Глава 10
– Почему он все время говорит «ох»? – спросила Лекси, когда я заводил машину.
– Что?
– Он все время приговаривает это «ох», когда ему задают неприятный вопрос. Думаешь, это от греческого «охи»?
– Ты о чем?
– «Охи» по-гречески значит «нет». Это как будто защитная реакция. Ты так не думаешь?
Я недоуменно уставился на Лекси, положив руку на рычаг переключения передач.
– Какое это имеет отношение к нашему делу?
– Да просто так, мысли. Послушай, я вижу, что ты шокирован. На тебе лица нет. Ты так удивлен, что брат посоветовал твои услуги своему клиенту?
– И это тоже. Я думал, он вычеркнул меня из своей жизни. Но больше всего меня удивило, что он носил в бумажнике наше рекламное объявление. Как думаешь, зачем?
– Собирался позвонить? Наладить отношения? О, – Лекси наморщила лоб. – А вдруг он хотел сам тебя нанять, но не мог решиться?
– Вот-вот. Уоррен специально нашел объявление в газете, вырезал его, потом таскал в бумажнике. Отец сказал, что тоже нашел адрес нашей конторы через объявление. Я знаю своих родственников. Они не звонят поболтать просто так. Брат чего-то хотел от меня.
– Последить за женой? Вывести на чистую воду недобросовестных сотрудников?
– Не знаю.
– А я знаю, что тебе нужно делать, Дуг. Тебе нужно поговорить с братом.
– Что?
– Перестань меня все время переспрашивать. Я сама займусь делом мистера Ди, то есть Энди. А ты прекрати ходить с потерянным видом и сделай уже что-нибудь.
– Но ты… ты только что из больницы. И без машины.
– Машину я найду, не беспокойся. К тому же, сегодня я не собираюсь следить за миссис Ди, то есть красоткой Шейлой. У меня есть план!
Я вздрогнул. Больше всего я боялся планов, мгновенно созревающих в голове моей партнерши. Как правило, она со мной ими не делилась, потому что знала, что если мы поговорим хотя бы пять минут, я объясню ей, что все это – дурацкая затея. Более того, она сама предпочитала не думать над собственными планами, а действовать, пока идея еще казалась ей разумной и привлекательной.
– Лекси, я прямо сейчас отвезу тебя назад в больницу. А потом займусь слежкой за Шейлой.
– А вот и нет. Послушай, я вспомнила, что младшая сестра моей одноклассницы живет в Лагуна-Бич. Они с мужем построили тут дом. Джулс такая правильная, состоит во всех возможных клубах, поддерживает выставки местных художников, ходит под парусом, в общем, идеальная женушка. Когда мы учились в школе с Триш, ее сестра, она нас на пару лет была младше, все время ходила за нами хвостом. Я думаю, она будет счастлива со мной поболтать.
– О чем? Ты считаешь, что Лагуна-Бич это такая деревня, где все друг друга знают? Имя этой сестры есть в списке подруг Шейлы?
– Нет. Но и Энди далеко не все знает о своей жене, как мы поняли. А Джулия, сестра Триш, такая активная личность, я уверена, что она знает все слухи в этом городке. Особенно про семейную пару, которая живет в этом безумном Парфеноне. Дуг, если ты меня сейчас подбросишь до ближайшего отеля или кафе, я позвоню Триш на работу и узнаю новый телефон и адрес Джулии. И уже сегодня наверняка она расскажет мне о привычках Шейлы в десять раз больше, чем мы узнали от мистера Ди. Я буду держать тебя в курсе, обещаю. Буду звонить Мэриголд в контору и постоянно сообщать, где я нахожусь. А ты разбирайся тем временем со своим братом.
Мне пришлось признать, что на этот раз в плане Лекси было здравое зерно. Поэтому я довез ее до какого-то приличного маленького отеля, где еще не закончилось время ленча, и проводил за столик. Уходя я увидел, как плотоядно загорелись глаза девушки, когда она попросила меню, чтобы без помех насладиться своим маленьким вальтазаровым пиром.
– Лекси, – спросил я, вернувшись к столику. – А кем работает Триш?
