться как следует?
– Это покажет, что я слабая, а я не хочу, чтобы это увидели другие.
И в этот момент Яра взяла и обняла одноклассницу. От такого простого контакта Сашу прорвало на эмоции. Все невыплаканные слезы потоком устремились из её глаз. Она судорожно всхлипывала, пытаясь вдохнуть хоть каплю воздуха. Яра все это время стояла и гладила её по спине.
Когда слезы иссякли, на душе у Захаровой появилась лёгкость. Казалось, они омыли и очистили её мысли, чувства и сердце изнутри, излили всю накопившуюся злость.
– Как я теперь на пару пойду, – прогнусавила Саша, вглядываясь в свое отражение в зеркале.
– Как победительница, никак иначе.
– Надо попробовать отмыть след от одежды, может быть, высохнет до того, как занятия закончатся.
Яра посмотрела на жирный след, оставленный от масла и нахмурила свои точеные бровки.
– У тебя какой размер одежды?
– Сорок второй.
– Вот, у моей сестрёнки такой же, у неё последней парой физра будет, домой в толстовке дойдет, никто не заметит, а я тебе её жилетку принесу. Пусть все думают, что ты фея-крестная из Золушки.
– С таким лицом, скорее злая ведьма, – засмеялась Саша, пытаясь ледяной водой убрать красные пятна под глазами.
– Жди меня тут, я скоро.
Захарова присела в ожидании на холодный подоконник, она боялась, что девушка может кинуть её, как это делали другие, но одноклассница вернулась через десять минут, как и обещала.
– Ну вот, я свою помаду дома забыла… – разочарованно произнесла Саша, копошась в своем рюкзачке.
– У меня только чёрная, – пожала плечами Яра. – Хотя… сейчас, у меня кое-что есть, – и она достала из сумки тушь. – Правда она синяя, но к твоим глазам подойдёт, мне её в подарок дали в Yves Rocher.
Саша посмотрела на свое бледное лицо с красными пятнами под глазами и на носу.
– Давай, хуже все равно не будет.
– Вау, тут должна быть реплика из диснеевского мультика: "Ух ты, у тебя глаза, как сапфиры", – прокомментировала Яра, осматривая результат. – Можешь себе забрать, у нас в семье все кареглазые, никому не подойдет синяя тушь.
Саша второй раз за день оглядела себя в зеркало, без привычной красной помады она казалась себе совершенно другим человеком.
– Яра, спасибо тебе большое, правда, от всей души, – сердечно поблагодарила она одноклассницу. – Честно, не знаю, что я бы без тебя тут делала.
– Как это не знаешь? До конца века просидела бы в этом туалете в собственном заточении, конечно!
– А почему так тихо? – спросила Саша, когда они шли по пустому школьному коридору.
– Пара уже как пятнадцать минут назад началась. Ты, видимо, не услышала звонка, пока плакала.
Саша пришла в ужас, что сейчас скажут они классной. Что в гимназии заблудились? Перепутали туалет с кабинетом и просидели в нем пятнадцать минут?
Когда они постучали в дверь кабинета литературы и зашли в класс, двадцать пар глаз уставились на девушек. Маргарита Семёновна прервала свой рассказ о биографии Анны Ахматовой, и серьёзно посмотрела на опоздавших.
Саша боялась смотреть на одноклассников, поэтому перекинула свои волосы через плечо и потупила взгляд. Наверное, они сейчас произвели впечатление, явившись вдвоём, в чистой жилетке и при этом впервые за время обучения в гимназии опоздав.
– Как это прикажете понимать? – тихо проговорила классная руководительница. – Почему вы опоздали?
Девушки переглянулись, они не обсудили, что говорить. Саша надула губки и выдохнула. В голове царила пустота, но молчать нельзя было. Поэтому они одновременно произнесли:
– Мы не услышали звонок.
– Мы ели.
Они снова уставились друг на друга.
– Мы не услышали звонок, пока ели, – нашлась Яра.
– Это как есть надо, чтобы ничего и никого не слышать? – саркастично поинтересовалась учительница. Саша в глубине души понимала, что та в курсе всего, но, как всегда, она не лезла ни в какие разборки и предпочитала, чтобы её не трогали лишний раз. – Ладно, за ваше первое опоздание я вас прощаю, но в наказание будете участвовать в конкурсе новогодних рисунков на окне. А то желающих так и не объявилось, значит будем решать такие вопросы по-иному. Можете сесть.
