Я захлопнула крышку и услышала короткий сигнал. А вот это уже мне не нравится.
Открыла снова. Времени стало на час меньше.
Как, черт возьми? Ноутбук не подключен к интернету, только если…
"Давай теперь думать буду я. Что у нас под окнами? Магазин. Wi-fi у них точно есть. Сигнал доходит".
Я снова вернулась к системе. Подключенное устройство – кто-то управляет удаленно. Но если он так хорош, то поймет, что я начну его вычислять. Да и вряд ли смогу, если даже не обошла протоколы.
И новое сообщение на экране:
"Смотри и увидишь".
– Кажется, сегодня опять кто-то умрет.
Глава 9
Интересно, если я позвоню Анатолию Егоровичу и скажу, что намечается новое преступление, как быстро он меня раскроет? И поверит ли вообще?
А если я ошибаюсь?
Я знала многих хороших специалистов, но чтобы настолько… Только один так хорош… был.
Воспитывая в человеке разум, но не мораль, мы создаём угрозу для общества. Его эта фраза описывала точно. Жаль, что я слишком поздно разобралась во всем. Но меня этому никто не учил. Разбираться в людях, их чувствах, мотивах и эмоциях – это наука посложнее математики. А с цифрами мне всегда удавалось дружить лучше.
– Это ведь не ты, – сказала я компьютеру.
Но кто? Друзей у него не было, а единственный близкий человек…
Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Если это как-то связано с ним, то я знаю пароль.
230408 – я ввела цифры, и экран изменился. Ну да, не все так просто. Теперь мне предлагали авторизоваться.
И снова сообщение под двумя строками, куда мне надо было ввести логин и пароль: "Что мы чаще всего используем?"
Используем для чего? Для логина – производные от имени или фамилии. Для пароля – что угодно. Дата рождения, номер телефона, день рождения матери или вообще любой набор цифр и букв.
Может, просто захлопнуть крышку и забыть? Эти игры до добра не доведут. Но если я так сделаю, то я ничем не лучше того, кто все это затеял…
– Привет, Ласточка, – бросился ко мне на шею ребенок.
– Я Катя, – напомнила ему.
– А почему тогда папа зовёт тебя Ласточкой?
Догадка совершенно дурацкая, но, как говорят, чем черт не шутит. Я ввела в строке "логин" слово "ласточка" на английском языке. Но без пароля я не узнаю, правильно ли. Он дал мне подсказку. Что мы используем?
– Это одно из самых простых кодирований, – ткнул пальцем в экран ребенок, и я увидела один из способов кодирования двоичных данных.
– Дима, ты учишь его кодить?
Может, если бы мне в детстве кто-то объяснял так же, если бы меня не изучали как подопытного кролика, я бы была таким же обычным ребенком.
– Он сам научился, – ответил Дима. – Наблюдал за мной во время работы. Все схватывает на лету, – потрепал мальчика по голове.
– На улице погода хорошая, а он у компьютера сидит, – не соглашалась я.
У меня не было детства, и мне хотелось, чтобы у этого ребенка оно было нормальным. С мячом, качелями и друзьями.
– Помнишь… – тихо сказал Дима, а я продолжила, зная, что сейчас он повторит свою любимую фразу:
– Гениальность не болезнь.
Может, это и есть пароль? Но какая система шифрования? Неужели та самая простая. Base64. С ней я не особо знакома. По памяти не введу. Открыв на телефоне поисковик, ввела запрос. Перешла по первой же ссылке и написала в запросе на шифрование: гениальность не болезнь. Полученный результат перенесла в строку "пароль".
0JPQtdC90LjQsNC70YzQvdC+0YHRgtGMINC90LUg0LHQvtC70LXQt9C90Yw=
Нажала на ввод – и снова смена экрана. Какого черта? Это шутка такая?
Ничего, кроме картинок с котами? Они сменяли друг друга, выскакивая в центре и перемещаясь к краям, пока не заполонили весь экран. И через секунду экран погас. Он удаленно взорвал всю систему.
"Это не просто так".
"Он просто так ничего не делает".
"Это был намек".
– Это не он, – сказала я вслух.
Никто бы не смог выжить…
– Почему мы встречаемся здесь? – оглядываясь, спросил Дима.
"Он что-то подозревает, надо быть убедительной", – подумала я.
– Ты меня использовал.
– Катя, – сделал он шаг ко мне и хотел дотронуться, но я выставила руку вперёд.
– Тебе вообще я нужна была? Или только мои мозги?
– Эмоции тебе не идут.
И я не отвечала на вопросы, и Дима уходил от ответов. Мы оба понимали, что ложь распознаем. Сколько бы эмоции ни было, но обман мозг гения все равно распознает.