– Она служит в министерстве юстиции. В Вашингтоне сейчас уже конец рабочего дня, но она все равно будет сидеть на месте дольше всех, уж я-то ее знаю.
Глава 11
Я возвращался в Лос-Анджелес и думал о братьях и сестрах и их разных судьбах. Лекси и ее единокровная сестра, отбывающая срок за убийство. Триш и Джулия. Первую я помнил, в школе она была классической блондинкой-хохотушкой, обожавшей вечеринки и млевшей от парней из футбольной команды. Надо же, теперь заводила Триш, которая на моей памяти умела только улыбаться, хлопать ресницами и мило врать родителям о том, как она провела вечер, упорно делает карьеру в минюсте. Может быть, мечтает стать сенатором или судьей. А ее неведомая младшая сестра, по выражению Лекси, ходившая за ней хвостом, вполне счастлива в роли жены и светской львицы в Лагуна-Бич.
А я и мои братья Джордж и Уоррен. Я всегда был уверен, что эти двое до самой смерти останутся лучшими друзьями. Почему-то меня грела мысль, что, хотя я сознательно выбрал одиночество, мои старшие братья есть друг у друга. Оказалось, их пути давно разошлись, а все, что сейчас волнует Джорджа – чтобы не пострадала его карьера и репутация собственной семьи.
Я давно привык вспоминать братьев как одно целое. Двухголового монстра, делившего общую спальню, синхронно выходящего из дома и решительно выгонявшего меня, если я просился в его компанию. Теперь же я попытался вспомнить отдельного Уоррена. Он был ниже и темнее Джорджа и не таким агрессивным. Когда я заканчивал школу, они оба приехали на мой выпускной, и я поразился, насколько обогнал их в росте. Хотя Джордж по-прежнему наводил на меня ужас, средний брат показался мне щуплым и дружелюбным. Я вспомнил, что Уоррен с детства стремился всех очаровать. По характеру он был скорее мошенником, чем громилой. Наверное поэтому ему удалось сделать карьеру в рекламе. Я был молчалив и застенчив, особенно после того, как лишился матери, Джордж сразу лез на рожон, а Уоррен улыбался. Он частенько брал на себя вину Джорджа за разные проделки, потому что отлично знал, как смягчить наказание, а то и вовсе повернуть ситуацию в свою пользу. Я очень редко видел, чтобы Уоррен выходил из себя – он предпочитал подкалывать и высмеивать врага, вынуждая того потерять самообладание, и лишь потом вступал в драку. Лишь несколько раз я видел брата в гневе. Больше всего мне запомнился случай, когда его обвинили в краже денег от продажи благотворительной выпечки. В тот раз он не пытался мило улыбаться и сочинять какие-то оправдания, просто яростно отрицал все обвинения, что оказалось довольно глупо, потому что банку из-под пожертвований обнаружили в его шкафчике. Уоррен лишь упорно утверждал, что банку ему подбросили, убежал в комнату и так хлопнул дверью, что полетела штукатурка. Потом я слышал сквозь стену, как он рыдал и чертыхался, а затем колотил о стену. Там даже остались следы, оставленные его окровавленными кулаками. Речь шла об отстранении от занятий, но отец сумел замять скандал, компенсировав украденные деньги и внеся солидный благотворительный взнос. Лишь потом я случайно узнал, что Уоррена обманули – ребята из футбольной команды выпускных классов сказали, что эти деньги собирали для них. Поэтому они попросили брата принести банку из кабинета тренера, где она хранилась, забрали всю наличность, а Уоррену обещали, что возьмут его с собой на тусовку после матча. Естественно, они его никуда не пригласили.
Спустя несколько лет один из выпускников со смехом вспоминал этот случай на встрече в школе и удивлялся, почему Уоррен их не сдал. Думаю, что брат все сразу понял, когда его вызвали в кабинет директора. Он впал в исступление, узнав, что его попросту развели, воспользовавшись тем, что он только что перешел в старшую школу и стремился завоевать авторитет. Но потом решил, что лучше прослыть вором, чем дураком.
