– Что угодно синьору? У меня богатая коллекция сочинений на любой вкус, посмотрите и выбирайте, – заявил торговец простоватого вида.
– Есть ли у тебя, милейший хозяин, в продаже сочинения почтенных Джованни Делла Каза «Галатео» и Алигьери Данте «Божественная комедия»? – уточнил Таддео.
– Что касаемо первого трактата, конечно. В нём неподражаемый и умнейший Джованни Делла Каза даёт подробнейшие объяснения о том, как надо себя вести в обществе. А вот что касается второй книги, есть некие затруднения, – тихо ответил торговец и внимательно оглядел мага.
– Каковы же они? – уточнил Таддео.
– Из трёх частей «Божественной комедии» святые отцы разрешают продажу только первой части – «Ад». Вторая часть – «Чистилище» и третья – «Рай» внесены в «Индекс запрещённых книг». Их нельзя продавать и читать под угрозой отлучения от церкви, дабы оградить веру и нравственность людей от непристойных и греховных посягательств. Говорят, что святые отцы ещё не решили, прав был сочинитель или нет. Они просто не знают, каким должно быть Чистилище. А Рай у Алигьери Данте не соответствует представлениям святого престола, – очень серьёзно ответил торговец и оглянулся по сторонам.
– Отлично, первой части достаточно любому добропорядочному верующему. Если каждый будет себя вести уважительно и соблюдать все требования святых отцов и церкви, то и не потребуется Чистилище, можно рассчитывать сразу на Рай. Там хорошо, поэтому зачем описывать то, где и без того приятно находиться. Ведь так? Давай мне эти сочинения, но оберни для лучшей сохранности, – с холодной улыбкой ответил маг.
Торговец молча кивнул и принялся готовить товар. В ожидании книг Таддео ознакомился с рукописным листком поразительных новостей, «фолья аввизи», лежавшим на прилавке. Так в простонародье называлась рукописная газета Рима. В ней излагались основные общественные события, решения правителей и сплетни, произошедшие за последние несколько дней по всей обширной Италии, разделённой на многочисленные королевства, княжества, князь-епископства, герцогства, маркизаты, графства, сеньории и даже республики. Там он прочёл несколько строк о сожжении страшного еретика аптекаря Йорно, замышлявшего наслать падёж скота на Витербо и близлежащие селения. Особо обратила его внимание заметка, предупреждающая о появлении в Субурре волков-оборотней ликантропов, поедающих по ночам проституток и сутенёров. Имелись строки и о прибывших из-за границы новых товарах с местами продаж на рынках Рима. Сообщалось об открытии нового лупанария и примерных ценах на услуги любодеяния и похоти.[6 - Лупанарий – публичный дом, размещённый в отдельном здании.]
– Синьор, ваши сочинения готовы. Возьмите и ступайте с миром, пусть вас хранят святые Павел и Пётр, – заявил торговец, передавая книги магу.
Таддео поблагодарил, щедро расплатился за покупку и направился к Джузеппе, стоящему на улице с конями и глазеющему на прохожих.
– Я всё приобрёл для тебя, мы можем следовать дальше. Скоро вечер, и нам нужно добраться до места, пока светло, – заявил маг и, сев в седло, направился по нужному адресу.
– Читать – это долго, не мог бы синьор сам мне всё поведать? Вы же сказали, что каждый господин в ответе за своего слугу, – беззаботно заявил Джузеппе.
Таддео не ответил, и они без разговоров последовали туда, где между четырьмя холмами располагались крикливые, сырые и грязные Верхняя и Нижняя Субурра, приют для всяческого человеческого отрепья. Вскоре они миновали шумные центральные улицы и оказались на окраине города. Убедившись, что Джузеппе готов слушать и вблизи нет лишних ушей, Таддео начал свои нравоучения:
– Похвально, что ты желаешь научиться понимать мир, только понимаешь ли, к чему приведёт подобное желание? Возможно, ко всяческому успеху, а возможно – к пыткам и виселице. Однако ты сам распоряжаешься своей жизнью и душой, а моё дело – указать тебе возможный путь. Ты спрашивал, что такое Ад, самое известное место на Земле? Нет такого человека, который бы не знал про него, но нет и ни одного, кто побывал там. Ад никто не видел, так же, как Чистилище и Рай. Единственный, кто описал эти места, так это флорентинец Данте Алигьери. Он умер больше двухсот восьмидесяти лет назад, но тоже никогда там не был. Я многое могу рассказать тебе про эти сущности для обитания человеческой души, но пока ограничусь малым. Готов ли ты услышать?
