Старик, не будь дураком, быстро отменил сделку и решил подумать. Однако что-то подсказывает: выберет Умаров того, кто вот уже несколько минут растирает мое тело ладонями.
– Что ты делаешь? – спрашиваю дрожащим голосом, зажимая в кулаке брошь на груди.
– Осматриваюсь, – говорит Адриан мне на ухо, глядя в окно. – Вспоминаю местность, рельеф… – Задевает носом чувствительную кожу возле мочки и ведет ладонями по животу вниз. – По-моему, улицы стали более узкими, но запах… – Он затягивается воздухом с моей шеи. – Запах все такой же прекрасный!
Я вздрагиваю, когда он пытается задрать тонкую ткань платья. Пытаюсь отвести его руки. Сознание всякий раз уплывает, но стараюсь сконцентрироваться на деле.
– Ты собираешься остаться в городе навсегда? – облизнув губы, подаю голос. – Будешь сам управлять месторождениями?
– Ц-ц-ц, Вье-ра, – рвано выдыхает Адриан и резко разворачивает меня к себе.
Жадно осматривает спутанные волосы и пылающее лицо, на секунду опускает глаза к вздымающейся груди.
– Только попробуй, – хриплю, занося руки, что оттолкнуть от себя эту глыбу.
Его ладони грубовато перехватывают мои запястья и разводят их в стороны, жесткие губы впиваются в рот, наполняя давно забытым вкусом и ощущениями.
Я прерывисто дышу. Нервничаю.
Надеюсь, Адриан спишет это на мандраж от нашей встречи, а не на возбуждение.
Он ведет ладонями по моему телу, очерчивает плечи и, спустившись к груди, сжимает ее. Обнаженную шею царапает щетина. Его губы и руки – везде. Завладевают мной и парализуют.
Пожар внизу живота невыносимый. Я часто моргаю, пытаясь уловить в собственной голове хоть какие-то мысли. Тяну запястья из захвата, но безрезультатно. Спиной упираюсь в стекло, словно растворяясь в его отражении.
– Не надо, – шепчу, когда губы Адриана добираются до груди.
Хочется, чтобы он трогал, целовал. Одновременно с этим я неистово желаю поставить его на место.
Черт.
Этот по-женски странный диссонанс лупит по венам похлеще, чем выпитая в баре текила.
Когда я собираюсь выкрикнуть имя Макриса, случается страшное. Брошь под его руками разваливается, и небольшая кнопка, портативный диктофон, с отчетливым треском падает на пол.
Адриан замирает, смотрит на меня и тут же переводит глаза на паркетный пол.
– Андрей, – выдыхаю извиняющимся тоном.
– Пьиздец. – Он до боли сжимает мои запястья.
Диким, взбешенным взглядом прожигает лицо.
– Андрюш… – испуганно качаю головой.
– Ты мьеня всье это врьемя пьисала, что ли? – орет он с жутким акцентом, который всегда появляется, когда Макрис злится.
Мощная рука резко снова припирает меня к стеклу, ладонь окольцовывает шею. Ситуация вдруг становится пугающей.
Я всхлипываю и ухватываюсь за его запястья. Пытаюсь ослабить напор, чтобы хоть как-то вдохнуть.
– Андрей, – хриплю.
Из глаз выскальзывают слезы.
– Сука, – цедит он мне в лицо. – Кто тьебя ко мне отправьил?!
Глава 3
Вера
Решение приходит молниеносно.
Когда я, будучи подростком, однажды вечером возвращалась от подружки, на меня напали в моем же подъезде. Сделать ничего не успели, слава богу. Соседка как раз вышла с пакетом к мусоропроводу и помешала насильнику.
Я даже испугаться толком не успела, а вот отец был непреклонен. Нашел курсы по самообороне, заставил пройти стандартную программу.
С тех пор я могу за себя заступиться, правда после того нападения это и не требовалось. Даже рабочие вопросы, кого и чего бы они ни касались, я привыкла решать миром.
Отсюда и шок в первый момент. Замешкалась.
Освобождаюсь от мужских ладоней и, дав всего секунду вспыхнувшему в зрачках Адриана превосходству, со всей дури вонзаюсь ногтями в его глаза.
– Бльядь, – рычит он.
Я резко отталкиваю сильное тело от себя и пытаюсь отдышаться, поглаживая шею.
– Ты чуть не задушил меня, – взбешенно обвиняю. – Совсем с катушек слетел, чертов грек?
– Ты пришла ко мнье с жучком, – часто моргает.
– С диктофоном, – поправляю.
Это кардинально разные вещи, между прочим.
– С дьиктофоном? – Адриан хватает меня за локоть.
– Отпусти. – Отчего-то снова становится страшно.
Два года назад я была бы уверена, что с ним безопасно, а сейчас… Макрис слишком напугал.
Пытаться душить живого человека? Разве мой Адриан на это способен? Хотя, может, я просто плохо его знаю?
Начинаю вырываться, впадая в истерику, но Адриан подхватывает за талию так легко, словно я кусок сладкой ваты. Держит крепко.