Захарова поплелась к своей парте и к своему удивлению обнаружила, что Яра уже решила обосноваться рядом.
Когда они раскрыли тетради и принялись записывать тему, новая соседка по парте тихонько подтолкнула ей листок бумаги, на котором было написано: "Если не выиграем, они нас съедят".
Девушка только тяжело вздохнула.
Как интересно, душа утром ныла от предвкушения чего-то нового, а Саша даже не предполагала, что новой в её жизни окажется Яра.
Глава 3. Рисуя узоры на окнах.
Тусклый свет, школьной раздевалки
И обед, встречи, прятки, салки
Двор, билет, станция, прохлада
Твой «Привет», большего не надо
“Musica di strada – Черный свет”
Когда готовишься к чему-нибудь, к малейшему событию в твоей жизни, будь то встреча, улыбка, даже просто приветствие, то прокручиваешь все до мельчайших деталей с разных сторон, но, когда настает тот самый момент, судьба посмеется и как даст под дых, и ты стоишь опешивший, словно тебя холодной водой облили. А, казалось бы, что ты все продумал и предугадал. Но у судьбы свои сюрпризы.
Так и Миша стоял растерянный около входа в столовую со своими друзьями из класса и смотрел вслед убегающей Саше. Он несколько раз за утро прокручивал в голове, как скажет этой совсем “незнакомой” знакомой девушке “Привет”, а она в ответ улыбнется и, как всегда, заправит выбившуюся белую прядку за ухо. Парень ждал ее улыбку.
Но на этот раз одноклассница превзошла все ожидания, кто бы мог подумать, что у нее столько силищи в руках. Грудь до сих пор больно саднило, и Миша не понимал: это от ее удара или внутри что-то екнуло. А еще сколько было злости и ненависти в глазах, разве глаза Снегурочки, как прозвал про себя девушку, могут быть такими? Они всегда у нее горели, хоть она и была одиночка, поглощенная собой и своими делами, но внутри у нее был мир, огромный, богатый, с разноцветными башенками, в которых она витала на парах. Он видел это.
За ней следом выбежала Яра. Она оглянулась по сторонам, уставилась своими темно-карими глазами, цвета темного шоколада, на парня:
– Куда Захарова побежала?
Он смог только кивнуть в сторону, где за поворотом скрылась девушка буквально несколько секунд назад.
Яра, не поблагодарив, пошла в указанном направлении.
Когда Миша зашел в столовую, то почувствовал, что атмосфера явно была накалена до предела, а самый настоящий источник негативной энергии пульсировал в самом центре.
Алена пыталась многочисленными салфетками вытереть лицо, слипшиеся волосы и белую блузку, которая покрылась желтыми пятнами.
– Алена, что случилось? – решил уточнить Миша, хотя прекрасно догадывался, что тут могло произойти. Просто его подруга в очередной раз достала Сашу, которая наконец не выдержала и дала сдачи.
Алена кинула взгляд исподлобья, как загнанный зверек. Он впервые видел ее в таком состоянии. Хотя нет. Однажды, когда она ушла из дома, то пришла к нему точно с таким же взглядом. Девушка думала, что она неприкосновенна, но неприступная стена пала в очередной раз.
– А ты ЕЁ спроси! – закричала она внезапно. – Эту… эту… – она не могла подобрать подходящего слова, видимо, хотела выразиться совсем не литературным языком, но вокруг уже собрались учителя.
Девушка схватила сумку и побежала из столовой, Миша устремился за ней.
– Алена, подожди, куда же ты?!
– Домой!
– Пойдем, я помогу тебе отмыть пятна…
– Я сама справлюсь! – слова из ее уст сочились злостью.
Миша смотрел как она дрожащими руками пытается завернуть шарф вокруг своей тонкой шеи, как не может попасть в рукав все той же ярко-розовой курточки, которая так его раздражала. В его душе разрасталась жалость к ней, к ее судьбе, которая сломала в ней что-то, но сейчас девушка была в отчаянии.
– Ты расскажешь мне, что на этот раз сделала или сказала?
Алена криво усмехнулась.
– Ты ведь с ней близко общаешься, – нарочно выделила слово “близко”. – Вот и спроси её.
