Оказавшись на заднем сиденье глухо затонированного автомобиля и дождавшись, когда помощник сядет на переднее пассажирское и захлопнет дверцу, экстравагантная женщина сняла шляпу и положила на колени. Очки легли на поля, обняв дужками тулью.
– Какое сегодня знойное утро, – недовольно сказала Муругана. – Приходится быть крайне осторожной. Поехали.
Машина тронулась с места.
Сидящий рядом на заднем сиденье мужчина в чёрной форменной одежде без знаков различия, непонятно каких родов войск и неизвестно какой армии, повернул лицо и почти безразлично поинтересовался:
– Ну как, смогла договориться?
Муругана хмыкнула:
– У тебя были сомнения?
– Ну что ты, никаких сомнений. – Мужчина пригладил рукой аккуратно зачёсанные назад тёмно-русые волосы и, слегка прищурив небесно-ледяные глаза, добавил: – Всё, что делает Муругана – приближает нас к общей цели. Великий тайфун начинается с ночного выдоха младенца.
После этих слов Муругана широко улыбнулась.
– Ты сам это придумал?
– Почти, – монотонно ответил мужчина.
– Я, конечно, не младенец, но мой выдох способен изменить этот мир. Не сразу, но ты прав – мы приближаемся к цели всё ближе. Ночь будет править на этой планете, а мы править ночью.
– О, да, принцесса ночи, – с еле уловимым сарказмом сказал спутник.
– Ну-ну, – цыкнула Муругана. – Не советую шутить в мой адрес. Моя миссия крайне серьёзна. И если я почувствую, что что-то выходит из-под моего контроля…
Муругана замолчала, давая возможность собеседнику самому мысленно закончить фразу.
Мужчина как ни в чём не бывало отвернулся к окошку и спросил:
– А кто этот паренёк?
– Какой ещё паренёк? – наигранно сморщила нос Муругана.
– Тот, на которого ты обратила внимание, когда выходила из театра. Мне показалось, что ты даже захотела с ним пообщаться.
– Какой же ты, Аскольд, наблюдательный. Профессиональный цепкий глаз. Браво!
Мимо автомобиля, справа, пронёсся книжный супермаркет. А вот и тот самый перекрёсток, через который всего несколько десятков минут назад переходил Феликс.
Аскольд холодно смотрел на куда-то торопящихся пешеходов. Его забавляло это суетливое копошение в огромном человейнике. И он чувствовал, как остро не хватает элементарного порядка в этом биологическом хаосе.
– Пятнадцать лет безупречной службы не прошли даром, – негромко, но чётко ответил Аскольд.
– Да-да, это я прекрасно помню. За это и ценю. Профессионалы – огромная редкость в наше время.
– Извините, что перебиваю, – донеслось с переднего пассажирского сиденья. Не поворачивая белобрысой головы, мужчина активировал лёгким касанием медиасистему по центру передней панели, на экране которой появилась карта города. – Необходимо уточнить. График и маршрут на сегодня те же?
Муругана плавно повернула голову и, не меняя выражения лица, ответила:
– Маршрут тот же, Ваня, график без изменений.
Водитель еле заметно кивнул, а Ваня, поводив пальцем по экрану и отметив нужные точки, ответил за обоих:
– Принято. Без изменений.
– Так вот, кстати, о профессионалах, – снова повернувшись к Аскольду, несколько рассеянно продолжила Муругана. – Этот парнишка может нам быть полезен. Он работает в этом театре, в хороших отношениях с директором, потому что дружит с его дочерью. Познакомились они в институте, где вместе учатся на драматургов. Юля мечтает стать ещё и режиссёром, и это их общая тайна, о которой отец не знает. Но это так, лирика. – Лёгкий взмах кисти. – Когда я выходила из служебного входа и увидела парнишку, как раз в этот момент мне пришла информация, – Муругана пару раз прикоснулась к виску подушечкой указательного пальца, – что он сорвался с крючка нашей полицейской спецкоманды. А помог ему человек в чёрной кожаной куртке, высокого роста, с бородой.
– Семён, – кивнул Аскольд.
– Непонятно, как он оказался рядом, – будто бы не замечая уточнения, говорила дальше Муругана. – Случайно или специально зашёл в книжный супермаркет. Тогда, как он узнал? И зачем Семёну помогать какому-то парню?
– Действительно, странно.
– Этот Феликс, его так зовут, как непонятный для меня узел, к которому тянутся несколько нитей. И я очень им заинтересовалась.
– Хочешь с ним поговорить?
– Да.
– Можем спланировать, если, конечно, снова Семён не вмешается, – хмыкнул Аскольд. Это имя ему было явно неприятно.
– Думаю, ничего планировать не придётся. Феликс приедет в клинику на операцию с Юлиным отцом. Я не сомневаюсь. Вот тогда я и предложу ему сотрудничество с нами.
