У Каспера во рту прибор для удаления слюны, как в стоматологическом кабинете. Чтобы не захлебнулся. Он ест через катетер с той же целью.
– Если драконы существуют, а их кровь лечит все болезни, почему тогда не лечат детей?
В аэропорту шумно и суетно. Это приятная суета, всегда связанная с путешествиями и встречами. Нет здесь плохой ауры, нет печали. На железнодорожных вокзалах, чуть хуже, и даже не объяснить, почему. Может быть потому, что путь по железной дороге долгий, чуть более мучительный, и это накладывает свой отпечаток на усталые лица людей.
Рейс 1717 из Пунта Каны встречали родственники отдыхающих и азартные таксисты. С табличками были пятеро, и среди них одна, написанная старательной рукой фармацевта Витки.
ZORO.
Курьер не приехал. Просто не приехал, людей с сумкой-холодильником нет, и нет ничего похожего. Их кинули, как последних русских доверчивых идиотов. И даже не нужно спешить к ноутбуку. Понятно, что адрес уже в худшем случае не существует, а в лучшем не будет отвечать. Деньги ушли на непонятный счет с непонятной целью. В полицию идти бесполезно, замучаешься объяснять, откуда такие деньги и зачем. И видеть в ответ молчаливое удивление такому наивному идиотизму.
Витка плакала всю дорогу и почему-то бережно разглаживала ZORO. Женька просто молчала, понимая, что только в сказках случаются чудеса.
– Геннадий Алексеевич, – прогудела она в трубку.
– Евгения Баюновна? – раздался в ответ знакомый басовитый голос.
– Скажите, пожалуйста, только откровенно. Гнездо Зоро существует? Мне больше ничего не нужно, просто да или нет. А потом мы договоримся о встрече.
Девочки приехали в больницу и сейчас толкались в приемном покое, выясняя возможность навестить Марго.
– Да. Южноамериканское гнездо, – ответил он. – Не связываетесь, опасно.
– Понятно, – ответила она и прервала связь.
Но Геннадий Алексеевич перезвонил.
– Евгения Баюновна, прекратите искать препарат. И приходите как можно скорее. Все четверо, нам нужны руки.
– В смысле?
– Мы проверили ваши досье, вы можете быть нам полезны. У вас высокая мотивация к тому. Не так ли?
– Есть такое. А вы на мотивацию нас ловите? – не удержалась она от колкости.
– Без мотивации трудно работать. А мы можем предложить работу.
– Кто мы?
– Это не телефонный разговор.
– Геннадий Алексеевич, простите за вопрос. А вы гомо сапиенс?
В трубке раздался сухой смех, подтверждающий все ее самые неприятные подозрения.
– Евгения Баюновна, примите мои искренние поздравления. Вы наконец начали задавать правильные вопросы.
– Мне нужно для начала три дозы препарата, – выставила она условие, и уже знала, что один из них отдаст Эдику, а второй Касперу.
– Приезжайте. СМС придёт с датой и местом. До свидания.
Чтобы попасть к Марго пришлось пройти длительные процедуры объяснений с администратором на тему, почему они считают себя близкими родственниками. Сошлись на том, что близкие родственники пребывают далеко заграницей, а они, как неподтвержденные их представители, могут заглянуть в палату через стекло. На минуту.
Она лежала в отдельном боксе. Всё в трубках и мониторах, которые показывали предельно низкие цифры. Пугающе низкие. Как и предсказывал Геннадий Алексеевич, Марго умирала медленно, словно затухающий маятник. На ней, наверное, диссертацию напишет лечащий врач.
Девушку трудно рассмотреть, но уже ясно, что от былой красоты осталась даже не видимость, а пустота. Сморщенная, с потемневшей кожей старушка, зомби увядала на глазах. Она возможно спит, возможно находится в трансе, будто в самом деле замерзает. При таких показателях констатируют смерть, но она жива. В некотором роде. Жизнь покинула тело, смерть разъедает ее изнутри, спасительная кровь дракона ослабила свое действие, и регенерация прекратилась. У нее было два месяца дополнительного периода.
