И как-то вздохнули дома,
И пахнет весенним угаром.
Я искала тебя…
Я искала тебя, любимый мой,
Столько зим холодных, заснеженных,
Столько вёсен, звенящих льдинками,
Столько лет моих жарких, засушливых…
Я искала тебя, мой ненайденный,
Робким взором очей синих…
Потерялся, прошел ли мимо ты,
Не заметил меня, не выделил
Из толпы одиноких девушек…
И глаза мои стали серыми,
Навсегда в них осень дождливая,
И лицо мое стало – облаком…
Белое тело и черное платье
Красное платье в белый горошек,
Щечки румяные, белые зубы…
И сандалетки на бледненьких ножках…
– Внучка приехала с городу, Люба…
Белое тело и черное платье…
Кудри ржаные, вишневые губы…
Жарко целуешь ты, крепки объятья…
Мне – тридцать шесть, я влюбленная глупо…
Белое платье, поблекшее тело,
Кудри седые и бледные губы…
Чмокнулись в щеки. – Привет! Постарела!
И засмеюсь я, как прежняя Люба.
Алые губы и красное сердце
Мне нарисуйте, но только не грубо.
Тайны закроются черные дверцы,
В платьице белом бабушка Люба…
Новая девочка бегает, Люба,
В розовом платье, смеется счастливо…
Я не целую детей прямо в губы —
Все к ним придет: и любовь, и порывы…
Синеглазка
Нежная, нежная сказка —
Вечные тайны любви…
Здесь я, твоя Синеглазка,
Вспомни меня, позови…
Будешь играть на свирели,
Кудри мои вороши…
Сяду у ног на постели:
– Сколько пробудешь, скажи…
– Милая, если бы знал я,
Сколько отпущено мне…
Вьюга уж кружится злая,
Сердце остудит во сне…
…Милый, живи долго-долго,
Помни меня вдалеке!
Бросив жену-недотрогу,
Пей за Любовь в кабаке!
Станешь ты нищим и старым,
С носом опухшим, в крови —
Вот Синеглазке и пара!
Вечная тайна любви…
Нежность
У девчонок звонкие
Голоса.
Переливы тонкие —
Чудеса.
Нежная мелодия
Так звучна!
При любой погоде им —
Все весна…
У старух скрипучие
Голоса.
До чего тягучие —
Не сказать.
Вот и я нетонко
Тебе пою.
Не меняй на звонкую
Нежность мою…
А небеса такие синие
А небеса такие синие…
А хрусталя-то в колеях!
За зиму словно обессилела —
Теперь не ох, а только – ах!
Смотри, шагаю осторожно я,
Ледок прозрачный над водой…
Хочу поверить в невозможное:
Мне двадцать лет, ты молодой.
Август
На серебряных барашках,
Свесив ноги в синеву,
Август, мальчик-замарашка,
Прокатился наяву.
На щеках его разводы
От малин и от черник,
Он залез и в огороды,
И тайком в сады проник.
Август, август, месяц неги!
Крепок юноша, румян,
В тихой светлице Онеги
Почиет, туманом пьян.
Уеду
Я в глушь какую-то уеду,
И повторится всё как встарь:
Дрова – сырые, света – нету,
На полке – книжка и сухарь.
…Я в глушь подальше заберусь,
Пусть повторится всё,
что снилось:
В ромашках спрятанная Русь,
И тишина, как Божья милость…
Мне навстречу бегут дерева…
Мне навстречу бегут дерева,
Раскидав свои ветви-объятья,
Тянет стебли трава-мурава,
И кусты поклонились, как братья…
Еду, еду! Глазами целую
Каждый листик, кивнувший: привет!
По тебе лишь, дорога, тоскую,
А по дому – пожалуй, что нет…
То ли поезд меня, то ль автобус
Мчит к закату, качает, трясет —
Как дитя, обхватившее глобус,
На котором себя не найдет…
Итомля томно возлежит
Итомля томно возлежит
Среди полей и перелесков.
Здесь время медленно бежит,
Сплетая судьбы из обрезков.
И на краю у самой бездны
Вдруг видишь тропок паутину.
Но где сумеешь, неизвестно,
Родной почувствовать чужбину.
И не открылась мне Итомля,