– В качестве Проводника? Мне казалось, в «факелах» у нас нет недостатка.
– Как же смешно, Аскольд, ты их называешь, наших одноразовых Проводников, – хитро улыбнулась Муругана, – но мне нравится.
– Они сгорают, – пожал плечами Аскольд, – чего же в этом смешного.
– Может быть, потом, но сначала его можно выжать как литератора.
– Да? – искренне удивился Аскольд. – Даже так? А не слишком ли молод этот «гений пера»?
– Экспертная группа проанализировала его творчество. Написал он немного, но потенциал очевиден. Феликс может выдать стоящий материал, который мы используем в информационной стратегии лояльности.
– Я так понимаю, его литературу вы в интернете нашли. И как много он успел за свою непродолжительную творческую жизнь?
– Двенадцать пьес, чуть меньше ста рассказов, два романа и ворох разнокалиберных стихотворений. Даже несколько статей в пару интернет-журналов. Творит со школы.
Аскольд хмыкнул.
– Жаль парнишку, не успеет примерить лавровый венок…
– Ну, это ты зря, – перебила Муругана. – Всё зависит от него. Как он себя покажет. Насколько будет лоялен и полезен для реализации нашего плана.
– В доброту вашего сообщества я не верю. Значит, парню нужно будет уповать на твою милость – понравится он тебе лично или нет.
И вновь хитрая улыбка растеклась по губам Муруганы.
– Как хорошо ты успел войти в курс дела. И признаюсь честно, ты мне тоже успел понравиться.
– Благодарю тебя, госпожа, – с наигранным почтением сказал Аскольд, слегка склонив голову.
– Не благодари. Это лишнее.
Тем временем автомобиль затормозил и плавно встроился между другими припаркованными служебными машинами. Перед взорами находящихся в салоне предстала рабочая резиденция губернатора области.
– Смотри-ка, – Аскольд кивнул в сторону, – машина мэра уже здесь.
– Значит, мы вовремя. Главные персоны на месте. Выходим, Ваня, – обратилась Муругана к пассажиру спереди.
– Понял, – энергично отозвался тот и выскочил из салона.
– Я помню и уважаю твои чувства, Аскольд. Я не больше твоего люблю этот сброд, называющий себя властью этого народа. Но я по-прежнему прошу тебя хотя бы пару раз в течение нашего разговора в резиденции улыбнуться и смягчить чувство ненависти на лице. Попробуешь?
И когда Муругана уже надела широкополую шляпу, закрыла глаза зеркальными очками, дверца услужливо открылась и появился зонт, придвинутый к крыше автомобиля, Аскольд нехотя ответил:
– Сделаю усилие.
– Прекрасно, – широко улыбнулась Муругана.
Оба покинули салон. В компании Вани, державшего зонт, Аскольд и Муругана двинулись в сторону резиденции губернатора.
Слабый ветерок еле-еле шевелил листочки деревьев. Воробьи вяло чирикали, выискивая прохладу в ускользающих тенях. Солнце медленно, но настойчиво ползло к зениту.
= 5 =
Выйдя из кабинета директора и шагая по длинной зелёной дорожке мимо дверей в гримёрные комнаты, Феликс первым делом достал из сумки смартфон. Решил прошерстить чаты и мессенджеры, в которых Юля могла засветиться, и определить примерное время, когда произошёл приступ.
Последний раз она появлялась в девять ноль пять в чате одногруппников. Обсуждение того, кто и где отдыхал этим летом, постепенно переросло в горячий спор, где отдых лучше. Именно в это время Юля оставила сообщение, что нет ничего лучше отдыха на Средиземноморье. А детские воспоминания о нём живы и по сей день. На это ответил их однокурсник Неверов, спросив, в какую именно страну предпочла бы отправиться Юля в очередной раз. Ведь побережьем Средиземного моря являются целых два континента с абсолютно разными, во всех отношениях, странами. Юля не ответила на вопрос и дальше не участвовала в обсуждении.
Феликс сделал вывод, что именно в это время всё и произошло – приступ и последовавший вызов скорой.
Сейчас смартфон показывал десять двадцать девять, до начала репетиции полчаса. Уже прошло больше часа.
Но и ещё одна мысль вертелась в голове. Кто так лихо всё успел провернуть с вызовом скорой и Муруганы? Кто-то же поставил её в известность и вызвал в театр.
Постепенно формировался плотный узел вопросов, на которые хотелось получить ответы.
У Юли пока ни о чём не спросишь. Её отец, похоже, не в себе, и человека можно понять. Всему, о чём он говорил, Феликс поверил лишь отчасти. Во время репетиции или после неё нужно будет разыскать очевидца событий и подробно обо всём расспросить.