И виновата в том Женька. Она оттащила их на тот пляж, она не увидела в ночи камень, она отпустила Марго, и та ударилась головой.
Весь следующий день потратили на то, чтобы дозвониться до Петра Георгиевича, бывшего Марго. Он фээсбэшник, может помочь хотя бы с тем, чтобы их признали родственниками и пустили в палату. Вечером он наконец взял трубку.
– Кровь дракона? – уточнил суровый мужской голос. – Я слышал о таком.
– Петр Георгиевич, – рыдала Витка в трубку, – вы бы нам очень помогли. Маргуня умрет без препарата. Как мы без нее?
Нет у Виталины на этом свете никого больше, кроме взбалмошной и эгоистичной Самохвал Химеры Андреевны, и это факт.
– Пришлите мне реквизиты счета, на который направили деньги.
Петр Георгиевич крутой мужик. Невольное уважение вызывает один только вид. Кстати, с Маргошей он встречался без подвоха, жены и детей нет, служба такая, что обзавестись некогда, а любая жена превратится в стерву при отсутствии мужа месяцы, а то и годы. С Машкой расстались именно потому, она не умеет ждать. Но расстались друзьями, готовыми в любой удобный момент встретится и закончить день в уютном номере гостиницы.
– Геннадий Алексеевич, говорите? Я пробью по своим каналам, кто такой. До того никаких встреч, никакого взаимодействия. Сидите тихо, я разберусь.
На фоне беспросветной тьмы услышать такие слова от серьезного мужика, истинное облегчение. На радостях Витка сбегала в ближайший маркет и приволокла бутылку дешевого сухого. Женька так радовалась, что плюнула на ЗОЖ и составила Витке компанию.
Петр Георгиевич разберется. Какие правильные слова. Им нужно было сразу до него дозвониться, но здесь сыграл роль случай. Он часто вне зоны действия сети, практически недосягаем. Но сегодня им повезло. Или Маргоше.
Первая СМС от него поступила уже на следующий день. Он разобрался с клиникой, их имена и фамилии внесены в список близких родственников, они могут по желанию целый день находится рядом с Сеструхой. У Витки смена в аптеке, потому в больницу поспешила одна Женька сразу после кафедры и спорта.
Марго выглядела по-прежнему плохо, но реагировала на звуки и открывала глаза. И даже улыбнулась едва заметно своей глупой заразительной ухмылкой.
– Как ты умудрилась так вляпаться? – сетовала Женька. – Всякое с нами происходило, даже психиатричка приезжала и в КПЗ ночь провели, попытка суицида, погоня ГИБДД, отбивались от маньяка и слезали с крыши пятого этажа, но, чтобы так? Найти один единственный камень на песчаном побережье и выдавить на него остатки своего блондинистого мозга.
Сама блондинка.
– Я тупая спортсменка, но и моего спортивного образования хватает, чтобы понять, что мы вляпались по полной. Одна надежда на Петра Георгиевича. Он достанет препарат, а потом будем думать, как подбросить тебя в какое-нибудь зазевавшееся гнездо. Ты баба интересная, а драконы любят женщин. Охмуришь какого-нибудь Доу или Сагду, и сядешь на баланс.
Будущий «бывший».
– А вот это не факт. У них там сложная… не знаю, что и как, разберемся. Но, судя по всему, из бывших драконов коллекцию не сложишь. Хорошо бы Геннадий Алексеевич был не мошенник. Он поможет разобраться, а потом уж мы сами кровушку тебе найдем.
Петр Георгиевич молчал неделю. Ни одной СМС, нервы наворачивались на кулак. Марго стало хуже, она перестала улыбаться и моргать. Уже понятно, что даже у фээсбэшника что-то не срослось, надежда таяла с каждым днем.
