– Обожаю, когда они пытаются, – проговорила мисс Ли.
Она сходила за курткой, надела её и достала портсигар. Сейчас она покинет здание, а завтра примет дела этой неудачницы. Две юридические фирмы, пять букмекерских контор, одно казино, сеть ресторанов, четыре ночных клуба и один женский гладиаторский клуб, который назывался красный коготь. Последнее ей особенно любопытно. Но всё это будет завтра. А сейчас она выкурит сигарету, глядя на принадлежащий ей город. Пока она курит, тупая сука будет лежать на полу, потому что раз не умеет драться, то её поганое место именно там. А докурив, Карэн сядет в лифт, поедет вниз и отправится домой. А тело идиотки Чо отправится в морг.
6
Холли Гейл сидела перед монитором и смотрела на бой между женщиной, называвшей себя Гого, и молодой индонезийкой, которой сейчас уже не было в живых. На экране индонезийка ещё пыталась сопротивляться, но Гого с неизменной ловкостью уворачивалась от её атак и била ей в лицо. Уворачивалась и била. Превращая, в общем, неплохое личико в окровавленную кашу. Схватку Гого завершила своим коронным приёмом – она провела молниеносную подсечку, буквально выбив пол из под ног индонезийки. Девушка растянулась на полу. Она сильно ударилась затылком, а потому в сознание пришла бы не сразу. Благодаря Гого не пришла вовсе. Гого действовала как обычно. После подсечки она немедленно подскочила к поверженной и, задрав ногу, что есть сил впечатала ступню в грудную клетку индонезийки. Та задёргалась и на миг даже открыла глаза, но лишь с тем, чтобы немедленно скончаться; удар буквально расплющил ей диафрагму, привёл к немедленной остановке сердца и коллапсу лёгких. Индонезийка ещё несколько раз дёрнулась под стопой Гого и больше не двигалась. Гого с триумфом салютовала зрителям, затем сделала довольный жест, проведя большим пальцем поперёк горла, и, склонившись, свернула убитой шею. Не то, чтобы в этом была необходимость, но некоторые гости предпочитали твёрдую уверенность в летальном исходе схватки. А потому, если очевидные раны отсутствовали, убийцы скручивали побеждённым шейные позвонки, дабы не было и доли сомнений, что побеждённый стал трупом. В конце-концов, откуда людям знать, что у неё там с внутренними органами?
Теперь Холли размышляла, против кого вывести Гого в следующую субботу. Варианта было три, и два из них – наиболее вероятные. В принципе, она уже почти всё решила. Холли почти не вспоминала о том, что Сьюзан Чо больше никогда не войдёт в эту дверь. Кабинет Сьюзан находился дальше по коридору, но к Холли она, разумеется, заходила без стука. Холли Гейл была тридцатичетырёхлетней Американкой, и за те девять лет, что она проработала на Сьюзан, у них сложились отношения, максимально приближенные к дружеским. Максимально приближенные, потому что такие женщины, как Сьюзан Чо, не признавали дружбы, но одобряли и ценили подчинение. Холли Гейл умела подчиняться. Поэтому, когда Сьюзан Чо велела ей накануне ждать её звонка, Холли ждала. Ещё Сьюзан Чо сказала, что если до завтра она не позвонит, то её можно не ждать уже никогда.
Звонок не раздался. А значит, Карэн Ли, с которой её босс отправилась выяснить отношения, взяла верх, и Сьюзан Чо отныне ушла в историю. Печально. Но жизнь продолжалась. И в её обязанности входило обеспечивать бесперебойную работу клуба. Как минимум до тех пор, пока новая владелица её не уволит.
Телефон зазвонил. Холли взяла трубку.
– Да, Брэндан.
– Мисс Карэн Ли ожидает вас на арене, мисс Гейл.
– Сейчас я подойду.
Она встала и, пока шла по коридору, не испытывала, в общем, ничего, кроме любопытства. Её сейчас либо уволят – что, не так уж страшно, ибо она давно заработала достаточно денег, чтобы никогда больше в них не нуждаться – либо она останется, и тогда всё будет, как было. Мысленно она пожимала плечами.
Арена распологалась на первом этаже. Помещение не было огромным; скорее арена средних размеров. Не самая маленькая и захудалая, и подходящая как для рукопашных турниров, так и для битв с оружием. При Сьюзан Чо раз в месяц устраивали турниры с обезглавливанием. То есть по периметру арены ставилась высокая сетка с кольями, и на них нанизывали головы убитых. Обычно это было долгое мероприятие, как минимум с тридцатью боями, а победившим гладиаторам выплачивалось втрое больше обычного. Зрители это обожали, а клуб зарабатывал на подобных турнирах в несколько раз больше денег, нежели в обычные дни. Деньги шли как со стриминговых сервисов, так и благодаря ставкам. Сама арена была круглой, а в центре стояла невысокая квадратная платформа для кумитэ, не более полуметра в высоту. Обычно девушки дрались на ней, и только во время турниров с оружием платформу убирали.