Перед тем, как переодеться в рабочее, Феликс решил заглянуть на сцену. Если бригада Лопатыча уже приступила к монтажу декораций, то хотя бы предупредит, что он уже в театре и сейчас присоединиться к работе.
Выйдя к так называемому заднику, дальнему занавесу, закрывающему стену, Феликс увидел, что работа и не думала начинаться. Бригадир стоял возле края сцены и негромко о чём-то беседовал с двумя рабочими, Серёгой и Саней, появившимися в театре ещё до прихода Феликса. А вот Юрик на сцене отсутствовал. То ли приболел, то ли опаздывал.
– Леонид Палыч, – шагая к бригаде рабочих сцены и вытянув над собой руку, крикнул Феликс, – я уже здесь. Быстро переоденусь и к вам.
Все трое отвлеклись от беседы, повернув лица к Феликсу. Всегда добродушный и улыбчивый Лопатыч, сейчас был серьёзен, а Серёга и Саня глядели виновато, будто в чём-то провинились, и бригадир их распекает за допущенную оплошность. Но никаких декораций ещё на сцене не присутствовало, а значит, и о каких-либо ошибках с их стороны говорить рановато.
– Ждём, – махнул рукой в ответ бригадир и продолжил разговор с двумя подчинёнными.
Феликс тут же развернулся и пошёл в сторону лестницы, ведущей под сцену.
Спустившись в бытовку, которая располагалась здесь же, за перегородкой от пульта управления кругом сцены и подъёмными платформами, Феликс, оглядевшись вокруг, удостоверился, что всё, как и прежде. Лопатыч следил за порядком. Чистая посуда для чаепитий, составленная башенками, стояла на полотенце, расстеленном на столе поверх блестящей, чуть растрескавшейся клеёнки. Три стула рядком выставлены вдоль стены и два придвинуты к столу. Всё, как всегда, без нарушения законов личного фэншуя Лопатыча.
Значит, причина озабоченности бригадира в другом, – думал Феликс, заканчивая переодеваться в синюю спецовку. Засунул матерчатые перчатки по привычке в задний карман брюк и отправился обратно на сцену.
– Готов к труду и обороне, – попытался разрядить обстановку Феликс, подходя к бригаде.
– Вот и отлично, что готов, – тут же ответил бригадир, – а то вот Юрий сегодня не вышел. Может, заболел, а может, ещё что. Значит, нам и за него работу делать. Да, парни? – обратился он теперь уже к унылым Серёге и Сане.
– Ага. Да, – буркнули по очереди.
– Так из-за этого, что ли, собрание? – решил уточнить Феликс.
– Ты у директора был? – задал встречный вопрос Лопатыч. И продолжил: – Значит, знаешь, что на завтрашний вечер ещё дополнительное мероприятие назначено. А наши коллеги, – он кивнул на ребят, – не очень-то горят желанием помочь родному театру.
Каким-то образом Лопатыч уже узнал о мероприятии. Феликс подумал, что это несколько странно, но промолчал.
– Вообще не горим, – согласился Серёга.
– У меня планы, – подхватил Саня.
– Не хотят они понять, – развёл руки в стороны Лопатыч, – что это ради Юли, дочери нашего директора. Неужели вам всё равно?
Саня после этих слов покраснел, а Серёга лишь криво ухмыльнулся.
– Леонид Палыч, а может, мы с вами и вдвоём справимся? А ребята пусть гуляют, если у них планы, – предложил Феликс.
Бригадир строго посмотрел в его сторону, явно не одобряя того, что он пытается выгородить из общего дела двух лоботрясов. Феликс прекрасно знал, что никакие они не лоботрясы, да и Лопатыч знал тоже. Но в этот раз он был непреклонен. Пусть и без Юрика, но завтра должна быть вся команда.
– Ну, что там нужно будет, – Феликс решил предпринять последнюю попытку, – столы поставить, да стулья подвигать? Или это какое-то необычное мероприятие?
– Вот именно, что необычное, – как-то резковато ответил Лопатыч и тут же осёкся. По выражению лица можно было понять, что он напрягся – не сболтнул ли лишнего?
– Какую-нибудь свою бутафорию привезут? – спросил Серёга.
– Аппаратуру разную, – бригадир видимо решил, что информацию придётся выдавать. Всего не утаишь. – Мероприятие научно-медицинское. Возможно, придётся повозиться.
– У них своих грузчиков что ли нет? – всё с той же кислой интонацией в голосе продолжил допытываться Серёга.
– Свои грузчики есть, – твёрдо и спокойно ответил Лопатыч, – но по сцене всё богатство расставлять нам. Мы рабочие сцены и служащие этого театра. Это понимает твоя голова садовая?
Саня неловко переступал с ноги на ногу. Он явно не знал, как выпутаться из сложившейся ситуации. Наконец, сдался под натиском собственной совести и, после зависшей предштормовой паузы, сказал:
