Денис Аскинадзе "Трранзисторрр памяти. 31.12.2023, Дубки"

Трранзисторрр памяти. 31.12.2023, Дубки
Денис Аскинадзе

Американские горки с русским сюжетом, работа в бизнесе и на госслужбе, кризис на Кипре, крах крипты, GPT, любовь, нейрофизиология. Страшная сказка с неожиданной развязкой, где все начинается «как у людей», а заканчивается так, что «мама не горюй». Скучно не будет, потому что… сказка страшная:)

Трранзисторрр памяти

31.12.2023, Дубки

Денис Аскинадзе

© Денис Аскинадзе, 2023

ISBN 978-5-0062-0232-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие от автора

Добро пожаловать в жизнь!

В жизнь, где, поначалу, все идет по прямой линии.

Аккуратно. Без кривизны. Без изломов.

Спокойно и, более или менее, безмятежно.

Но… рядом с этой прямой будет идти Параллельная.

Невидимая. Не приметная. Словно несуществующая.

Но… ее значение исключительно.

Оно не в размере, оно в сущности.

Параллельная знает об этом.

Параллельная набирает силу. Мощь.

Прямая безропотно вливается в Параллельную

и другой линии больше нет.

Есть только Параллельная.

Но… Параллельная превращается в прямую…

и так бесконечно.

А где же во всем этом Ты?

Льюис Кэрролл «Алиса в Стране чудес»

Интересно было бы поглядеть на то, что от меня останется, когда меня не останется.

PS Не примеряй на себя то, о чем написано ниже, даже если все указывает на тебя

Я бодро зашел в студию, неся за собой шлейф позитивной энергии успешного человека. Пожал руку Саше, который через пару минут возьмет у меня интервью.

Это будет необычное интервью! Интервью на самом популярном канале в стране о бизнесменах, добившихся ярких успехов в своем деле. Аудитория более миллиона человек

Александр Орловский – отличный ведущий. Он олицетворение лучшей части нового поколения около тридцати – работает по всему миру, любит Россию, ведет здоровый образ жизни и счастлив в браке!

Студия небольшая. Приглушенный свет. Камеры готовы. На столе вода, микрофоны в стиле ретро. С такими микрофонами хочется петь. Сейчас начнется интервью. Ощущение «чума»!!!

Я предприниматель. Мне сорок пять. Занимаюсь производством растительных масел и жиров. Развиваю крупнейшую розничную сеть продуктов питания от Калининграда до Южно-Сахалинска. Мне есть, что рассказать людям. В этой готовности я чувствую себя серфером. Соленые морские капли, скорость, мощная закручивающаяся волна и я, проходящий через этот водный туннель молодой, хорошо сбитый, поджарый. Если упаду, быстро всплыву, дерзко улыбнусь, стряхну воду с головы и заберусь на следующую волну.

– Начали! – объявил Саша. – У нас, мои дорогие, сегодня в студии эксклюзив! Предприниматель, человек с нуля, создавший крупнейшую розничную сеть….

Я немного подтаяваю под таким представлением и уношусь мыслями к началу моей жизни, к моему пацанскому детству.

Мне девять лет. Я – Сережа Фролов. Лето 1985 года. Я с родителями отправляюсь на отдых в Прибалтику. Мы едем на «412-м Москвиче» синего цвета. Стартуем с друзьями мамы и папы прямо из центра Ленинграда, с улицы Миллионная. Десять наполированных атлантов из серого гранита, прикованные навечно, держат портик Нового Эрмитажа и с завистью смотрят на нас большими суровыми глазами.

В машине пахнет булкой с маслом и докторской колбасой. Задние сиденья машины предоставлены в моё полное распоряжение. Там я могу разложиться во весь рост. Солнце хорошенько прогрело автомобиль. Никаких кондиционеров. Никаких стеклоподъемников. Никаких тач скринов. Кандовая приборная доска, рычажок подсоса бензина под рулем, палка с набалдашником для переключения скоростей, длинная радио антенна, прикрепленная дугой от переднего крыла к задней части машины.

