Эйлин Фарли "Гостья"

Мама чудовища была мила и поинтересовалась, кого я ношу под сердцем: девочку или мальчика.

Мальчика. И это пока что единственный ваш внук!

Если, конечно, выродок, которого вы, неуважаемая, произвели на свет тридцать три года назад, не заделал своим боевым членом еще каких-нибудь несчастных безотцовщин.

Нет, так бы я ей ответила про «выродка» уже потом, после родов. Очень грубо бы ответила, на матах. Чтоб ее глаза вывалились из орбит…

А в тот момент, когда любезная Галина Сергеевна, утирая слезы, вручила мне ключи, я поймала это внезапное ощущение. Теплота. Семья. Заботливые дедушка и бабушка для Яна.

Их кровинушка-монстр! Негодяй, похабный, развратный, гадкий, жесткий ублюдок. Нет, хуже. Дьявол. Истинное зло в обличье красивого молодого мужчины с зелено-серыми глазами.

Те глаза пронзили меня насквозь с такой силой, что я вздрогнула, а топор выпал из слабой руки. Первая мысль, ураганом внесшаяся в больное, истерзанное недосыпом сознание:

Дьявол вернулся, чтобы уничтожить меня. И отобрать моего… Только МОЕГО СЫНА!

Глава 7. Дичь

Первая мысль: блядь, дом купила какая-то алкоголичка, которая синячила до утра. До белой горячки. И теперь собиралась зарубить ни в чем не повинного человека, стоящего за забором!

Бешеные красные глаза. Бледное осунувшееся от бухыча и похмелий лицо. Волосы, забранные на макушке в черти какой пучок. Точнее сказать, старое заброшенное птичье гнездо.

Да уж, как корабль назовешь, так он и поплывет!

Операция под кодовым названием «Дичь» стремительно проваливалась. Она вполне могла закончиться смертью от встречи летящего топора с моей черепной коробкой.

Скандинавский викинг, бесславно павший от рук русской алкоты с прилипшей к нижней губе сигаретой? Блеск!

Вторая мысль так и не успела посетить меня, ибо…

Бля-я-я-я-я-я-ядь!

ОНА!!!

Полина!

Не моя Кошка, а ободранная, обнюхавшаяся валерианки, потасканная зверюга.

Не моя Фрейя, а самая худшая во всем мире версия Астафьевой, где она – потомственная алкошня, живущая…

Бля-я-я-я-я-я-ядь!

Облюбовавшая мой дом!

Да, я настолько опешил от увиденного, что не сразу сообразил, что дом уж год как продан. Я начисто забыл, зачем явился на дачу…

Операция с кодовым названием «Пиздец»!

Я ехал две станции в каком-то печально-возвышенном, лирическом настроении. Оно тут же исчезло, испарилось, когда передо мной возникла полоумная дамочка, которая будто вовсе не купила или арендовала мой дом…

Неа, уже не твой.

…Дачу. А воспользовалась тем, что хозяева давно не появляются там. Никаких проблем с тем, чтобы попасть внутрь и занять чужое жилье…

Да что ты заладил: мой да мой дом, мое жилье?! Уймись – НЕ твоё!

Полный хаос в башке!

Ровно до того момента, пока из НЕ моего дома не раздался какой-то звук. Я, словно зверь, втянул носом спертый от водки (именно так мне и показалось) воздух и учуял в нем нечто, другое, не алкогольный запах. А запах…

РЕБЁНКА!

То был тихий плач малыша. Я чуть не сдох, переведя взгляд от оконной рамы обратно на чумную бабу, которая молча хлопала красными опухшими от пьянства глазами. Ореховыми глазами той, кого я когда-то…

Любил?

Святые угодники! Как могла богиня так стремительно деградировать?! Она сделала это назло мне? Сначала вышла замуж за Титова назло. Затем заняла дачу и решила там спиться?

РЕБЁНОК! Вот что важнее…

Она родила. Понесла от какого-то драного уличного кота. А может, окотилась вообще несколько раз? И теперь по всему дому снуют вшивые недокормыши-котята, обсерая мебель и обоссывая купленные в Икее моей мамой половики.