– Я очень хочу знать, но сомнения гложут меня. Значит, господин Данте написал обычную сказку, тогда зачем мне её читать? Пустая трата времени и денег. Кроме того, сами сказали, что там никто не был. Значит, не были и вы, откуда же вам знать про Ад? Хотя ладно, вам я верю, в отличие от этого Данте. Прошу вас, расскажите, – задумчиво попросил слуга.
Таддео холодно улыбнулся, одобрительно покачал головой и продолжил свой разговор:
– Это хорошо, что ты полон сомнений. Да, я тоже не был в Аду, но придёт время, и моя душа посетит это тёмное место. Знания, которыми я обладаю, передаются из поколения в поколение от мудрых наставников и учителей. Поэтому они наиболее правдивы, чем все остальные, изложенные в книгах. Иногда авторы пишут всякую глупость, лишь бы позабавить публику. Слушай внимательно, и я попробую тебе объяснить. Ты знаешь, что есть всего семь главных человеческих пороков: гордыня, алчность, зависть, гнев, похоть, чревоугодие, уныние. Добавь к ним предательство и убийство, и их станет девять. Это число правильное и верное. Есть и добродетели, их также девять, и они существуют в противовес порокам. Поговорим поподробнее об этом. Предательство – это прародитель и отец греха, особое состояние души, способное перевернуть весь мир, уничтожить всё живое. Надо понимать, что каждый грех является предательством в той или иной степени: или Создателя Вселенной, или его сына – Творца, а также законов и заповедей, не говоря уже о человеке. Предательство – это основа и плодородная почва всяческого тёмного начала. Ему отдан девятый и главный круг Ада.
Гордыня – мать всех грехов! Наиглавнейшая страсть, которая выражается в отвержении учения Создателя Вселенной, заповедей Творца и глубоком презрении к ближним. Именно она управляет человеком при желании обогащения, занятия высшего положения в иерархии, выборе сладострастия и чревоугодия. Она благословляет на остальные грехи. Гордыня занимает восьмой круг Ада.
Предательство и Гордыня – родители грехов и всегда существуют рядом.
Алчность, скупость, жадность, корыстолюбие – этот грех заключается в любви к деньгам, страсти к накопительству, ненасытном увеличении земных благ. Люди обычно не замечают этого греха, а иногда путают его с добродетелью, называя экономностью или простым желанием жить лучше. Этому пороку по праву принадлежит седьмой круг.
Зависть, или великая скорбь и печаль о благополучии ближнего, – тоже великий грех, разъедающий человека изнутри. Она мешает ему жить в гармонии с самим собой, людьми и природой. Место этому греху на шестом круге, и он основа предыдущих.
Гордыня, алчность, зависть – сёстры-близнецы, они всегда неразделимо вместе.
Следующим следует гнев – завсегдатай пятого круга мучений и страданий. Этот грех тоже тесно связан с предыдущими и полностью зависит от них. Он оправдывает и скрывает предыдущие пороки. Гнев очень опасен и погружает человека в состояние дикого зверя.
Похоть, любодеяние, блуд, вожделение – сладострастный грех четвёртого круга Ада. В основе его незаконное желание обладания телом женщины, страстные мечтания и услаждение нечистыми помыслами.
Третий круг принадлежит убийству. Убийство – грех, но не всегда тяжёлый. Это деяние только тогда является грехом, если человек имеет корыстный мотив. Например, желает погубить человеческую душу из личной мести, обиды и подобных грязных побуждений. Если же убийство не имеет корыстного мотива и случается из-за человеческого долга, спасения ближнего, своей страны или сохранения чести, тогда оно является грехом только отчасти.
Второй круг предоставлен чревоугодию – страсти к чрезмерному, обильному и вкусному питанию, неправильному и излишнему люблению плоти, живота и домашнего покоя.
Уныние, беспечность в жизни, нерадивость, зависимость от оценок окружающих, упадок духа и слабость воли – это тоже известный и порочный грех. Он заключается в расслаблении всех сил души и тела, изнеможении ума, лености ко всякому духовному деланию и к труду. Ему уготовлен первый, самый простой круг Ада.
Но помни, кто соблюдает все законы и согрешит лишь в одном грехе, тот становится виновным во всех пороках. А также не забывай: если любой грешник жив, это означает только одно, что есть некое намерение Великого Создателя Вселенной по поводу жизни этого человека. Запомни, Джузеппе: душа вечна. После смерти бренного тела она просто меняет среду обитания, перемещаясь в пространство Вселенной. Большинство человеческих душ попадают в Ад, потому что человек состоит из грехов. Подумай сам и определи хоть одного смертного, который не подвержен в ходе своей жизни ранее названным порокам. Только самые достойные попадают в Рай, но их ничтожное количество. Там, в Раю, они остаются навсегда, вечно наслаждаясь прекрасным и получая блага по своим заслугам.
