– Могу я спросить?..
– Куда? – закончил за меня, открывая дверь. – Вы, наверное, как человек точной науки, не боитесь трупов?
"Это просто мертвое тело. Уже даже не биологический организм".
Я понимала, что приезд Анатолия Егоровича связан с ночным происшествием. Но неужели он собирается отвезти меня в морг? Зачем?
– Простите, – нахмурилась я.
"Он не скажет. Он хочет увидеть реакцию".
– Давайте вы как математик выскажете мне свои предположения, когда мы будем на месте.
– А если я откажусь?
– Вам есть что скрывать? Мы можем вам вызвать в управление. Например, в понедельник. Так что, Екатерина Тимофеевна, поедем или в понедельник?
Черт знает, что еще может случиться до понедельника. Но и любопытство свое показывать не стоит.
– Это связано с тем, что ночью ко мне заходили из полиции? – спросила я, садясь в машину.
Анатолий Егорович сразу не ответил. Захлопнул пассажирскую дверь, докурил, устроился на водительском месте и потом только ответил:
– Я бы все равно к вам пришел.
Мы как два шулера, только у Анатолия Егоровича опыт большой за плечами. И в общении с людьми явно он гениальнее меня.
"Это его игра".
"Все будет идти по его правилам".
"Он всех переиграет".
И подсказки были совсем не о человеке рядом со мной. Заткнул мой внутренний голос звонок. И это не мой телефон. Да и звонить мне некому.
– Слушаю, Герман, – ответил Анатолий Егорович. – Только передали? И что там? Твою мать… – покосился, явно собираясь ещё что-то сказать, но нет. – Хорошо. Бери такси, подожди меня в управлении. Нет пока, я в морг. Да не надо…
Я отвернулась к окну. Если младший брат подключился к этому делу, то у меня могут быть действительные проблемы, а не только интуиция Анатолия Егоровича. И встречаться с Германом я не горела желанием. Тем более если он не не рассказал брату о нашем знакомстве.
"Что-то закручивается".
"Будет плохо многим".
"Это он!!!"
Последняя фраза продолжала биться в голове, пока сквозь этот гул не донёсся голос Анатолия Егоровича:
– Екатерина Тимофеевна, мы приехали.
Я кивнула и вышла на улицу. Сориентироваться по указателям не составило бы труда, но я же вроде как потерянная от приезда в морг учительница. Поэтому подождала, пока меня проведут.
В коридоре нас встретила женщина, широко улыбнувшись Анатолию Егоровичу. Я ее даже не заинтересовало, что позволило мне прочитать на ее бейдже: "Богданович Надежда Сергеевна. Судмедэксперт".
– Здравствуйте, – расплылась она в улыбке. – Мы вас так рано не ждали.
– Он приехал? – спросил Анатолий Егорович.
– Полчаса назад. Обматерил здесь всех, сказал, что в морге обязательно должен быть коньяк, и готов приступать, – ответила Надежда Сергеевна. – Но вы ничего не подумайте, – тут же заверила она, – лучшего специалиста вы не найдете. Он лучший в радиусе тысячи километров. Хотя к нему надо привыкнуть.
Я не стала разубеждать женщину, которая на меня вообще не смотрела, что лучшие нормальным всегда кажутся странными.
Анатолий Егорович кивнул и, оставив свою воздыхательницу, пошел дальше. Я – за ним. Возле железной двери он остановился и повернулся ко мне, сказав:
– Екатерина Тимофеевна, вы не похожи на слишком впечатлительную даму, но то, что вы увидите, может вас ввергнуть в шок.
Я уже была готова ко всему. Даже если там части тела в разной степени разложения.
– Анатолий Егорович, я вообще не понимаю, зачем я здесь и что происходит.
Он посмотрел на меня ещё пару секунд и толкнул дверь. В большом холодном помещении я машинально погладила руки выше локтя, скрестив их.
– Добрый день, – отвлек Анатолий Егорович мужчину, который стоял к нам спиной и гремел инструментами.
Он обернулся и изогнул бровь.
"А та мадам была права".
Неординарного человека видно сразу. У него и глаза другие, и мимика. Он – индивидуум.
– Вы из полиции, – он даже не спрашивал, а утверждал, пока я осматривалась.
– Да, – ответил Анатолий Егорович, и тут же около двери раздался другой голос:
– А я из, так сказать, смежной конторы.
Черт! Герман всё-таки приехал. Хотя трупы ему видеть вроде по должности не положено. Только компьютеры.
– Ну тогда и вы заходите, – не стушевался мужчина в белом халате. – Мы любому живому существу рады в этих стенах.
Да, Надежда Сергеевна была права: к нему надо привыкнуть.
– А вы, простите?.. – подала то ли я голос, то ли мой товарищ прорвался.
– Константин Иванович Клементьев, – улыбнулся он мне, протянув руку.
– Екатерина Тимофеевна Новицкая, – представилась в ответ.
– Надеюсь, вы не адвокат, – с подозрением сказал мой новый знакомый.