СМС1: ГА – ДВМ, 3*, био.
СМС2: лекарства нет. ZORO аут.
На звонки Петр Георгиевич не отвечал, сразу ушел из зоны сети после двух коротких СМС.
Женька и Витка тупо пялились в непонятные аббревиатуры и понимали лишь одно. Лекарства он не нашел. ZORO оказался вне зоны его возможностей. А это значит, что все надежды напрасны, и Маргоша умрет, так и не дождавшись спасения.
Ясность привнес Чили.
– ГА – Геннадий Алексеевич, тот перец, что приходил в больницу. Полковник МВД, отдел БИО. Не знаю, что за отдел. Биобезопасности или биоинформации. Типа того. Шифруется ваш фээсбэшник.
СМС от Геннадия Алексеевича они пропустили и не пошли на встречу, как завещал им великий фээсбэшник. И только сейчас Женька вспомнила, что все эти дни Рустик отсутствовал, а он нужен их квартету для посещения спец отдела. Где его носит? Каждый день припирался, даже спал в подъезде, в лифте гадил. А теперь больше недели нет. Может он уже…?
Искать по подворотням Рогачева бросились вместе с Чили. Обошли все злачные места, помойки, забегаловки, точки, малины. Его нет, пришлось собрать волю в кулак и позвонить в квартиру его родителей.
– Женечка, – открыла дверь Полина Викторовна. – Как я рада видеть тебя. Проходи, пожалуйста.
– Полина Викторовна, а Рустам дома? – задала она почти детский вопрос.
– А разве он не у тебя? – обеспокоилась женщина. – Рустамчик сказал, что у него дела, тебе требуется помощь. И вы вместе в больнице у Машуни…
Полина Викторовна, как мать, говорила последние слова с нарастающим волнением. Очевидно, легенда рушилась прямо на глазах, она искренне верила, что Женька подобрала наконец свое нареченное счастье, и Рустик в заботливых руках бросит заниматься глупостями. Женя девушка цельная, правильная, спортивная. В институте работает. С ней Рустамчик непременно изменится и возьмется за голову.
Но если это не так… Если он уже неделю отсутствует, и о нем не знают даже последние синяки на районе, значит…
– Полина Викторовна, все так, – успокаивала она женщину, схватившуюся за сердце. – Машуня заболела немного. В Таиланде какой-то вирус подхватила. Рустик по своим медицинским каналам ищет лекарство. Договорились с ним встретится, а он на пятнадцать минут опоздал. Я просто нервная последнее время стала, лекарства дефицитные. Пойду, подожду еще, а потом мы поедем в больницу.
Заметно, как мать отпустила тревога, в глазах прояснилось. Если так, то с Рустамчиком все в порядке, он хороший мальчик, благородный, лекарство нашел и спасет Машуню.
Рустик, кстати, похож на мать. Такие же красивые темно-русые волосы и серо-зеленые светлые глаза. Он также скромно улыбается и морщит от удовольствия нос. Также, но он другой, и сам тому не рад, но измениться не может.
– Женечка, ты позвони мне, детка. Я буду волноваться.
– Не волнуйтесь, Полина Викторовна. Все у нас хорошо, мы пока в квартире Машки, потом разберемся. До свидания.
В отчаянии они вернулись в Машкину квартиру, и уже на пороге обнаружили скрючившегося на коврике потеряшку. Рустик живой, пьяный, все хорошо, все нормально. Он самостоятельно преодолел домофонный барьер и уже заснул в ожидании.
– Рогачев, скотина, ты где был? – не сдержалась Женька и спустила собак на бродягу.
– Смородинка, любимая, лекарство искал, – вяло оправдывался он.
– Ну и как? Нашел? Придурок, напугал до смерти, – пнула она его под колено. – Маргоши нет, еще и ты решил нервы трепать.
Рустик на карачках заполз в квартиру и вытащил из-за пазухи грязный термос.