Открытые окна «Москвича», а за ними… лето в Ленинграде! Дворцовая набережная, неспешная, утомленная жарой Нева, а далее Невский проспект, Лиговка, Московский проспект и… погнали в Эстонию! Города с двойными «л”и «н», тянущиеся «я» в перемешку с «э», пляшущие друг с дружкой гласные «а» и «а».

Наш автомобиль несется по асфальтовой дороге где-то под восемьдесят километров в час в сопровождении с его реэкспортным собратом нового поколения «Москвич-2140». За рулем «нашего Москвича» молодой папа с большой копной волос, справа от него штурман мама, худенькая такая, красивая, а сзади я – кожа да кости, с частой простудой на губах. Во второй машине наши друзья Фима, Ира и их сынок – вечно ноющий Алик.

Автомобили едут по отличной советской трассе 66 с Востока на Запад на встречу Прибалтике. На встречу вкусному кофе из небольших глиняных чашечек и свежему творогу, костёлам и трикотажу, частному сектору, на встречу к курортному побережью Балтийского моря, иностранному «тере-тере», к границам «загнивающей Европы».

Мы въехали в Пярну. От одного произношения этого места у меня появлялось ощущение булочки со взбитыми сливками. Пярну, пярный, пряный, парный, ярый.

Небольшой уютный город с морским ветром раскатал для нас аккуратные автомобильные дороги, педантично расположил уличные кафе и двухэтажные эстонские домики с бордорвой черепицей крыш. Ветер пролетел с тряпочкой и убрал все пылинки с мостовой, дверей и окон.

Наши автомобили неспешно двигались по улице Супелузе к дому Андрес и казалось, что фары Москвичей с таким же вниманием как и мы оглядывают дома, цветы и людей этого загранично-советского города.

С Андрес мы познакомились еще в прошлом году, когда я с папой приехал в Пярну на автобусе. В толпе пассажиров мы вышли из венгерского Икаруса. Андрес сразу подошла к нам и с приятным эстонским акцентом на ломанном русском спросила:

– Здраафствуйте, будеэт нужнаа комнаата?

Женщина была немного скована и постоянно поправляла челку, которая то и дело падала на глаза. Папа договорился с Андрес об условиях аренды комнаты. Минут через двадцать мы подъехали к порогу частного двухэтажного дома.

Часовые стрелки пробежали по окружности жизни триста шестьдесят пять делений и мы с друзьями снова подъехали к знакомому двухэтажному коттеджу, который со всех сторон окружали кусты крыжовника. Вышли из машин, наполнив спокойную улицу хлопками закрывающихся железных дверей наших «Москвичей», и позвонили в ворота частного дома. Нас встретила Андрес, мягко улыбнулась и озвучила своё фирменное «Здраафствуйте!»

– Маашиину моожите положить таам – и махнула рукой под навес около дома.

Начался отдых! Мы окунулись в fare niente[1 - Fare niente (итал. яз.) – ничего не делание]. Пляж, Пепси-Кола, горький кофе с шоколадным ароматом, встречи с прошлогодними друзьями, Том и Джерри в видеосалонах прибрежных кафе, веселые посиделки родителей с друзьями под портвейн и их непонятные разговоры, то и дело сопровождающиеся дружным молодым смехом вперемешку с интеллигентным матом.

Деньги легко вошли в мою жизнь… Началось все со сбора пустых бутылок на пляже. Было азартно и очень спортивно.

