Когда мы остановились у дома Алана, он притянул меня к себе и шепнув, что тоже меня любит.
– Прекращай копошиться в моей голове, – толкнула его в плечо.
– Прости, мне просто нравится слышать, как ты признаешься мне в любви, – ответил в мои губы и лизнул их языком.
– Ты ведь, итак, знаешь это, не так ли? – зажмурившись от накатывающих эмоций моих чувств, которыми делилась с ним, испытала сильную дрожь.
Он ее поймал и поцеловал очень крепко, что нам обоим едва хватило воздуха.
– Ну, это повышает самооценку, – подмигнул и выскочил из машины, когда я попыталась его схватить, чтобы стукнуть посильней.
– Ты нарываешься Франко, – грозно предупредила, когда он открыл мне дверь с моей стороны машины.
– Я знаю, детка. Готов к наказанию, – сделал реверанс.
– Отлично, тогда неделю без секса, – отрезала и сделала шаг вперед.
– Эй, – поймал за руки и притянул к себе спиной. – А сама то выдержишь?
Жар разнесся по телу, и я поняла еще кое-что, я никогда не смогу насытиться им и его ласками. Я дубу страстно сгорать в его руках, но каждый раз молить о большем.
– А зачем мне самой терпеть? – уперлась ягодицами в его возбужденный пах. – Секса не будет только у тебя.
Оставила его позади и поспешила к дому, где заметила Лиану.
Она выбежала на крыльцо и с широкой улыбкой встретила меня, притянув в крепкие объятия.
– Дочка, – ее поцелуй был таким нежным и добрым, что я ощутила его, как если бы тут была моя мама.
Это значило только то, что я теперь дома. Теперь это моя семья и моя земля.
– Сынок, – она притянула к себе Алана, и теперь мы уже втроем стояли в обнимку.
– Ну все, мам. Даре лучше войти в дом. Чтобы не заболела.
Я закатила глаза и заметила, как его мать сделала точно так же и когда мы пересеклись взглядом, то обе засмеялись.
– Отец дома?
– Нет, он у старейшины Билли, ему было плохо этой ночью.
– Ох… – он грустно опустил плечи. – Джулия, наверное, нуждается в помощи.
– Их дети уже приехали утром. Они помогут.
– Пойду проверю, может, что-то понадобится.
– Конечно, ступай.
Мы поднялись в спальню, где оставили свои вещи.
– Кто это такие? Что за семья?
– Они самые старые жители нашего клана. Билли и Джулия истинные. Их дети разъехались и живут в северной части нашего клана в горах. Ты не поверишь, но ни она, ни он не сдаются, потому что не могут и не соглашаются умереть раньше второй половины. Их здоровье уже совсем плохое, но они по-прежнему не могут расстаться.
– Очень красиво и печально.
– Согласен. Он самый мудрый из всех, кого я знаю.
– Ступай и возвращайся поскорее.
Алан поцеловал меня и погладил живот так обыденно, будто я беременна уже очень долго, а не сутки.
– Вечером расскажем всем. Твои родители все равно приедут к ужину.
– Хорошо. Будь осторожен, – остановилась у открытой двери и наблюдала, как он все дальше отходит по улице к крайним домам.
Хотела вернуться и почти закрыла дверь, как ощутила, что на меня кто-то смотрит.
Проследила линию и поняла, что это кто-то из леса. Прячется.
«Я тебя слышу… Я за тобой слежу…», – сказала ментально, зная, что этот кто-то меня услышит и, наконец, ушла с крыльца.
Лиана готовила что-то интересно и привлекла меня.
Рассказала о любимых блюдах Алана.
– Он не любит фасоль? – смотрю на нее и не могу поверить в это.
– Нет, просто терпеть не может.
– Он два дня подряд ее ел и просил добавки.
– А… – она не знала, что сказать и просто рассмеялась, да так громко, что я уверена, нас слышало все поселение. – Знаешь, я поняла. Он хотел показать, что ему нравится твоя еда и не обидеть.
– Обидеть? Боже, бедный мой… Он давился ею только потому, что я сама ее люблю.
Лиана разразилась новой порцией смеха.
– Поверь, увидеть тебя довольной самое важное для него, а не какая-то там фасоль.