– Там, во льду, лекарство. Кровь дракона.
Глава 5
Витка ловким движением открутила крышку термоса и заглянула внутрь.
– Где взял? – Женька подняла парня за шкирку и хорошенько встряхнула.
– Смородина, как на духу. Украл. В одной элитной клинике. Подменил своей, дело то нехитрое. Моя кровь может получше будет с приятным наркотическим эффектом, – кривлялся он.
Женька вытаращила глаза. В отличие от них Рустик пошел самым логически правильным и простым путем. Это они, доверчивые идиоты, спустили деньги в клозет. Рогачев всех переиграл. Если есть дорогое и дефицитное лекарство, то ищи его в элитной клинике. Человеку с неполным медицинским высшим чуть проще пробраться в клинику, затеряться в массе медицинского персонала и достать информацию о препаратах и месте их хранения. А дальше дело везения.
С невольным уважением она доволокла его до машины такси и швырнула на заднее сиденье. Пропал препарат по стоимости квартиры в Москве. Будут ли его искать? Будут, проверят по видеокамерам и найдут одного лишнего медбрата в медицинской маске. А дальше сюрприз. Если его не вычислят, то и не найдут. Но лучше не рисковать, потому в больницу рванули сразу. Хранение драконьей крови наука им неизвестная, кровь рептилии, как не крути, а инструкции к крови не прилагались. Рогачев, как выяснилось, не дурак, подготовился, должным образом упаковал и довез. Но по пьяни в пути термос ронял и не раз.
Помощь Петра Георгиевича все же сработала. Теперь в палату их пускали без проволочек в любое время дня и ночи. Женька держала голову Маргоши, а Витка, как профессионал, имеющий некоторое отношение к медицинским препаратам, пусть и с фармацевтической точки зрения, достала пакет с кровью, вскрыла, а дальше…
– Дженифер, а как это давать лучше?
Смородина неуверенно пожала плечами. Походу лучше через капельницу.
– Вены вообще ссохлись, – паниковала Витка. – Чего делать-то?
– Дай сюда.
Как в фильмах про вампиров. Женька обмазала кровью губы пациентки. Сначала ничего, потом та вяло слизнула. Открыла глаза и из последних сил вцепилась в руку Женьки. От боли та даже шикнула. Вот это силища. Все что произошло после, приятным зрелищем не назовёшь. Маргоша жадно с каким-то свирепым голодом высасывала красную жижу из пакета, почти рычала и скалила зубы. В конце концов разгрызла пакет и сожрала его.
Женька и Витка замерли от ужаса, ожидая чего-то инфернального из соответствующих фильмов-триллеров. На их глазах Сеструха показала себя с новой, незнакомой им стороны, сам факт пожирания крови вызывал нормальное отторжение и естественную жуть.
Марго сыто икнула и вылизала подбородок, как кошка.
– Вот дерьмо, – неожиданно звонко заявила она. – Еще бы кофейку. Латте. С кокосовым молоком. Без сахара. И сигаретку.
– Ага, щас, – насупилась Женька. – Ты свое кофе уже отпила. Как тебе новая диета? Достаточно полезно? Фигура не испортится?
– Кстати, вкусно, – согласилась Химера.
Она продолжала лежать с закрытыми глазами, словно батарейка на зарядке. Но уже могла говорить и крутить шеей.
– Хорошо-то как, – довольно хмыкнула она и расплылась в знакомой улыбке. – Словно дозу приняла. А еще есть?
– На ляжке шерсть, – грубо пошутила Женька. – Доза стоит восемь миллионов. Походишь полуголодной. Главное, живой.
– Манюня, ты как… вообще? – поинтересовалась Виталина.
– Ну, ощущения такие, словно я побывала в СПА, прошла курс массажа, чуть полежала в солярии, хряпнула три бокала Маргариты и получила множественный вагинальный. И прикурила с ментольчиком…
– Качественное сравнение, – оценила Женька.