В кампании с Аликом мы в течение пару часов оббегали пляж и наполняли наши пакеты пустыми бутылками из под лимонада «Золотой ключик» и пива Saku Hele. Бизнес цепочка была проста – собираем по двадцать бутылок, сдаем в прием стеклотары по 12 копеек каждая, выручаем на брата по два рубля сорок копеек и заходим в кафе «Зеленый попугай», где смотрим заграничные мультики с мороженым и газировкой. Никаких мобильных телефонов, никаких с ума сходящих родителей, всё под нашу девятилетнюю ответственность. Часам к двум мы с Аликом возвращались к пляжному лежбищу наших родителей, и все вместе шли на обеденный перекус домой.

Несмотря на несколько порций мороженого, аппетит у меня был зверский. Нас с Аликом сажали за стол первыми и заботливые руки наших мам быстро выставляли на стол легкие салатики, холодный суп и пару упитанных сарделек с вареной картошкой, посыпанной укропчиком и украшенной медленно тающим желтком сливочного масла.

Перекусив, мы с Аликом убегали обратно на пляж собирать наш товар. Иной раз, нам попадались серьезные конкуренты, которые пользуясь своим возрастом и физическим превосходством отбивали у нас заработок, отпугивая подальше от доходных точек.

Бывало мы хулиганили и пускались в ненужные приключения. То ли желая покорить Алика своей изобретательностью, то ли от нечего делать, я продемонстрировал ему пример заработка из воздуха. Зайдя на задний двор пункта приема стеклотары, я увидел стоящую в ряд тару, полностью заставленную бутылками из под лимонада. Товар был отменный, без сколов, мечта любого сборщика стеклянной посуды. Я взял четыре бутылки и уверенно пошел к кассе. Приемщица в этот раз была новая, раньше мы с ней не пересекались. Алик опасливо сопровождал меня, надеясь, скорее всего, увидеть как мне надерут задницу. Девушка за кассой лениво посмотрела на нас. Я поставил стеклотару на прилавок в ожидании сорока восьми копеек. Алик смотрел то на меня, то на девушку. Я упорно смотрел на бутылки.

– Отткудаа тарраа? Оттудаа? – испытующе спросила хозяйка стеклотарного пункта и указала большим пальцем на складской двор.

Алик уже был наготове, чтобы драпать. Я насупился и исподлобья ответил «Нет! Оттуда» – и указал в сторону пляжа – «Вымыли», – добавил я и в знак подтверждения проведенной работы вытер локтем нос.

Горсть монеток упала в плошку на прилавке и руки приемщицы схватили бутылки как двух зайцев за уши, отправив их в соты деревянных ящиков.

Алику мой трюк понравился, а у меня настроение было гадкое. Уже ничего не хотелось и вместо привычного просиживания денег в автоматах мы отправились на пляж к родакам.

Заработанные деньги легко разлетались, и мы с Аликом каждое утро были на мели. Однако для юнца моих лет два рубля сорок копеек «в то время» были большими деньгами, и я мог позволить себе купить любую вкусняшку на пляже и от души наиграться в игровые автоматы.

Эстонские летние каникулы были моим лучшим отдыхом в детстве.

По завершению каникул я погружался в обычную ученическую и дворовую жизнь на улицах Ленинграда.

Родители не заставляли меня учиться и ходить на внеклассные кружки. После школы я гонял в футбол, учился «средне», но любил пионерскую организацию всей душой.

Посвящение в пионеры стало для меня одним из самых ярких событий в жизни. Помню хорошую погоду и заветные слова присяги:

«Я, Сергей Фролов, вступая в ряды всесоюзной пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина перед лицом своих товарищей торжественно клянусь горячо любить и беречь свою Родину, жить, как завещал великий Ленин, как учит коммунистическая партия, всегда выполнять законы пионеров Советского Союза».

Белая рубашка, красный галстук, пионерский значок с тремя языками пламени, символизирующих нерушимую связь коммунистов, комсомольцев и пионеров. Я почувствовал вкус свободы взрослого человека, который может вершить свою судьбу! Да что уж там свою! Судьбу всего мира! Плечом к плечу с Лениным и Че Гевара!