Кошмар какой!

Я вспомнил, что передо мной не кошка, ровно в тот момент, когда ребенок в доме закричал еще громче, а та, которую я боготворил, вздрогнула и растерянно глянула свои на огромные груди без лифчика. Огромные сиськи под какой-то желтой майкой…

Из них вытекало что-то…

Господи! Молоко. Грудное молоко…

Полина. Родила. От меня?

Не от тебя уж точно!

Но тогда от кого?

Вариантов немного. Тринадцать месяцев. Или чуть больше. Ведь в доме плакал именно малыш. Грудной малыш. Она встретила кого-то еще после развода с Титовым? Она сошлась с первым своим Стасиком? Нет, слишком короткий срок для новых отношений после нашей катастрофы…

Или только твоей катастрофы?

Она на моей даче, а не в доме Титова. Значит, она точно с ним развелась. Но она сохранила от него ребенка, о котором не знала, когда мы заходились от похоти в темной гостевой комнате?

Я мгновенно забыл о том, в каком виде предстала Полина. В том числе и потому, что она, как заботливая, а вовсе не какая-то ушлая кошка или женщина-алкоголичка, ринулась в сторону дома, чтобы успокоить дитя.

Боже! Делать все те порочные вещи с ней, даже не подозревая, что Полина на ранних сроках беременности…

Я думал, что уже труп, мертвец. Жизнь без нее не имела никакого смысла…

Нет, я сдох именно в то мгновение, когда услышал жалобный детский плач!

Поток грязи, мерзости отвращения от содеянного с ней ворвался в мою душу и затопил ее смрадной жижей!

Полина родила от подонка Титова, который изменил ей. Она пожалела несчастную душу младенца, что вызревал в ней, когда я…

Мне было так отвратно, так невыносимо от самого себя, что я пожалел о том, что Полина не зарубила меня топором, выбрав кинуться к малышу, а не в мою сторону.

Хотя ты заслужил этого. Заслужил ее расправы как никто на всем белом свете!

Глава 8. Логово

В каком-то диком исступлении я схватила Яна и прижала к себе. Выброситься из окна, чтобы не позволить монстру забрать мою волю, моего ребенка…

Покончить с жизнью, бросившись из окна первого этажа детской? Идея – огонь, Полиночка!

Мне вдруг вспомнилась древнерусская история. Полчища хана Батыя у стен рязанского терема. Княгиня Евпраксия[5 - Византийская принцесса, жена Федора Юрьевича, князя Рязанского. Согласно «Повести о разорении Рязани Батыем» (XVI век) Княгиня Евпраксия, узнав об убийстве своего мужа Батыем за отказ отвезти ее в Орду (по другим данным – после захвата крепости Батыем), Евпраксия вместе с маленьким ребенком бросилась с крыши княжеского терема.] с сыном на руках. Жест отчаяния благородной гордой женщины…

Нет, к хуям собачьим!

Я не собиралась делать ничего подобного. И так много жертв, принесенных на алтарь варвару, зверю, который нутром почуял запах моего тела, молочный, сладкий аромат моего малыша…

Викинг, стоящий за забором логова, в котором правил когда-то. Теперь оно, логово, было моим.

А толку-то?

Какие-то жалкие несколько метров разделяли нас. Боже! Ну почему не сотни тысяч километров?!

Широченные плечи, обтянутые тканью черной футболки с надписью «See you in Valhalla»[6 - Вальхалла – в германо-скандинавской мифологии небесный чертог в Асгарде, куда попадают после смерти павшие в битве воины, и где продолжают прежнюю героическую жизнь.]. Моя чертова болезненная любовь к славянской и скандинавской мифологии с детства и сериал «Викинги».

Русые усы, переходящие в светлую, словно выгоревшую бороду. Волосы, собранные под что-то типа резинки на макушке в тугой хвост. Татуировки на шее, сакральные древние символы на руках…

Мое предательское тело сработало мгновенно! Без того воспаленные соски затвердели до ноющей боли. И из них брызнуло горячее молоко, предназначенное для сына монстра.