Что я еще мог вспомнить о брате? Уоррен любил собак, в отличие от всех остальных членов нашей семьи. Он с удовольствием выгуливал соседских псин, находя общий язык даже с самыми злобными шавками. Один только раз случился прокол, когда мопс миссис Таунбридж после прогулки выбежал на дорогу, где его сбила машина. Миссис Таунбридж была уверена, что это Уоррен забыл закрыть заднюю дверь, когда привел собаку домой, но брат снова яростно это отрицал, стуча кулаками об стол. Впрочем, собака не умерла, а Уоррен вызывался бесплатно сидеть с ней, давать лекарства и выносить на лужайку, пока она не поправилась, поэтому миссис Таунбридж перестала к нему придираться.
Я вспомнил также добродушную жену брата Пегги, теперь уже бывшую, и его дочку – самую симпатичную из моих племянников. Оба сына Джорджа быстро впитали высокомерие матери и жажду успеха Стинов. Уже когда им исполнилось по десять-двенадцать лет, мне было неуютно в их компании.
Приехав в Лос-Анджелес, я зашел в первую попавшуюся закусочную, заказал себе сэндвич с индейкой и солодовый коктейль, а потом попросил у парня за стойкой телефон и набрал номер Пегги. Трубку сняли после второго звонка, но на другом конце провода раздался незнакомый женский голос.
– Что вам надо? – спросили довольно недружелюбно.
– Я бы хотел поговорить с Маргарет. С миссис Стин. Я же правильно набрал номер?
– Миссис Стин сейчас ни с кем не желает разговаривать. Не звоните сюда больше.
– Подождите, – закричал я, надеясь, что моя собеседница еще не бросила трубку. – Я не репортер. Я ее деверь Дуглас.
– Не знаю никакого Дугласа, – холодно произнесла женщина.
– Нашего старшего брата зовут Джордж. Я – младший. Спросите Пегги.
Ждать пришлось довольно долго.
– Дуг? – наконец раздался неуверенный голос моей невестки.
– Да, Пегги. Это я. Джордж мне дал твой новый номер. Как ты? Я бы хотел к тебе заехать. Узнать, как твои дела.
– Ты же знаешь, что мы с Уорреном развелись?
– Да, мне сказали. Но я волнуюсь за тебя и девочку.
– Пенни. Ты забыл, как зовут мою дочь.
Пегги и Пенни. Во всяком случае, общую канву я запомнил правильно.
– Ну вы тоже не слишком активно интересовались моей жизнью, – огрызнулся я.
– Прости, Дуг. Просто это все так ужасно. Я все еще не пришла в себя. Хоть мы и разошлись, но Уоррен по-прежнему отец Пенни. Я еще ей ничего не говорила. Меня осаждают репортеры. Я попросила свою подругу Миранду подходить к телефону, потому что я не могу совсем его отключить. Мне звонит адвокат, звонит ваш отец, мои родители, звонят из конторы Уоррена, чтобы узнать, что я буду говорить репортерам. Мне могут позвонить из школы Пенни, чтобы сообщить, что у нее неприятности. А чего ты хочешь?
– Я хочу узнать, что произошло. Чем я могу помочь тебе, Пенни и Уоррену.
– Но я почти ничего не знаю об этом деле! – вскрикнула Пегги. – Тебе лучше пообщаться с Вайолет, новой женой Уоррена. Или с его адвокатом.
– Я хочу для начала поговорить с тобой. Я могу к тебе сейчас приехать?
– Хорошо, – ответила она после паузы. – Хотя не вижу в этом смысла.
Глава 12
Через полчаса я был у дома Пегги, одного из множества каркасных строений, угнездившихся на крошечном участке среди таких же бюджетных построек в Долине. К счастью, у двери не толпились репортеры, которые по-видимому решили удовлетвориться только телефонными звонками.
Деверь мне открыла внушительная женщина борцовской наружности, едва уступающая моим собственным шести футам роста[12 - Примерно 183 см.].
– Я Миранда – лучшая подруга Пегги, – представилась она уже знакомым мне резким голосом.