Однако не надо путать земных людей – ангелов при жизни в человеческой плоти с жалкими людишками, похожими на теплокровных тварей, живущих в природе. С теми, что при жизни были бесцветны, не творили ни добра, ни зла. Они за всю жизнь так и не выбрали, с кем им быть, с Люцифером или с Творцом. Сколько бы они ни каялись, какие бы одежды ни носили, сколько бы ни лицемерили – у них ничего не получится. Их место вообще не определено, и они, скорее всего, не попадут ни в Ад, ни в Чистилище. Значит, и Рая им не видать как своих ушей. В Рай попадают лишь только те, кто спас мир, устроенный Творцом, не нарушая его заповедей. Души бесцветных грешников будут бродить возле преисподней, умоляя взять их в Ад и направить на круги очищения. Однако безрезультатно, грехов этих людей не будет хватать для помещения в пылающий и смердящий Ад, а благости – для направления в благоухающий Рай. Великий Создатель Вселенной поддерживает существование людей на Земле постоянным круговоротом жизни и смерти. Он берёт одну из душ, хранящихся в Аду, даёт ей новое тело и направляет на Землю. Она проживает новую жизнь и вновь получает шанс попасть в Рай. Ад – просто хранилище, устроенное Творцом. После своей смерти большинство душ людей попадают в бездну Ада и проходят девять кругов очищения. Каждый круг соответствует названному пороку. Там их будут вновь и вновь наказывать за грехи, допущенные в жизни. К тому, кто всю жизнь страдал гордыней, будут многократно применять унижения, поругания и всяческие оскорбления. У того, кто был алчен, раз за разом будут отнимать добро и богатства, причиняя страдания и доводя до исступления. Кто завидовал, того погрузят в ещё большую зависть и досаду. Эти люди просто будут истекать слюной и каждый раз казнить себя за успехи других, разбивая голову о камни. Кто был гневлив, тот постоянно будет лопаться от злости и доводить себя до отчаяния. Похотливость не будет давать удовольствий, а только боль, страдания и гниение от срамной заразы. Подобные грешники вместо радости телес своих будут ощущать одни страдания, но остановиться не смогут. Они каждый раз, раз за разом будут проходить порочный круг: сладострастие – болезнь – мучительная смерть.
Чревоугодие тоже приведёт к болям, распуханию тела и страданиям. Уныние будет поражать каждую клетку мозга и тела и превращать грешника в камень или в червя каждый раз, всё снова и снова. Вновь и вновь человек будет проходить дорогу своего предательства и получать за это невыносимую боль. Тот, кто убивал, будет повторять это ежедневно, каждый раз сходя с ума.
Там, в Аду, грешники разных пороков среди мглы и бури, швыряющей их истерзанные души о скалы, испытывая мерзкое гниение и зловонные запахи, невыносимую тяжесть грязных и утомительных работ, будут страдать бесчисленное количество лет. Многие из этих душ подвергнутся вечной огненной геенне в кровавых, свинцовых, смолевых ямах, рвах и печах или под бесконечным огненным дождём. Самые виноватые окажутся в вечном льду. Кому-то предстоит мучиться бесконечно долго под неусыпным взглядом Люцифера. Кто-то, благодаря своим греховным поступкам, будет веками прислуживать одному из падших ангелов – принцев Ада в подчинённых ему легионах злых духов. Отдельные, со временем искупив свою вину, будут направлены в Чистилище и там вновь подвергнутся истязаниям, но другого порядка: под наблюдением белых ангелов произойдёт очищение перед возвращением на Землю. В этом месте перехода из одного состояния в другое души, прожившие сотни и тысячи лет в страданиях Ада, будут учиться быть праведными и готовиться к возвращению в мир людей. Гордые должны стать смиренными, стыдливыми, услужливыми, послушными и кроткими. Алчные – щедрыми, великодушными и бескорыстными. Завистливые – дружелюбными, открытыми душой и благожелательными. Гневливые – радостными, спокойными и умиротворёнными. Похотливые – аскетичными, верными обетам и благонравными. Чревоугодливые – умеренными. Унылые – активными и желающими всяческих движений мозга и тела. Предатели – верными и надёжными, а убийцы – милосердными.
Как только они научатся этому, то откроются новые возможности начать жизнь с самого начала. Они опять вернутся на Землю в обличии человека, чтобы вновь повторить земной путь и заново со временем оказаться в Аду, Чистилище или Раю. Чем человек был лучше при жизни, тем быстрее его душа покинет бездну Ада и переместится в Чистилище. Чем больше он творил беззаконий и грехов, тем его душа дольше пробудет в преисподней, а может, и навсегда останется там.
Таддео закончил свою речь и задумался о важности сказанного. Джузеппе не перебивал, его взгляд был очень внимателен. Он слушал каждое слово синьора, впитывая его в себя.
