Галина Ковалёва "Кровиночка"

– Десять. – спокойно ответила девочка, внимательно наблюдая за детьми.

– Какая ты взрослая. Хорошо в школе учишься?

– Нормально. – смущенно ответила Лиза, опустив глаза.

– Ой, а это что у тебя? – спросила Валентина, заметив большой синяк на руке девочки.

– А, это. Это папка… – как в порядке вещей ответила Лиза.

– А за что это? Что же ты сделала? – взволновалась Валентина.

– За братом не уследила. Он убежал от меня, упал и плакал. Сама виновата.

– Так у тебя и брат есть? Он тоже с тобой приехал?

– У меня два брата. Ванька и Гришка. Они остались дома, только мы с мамой приехали.

– Лиза! Лиза! Беги скорей домой! Ты что там делаешь? – закричала откуда-то с балкона женщина.

– Ой, мне пора. До свидания! – попрощалась Лиза и побежала.

Несомненно, это была Марина. Валентина невольно повернулась, чтобы рассмотреть ее. Она не узнала ту скромную, красивую девочку, которой она раньше была. На балконе стояла полная женщина, явно, измотанная. Она подозрительно смотрела на Валентину. Так, что у той аж мурашки по спине побежали.

Валя поторопилась уйти. Она быстро шла к своему дому, а внутри у нее бушевал пожар. Что же теперь делать? Как дальше жить, зная, что где-то есть внучка? А что, если ее обижают? Она так естественно говорила о своем синяке, как будто это не впервые, как будто она постоянно получает от родителей. Что если это так? Кто защитит девочку?

У Валентины в голове не укладывалось. Даже давление поднялось. Она долго думала. Теперь идея поговорить с Мариной не казалась безумной. Вдруг, она может чем-то им помочь? Она бы и раньше помогала, если бы знала о существовании Лизы.

Но имеет ли она право на этот разговор? Имеет ли она право вообще объявляться в их жизни? С одной стороны, ей было очень радостно, что есть на свете ее кровиночка, с другой стороны – страшно. Что если она больше никогда ее не увидит? Валя долго плакала.

Она решилась поговорить с Мариной. Несколько дней она слонялась по двору и ждала, когда Марина появится. Она могла бы пойти к ней домой, но ей было так стыдно и страшно, что Валя решила дождаться, якобы, случайной встречи.

Это произошло возле продуктового магазина, который находился между их домами. Марина несла пакет с продуктами и за что-то отчитывала идущую рядом Лизу. Девочка слушала мать, виновато опустив голову.

– Марина, добрый день! – окликнула Валентина женщину.

– Вы!

– Можно с тобой поговорить?

– Мне не о чем с Вами говорить. – ответила она и, схватив Лизу за руку, быстро пошла домой.

Часть 4

Валентина стояла и смотрела в след удаляющимся Марине и Лизе. И на что она рассчитывала? На то, что Марина встретит ее, как добрую знакомую? То, что она не захотела разговаривать с Валентиной было предсказуемо.

Расстроенная Валентина поплелась домой. Там она долго и горько плакала. Лучше бы она вообще ничего не знала о внучке, доживала бы спокойно свой век. А теперь то как? Ее выдернул из печальных мыслей настойчивый звонок в дверь. На пороге стояла Марина.

– Марина? Здравствуй, проходи. – вытирая слезы, пригласила Валентина.

– Что Вы себе позволяете? – гневно заорала на нее женщина.

– Марина…

– Мне Лиза все рассказала. Вы что, выслеживали ее?

– Нет. Так она правда моя внучка?

– Да с чего Вы взяли?

– Она так похожа на Митю…

– Похожа, ну и что! Не смейте приближаться к моему ребенку! Слышите?

– Я ничего плохого не хотела…

– А что Вы хотели?

– Я хотела просто посмотреть на нее, убедиться.

– Убедились?