Я с опаской отметил мускулатуру Миранды, отчетливо проступающую под шелковой блузкой. Завитые в тугие кольца волосы лежали на ее могучих плечах, широкие бедра придавали телу правильный центр тяжести. Между бровями залегла суровая вертикальная складка, которая, впрочем, не портила привлекательности пухлого лица со здоровым румянцем. Я бы предположил, что эта женщина на досуге занималась греблей или охотой на горных койотов или рубкой сосен – а может и всем вместе. Больше всего она напоминала портреты Боудикки[13 - Боудикка или Боадицея, жена вождя бриттов Прасутага, которая после смерти мужа в 61 году возглавила антиримское восстание. Покончила с собой после поражения в битве с римлянами. Ее статуя на колеснице установлена в лондонском Вестминстере.] на старых гравюрах. Интересно, что побудило милую Пегги завести себе в близкие приятельницы подобную даму-воительницу.
– Заходите, – рявкнула она и зарысила в гостиную.
Я огляделся. Домик Пегги был уютным, но явно небогатым. На первом этаже была общая комната с эркером и искусственным камином, которая соединялась со столовой и кухней. Наверх вела лестница, где, видимо, располагались спальни. Неудивительно, что Джордж уверенно заявил, что Уоррен обделил первую жену при разводе.
– Я говорила, что никогда о вас не слышала? – угрожающе спросила Миранда.
– Как и я о вас, – любезно ответил я.
– Пегги сказала, что вы работаете частным детективом. Ну и что, интересно, вам надо?
– Я бы хотел обсудить это с самой Пегги.
Миранда фыркнула, издав звук, напоминающий о выхлопной трубе дизельного двигателя.
– Только не думайте, что можете ее заставить как-то вам помочь вытащить братца из тюрьмы. Уоррен – подлинная сволочь. Я сто раз предупреждала Пегги, что эта Вайолет крутит шашни с ее мужем, но она не верила, что он способен разрушить брак ради этой змеи. А теперь он получил то, что заслужил. Я только хочу уберечь Пег от еще больших разочарований.
– Постойте, вы знали Вайолет до того, как она стала женой Уоррена?
– Конечно. Вы с какой планеты прилетели? Эта тварь работала в «Ар энд Джи», так она и познакомилась с мужем Пег. Она три года паслась в нашей конторе, пока решала, в кого ей вцепить коготочки. Поначалу она, конечно, зарилась на Винса, то есть, мистера Ричардса. Он был моложе и холостым. Но Винс никогда бы не повелся на такую дешевку. Тогда она переключилась на беднягу Уоррена. И ее не остановило, что он счастливо женат.
– А вы, получается, тоже работаете в «Ар энд Джи»?
– Естественно! Я личная ассистентка мистера Гельба.
– Извините, я за вами не поспеваю. Кто такой мистер Гельб?
– Ну вы даете. «Ар энд Джи» значит Рэнфорд и Гельб. Они два старших партнера агентства, а Вернон Рэнфорд исполняет обязанности председателя правления. А мой босс – мистер Аарон Гельб.
– А змея Вайолет какую занимала должность?
– Ой, да никакую. Вначале она работала в приемной. Потом стала ассистенткой отдела копирайтеров. Спустя полгода пролезла в отдел телерекламы. И все время искала, на кого бы положить глаз. В конце концов мистер Стин решил ее сделать своей секретаршей. Поскольку из нее секретарша была, как из меня модель купальников, я сразу поняла, что добром это не кончится. Я честно пыталась предупредить Пег. Но она упорно отказывалась видеть в людях плохое. Считала, что ее драгоценный муж всегда стоит на страже интересов семьи.
Я вспомнил о том, что Пегги поддержала Уоррена, когда он некрасиво поступил с ее собственным отцом. Возможно, она из тех женщин, которые перед алтарем действительно вверяют себя в руки мужа.
– А какую должность занимал Уоррен в агентстве?
– Да вы точно с Луны свалились, – Миранда явно не могла представить, что на планете Земля существуют люди, чья жизнь не вращается вокруг «Ар энд Джи». – Мистер Стин был главой клиентского отдела и младшим партнером. То есть он до сих пор им является, пока не будет вынесен приговор.