– Всё ли понятно тебе? – уточнил маг через некоторое время.
– Нет, синьор, не всё. Вы сказали, что в Чистилище под наблюдением белых ангелов произойдёт очищение перед возвращением на Землю. Это означает, что туда нет входа Люциферу? – уточнил Джузеппе, поражённый услышанным.
– Именно так. В Чистилище вход Люциферу и подчинённым ему демонам закрыт. Они могут свободно продвигаться только по девяти кругам преисподней, их граница – весь Ад, – ответил маг.
– Тогда как же они появляются на Земле среди людей? – вновь уточнил удивлённый слуга.
– Очень просто: демоны никогда не оказываются среди достойных людей, они проникают только в порочных. Поэтому демоны на самом деле не выходят за границы Ада. Сама преисподняя находится в телах грешников, колдунов и чародеев, а демоны в их сердцах и душах – как у себя дома, в Аду. Падшие люди этому рады, они расценивают подобное как дар провидения. Они просто просят открыть в них смердящий Ад, и демоны им уступают, – с жестокой ухмылкой ответил Таддео.
– Я никогда не видел, чтобы демон жил в человеке, только слышал об этом от святых отцов. Как это происходит? Какой величины бывают демоны, чтобы уместиться внутри живого существа? – испуганно уточнил Джузеппе.
– Демон не может иметь величины, его размер зависит от мыслей людей. Если падшему человеку захочется, то демон может быть с ноготок. Если грешник пожелает его видеть огромным, как дом, то он станет таким. Совсем неважно, какой размер у демона, главное – сила разрушения, причиняемая им. Всё это просто обыкновенная, устойчивая иллюзия с перемещением образов демонов в пространстве, придуманная великим Люцифером, – с холодной усмешкой ответил Таддео.
– Так, значит, и в вашей душе, синьор, тоже присутствуют Ад, демоны и иллюзия? – с неким страхом уточнил Джузеппе.
– Так и есть, но я служу преисподней и Люциферу неспроста и не ради наслаждения девятью человеческими пороками. Моя суть в другом, в изменении сущности сложившихся вещей. Я желаю прекратить деятельность Ада и остановить круговерть преисподней. Я желаю оставить только Чистилище и облегчить жизнь людей, убрав из их голов желание греха, – задумчиво ответил Таддео.
– Когда это наступит? – спросил поражённый Джузеппе.
– Тогда, когда Творец простит Люцифера. Когда Падший Ангел вернётся на своё прежнее место при Великом Создателе. Тогда ужасный и вечный Ад прекратит своё существование, – задумчиво заявил маг.
– Когда же это случится? – уточнил слуга.
– Не знаю, на сегодня хватит об этом, – отрезал Таддео и пришпорил коня.
Воспользовавшись услугами прохожих, вскоре они нашли то, что искали. В Верхней Субурре путешественники оказались уже с наступлением темноты, когда город закрывал ставни окон и двери, а на улицы выходили убийцы, грабители, воры, блудницы и прочие спутники ночи.
Таддео и Джузеппе остановились перед заведением с гордым названием «Гай Юлий Цезарь». Таверна вызывала уважение: была двухэтажной, с харчевней и постоялым двором для проживания людей в гостиничных комнатах на втором этаже и содержанием лошадей в специальных стойлах на первом. Спрыгнув, Таддео привязал животное и обратился к первому попавшемуся под руку слуге, занимавшемуся уходом за конями посетителей. Он уточнил, как найти хозяина этой таверны – Джино. Получив подробный ответ, направился через небольшой дворик в харчевню. За ним следовал и поражённый новыми знаниями Джузеппе, тяжело привыкающий к своей роли слуги при новом господине.
– Синьор, я так понимаю, что это заведение нам рекомендовано для проживания комиссаром инквизиции, у которого мы были? Правильно ли мы поступаем, что прибыли сюда? – уточнил у своего хозяина насторожённый после нравоучений Джузеппе, следуя ко входу в харчевню.
– На основании чего ты сделал такой вывод и почему так обеспокоен нашим временным жилищем? – уточнил маг, разговаривая на ходу.
– Всё очень просто. Вы, синьор, искали именно эту таверну, видимо, кто-то посоветовал это место или приказал разместиться здесь. Сегодня мы посещали, кроме харчевни, только резиденцию комиссара инквизиции, поэтому нетрудно сделать предположение. Что касается моего беспокойства, то смысл тоже очень прост. Если мы будем проживать в таверне по совету комиссара, то каждый наш шаг будет известен инквизиции. Скорее всего, хозяин этого заведения – его шпион, и мы очень рискуем. Кроме того, монах-доминиканец в приёмной что-то говорил об этом. Не лучше ли нам поселиться в другом месте? Да и публика здесь, по-моему, не совсем приличная и богобоязненная, – оглядываясь, продолжил рассуждать Джузеппе.