– Я учительница математики.
– Век живи – век охреневай, – выдал новый афоризм Константин Иванович.
Мы с ним остались наедине, пока Анатолий Егорович и Герман о чем-то тихо говорили у двери.
– И зачем вы здесь? – Клементьев спрашивал с интересом.
Но с интересом живым, будто пытался что-то разгадать.
– Я бы сама хотела знать, – пожала плечами. – Вас же тоже зачем-то позвали. Как я поняла из разговора с Надеждой Сергеевной, вы не отсюда.
– Вы правы. Да я и сам пока не понял, но меня разбудили среди ночи и заставили срочно, вот прямо срочно… В общем, Екатерина Тимофеевна, не суйтесь дальше, здесь все на высоком уровне. А то я знаю одну рыжую неадекватную, которая недавно чуть не сгинула кое-где, где ее вообще не должно было быть. Но она – это она. Устроить бал сатаны ей не составило труда. Вы же учитель, поэтому учите детей и…
– Я вас поняла, – перебила Константина Ивановича, заметив, что оба брата из того высокого уровня идут к нам.
– Вы уже видели жертву, Константин Иванович? – спросил Анатолий Егорович.
– Только подготовил рабочее место.
Герман стоял в стороне, его как будто трупы и не интересовали. Но, кажется, интересовала я. Этот взгляд, прожигающий затылок, я узнаю всегда. Но я не оборачивалась.
И такое впечатление, что один Анатолий Егорович чего-то ждёт. Он следил не за действиями Константина Ивановича, а за мной. И когда…
– Глаукому мне в глаз! – первым среагировал Клементьев.
Так, мне, наверное, в этой ситуации надо упасть в обморок. Я пошатнулась, отступив назад, пытаясь мимикой показать не наигранные эмоции.
И снова меня подхватили…
Это становится в порядке вещей. Но теперь я видела хотя бы лицо Германа.
Глава 13
– Все нормально, – я отошла на шаг от Германа, который все ещё меня поддерживал, и увидела, что Анатолий Егорович продолжает неотрывно следить за моей реакцией.
– Вы меня для этого сюда притащили? – спросила я у него.
– А вы не находите странным, что женщина, столь похожая на вас, была найдена, можно сказать, под вашими окнами? – ответил он вопросом на вопрос.
– При чем здесь я? – все ещё недоумевала, уже понимая, что переигрываю. – Извините, мне надо на воздух.
Герман увязался за мной, а думать в чьей-то компании я не любила. Женщина действительно была похожа на меня. Рост, телосложение, цвет волос, черты лица. И что это, если не очередное послание?
"Круг смыкается".
"Вопрос времени".
– Катя, может, воды? – заботливо предложил Герман.
– Нет, – качнула я головой и посмотрела на него. – А вы здесь зачем?
Он неопределенно пожал плечами, но ответил:
– Взял на себя техническую часть, чтобы помочь.
– А есть техническая часть?
– В двадцать первом веке она всегда есть, – размыто заметил Герман, чему наверняка научился у брата. Или наоборот…
– Снова цифры?
Я не сомневалась, что они должны были быть. Не просто так все происходит. И я ничего не могу рассказать даже не потому, что беспокоюсь за себя, а потому, что… Как бы ни хотелось признавать, но если за этим стоит Дима, если он как-то выжил, то никто не сможет его переиграть. Он умеет просчитывать все варианты и вероятности, он не оставляет следов и умеет манипулировать людьми.
– Вас так заинтересовали цифры?
Герман сел на скамейку и внимательно на меня посмотрел снизу вверх. Удобная позиция, глаза его в бликах стекол от солнечного света я не видела. Сделала шаг в сторону – не хотелось отвечать на вопрос, не видя взгляда. Но ответить я и не успела.
Услышав, как хлопнула дверь, я обернулась и наблюдала, как к нам приближается Анатолий Егорович. И начал он с места в карьер, чтобы снова не дать мне сориентироваться:
– Екатерина Тимофеевна, у вас татуировки есть?
– Нет, – сразу же ответила я, понимая, что он в меня вцепился не на шутку.
И я даже не солгала. Сейчас у меня татуировки нет, остался только след от ожога на том месте, где она была. И вопрос явно связан с погибшей.
– Что там? – с интересом спросил Герман.
Анатолий Егорович закурил и, посмотрев с недоверием на меня, всё-таки ответил:
– Ласточка на лопатке.
Моя лопатка после этих слов будто вспыхнула. Даже когда я выжигала татуировку, не было так больно.
– Если я вам больше… – начала, но меня перебил Анатолий Егорович:
– Нужны. Поедем в отделение, запротоколируем ваши показания.
– Но я уже ночью сказала, что ничего не видела и не слышала.
Второе посещение отделения за сутки – явный перебор. Да, пусть им надо отработать всех свидетелей, но я не просто одна из проживающих в доме, где было совершено преступление.
– Обычная формальность, – ни капли не утешил меня своими словами Анатолий Егорович.
– Хорошо, – согласилась я.