И нечто звериное пульсацией отозвалось внизу живота. В месте, где еле зажили швы от разрывов при родах. В месте, к которому я прикасалась, будучи с животом…

Когда беременной вспомнила Викинга?

Блядь! И да, не дотрагивающаяся до себя ни единого разочка после родов. Полное отсутствие желания к мужчинам. К их половым органам, которые по определению стали для меня грязными, источающими похоть и опасность.

Ну давай-давай, признайся…

Да, мать твою за ногу! Да! Я глянула на пах Викинга, который предстал передо мной, ошалевшей бабой с топором, во всей, мать его, красе! Он появился без притворной маски строгого холодного задрота, айтишника…

Ага, так и есть. И эта трансформация… точнее не так, представшая глазам истинная сущность – настолько изумила, поразила, что я даже забыла об опасности, что не мог не источать он.

Он, этот монстр…

Страшно привлекательный зверь?

Нет! Дьявол, сатана снова заставил мое усталое, никому, кроме сына, не нужное тело испытать нечто…

Безумное!

Жажда секса. Жажда мужской дикой плоти. Жажда твердого члена между ног. Жажда возбуждающего щекотания от соприкосновения усов, бороды о…

Клитор? Да, Полиночка, ты ведь совсем забыла, что у тебя есть клитор и прочие приятные местечки, которые даны женщинам не только для того, чтобы рожать.

Боже! Глядя в глаза Викинга, я разрывалась изнутри! Будь проклят тот день, когда я, дура, ебанашка конченая, купила логово зверя.

ЕГО логово, что бы там ни было написано в дурацких, ничего не значащих документиках…

Гостья, которую темный зловещий властитель снова заволок на пир, в Вальхаллу, где было место только таким же, как он. Братанам по оружию, убийцам и мародерам, что пали в жестоких схватках и теперь упивались хмелем и развратом.

«Ели мясо мужики, пивом запивали-и-и» … Да, Полечка, припоминаешь, как он прижимался к тебе во время той «пирушки»? Помнишь, как одновременно трепетала, стыдилась и мокла?

Дура, кретинка, идиотка! Я собственноручно загнала и себя, и сына в логово, которое по какой-то причине посчитала своим. Вальхаллой, чертогом, который лишь на время покинул Викинг.

После рождения сына я чувствовала, знала, что то мое чудное решение…

Ебануто-извращенное, Полина?

Долбанутое решение купить дом не приведет ни к чему хорошему.

Приведет к пиз-де-цу!

Но, поразмыслив, я даже потерла руки от сладкого привкуса вендетты. Выцарапать острыми коготками то, что принадлежит ему. Его сакральное место, где он чувствовал себя превосходно. Как нигде гармонично. Сам дом, его вещи. Его кореша и место их попоек и веселухи на опушке у самой кромки леса.

Даже не вздумай вспомнить, как вы потешно придумали звать друг друга по фамилиям тем чертовым летом! Его фамилия проклята на веки вечные!

Прошлое. Вендетта, которая всегда заканчивалась для меня сдачей в плен Викингу. Акт мести за отказ делить со мной стол утром после безумной ночи. Ночи, когда я забеременела от зверя.

Я опять, блядь, напарывалась на те же самые грабли! Логово, которое я с упоением очищала от следов Викинга.

Выброшенные на помойку шторы и половики. Да, переезд на дачу с небольшим животом под широкой толстовкой. Отличное место, чтобы избежать косых взглядов соседей, шепотков и случайных встреч со знакомыми, которые могли натрепать Титовым и прочим уродам про то, что я в положении. Мамаша поганого Игорька наверняка бы подняла вой. Стала б выяснять, чей это ребенок. Тайком бы взяла ДНК у Яна. И устроила бы из раскрытия тайны танцы вприсядочку с выпадами.

Но! Самое паршивое то, что Титов точно захотел бы узнать, с кем я кувыркалась, уже будучи его невестой.

Ни с кем, блядь! Вот что самое противное и смешное до горьких слез?

Титов бы сопоставил очевидные факты. Двое, оставшиеся в его доме. Лучший друг и будущая жена. Поездка на дачу…

В логово Викинга, которое ты заняла по тупости?