– Я рад, что ты начинаешь мыслить, хоть и очень вяло. Да, действительно, эту таверну настойчиво рекомендовал Джулио ди Скрибаньи. Однако помни, из одного и того же цветка пчела делает сладкий мёд, а змея – смертельный яд! Обычно люди становятся шпионами, для того чтобы узнать чужие секреты и тщательно спрятать свои. Мы обязательно изучим все тайны хозяина таверны и через него познаем секреты других людей. Если Джино совершает подлые поступки, доносительство и предательство, значит, способен ещё на многие другие мерзкие грехи. Не волнуйся и доверься мне, у нас есть три дня и четыре ночи до отъезда с Джулио ди Скрибаньи по делам инквизиции. За это время многое может измениться, – заявил маг и вместе с Джузеппе вошёл в харчевню таверны.
Глава 2 Красный Паук
«…Не подлежит сомнению, что бес может пролезть в тело человека. В душу же он пролезть не может. Проникнуть в душу может только Бог. Пролезая в тело, бесы не затрагивают его сущности. Ведь тело имеет двоякие границы: границы количественные и границы по сущности… Сущность же тела создана Богом. Поэтому он один охраняет деятельность сущности тела, как он того захочет…»
Яков Шпренгер, Генрикус Инститор. Молот Ведьм. Часть II. 1487 год
Закопчённые от приготовления пищи залы харчевни встретили Таддео и Джузеппе спёртым воздухом с запахом различной плебейской еды и человеческим гвалтом. Помещения были заполнены посетителями почти полностью. Люди ели, громко чавкая и бросая кости шелудивым приблудным собакам, ютящимся рядом и ожидающим очередной подачки. Пили, громко кашляя и захлёбываясь дешёвым разбавленным вином. Смеялись, разговаривали между собой, тискали нагло улыбающихся девок, подающих еду и питьё, совсем не отвергающих похабные ухаживания. Некоторые, наполнив животы едой и питьём, спали прямо за столами, опустив головы книзу. Другие лежали на грязном, оплёванном полу возле стен. Многие стучали пустыми кружками, прося очередную порцию вина. Другие же, потакая греху чревоугодия, отрыгивали жирную пищу, как дикие лесные свиньи, подражая их хрюканью. Отдельные справляли нужду, едва выйдя из харчевни, не утруждая себя культурой поведения. Были и те, что искали кровавых приключений, таская друг друга за грудки. На нескольких столах задорно, с шумом и оскорблениями, играли в кости. Видимо, ставя на кон личное или ворованное имущество, а возможно, жён, сестёр и чужие жизни. Отвратное общество, присутствующее в харчевне, вызывало чувство омерзения, брезгливости и опасности. Заставляло быть настороже любого, кто был не из этой грязной среды, прилично одет, умён или трезв.
– Вот здесь много достойных людей Рима, но я уверен, они и знать не знают о той книге, что вы приобрели для меня сегодня. Я говорю про «О нравах» синьора Делла Каза. Поведение публики в этой харчевне естественно, как у свиней в загоне, – с усмешкой съязвил Джузеппе.
– Тебе нравится разврат и душевная грязь людей, всё это греет твою кровь. Не притворяйся агнцем. Unicuique secundum opera eius,[7 - Да воздастся каждому по делам его (латынь).] – тихо ответил Таддео, осматриваясь. Несмотря на смрад и грязь, царившую кругом, запахи пищи всё равно вызывали желание утолить голод. Джузеппе посмотрел на нового господина: ему очень хотелось есть, но маг не отреагировал на просящий взгляд слуги. Он остановил служанку, несущую куски мяса на большой деревянной тарелке кому-то из посетителей, и уточнил, где находится хозяин таверны.
Молодая девица с раскосыми озорными глазами, игриво осмотрев молодого мужчину, ответила:
– Синьор Джино, наш любезный хозяин, стоит у вертела с ягнёнком и лично занимается его приготовлением. Вон, посмотрите на одноглазого толстого паука в красном колпаке с пятнами жира. Это он и есть, наш хозяин. Если что-то будете заказывать, пищу или вино, зовите только меня, служанку по имени Агата. Я мигом принесу то, что угодно красивому синьору. А если господину будет одиноко и он захочет ласки, то я к полуночи всегда свободна! Мы вместе можем приготовить много вкусного. Если я не понравлюсь, то в нашем районе достаточно «наставниц» в искусстве любви. Только сами не ходите и не выбирайте, у нас в Субурре – как в цирюльне. Не успеете и слова сказать, как уличная девица обреет на весь кошелёк.