Холли вошла и огляделась. Брэндон указал направо, наверх. Карэн Ли сидела на одном из верхних ярусов, оглядывая свои новые владения. В конце ряда, чуть поодаль, стояла молодая китаянка лет двадцати-пяти в тёмном костюме и в чёрных очках. Карэн Ли не взглянула на Холли и продолжала смотреть на арену, но Холли понимала что её появление замечено. Она пошла наверх и поравнялась с девушкой.
– Мисс Ли ожидает вас, – произнесла девушка.
Холли прошла к середине ряда и встала перед мисс Ли.
– Приветствую, мисс Ли, – произнесла она, поклонившись.
Карэн Ли улыбнулась:
– Присядьте.
– Ну что вы, ни в коем случае.
– Вы очень любезны, Холли. Теперь оставим формальности и присядьте рядом со мной.
– Благодарю.
Холли села.
– Полагаю, вы хотели бы сразу знать, уготовано ли вам дальнейшее будущее в моём клубе.
– Вы босс. Решать только вам.
– А как вы настроены?
– Я буду искренне рада, если вы решите оставить меня на моей должности. Хотя понимаю, что вам надо ко мне присмотреться.
– Не буду вам лгать, Холли. Для меня важно, чтобы бизнес продолжал успешно функционировать. Внешне всё выглядит отлично. Моё первое впечатление о вас положительное. Мою помощницу зовут Мишель. Я хочу, чтобы для начала вы показали ей всю бухгалтерию.
Холли кивнула:
– У меня всё готово.
– Отныне она будет с вами. Наблюдать за всем. Ничего не изменится. Вы остаётесь при вашей должности, но работать будете вместе с ней. Как минимум полгода. Затем, если вы меня устроите, она уйдёт. Либо уйдёте вы.
– Понимаю.
Мисс Ли улыбнулась:
– Если хотите задать мне вопрос, не стесняйтесь.
– Что насчёт нынешней охраны?
– Кое-кто из них вызывает сомнения. Мишель подготовила список имён; их нужно будет уволить. Остальные могут работать дальше под началам нового начальника службы безопасности.
Холли подумала, о чём ещё можно спросить, но в голову ничего не приходило.
– Пожалуй, у меня больше нет вопросов.
Карэн Ли кивнула.
– Если они возникнут, спрашивайте у Мишель. Полагаю, вам необходимо готовиться к завтрашнему мероприятию?
– К завтрашнему уже всё готово. Сейчас я планирую субботний вечер.
– Как ваши успехи? – спросила Карэн Ли, глядя на арену.
– Подбираю женщин для последних двух схваток.
– А всего их будет пятнадцать?
– Да, босс.
– Скольких примерно убьют?
– Статистически – семь или восемь. Ещё трое или четверо останутся инвалидами до конца жизни.
– Это хорошо, – задумчиво произнесла Карэн Ли.
И это было чистой правдой. Холли уважала девушек, которые просто дрались, но публика жаждала прежде всего крови, и главным зрелищем являлось именно убийство.
– Скажите, Холли. Сьюзан когда-нибудь говорила вам, почему она не делает умерщвление противников обязательным для завершения боя?
– Она думала об этом.
– И почему отказалась от этой мысли?
– Те, кто убивать не хочет, не пойдут драться в клуб, где это обязательно. А к нам приходят. Здесь мы рано или поздно сталкиваем их с теми, кто убивает всегда. А таких примерно половина.
Карэн Ли улыбнулась:
– Разумно.
Она встала, и Холли встала вместе с ней.
– Сейчас вы меня проводите, а Мишель с этого момента останется с вами. Вот моя визитка.
Она протянула карточку.
– Звоните только в тех случаях когда с вами нет Мишель. Иначе все контакты через неё.
7
Когда-то Холли Гейл звали иначе, но это другая история. Когда убиваешь человека из мафии, необходимо затеряться, не оставляя следов от прежней жизни. К счастью, за прежнюю жизнь она не особо держалась. В Чикаго она жила одна в небольшой квартирке, участвуя в смертельных боях в клубе неподалёку.
Иллинойс являлся на тот момент одним из тридцати-семи штатов, в которых смертельные гладиаторские бои были разрешены законом. С тех пор прошло девять лет, и список пополнился ещё четырьмя штатами. Ну, потому что людям, не имеющим средств к существованию, нужно дать возможность кормить свои семьи. Разумеется, держа это под жёстким контролем. Они и держали. Минимизировав налоги на гладиаторские доходы и даже обязав гладиаторские фирмы покупать сотрудникам страховки за свой счёт. В Гонконге такая обязаловка отсутствовала. Также в Америке нельзя было обязать победителей убивать побеждённых; это они решали сами. Но на деле владельцы клубов предпочитали, чтобы в боях никто никого не щадил, ибо, как и везде, люди приходят смотреть на смерть. От тех, кто слишком часто проявлял милосердие, быстро избавлялись.
Однажды вечером Холли вышла из клуба и ждала уже вызванное такси.
– Эй, детка! Ты классно дралась! – услышала Холли и, повернувшись, увидела двоих парней. Один лет двадцати-пяти, другой постарше и явно под кайфом.
– Благодарю, – ответила Холли и вежливо улыбнулась.
