– Ты еду на завтра принёс?
Врач в этот день был дежурным по кораблю, и в его обязанности входила доставка продуктов из верхних трюмов на следующие сутки.
– Принёс? А?
– Не-е… Забыл…
– Ну так сходи! Что я завтра готовить буду?
Макс недовольно засопел в своей ячейке, натягивая на себя любимого Чебурашку. Выбравшись в проход, он вдруг стал нерешительно топтаться возле двери.
– А может, это… вместе…
– Ты что, Вернисаж, напугался? – небрежно осведомилась Нэя с верхней полки. Новое прозвище, данное корабельному врачу, ей очень понравилось. – Тебе ли бояться? Да от твоей рожи все призраки будут шарахаться!
– Давай-давай, топай! – скомандовала Лита, зевая.
Доктор Вернисаж ещё немного повздыхал и выполз за дверь. Голоса в кубрике стихли. Стажёры постепенно стали засыпать, всё ещё переживая в душе рассказанную вторым пилотом историю.
Макс вскоре вернулся и шумно плюхнулся в свою ячейку, даже не закрыв за собой дверь.
– Ты что так быстро? – свесился к нему ещё не успевший заснуть повар. – Принёс или нет?
– Не-е… Не-е…– заблеял басом корабельный врач. – Там этот… Призрак…
– Чего? – Алекс подскочил в своей ячейке. – Что ты сказал? Какой ещё призрак? А?
– Вы чего орёте? – недовольно спросила спросонья Лита. Слово «призрак» наконец дошло до её сознания, и она, сев на постели, резко подняла свою шторку. – Доктор! Что случилось?
– Я… Я… Я туда поднялся…
– Куда – туда?
– Ну… в шахту… из четвёртого отсека…
– Ну?
– Ну вот… открыл люк… во второй трюм. А там… А там…
– Ну?! Что?! Да не тяни ты робота за кабель!
Макс, сидя на нижней полке, мелко дрожал, и его зубы иногда громко щёлкали на манер неисправного электропневмоклапана. Все остальные практиканты тоже проснулись и заспанно таращились на него из своих ячеек. В слабом свете дежурного освещения чётко выделялись узоры на лице корабельного врача – он был необычайно бледен и походил на пожилого напуганного мопса.
– Я люк открыл, – Макс всё-таки справился с дрожью и заговорил более-менее приемлемо, – а там тень ходит! Серая! Между контейнерами…
– Доктор, ты что, лекарств нанюхался? – лениво поинтересовалась сверху Нэя. – Какая ещё тень?
– Может, это капитан был? – предположила Милли.
– Капитан в рубке должен быть, – дёрнула косичками Лита. – Сейчас его вахта.
– Ну да, – подтвердил Вернисаж. – Я ему доложился по интеркому, когда люк открывал в шахту. Он ответил.
– Тогда, может, Эдди. Или Салли.
– Не-е… они у себя были. В каюте.
– А ты-то откуда знаешь?
– Так ведь слышно было… Они там это… ну… разговаривали, в общем.
– А менеджер?
– А менеджер мне навстречу попался. Он из туалета шёл. Тоже в свою каюту забрался…
Продуктивные версии кончились, и в кубрике наступило тягостное молчание.
– А тебе не померещилось? – робко поинтересовался Тим Том.
– Не-е-е… – опять заблеял врач.
– Надо посмотреть, что там за тень! – решительно заявила Лита. Глаза её загорелись, ноздри стали раздуваться, как у тигрицы во время охоты. Она ловко выпрыгнула из ячейки, уже одетая в лиловый пилотский комбинезон.
– Я с тобой! – выглянула со своего места Нэя. Милли тоже зашуршала за шторкой, одеваясь.
– Может, капитану надо сообщить? – плаксиво произнёс Геркулес. – И остальным…
– Ну вот ещё! Засмеют. Сами разберёмся. Не маленькие!
Практикантки выбрались из ячеек в проход.
– Алекс, ты идёшь? – Нэя впервые назвала его по имени – до этого он был только «красавчик» и «повар».
– Ага.
– Давай, веди, Чебурашка, показывай! – толкнула предводительница напуганного доктора. Тот, засопев, поднялся, и команда исследователей двинулась на выход из кубрика.
– Эй! А как же я? – заныл сзади Тим Том. – Я тут один не останусь! Я с вами.
– Ну пошли… Только не ной и не скули, а то я женщина нервная!
– Памперс надел, лапочка?
Глава одиннадцатая. Человек, которого нет
В четвёртом отсеке стояла мёртвая тишина, в каютах никто не храпел и не разговаривал. Милли сразу же потянулась к люку, ведущему в шахту, но Лита её остановила и повелительно кивнула Алексу. Тот всё понял без слов. Состояние всех гермолюков отображалось на мнемосхеме в рубке.
– Центральный! Это повар. Мне надо в трюм за продуктами. Дежурный принёс не то, что нужно.
– Принято! – хрипло отозвался капитан. – Чего так поздно? Надо же, какой ответственный…
Лита подождала немного продолжения и, не дождавшись, открыла люки в шахту. Практиканты вылезли наверх и выстроились вокруг проёма вдоль круглой стенки. Милли, выбравшаяся последней, закрыла за собой верхний люк, чтобы кто-нибудь случайно не свалился вниз, и все одновременно, как по команде, задрали головы. Слабо освещённое жерло шахты уходило далеко вверх и заканчивалось раздвижными дверями шлюпочной камеры.
– Где ты его видел? – спросила Лита почему-то шёпотом.
Макс молча показал на люк с большой цифрой «два» за её спиной. Стажёрка-командир аккуратно открыла запоры и, помедлив, резко распахнула его.