– Понимаешь, Дима умер год назад. Теперь она моя единственная кровиночка во всем белом свете…

– Никакая она Вам не кровиночка! И думать не смейте! Вы мне и так всю жизнь сломали!

– Марина, но я же ничего не знала о ее существовании.

– Конечно не знали. А знали бы, так что? А знаете, что мне пришлось пережить, благодаря вашему сыночку?

– Ты так внезапно исчезла.

– Конечно исчезла. Потому что родители выставили меня. «Какой позор!» – говорил мой папаша. «Нужно меньше бедрами вилять. Сначала глазки строишь, а потом жертву из себя корчишь!» – так он на меня кричал. А я совсем ни в чем не была виновата. Отправили меня к тетке, к черту на кулички. Я слишком поздно догадалась, что беременна, и, вместо того, чтобы в институт поступать, поехала в роддом. И в роддоме ее оставить не смогла, жалко стало. А как Вы думаете, сладко жилось восемнадцатилетней девчонке с ребенком на руках, да еще в чужом городе, на шее у тетушки? Хорошо, она женщина добрая была, не вышвырнула меня.

– Но я же ничего не знала. Если бы ты хоть весточку дала, я бы помогала тебе, как могла.

– А зачем? Вы тогда откупились, договорились с моими родителями. Папаша так вообще два зайца одним выстрелом убил – и меня со своей шеи скинул, и деньгами разжился. Зачем Вам еще и мой ребенок? А сейчас у меня все хорошо. Я замужем, у меня, помимо Лизки, еще двое, четвертый на подходе! – выпятила она живот.

– Марина, я ничего плохого не хотела. – повторяла Валентина.

– А теперь, Вы считаете, что имеете право снова вторгаться в мою жизнь? Ну уж нет! Держитесь от нас подальше! У меня нормальная семья, у Лизки есть отец. Не приближайтесь!

– Я видела у нее синяк. Она сказала, что это ее твой муж ударил.

– А это не Ваше дело!

– Хорошо. Согласна, не мое. Но, может тебе нужна какая-нибудь помощь?

– Мне ничего от Вас не нужно! Да и вообще, если бы мать не заболела, я бы никогда больше в этот город не вернулась. Так что, как только ей станет лучше, мы уедем навсегда. А Вы забудьте, как тогда забыли. Если я еще раз увижу Вас рядом с ребенком, я приму меры.

– Хорошо. Марина, если тебе понадобится какая-нибудь помощь, хоть что, знай, что я готова помогать. Я бы так мечтала общаться с внучкой, узнать ее поближе. Я понимаю, что не имею никакого права, но все-таки. Может когда-нибудь ты мне разрешишь. Мы даже не будем говорить, кто я ей на самом деле. Просто позволь мне хоть издалека видеть ее.

– Этого не будет! Я все сказала! Прощайте! – выпалила Марина со злостью и захлопнула за собой дверь.

Валентина осталась одна. Она снова расплакалась. Ей было жалко Марину. Она только сейчас осознала, какую боль причинил ей ее сын. Он и правда, испортил всю жизнь девчонке. Ах, если бы она могла хоть что-то исправить. Это справедливо, что Марина запретила ей приближаться к ребенку. Только Лизины синяки не давали ей теперь покоя. А что, если отчим не принял девочку и издевается над ней? Как помочь ребенку? Как сделать, чтобы ее жизнь сложилась лучше, чем у ее матери?

Было много вопросов, на которые, как казалось Валентине, ей уже не суждено было получить ответы. Но зато теперь она точно знает, что ни одна на этом свете.

Часть 5

С момента разговора Вали с Мариной прошло некоторое время. Дни потянулись для Валентины бессмысленной чередой. Она много думала. Старалась представить, что ничего не знает о внучке, старалась просто жить дальше, но ничего не получалось. Мысли о Лизе, буквально, одолевали ее. Ей хотелось побежать в тот двор, поговорить с девочкой, побыть вместе с ней, но она боялась навредить.