Я был социально активным мальчишкой и каждый учебный год выбирался в школе в совет дружины пионерской организации. Иногда мои товарищи в классе узнавали о моем успешном самовыдвижении «задним числом» и, возможно, поэтому недолюбливали меня, считая, что я выскочка.

Случилась и первая большая любовь. Счастливая, детская. Мы с Юлькой Лисицыной сидели на ближайших партах у прохода, она с левой стороны, а я с правой. Юлька сидела ближе к окну, и я, частенько, засматривался на ее светлые волосы, на которые из-за окна падали солнечные лучи. Нередко мы с ней болтали в столовой и любили вместе съесть теплые, сдобные булочки с белой сладкой посыпкой, которые готовили здесь же в школе.

Было же время! Звезды сошлись и однажды, поедая замечательные булочки, я повернулся к Юльке и увидел отпечатки белой пудры на ее лице в форме бороды и усов. Юлька, скорее всего, лицезрела такую же картину у меня, и я откровенно признался Юльке, что люблю её, и зажевал последние, самые аппетитные остатки булочки. Юлька, пожевывая улыбнулась, и призналась мне, что: «Я тоже», и посмотрев на остатки булочки, уже в статусе возлюбленной, спросила: «Хочешь?», а я ответил: «Неа».

Что может сравниться с теми булочками за десять копеек из нынешнего ассортимента школьных столовых? Эх, чудо булочки, пробуждающие любовь… Рецепт потерян, ибо в нем ингредиентом было то «самое время» и неповторимая сахарная пудра.

Первая любовь была самой веселой и самой беззаботной. Моя бабушка подкидывала мне мелочью около рубля, и я приглашал Юльку к киоску с мороженым, где мы могли испробовать фруктовое за семь копеек и сахарную трубочку копеек за двадцать пять.

Папа от работы получил трехкомнатную квартиру, и я вместе с родителями и бабушкой переехал из Московского в Кировский район Ленинграда.

В моей жизни все обновилось. Я перешел в другую школу. Любовь с Юлькой незаметно испарилась. Меня окружали другие дома, другие люди, другие чувства.

Новая школа для меня стала серьезным испытанием. По началу было впечатление, что я один и меня окружают интересные, но равнодушные ко мне люди в количестве тридцати девяти человек. Однако я был автономен и активен. Не обращая внимания на сложившиеся в классе за последние три года отношения, я сам себя выдвинул в Совет дружины пионерской организации школы. Когда меня выбрали в Совет дружины, для класса это, как обычно, стало сюрпризом, так как мою кандидатуру в классе не обсуждали и за меня не голосовали. После успешных выборов я почувствовал себя мишкой в улье с враждебными пчелами. Особенно старались девчонки, которые пускали по партам петицию по сбору подписей за «исключение Сергея Фролова из нашего дружного класса».

И все же, мне удалось влиться в коллектив и занять свое место в классной стае. Помогла нежданная любовь.

Маша была королевой нашего класса. Это звание закрепилось за ней не столько из-за внешних качеств, сколько из-за особенной комбинации девчачьей храбрости, ответственности, пионерского задора и раскрывающейся женской зрелости.

Никто из ребят не покушался на право считать ее своей девушкой. Но в один из осенних дней я затесался в кампанию ребят, провожавших девчонок домой, и среди них была Маша. Мы шли небольшой группой, человек шесть. Неожиданно Маша остановилась и предложила всем откровенно сказать, кто кому нравится. У нас был джекпот – три девочки и три мальчика. Никто не решался озвучить свои чувства первым. Мы стояли перемежаясь с ноги на ногу. Я пытался судорожно понять, что говорить, но терялся в выборе. Маша взяла инициативу в свои руки и смело заявила: «Мне нравится Сергей Фролов».

По-моему, никто не ожидал такого ответа и более всех такого ответа не ожидал я. В смятении чувств я ответил, что мне нравится Лена. В итоге, пары ни у кого не сложилось.