– Ну?!
– Пока никого, – тихо произнесла Лита. – Сейчас мы тут, как следует, всё осмотрим, а ты, Геркулес, стой здесь. Вдруг он из соседнего трюма выскочит.
– Да вы что?! Я в этой трубе один не останусь!
– Милли, побудь с нашим лапочкой, чтобы он не описался.
Все практиканты, кроме двух оставленных караульных, влезли во второй трюм, причём доктора-Чебурашку пришлось хорошенько подталкивать. Гермоконтейнеры сумрачно громоздились в помещении, надёжно прикреплённые к полу широкими ремнями, и отбрасывали густые тени в свете верхнего прожектора. Все проходы между ними, зияющие мрачной темнотой, были тщательно осмотрены.
– Доктор, ты тут точно кого-то видел?
– Ну да… Вот здесь он, вроде, ходил…
– А свет верхний включал?
– Не-е… Не успел.
– Пойдём в другой трюм, – предложил Алекс. – Может, он туда перебрался.
– Никого тут нет! – раздражённо бросила Нэя. – Наш Вернисаж, наверное, за ужином компотом объелся. Вот ему и мерещится…
– Проверим все трюмы, – решительно сказала Лита. – Раз уж пришли.
Она выключила свет, и в полумраке, освещаемые лишь тусклыми дежурными светильниками, практиканты вернулись в шахту. Следующим был исследован трюм, находящийся за люком с цифрой «три». Потом настала очередь четвёртого.
– Да нет тут никого! – горячилась Нэя. – Да и как кто-то посторонний на корабль попадёт? Доступ в шлюз только по личному коду.
– А туда он не мог забраться? – Алекс кивнул вверх.
– А что ему делать в шлюпочной камере? Тем более, что там и привод дверей сейчас не включен…
– Да нет же тут никого! Говорю я вам!
Предводительница отряда уже открыла люк под номером один. Стажёры проникли в трюм, и даже караулившие шахту Милли и Тим Том залезли следом – теперь уже из-за соседних люков никто не мог выскочить.
– Я же говорю: никого тут нет… – опять начала свою песню Нэя.
Лита вдруг метнулась в ближайший проход между контейнерами, как пума бросается на добычу. Раздались испуганные крики, возня, и через несколько секунд космолётчица, пятясь, выволокла за ногу на открытое место какого-то человека. Тот жалобно подвывал, отчаянно сучил руками и ногами и, вырвавшись, попытался уползти обратно, но Милли молча заступила перед ним дорогу.
– Вот! Вот! – испуганно загундел доктор, показывая трясущимся пальцем на задержанного.
– Ты как сюда попал?! – закричала на неизвестного Лита и злобно пихнула его ногой.
Практиканты окружили пойманного субъекта, недоумённо его разглядывая. Загадочный призрак был очень худ – почти, как Алекс, достаточно молод, принадлежал, по-видимому, к мужскому полу и был облачён в замызганную рваную одежонку непонятного цвета и неопределённого фасона.
– Великие Странники! – только и промолвила Нэя.
– Он, наверное, на Луне в корабль забрался, – резонно предположила Милли. – В Браун-сити.
– Ты зачем к нам залез? – строго поинтересовался Тим Том. Все его фобии разом исчезли при виде трясущегося от страха незнакомца.
– Ты кто, чудо? – удивлённо спросил его Алекс.
Незваный гость на вопросы не отвечал, только испуганно переводил взгляд с одного противника на другого и, видимо, никак не мог решить, кого ему следует сильнее бояться – сердитую рыжую девицу в лётном комбинезоне или громилу-Чебурашку со свирепой татуированной мордой.
– Типичный космит, – констатировала Нэя, прищурившись. – Смотрите, какой он тощий. Наверное, шпион. Как в том комиксе…
– Это… А что теперь? – тихо пробубнил Макс.
Лита спохватилась.
– Центральный! Центральный! На корабле обнаружен посторонний! В первом грузовом трюме! – закричала она по интеркому. И в ответ по всему кораблю загудела аварийная сирена – не сигнал вакуумной тревоги (три коротких – два длинных), а размеренный пунктир общего сбора.
– Сейчас ты у нас всё расскажешь! – сообщил неизвестному Геркулес, стремясь суровым голосом компенсировать своё недостаточно храброе поведение.
Сирена вскоре смолкла, и спустя какое-то время, в люк один за другим протиснулись капитан, второй пилот и менеджер – Салли, видимо, осталась в рубке. Практиканты поспешно расступились перед ними.
– Почему вы все здесь? – недовольно поинтересовался Джи Лин. – Коллективный поход за продуктами?
Он подошёл к сидящему на полу человеку и наклонился, внимательно его разглядывая.
– Заяц?
– Тебя как зовут?! – грозно закричала на задержанного Лита и тряхнула его за воротник – Как твоя фамилия? Отвечай!
Тот наконец открыл рот.
– Зай… Зай… Зайцингенсон, – робко пробормотал он.
В трюме наступило молчание. Второй пилот стоял, скрестив руки на груди, кусал верхнюю губу и задумчиво покачивал головой. Менеджер впал в лёгкий паралич, выкатив глаза и раскрыв рот. Капитан медленно распрямился и протянул Санчесу портативный идентификатор, который, оказывается, держал в руке.
– Сейчас мы о тебе всё узнаем, – промолвил Эдди, копаясь с настройками прибора. – Ну-ка, ну-ка, давай сюда пальчик…
Пришелец явно тормозил с испугу, и Санчес сам приложил его руку к тест-полю.
– Та-ак… Не определился. Странно.