Таддео уважительным кивком головы поблагодарил девушку. После, не обращая внимания на её фривольное предложение, направился к большому очагу с вертелом в конце зала харчевни. Джузеппе, пропустив своего синьора вперёд, с удовольствием ущипнул девицу за мягкий зад, с превеликой радостью потрепал её за румяную щёку и успел шепнуть несколько скабрёзных слов на ухо. Девица мило улыбнулась, кивнула в знак согласия и, повиливая соблазнительным задом, удалилась разносить мясо гостям харчевни.
Таддео направился к тавернщику Джино, издалека рассматривая его. Этот человек был среднего роста, крепок телосложением. На его лице присутствовало мрачное и даже угрожающее выражение. Повязка, прикрывающая вторую, пустую глазницу, была сделана из коричневой дублёной кожи. Такого же цвета был и длинный, до носков туфель, грязный фартук на груди, весь в пятнах крови. Этот кусок бычьей кожи, надетый при помощи верёвки на крепкую шею, спасал от капель жира, разлетающихся с шипящего от сильного огня крупного куска мяса. Крепкие руки крутили вертел с ягнёнком, а сам он внимательно смотрел по сторонам, наблюдая за поведением посетителей харчевни и их нуждами.
– Синьор Джино, я дворянин из города Катандзаро, Орсино ди Савельи. Мне и моему слуге нужен хороший тихий ночлег на четыре ночи. Хотелось бы выспаться перед дальней дорогой, а в харчевне полно народа. Могу ли я рассчитывать на достойный и спокойный отдых? Или мне поискать другое место? – уточнил маг, пытаясь напустить на своё лицо как можно больше провинциальной простоты.
Одноглазый Джино быстро подозвал к себе трактирного мальчишку для мелких поручений. Передал ему вертел с ягнёнком и внимательно взглянул на путешественников единственным глазом. Его лицо расплылось от показной радости, он вытер грязные волосатые руки о жирный фартук и радостно заявил:
– Зачем вам другой ночлег?! Приветствую вас, досточтимые гости, в лучшей таверне Вечного города под названием «Гай Юлий Цезарь»! Хотя римские аристократы и не любят наш район, обходя стороной мою таверну, но вы должны знать особую тайну. Именно на этом месте стоял дом достойнейших Юлиев, чтобы мне провалиться в тёмный Ад. Их поместье было как раз вокруг моей таверны. Понимаете, здесь родился и жил сам Гай Юлий Цезарь до тех пор, пока он не получил должность верховного понтифика и знак отличия – железный жертвенный нож.[8 - Понтифик – член высшей коллегии жрецов, управлявших всеми делами религии.] Жизнь в этих трущобах закалила великого полководца и правителя. Радуйтесь возможности окунуться в этот воздух и походить по этой земле, где ступала нога такого великого сына Рима. Конечно, мне давно пора брать деньги за возможность преклонить колени на земле, помнящей Гая Юлия, но я скромен и прост. Я думаю о людях больше, чем о себе. Помощники уже сообщили мне, что к нам прибыли двое серьёзных господ. Синьоры, вы пришли как раз по адресу. У меня не только самое хорошее жильё, но и самое дешёвое. Если у вас есть деньги, то самое лучшее будет предоставлено для достойных гостей: комнаты, еда и прочее! Но даже если денег нет, мы всегда договоримся ради памяти Юлия Цезаря. Все итальянцы – братья и должны помогать друг другу. В счёт долга я могу взять шпагу, или кинжал, или что-то из одежды, коня, седло, любую ценность. В беде я вас не оставлю, с Джино всегда можно поладить. Позвольте узнать, сколько комнат вам надо? – Конечно, деньги есть, если бы их не было, я не стал бы снимать жильё в таком известном всему городу заведении. У меня достаточно средств, однако я желал бы жить скромнее, чем могу себе позволить, и на то имеются веские причины. Я путешествую инкогнито, ищу свою сестру, сбежавшую с одним ветреным и избалованным иностранцем, наглым богатым испанским идальго, – важно заявил Таддео.
При этом маг совершенно открыто, даже излишне назойливо и смело показал висящий на поясе замшевый кошель с деньгами, доставшийся ему от убитого настоящего дворянина Орсино ди Савельи.
– Понимаю вас и извиняюсь за глупые сомнительные мысли. Вы, синьор, очень прилично одеты и выглядите достойно. Как я сразу этого не заметил? Видимо, жир ягнёнка попал мне на ресницы и склеил их. Я не спрашиваю ваше имя, бумаги, подтверждающие ваши слова, и цель визита в Рим. Если даже вы оба беглые слуги или не в ладах с законом, то и это меня не интересует. Раз у вас есть деньги, то вы достойные господа. Я предоставлю лучшие комнаты с отдельным входом, а ваших лошадей будут ценить и жаловать, как любимого коня Юлия Цезаря по прозвищу Инцитат. У меня живут всякие люди. Я всегда и всем помогаю, не выдаю никого властям, хоть трижды преступника. Никогда не предаю, ибо предательство – это главный грех. Можете на меня положиться, – весомо повторил хозяин и скрипуче рассмеялся.