– Ты, кажется, хотела изучить ванную комнату?
Он снова говорит без акцента. Уже не злится?
– Поставь меня на место. – Как таракан, болтаю руками и ногами и визжу.
Он больше меня раза в два. Объективно – шансов ноль. А я еще и год питалась раздельно. Дурочка. Не надо было пропускать силовые тренировки.
– Не надрывайся, – произносит Адриан равнодушно.
Зайдя в ванную комнату, ставит меня на пол и брезгливо отстраняется. Окидывает тяжелым взглядом с ног до головы. Я делаю то же самое.
Он только лучше стал. Я уже говорила?
Ему ведь сорок один. Где все эти признаки раннего старения? Почему, мать твою, Макрис такой подтянутый и спортивный? И откуда в нем опасность, от которой у меня подкашиваются ноги?!
– Раздевайся, – произносит он, опираясь упругой задницей о тумбу.
– Ты не посмеешь, – мотаю головой, чувствуя, как внизу живота происходит микровзрыв.
Надо наведаться к сексологу, потому что мое либидо ведет себя как-то странно и воспринимает мужскую агрессию как игру, от которой, словно зомби, воскресает.
Мужчины, чтобы довести партнершу до такой кондиции, танцы с бубнами в постели устраивают, а греку достаточно было придушить меня у окна на сороковом этаже. И все – колени сами собой раздвигаются.
Может, таблетки пропить какие-нибудь или капельницы проставить, не знаю…
– Я должен понимать, что на тебе больше нет сюрпризов.
– Их нет.
– Не верю. – Адриан складывает руки на груди.
– Я тебе тоже. Живи с этим.
– Вера, – снисходительно говорит он, осматривая мою шею. – Ты все равно разденешься, и мы поговорим.
– Это издевательство над гражданкой России, я буду жаловаться в посольство, – оскорбленно выпаливаю, пятясь назад и упираясь в стену.
Адриан округляет глаза и хохочет.
– Так и мы в России, Вера. Какое посольство? – недоуменно спрашивает.
– Америки, конечно. Там таких, как ты, домогателей быстро отменяют.
– Я тебя не домогался, не мечтай, – произносит он пренебрежительно. – Если ты думаешь, что Адриан все тот же влюбленный идиот, то ошибаешься. Я прекрасно понял, что ты принарядила свою задницу не для того, чтобы посмотреть сантехнику в моем номере, – кивает на тумбу с умывальником за своей спиной.
Кран, кстати, вполне обыкновенный. Везде обман!
– Думала, что я снова клюну на тебя?! – иронично приподнимает брови Макрис.
А затем его лицо становится жестким. Словно маска срывается. Прищур и оскал – звериные.
– Ты… – хмурюсь. – Тогда зачем это шоу?! – указываю в сторону комнаты.
– Хотел усыпить твою бдительность, конечно же, – пожимает он широкими плечами и встряхивает рукой с золотыми часами на запястье. – Ты так предсказуема, малыш. – Смотрит на циферблат. – Тот, кто тебя отправил, промахнулся. Я не собираюсь делиться с тобой своими планами, а вот ты мне все расскажешь, – невозмутимо кивает на мою грудь. – Снимай платье, я должен тебя проверить.
Беспомощно озираюсь, ощущая себя грязной. Доверчивой дурочкой.
Душа сжимается в комок, и изнутри меня затапливает ненависть. Каждый отдаленный уголок топит. Даже те, где два года надеялись и оправдывали этого человека.
А ведь пару минут назад я действительно была готова отдаться Адриану, тем более так отчаянно хотелось поверить, что он приехал за мной.
Только сейчас понимаю, что подсознательно мечтала об этом каждый божий день. Закусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не разрыдаться.
Опускаю голову, прикрываясь волосами, чтобы хоть немного побыть собой. Проталкиваю всхлип обратно в грудь. Как же меня достало все время прятать эмоции! Быть «в ресурсе».
Вся жизнь в прямом эфире…
Несмотря на боль, страхи, порою лень…
– Ты мьеня злишь, Вера, – слышу бесчувственный голос за спиной.
– Да пошел ты, – шиплю я сквозь зубы и стягиваю платье через голову.
Кидаю тонкую тряпку Адриану в лицо.
– Белье тоже снимай, – ловко увернувшись, требует он.
Я завожу руки назад, чтобы расстегнуть черный лиф, а затем стягиваю трусики. Дышу часто. Кожа покрывается мурашками. До чего абсурдная и унизительная ситуация!
Адриан медленно обводит глазами высокую грудь, заостренные соски, опускается к талии… промежности… Инстинктивно хочется прикрыться, но я терплю.
– Волосы.
– Что? – недоумеваю.
– Подними их наверх и повернись.
– Старый извращенец, – цежу себе под нос.
Без всякого намека на сексуальность привстаю на носочки и разворачиваюсь.
Спину и ягодицы окатывает холодом.
– Отлично. Прикройся. – В меня прилетает белоснежное полотенце. – Жду тебя в гостиной.