– Интересно, а тюремная роба мне пойдет?
– Не преувеличивай. Я умею заметать следы. Неужели ты думаешь, что два года мы просто писали программы?
– Ты же первый меня и сдашь, если они начнут использовать твоего сына. Ты выберешь его.
– Катя, зачем мы здесь?
По имени он меня звал редко. В основном называл Ласточкой. Он понял, что я заманила его в ловушку.
– Прости. Но ты…
Договорить я не успела. Пять выстрелов оглушили меня. Я даже закрыла глаза, а когда открыла, увидела, как Дима, держась за грудь, отступает к краю обрыва. Шестой выстрел – Дима упал вниз. Всплеск воды внизу – и все. Он остался в ледяных водах с шестью пулями в груди.
– Ты все сделала правильно, – остановился рядом со мной мой учитель. – Он был гением, но при этом психопатом.
Глава 10
Кто может играть жизнями людей, чтобы привлечь мое внимание, если Дима погиб? Точнее, был убит не без моей помощи, пусть и не моими руками.
Ещё один психопат с гениальным интеллектом? Какова вероятность? И зачем ему я?
"Да признай уже себе, что это он. Рассчитать процент вероятности?"
– Иди к черту! – ответила я вслух.
В том доме точно был не Дима. Я бы узнала его. Что бы он ни сделал, я бы узнала.
Но ведь даже тогда, когда я расшифровала послание, первым делом подумала о нем. Поэтому и пошла туда, чтобы убедиться.
Хватит! Мне надо подумать, а наедине с умником с моей голове это не получается. Взяв ключи от квартиры и сумку, вышла на улицу и двинулась куда глаза глядят.
Но мысли будто все остались в квартире. Я просто воспроизводила в памяти все, что произошло.
Первый код – день рождения его сына.
Это неспроста. Он винит меня в том, что произошло…
"То есть ты уже не сомневаешься, что это он?"
А если всё-таки с Димой работал кто-то, о ком я не знала? Но он по жизни был одиночкой, не командный игрок. Мне казалось, что я и его сын были единственными близкими людьми в его жизни.
И что дальше? Допустим, мое внимание привлечено. Что теперь? Если это Дима или такой же псих, как и он, то все должно иметь значение. Символизм… Он любил его. Не зря же я смогла дойти до пароля без взлома.
И тут я вспомнила дядю Дениса. Он процитировал мне Бертрана Рассела. Дима был знаком со всеми его трудами, несмотря на то, философия это или математическая логика.
"Совпадения возможны, но очень редки".
– Екатерина Тимофеевна! – услышала я голос за спиной и обернулась.
И снова совпадение?
Но потом я перевела взгляд на здание, на крыльце которого стоял позвавший меня человек, и все встало на свои места. Я даже вздохнула, поняв, что просто дошла до городского отделения полиции.
– Анатолий Егорович, – кивнула я.
Зачем он меня окликнул? Мог бы просто сделать вид, что не узнал меня. Общались сегодня, и вроде тем для разговоров у нас не осталось.
Я смотрела, как он спускается по ступенькам и подходит ко мне.
– Вечерняя прогулка, Екатерина Тимофеевна? – спросил вполне дружелюбно.
– Да, – ответила. – А вы допоздна работаете?
– Точно, – отбросил Анатолий Егорович окурок, попав точно в урну, и неожиданно предложил: – Не хотите кофе выпить?
Предложение странное. А если учесть, что несколько часов назад я пила кофе с его братом…
– Знаете, в такое время кофе вредно, – улыбнулась я.
– Я настаиваю, – тоже с улыбкой, но уже жёстче произнес Анатолий Егорович. – У меня в кабинете есть отличная арабика.
Вот так! Даже в кабинете.
"А в сумочке поддельный паспорт и крупная сумма баксов", – напомнил мне голос в голове о том, что мы забрали из рандомного подвала.
С этим чертовым ноутбуком я даже забыла. А ведь я ничего никогда не забываю.
И сейчас не надо быть гением, чтобы понять: Анатолий Егорович зовёт меня не просто так.
Я медленно кивнула, и мы пошли в здание.
– Какое удивительное совпадение, что вы оказались здесь именно в тот момент, когда я вышел покурить.
Слишком много совпадений в последнее время. Но наша встреча сейчас действительно похожа на случайность.
Мы поднялись на второй этаж, и, пригласив меня в кабинет, Анатолий Егорович, кажется, о кофе забыл. Предложил мне стул, сам устроился напротив. И с таким видом… Я вновь почувствовала себя на допросе. Неприятно, но не смертельно.
– Вы хотели меня о чем-то спросить? – спросила, вроде бы с интересом осматривая кабинет.
– А может, рассказать, – уклонился он от прямого ответа.