При своей болтовне он не забыл осмотреть самым внимательнейшим образом усталые лица гостей, потрёпанную одежду и затёртые пятна крови на куртках мага и Джузеппе.
– Я согласен с вами. Это очень правильно, и Творец вас отблагодарит. Только вы ошиблись, любезный, Инцитат был любимым конём другого императора – Калигулы. Говорят, этого коня назначили сенатором Рима, – с лёгкой улыбкой ответил маг, вспоминая слова комиссара инквизиции о личности тавернщика.
– Не будем спорить о конях, они все на одну морду. Голова, четыре ноги, хвост и огромное естество между ними – вечная зависть мужчины, – засмеялся Джино.
Однако, увидев, что его шутка не приветствуется, тут же приподнял головной убор, обнажил лысину на потной голове и заявил:
– Наверное, вам уже сказали, что меня зовут одноглазый Джино по прозвищу Красный Паук. Благодаря моему красному колпаку люди дали мне такое прозвище. Если желаете расположиться скромно, но с достоинством, то я сам покажу удобную комнату. Она двойная, большая, светлая, с хорошей мебелью и в тихом месте моей таверны. Её хватит для вас и для слуги. Имейте в виду, у меня останавливаются люди, у которых в кармане никогда не было ни одного флорина, поэтому не обращайте внимания на их внешний вид. Да и гости, посещающие харчевню, не блещут манерами. Бывают драки и сквернословие. Но вам нужно поселиться именно здесь, если я правильно понял. Если это так, тогда вас всё должно устроить.
Развернувшись и пригласив следовать за собой, одноглазый Джино провёл Таддео и Джузеппе через кухню и небольшой коридор к чёрному выходу. Вскоре они оказались на противоположной стороне от главного входа в таверну. Здесь имелся небольшой дворик из жёлтого камня, напоминающий колодец, настолько он был узок.
Хозяин заведения подвёл гостей к невзрачной дощатой двери и открыл её перед ними. Глазам Таддео и Джузеппе предстало убогое помещение со свисающей в углах древней паутиной, состоящее из двух комнат с грубыми лежанками вместо кроватей. На входе имелась вешалка для одежды, а в первом помещении стоял стол, накрытый старой скатертью с грязными разводами. На нём присутствовал тройной канделябр с наполовину использованными свечами. Стояли заранее приготовленные два кувшина, две щербатые кружки и две небольшие тарелки с какой-то едой, накрытые тряпицей. Единственное окно было настолько малым, что позволяло высунуть голову только по плечи.
Таддео осмотрелся: в этой убогой лачуге речь о хорошей мебели была явным издевательством. Однако он не стал упрекать тавернщика в обмане, а лишь хмуро усмехнулся.
– Видите, здесь очень тихо, и вас никто не увидит. Приходите и уходите, когда вздумается, только платите деньги, – заявил одноглазый тавернщик, потирая руки.
Джузеппе вначале хотел возмутиться на этот откровенный обман и уличить Джино в непорядочности и алчности. А может, и дать ему пару тумаков. Однако, вспомнив о назиданиях синьора о недопустимости плохих нравов, скрепя сердце промолчал.
– Благодарю вас, синьор Джино, я доволен. Здесь действительно необыкновенно чисто, светло и очень удобная мебель, – ответил маг, убирая рукой одну из больших паутин.
Не обращая внимания на условия размещения, он тут же заплатил хозяину за трое суток проживания с учётом четырёх ночей. При этом значительно переплатил, убеждая тавернщика в своей платёжеспособности и надёжности. Джузеппе сопроводил передачу денег удивлённым взглядом, но поостерёгся комментировать свои мысли вслух. Однако его возмущение было замечено внимательным тавернщиком.
– Мы в расчёте, синьор. Я и не сомневался, что вас всё устроит. Не обращайте внимания на мелкие неудобства, вы слишком умны, чтобы их видеть. В таверне никто не спросит, откуда гости и куда следуют. В этом и содержатся главные удобства этих двух комнат. Когда человек спокойно спит на свободе, любая мебель удобна. Не правда ли? – уточнил Джино, презрительно посмотрев на слугу.
В этот момент чёрная жирная муха, проснувшаяся от спячки, символ душевного и телесного разложения, шумно пролетела по скудной комнатушке.