Другого выхода, как просто смириться с ситуацией, у нее не было. Все бы так и шло, но однажды к ней в дом снова пришла Марина.

– Здравствуй, Марина. – впустила ее в квартиру Валя.

– У меня к Вам есть разговор.

– Что случилось?

– Мне срочно нужно уехать. Для матери я нашла сиделку, но с Лизкой она не справится. А тащить ее с собой я не хочу.

– Ты хочешь, чтобы она осталась у меня?

– Да. Только есть одно условие.

– Какой? Я на все согласна! – радостно воскликнула Валя.

– Вы не станете ей говорить, кто Вы. Вы – просто знакомая, моя дальняя родственница. Не важно. Чтобы о Вашем сыне она ничего не знала. Понятно?

– Да, да, Мариночка. Я согласна.

– И еще. Мне нужны деньги.

– Хорошо. Сколько тебе нужно?

– Ну не знаю. На дорогу, на жизнь. У нас сейчас туго с деньгами.

– Да, конечно. У меня недавно пенсия была. Я сейчас. – всполошенная Валентина полезла в кошелек и достала оттуда купюры.

– Не густо… – недовольно протянула Марина.

– Я должна оставить себе что-то.

– Ладно, на этот раз хватит. Я скоро приведу Лизу.

Когда Марина скрылась за дверью, Валя чуть ли не прыгала до потолка. Она была ошарашена, воодушевлена, обрадована и взволнована. Даже не задумалась, с чего это, вдруг, произошли такие перемены, и что будет дальше. Главное для нее было в этот момент – это общение с внучкой. Ради этого она готова была пойти на все, отдать все деньги, все что у нее есть, только бы побыть с ребенком.

Судя по всему, на это и рассчитывала Марина. Примерно через час она привела девочку. Лиза скромно, исподлобья, смотрела на Валентину.

– Лиза, это Валентина Ивановна.

– Я знаю, мама. – тихо ответила девочка.

– Я вернусь через неделю. – объявила Марина и ушла.

Валя и Лиза остались наедине. Девочка стояла в пороге и не знала, куда ей идти дальше. А Валентина пристально на нее смотрела, поверить не могла своему счастью.

– Проходи, Лизонька, я тебе все покажу. – заговорила Валя.

– У Вас красивая квартира. А здесь еще кто-нибудь живет?

– Нет, я одна здесь живу. Вот здесь будет твоя комната.

– Только для меня одной, что ли?

– Ну да. А у тебя дома нет своей комнаты?

– Нет. Я с братьями живу. И спим мы все вместе. – ответила девочка.

– Ну как, тебе нравится? Мы все переделаем, если захочешь. Сделаем так, как тебе нужно.

– Ничего не нужно, мне и так все нравится. Все равно я здесь ненадолго.

– Но это ничего. А что ты на обед любишь? Что тебе приготовить?

– Я все ем, что есть. Валентина Ивановна, не нужно со мной носиться. Вы не переживайте, я не буду Вам мешать. Я тихонько посижу, почитаю. А если хотите, я Вам полы могу помыть или посуду. Стирать еще умею. – совсем по-взрослому ответила девочка.

– Стирает машинка. Тебе ничего не нужно делать. Мы вот сейчас пообедаем и придумаем, чем будем заниматься. Можем в парк сходить, на аттракционы какие-нибудь, или в кино. Ты что больше любишь?

– Я даже не знаю. Я никогда не была в кино. Да и парка у нас нет.

– Ну разберемся по ходу дела. А ты, я смотрю, не избалованная.

– Мама говорит, что некогда ей меня баловать. У нее и так «забот полон рот».

– Понятно. Ты располагайся, а я пойду, обедом займусь.

Валя принялась разогревать обед. Ей очень хотелось угодить девочке. Она даже и мечтать не могла, что когда-то она окажется у нее в гостях. А теперь вот она, в соседней комнате. Да еще и на целую неделю! Вот это счастье. Только Валентина еще не предполагала, чем ей обернется эта радость.