Она схватила сумку и быстрым шагом направилась к выходу. Эти слова заставили юношу задуматься. В них что-то таилось, что ему точно не понравится. “Неужели Алена все-таки успела что-то прочесть из того, что он написал в своем злосчастном блокноте?”
Внезапно она быстро развернулась и почти шепотом произнесла:
– Всё строится на доверии, если оно пропадет, то любая связь распадается. Ты сам это сказал. Теперь посмотрим, сможет ли она тебе доверять.
На Мишу словно вылили таз с ледяной водой. Саша поселилась за эти три дня в его голове, и от одной мысли, что все, о чем он думал может рухнуть в один миг, даже не начавшись, ему стало нестерпимо тяжело.
– Мих, ты чего здесь стоишь? Пошли кушать, осталось пять минут, – рядом материализовался Паша – школьный друг, с которым он часто бегал за ворота курить.
– Мне надо кое-что уладить. Встретимся на уроке, ладно?
– Лады. Ничего не случилось? – парень нахмурено разглядывал друга, будто впервые видел. – А то на тебе лица нет. Если с Аленкой поругался, то не переживай – помиритесь.
Миша поморщился, от одной мысли, что он пригрел на груди змею, ему становилось тошно.
– Не знаешь, что в столовке только про произошло? Может, кто что говорит?
– Я ведь с тобой все время был, так что нет, но могу узнать.
Миша ему кивнул и направился в ту сторону, куда несколькими минутами ранее побежала Яра, но поиски Саши так и не увенчались успехом, хоть парень и предполагал, что она может быть в женском туалете, куда ему путь закрыт.
Прозвенел звонок, и ему пришлось пойти на урок, глубоко погрузившись в свои мысли. Саша пришла на занятие спустя двадцать минут в компании Яры. Девушка стояла, опустив глаза, но было видно, что она плакала. Что-то больно кольнуло в его душе.
“Такие красивые глаза не должны плакать” – подумал он, пытаясь поймать ее взгляд, но она избегала контакта с кем-либо, лишь села за парту и уткнулась в учебник литературы, раскрытый даже не на нужной странице.
Сидеть одному за партой было непривычно, но пара литературы пролетела даже как-то чересчур быстро за разглядыванием белокурой девушки под стихи Анны Ахматовой.
После пар Миша как обычно собрался с друзьями – Пашей и Борей – за воротами школы, это была их маленькая традиция уже на протяжении трех лет.
Погода была не постоянной. Темно-серые облака, которые заволокли утром небо, вылились ледяным дождем. Все покрылось корочкой льда, даже деревья стояли, перезваниваясь заледеневшими ветвями, постукивая друг о друга и скрипя.
– Отец обещал тачку мне на восемнадцать лет подарить, – поделился Боря, делясь огоньком.
– Круть! Будешь нас подвозить, да, Мих? А, у тебя же собственный водитель, я и забыл.
Миша поморщился:
– Ты ведь знаешь, как я не люблю, чтобы меня возили, это лишь вечный контроль: куда, зачем и с кем.
Три друга. Они были такими разными. Как называл про себя их троицу Миша “вынужденные друзья” – просто, чтобы были, это ведь удобно, когда знаешь, что в любом коллективе у тебя будут свои люди, но можно ли открыть им свою душу? Вопрос спорный. Так и образовалась их компашка, в которой Миша чувствовал себя белой вороной, хотя парни будто бы этого не замечали, либо он действительно потрясающе играл свою роль богатенького сынка, падкого на девушек. На самом же деле, парень был ранимым, как комнатная роза: вроде бы и шипы есть, а от малейшего невнимания или тени увядал, был мечтательным, летающим в облаках, чутким и восприимчивым ко всему, но тщательно это скрывающим за маской безразличия.
– Кстати насчет вопроса “с кем”. Меня вчера одна мадемуазель просила, чтобы я тебя с ней познакомил. И я искренне не понимаю, почему они все не могут напрямую подойти к тебе, но теперь мы приглашены на тусовку. Там будут классные девчонки, причем многие уже не школьницы, – Боря поиграл бровями.
– Я не пойду, – отрицательно покачал головой Миша, оглядываясь на крыльцо школы, ожидая в любую минуту увидеть Сашу.
– В смысле? Ты не можешь не идти, без тебя нам вход закрыт! – возмутился друг.
– Мих, с тобой все в порядке? Ты сегодня сам не свой, да и вчера, когда гуляли…
– Все хорошо, просто я не в настроении.