– И все же… он должен был сказать мне об этом.
Когда мы снова отвлеклись на приготовление еды, Лиана тронула меня за плечо и выглядела при этом обеспокоенно.
– В чем дело? – я и сама испугалась.
– Как прошла ночь?
– А вы… об этом… Ну, – я покраснела, и она заметила.
– Я не про ваше соединение. Я о другом.
Только хотела рассказать, но нас перебил вернувшийся Дилан.
– О, жена Алана тут, а он сам где? – и только Лиана хотела сказать, как он ее перебил: – Уже слышу. Подходят.
– Потом поговорим, – улыбнулась мне и стала накрывать на стол.
Стоило моему волку переступить порог, как он тут же приклеился ко мне.
– Алан, тебя сиропом даже поливать не стоит, сахарный мальчик.
– Иди погуляй.
– Ну мне хотя бы светит слово «погуляй».
– Дилан, – пригрозила мама.
– В том и дело, что мне оно не нужно.
– Ну конечно, я же помню…
– Дилан, – тут, вмешался Дарен, который вошел в столовую. – Прежде чем что-то сказать, подумай.
– Да, отец.
Братья толкнули друг друга в плечо и успокоились.
– Лиана, здравствуй, – произнес громкий голос.
– Добрый день, мистер Дарен.
– Просто Дарен.
Он дождался моего кивка, в знак того, что я его поняла и тут же перевел глаза на свою жену. Взгляд мужчины смягчился до неузнаваемости, и я видела в нем тот же, что смотрит на меня каждый день. И я не имела в виду отца и сына. Я об истинности и величие этих чувств.
– А на меня посмотреть не хочешь, – услышала шепот возле уха.
Мне нравилось дразнить Алана. Нравилось ощущать от него потребность, которую ощущала сама и изнывала от нехватки моего истинного зверя.
– Очень хочу, – ответила еще тише. – Но боюсь, что не смогу отвести глаз.
– Я не против.
После обеда меня сморил сон, и мы с Аланом поднялись в спальню.
За окном крупными, красивыми хлопьями зима творила нечто чудесное, чего не было уже давно в этих краях, а мы с моим любимым лежали друг напротив друга и смотрели в глаза.
Нам, как обычно, не нужны были слова. Нам хватало этих мгновений связи, которая витала в воздухе. Энергия, которая сплеталась и тянулась от меня к нему и наоборот.
– От тебя исходит такой аромат, что я схожу с ума.
– Правда?
– Да, он изменился и стал еще более привлекательным.
– Я рада, – поддразнила его.
– Рада? Моим мукам?
– Ага, – стоило подтвердить его слова, я тут же оказалась опрокинута на спину.
– Значит, тебя влечет к чему-то жесткому?
– Нет, – рассмеялась, когда он задвигал бедрами и при этом сильно сжал мои руки над головой.
– А я-то думал, воплощу все свои мечты на твое тело.
– Воплотишь чуть позже. Сейчас я говорила о другом.
– И о чем же?
– Эти муки напоминают тебе о том, я одна твоя желанная.
– Если дело в этом, то поверь мне не нужна экзекуция, чтобы понять, что я принадлежу тебе одной. С первой минуты, Дара… С самой первой я опустился на колени перед тобой. Ты прошла мимо меня, и я упал на землю. Я хотел бежать за тобой. Схватить и никогда не отпускать. Дилану пришлось сломать мне ребро, чтобы я успокоился.
– Правда? – меня скрутило от боли, от этой мысли, но он подтвердил. – Тогда я ему сломаю два ребра.
Он рассмеялся.
– Если бы не он, все могло закончиться катастрофой. Поэтому я рад, что он это сделал.
– Бедный мой… – погладила по щеке, наслаждаясь его поцелуями к шее и меткам на ней. – И фасоль ел, чтобы меня впечатлить.
– О предки, ты уже и об этом знаешь? – голова его опустилась ровно в ложбинку между моей груди.
– Ага, и хотела с тобой поругаться, но потом поняла, зачем ты это сделал. Однако больше не надо, хорошо?
– Хорошо. А теперь поспи.
– Ты будешь со мной?
– Всегда.
Он обнял сзади и лежал, пока я не уснула.