Джино проводил её хитрым взглядом и заявил:
– Не знаю более поганого существа, чем муха – вечный спутник демонов и Люцифера. Именно эти твари прилетают первыми после смерти человека за его душой. Они, наслаждаясь запахом разложения плоти, ползают по коже, оскверняют её и готовят к переходу в сумрачный Ад. Не зря Люцифер считается повелителем мух. Убейте её, как только будет время и желание. Обещаете?
– Непременно, но, кроме погони за мухами, у меня есть и другие дела. Я очень устал, дорога была тяжёлой, и желаю спать, – ответил Таддео.
– Понял, немедля ухожу. Может, что-то ещё угодно синьорам: мясо, лепёшки, овощи? Мои служанки мигом принесут еду и предоставят самих себя за отдельную плату, – уточнил Джино, подмигнув единственным глазом.
Он продолжал шутить, но при этом его единственный глаз пытался тщательно изучить каждый шаг и жест новых постояльцев. Любое слово и поступок не оставались незамеченными.
– Благодарю, принесите ужин на двоих. На этом просьбы заканчиваются, – ответил маг.
– Если вы не знаете, то моя таверна располагается на холмах местности, которая называется Верхней Субуррой. Также недалеко имеется другая, Нижняя часть. Грязная, опасная и заражённая всякими болезнями и человеческими пороками. Я не советую туда ходить, так как там засилье страшных банд. В тех местах можно запросто оставить голову, здоровье или кошелёк. В Нижней Субурре самый большой в Риме «чёрный рынок». Можно купить по дешёвке ворованное или продать своё лишнее добро. Никто и не спросит, откуда оно. Там же можно договориться с наёмными убийцами. Для разного рода мрачных дел Нижняя Субурра подходит просто идеально. Но вам этого не надо, как я понял из беседы. О, я заболтался, отдыхайте, хороших сновидений. Посмотрите, на столе стоят кувшины с первоклассным вином и водой, сухарики кантучини. Как будто знал, что сегодня в этой прекрасной комнате будут постояльцы. Угощайтесь, это мой подарок гостям, а ужин сейчас принесут, – ответил Джино и, ухмыльнувшись, поклонился гостям.
Таддео с уважением кивнул в ответ, ещё раз поблагодарил хозяина за заботу. Красный Паук направился к выходу, но, перед тем как уйти, ещё раз очень внимательно и оценивающе осмотрел обоих путешественников. Как будто бы приглядывался к товару, который предстояло выгодно продать. Как только Джино покинул комнату, Джузеппе решил наконец позволить себе возмутиться:
– Как же это понимать? Он ободрал нас, как деревенских простофиль, предоставив этот загон для скота. Разве вам всё равно, где мы будем жить?
– Имеется много способов обладания сознанием человека: принуждение силой, внешние и внутренние греховные искушения, лишение рассудка через мирские блага, превращение людей в подобие неразумных животных опаиванием тайными напитками и другие. Запомни, потакая Джино в грехах и подлых поступках, мы приумножаем и ускоряем разложение этого несчастного. Его душа становится более алчной, и её посещает иллюзия безнаказанности. Чем быстрее это состояние охватит падшего тавернщика, тем быстрее мы овладеем его тайнами. Успокойся, Джузеппе, и приступай к исполнению своих обязанностей слуги. Убери паутину, создай подобие уюта. У нас очень мало времени, надо успеть и отдохнуть, – ответил маг, осматриваясь в комнате.
– Налить вам вина, господин, или вначале дождётесь ужина? – уточнил Джузеппе, желая угодить новому синьору.
При этом в тайных сомненьях он посмотрел на Таддео, раздумывая: лечь ему спать или пойти и потискать служанку Агату, что так заманчиво виляла бёдрами.
– Не делай подобострастный вид и не создавай иллюзию ягнёнка, на тебе видна шкура волка. Запомни, я почти не пью вина, так как презираю этот напиток. Творец дал человеку разум не для того, чтобы он его уничтожал по собственной воле. Закажи для меня плотный завтрак на утро, сегодня мне достаточно воды и сухарей. Оба ужина съешь сам, если желаешь.
– Можно я задам некоторые вопросы, синьор? – уточнил Джузеппе.
– Можно, но будь осторожен! С каждым моим ответом ты получаешь новое знание и проникаешь в мою душу. Это знание может быть опасно для тебя. Прежде чем задать вопрос, серьёзно поразмысли, а нужен ли тебе ответ? – ответил маг.
– Почему мы стремимся служить инквизиции, а не бежать от неё, как делают все нормальные жители Италии? Какова наша цель? Почему вы не сказали хозяину таверны, что нас прислал комиссар Джулио ди Скрибаньи? Мы могли бы получить более лучший ночлег и хороший стол, – уточнил слуга.