– Слушай, а поедем ко мне! Научишь меня драться! Может, поборемся немного.
– Простите, меня ждут дома, – ответила Холли.
– Да брось! Подождут! Я дам тебе десять штук!
– Майки, брось.
Молодой парень дёрнул его за рукав.
– Благодарю вас, но я правда тороплюсь.
– Да? А та девчонка, которую ты сегодня убила, уже никуда не торопится.
Тем вечером Холли дралась с чернокожей стервой по имени Пэм, которую все терпеть не могли, но долго терпели, потому что дралась она хорошо и за несколько месяцев убила семнадцать девочек. Не то чтобы Холли сама не прикончила бы любую из них. Но в тот вечер Пэм дралась не с кем нибудь, а с ней. И на сей раз Пэм не повезло: Холли в считанные мгновения нокаутировала Пэм, а потом подскочила к ней и свернула ей шею. Она сделала это не потому, что Пэм была плохой, а сама Холли была хорошей и не потому, что ей хотелось отомстить за других девчонок. Холли была ничуть не меньшей стервой и, в общем, плевала на весь мир. Но тем вечером она убила женщину, которая была ей откровенно неприятна и поэтому пребывала в отличном расположении духа. И вот этот урод лезет к ней со своими претензиями.
Холли не ответила и отвернулась.
– Сука! – пробормотал Майки.
Холли напряглась, глядя под ноги, и приготовилась двигаться. Это помогло, ибо буквально секунду спустя в её направлении уже летела пустая бутылка пива. Она еле увернулась.
– Ты что, охренел, козёл? Охрана!
Охранник в дверях был один. Молодой парень. Звали Нэйт. Здоровый как бык. Вполне мог бы уложить обоих идиотов. Но не стал. Нэйт встал между ними и Холли и принялся вежливо уговаривать их остыть. Продолжалось это секунд десять, пока Майки незаметно не ударил Нэйта ножом в печень. Потом обнял за плечи и ещё несколько раз ударил туда же. Майки явно был левшой, ибо делал это крайне ловко.
– Ты мне ещё будешь указывать, падаль, – пробормотал Майки.
Нэйт не сразу понял, что произошло, а когда понял, отшатнулся, и Майки, махнув вдогонку лезвием, быстро и красиво вскрыл парню глотку. Нэйт сделал несколько шагов к фонарному столбу и плюхнулся на асфальт, истекая кровью.
– Ну что, покажи мне своё каратэ, сучка, – проревел Майки, сделав шаг в сторону Холли.
Но, обнимаясь с Нэйтом, Майки не заметил, как в руке у Холли оказался пистолет калибра девять миллиметров. Поэтому, когда вдруг раздались четыре выстрела подряд, Майки оказался крайне удивлён. Все четыре пули угодили ему в грудь. Он посмотрел на себя, затем снова на Холли, затем снова побрёл на неё, держа лезвие выкидного ножа прямо перед собой. У девятки останавливающая сила не та, что у сорок пятого калибра, а наркоша боли не чувствует. Поэтому следующая дырка у Майки Вензони образовалась аккурат между глаз.
В тот самый миг мимо просвистело то самое такси, которое Холли вызывала из раздевалки. Второй итальянец стоял и смотрел на неё. А она на него. Его звали Фредди Марино, и позже Фредди признался ей, что в тот момент прощался с жизнью.
Но он не умолял, и тут же сориентировался.
– Не вздумай ночевать дома, – спокойно произнёс он.
– Что?
Холли не знала, что ей делать, и тем более не понимала, о чём толкует этот парень.
– Иди к друзьям. Не связывайся с начальством клуба. Они тебя сдадут. Встретимся завтра в двенадцать. Перекрёсток Цицеро и Шестнадцатой улицы. Там универмаг, в нём Макдональдс. Я буду за столом. Смени причёску и одень очки. Подойдёшь ко мне сама. Двенадцать дня. Теперь уходи. Быстро. Пошла.
Фредди Марино не баловался наркотиками. Он был племянником босса, но ходил под Майки Вензони – одним из капитанов чикагской группировки. В последние года полтора у Майки были серьёзные проблемы с кокаиновой зависимостью, и он даже позволял себе срываться на членов организации, что считалось непозволительным. Возможно, его вскоре убрали бы свои, но Холли это в их глазах не извиняло. Вензони был неприкосновенен, и за его смерть в любом случае должно было последовать наказание. Всё это Фредди объяснил ей уже потом, когда Холли подсела за его столик. В чёрных очках, в бейсболке, с заправленными под бейсболку светлыми волосами.
– Я просто защищалась от отморозка с ножом.
– И поверь, все наши ребята душой за тебя. Этого урода не любил никто. Но формально мы должны объявить тебя вне закона. С этим ничего не сделаешь.
Холли не могла поверить в услышанное.
– Это несправедливо, – произнесла она.
– Несправедливо? Перестань. Ты убила в клубе девять женщин.
– Иначе они убили бы меня.
– Ты жива, а они в могиле. У кого-то из них остались дети. Старые родители. Так что не надо о справедливости.
Фредди вздохнул.