– А Винсент Ричардс?
– Он тоже был младшим партнером, но возглавлял продюсерский департамент.
Для меня эти термины ничего не значили.
– Это правда, что пишут в газетах? Что Ричардс и Уоррен боролись за место в совете директоров?
– Абсолютная правда. Мистер Рэнфорд, который основал агентство, давно подумывает об уходе на пенсию. Они с мистером Гельбом хотели расширить правление и дать больше полномочий молодым сотрудникам, чтобы кто-то смог возглавить компанию, когда мистер Рэнфорд отойдет от дел. Мистер Стин работал в «Ар энд Джи» дольше, у него был огромный опыт и верные клиенты. Но мистер Ричардс, хоть и был моложе, был настоящим гением рекламы. С ним агентство стало одним из ведущих в Калифорнии. Выбор должны были сделать все акционеры, но ходили слухи, что сам мистер Рэнфорд отдаст предпочтение Винсу.
Я был готов согласиться, что у брата был хороший мотив ненавидеть конкурента. Ричардс был моложе на тринадцать лет, но уже мог рассчитывать на серьезный карьерный взлет. Уоррен всегда ревниво относился к чужим успехам.
– Миранда, кто там? – раздался голос сверху.
– Дуглас пришел. О котором я никогда не слышала, – протрубила подруга.
– О боже, почему ты меня не разбудила? Скажи ему, что я сейчас приведу себя в порядок и спущусь. Одну минутку.
По лестнице зацокали каблучки, и в гостиной появилась Пегги, одетая в платье в крупный горох и домашние парчовые туфли без задников. Конечно, ей потребовалась далеко не минутка. Невестка расчесала и взбила волосы, тщательно покрыла лицо слоем пудры, подвела глаза и накрасила ресницы так, что теперь они напоминали обувную щетку. Но все равно было видно, что женщина находится на грани нервного срыва. Я поразился переменам, произошедшим с Пегги за последние годы. Насколько я помнил, она всегда была румяной улыбающейся малюткой, склонной к умеренной полноте, напоминавшей любому холостяку о прелестях домашнего уюта. Теперь же от аппетитных форм ничего не осталось – платье висело ней мешком, исчезли округлые щеки с ямочками, никакой грим не мог скрыть синеву под глазами. Если бы не горькие складки у рта, сейчас Пегги больше всего была похожа на испуганного ребенка.
– Дуг, как я рада тебя видеть, – сноха бросилась ко мне и схватила мою ладонь обеими руками. – Извини, что грубо разговаривала по телефону. Я все еще была под действием снотворного. И снова заснула как только положила трубку. Я не ожидала, что ты приедешь так быстро.
– Я могу чем-то помочь тебе и Пенни?
– О, нет, спасибо. У меня много друзей. Миранда сегодня посидит со мной. Я думаю, что нам лучше… уехать на время из города. Родители купили дом на побережье в Орегоне, когда отец отошел от дел. Я могу на время забрать Пенни из школы, пока все не уляжется. В последнее время она совсем отбилась от рук. Такой возраст, понимаешь. Не хочу, чтобы она страдала еще больше, если в школе начнут болтать про ее отца.
– Ты говорила с Уорреном?
– Нет, – Пегги растерянно взглянула на меня. – Мы не общались последние несколько месяцев. Он пару раз забирал Пенни, чтобы сходить в кино или парк. Но она никогда не оставалась у него ночевать. Как я поняла, его новая… жена не очень хотела, чтобы в доме жил подросток.
– Это возмутительно! – сообщила Миранда.
– В компании все очень добры ко мне. Мистер Рэнфорд сам звонил мне сегодня утром. Он сказал, чтобы я ни о чем не беспокоилась, даже если Уоррена… осудят, и он не сможет платить нам алименты. Мистер Рэнфорд обещал о нас позаботиться. В «Ар энд Джи» встали на мою сторону, когда Уоррен решил развестись. Мистер Гельб даже грозился вышвырнуть его из агентства.
