Меня удивляет, что дома, стоящие близко к Стене, все темные.
– Они же нежилые, – догадываюсь я.
– Ага, – соглашается Эрин. – Всех выселили, когда Стену возвели. Там зона отчуждения. Никто сто лет не живет.
– Ясно…
По пустым улицам, поросшим редкими деревьями – их тут, видимо, все-таки чистят, – тянутся длинные тени. Их рождает огромная луна, выбравшаяся из-за горизонта. Ее свет заливает крыши, блестит на обрывках проводов, местами оборванных, местами провисших.
Эрин вдруг предлагает:
– Пойдем туда?
– Туда? – Меж лопаток стекает ручеек ледяного пота. – Думаешь, можно?
– Конечно… – вскидывает брови Эрин. – Конечно, нельзя! – Она смотрит на меня с вызовом. – Или ты, Хэш, испугалась?
– Вот еще! – принимаю вызов я.
– Тогда не отставай.
Эрин перелезает через стальные перила балкона и легко перепрыгивает на плоскую крышу соседнего одноэтажного дома из зоны отчуждения. Я перебираюсь следом за ней. Оглядываюсь. Город за спиной сияет в переливах света, а перед нами лишь старые плоские крыши, туман и темнота.
И красные огни блокпоста в отдалении.
Мы спускаемся на землю и идем по растрескавшемуся древнему асфальту к Стене. Здесь она нависает и давит, закрывая все небо. Вблизи видно, что за Стеной с противоположной стороны растут какие-то невероятные деревья титанического размера. Их кудрявые кроны чуть заметно покачиваются на ветру.
– А здесь по-своему красиво, – подмечаю я.
Мне нравится этот покой. Это всепронизывающее вековое величие. Эта прошлогодняя трава, пробившая асфальт. Этот куст сирени, покрытый набухшими почками. Это серая дымка, стирающая грани и формы. Улицу перегораживает обломок упавшего каменного ограждения. Эрин садится на него, вытягивает из кармана зажигалку и пачку, собирается курить.
Я смотрю на блистающий кусочек стали в ее руке.
– Ого! – выдыхаю восхищенно. – «Прометей»?
– Ага, – довольно щурится Эрин. – Настоящая.
Интересуюсь, сгорая от любопытства:
– Откуда такое сокровище?
– Ян Боид подарил.
– Чего? – вскидываю брови, не поверив.
Ян Боид? Она шутит? Это же рок-звезда, популярный музыкант мирового уровня…
– Я, когда у него на концерте была, на сцену умудрилась пролезть мимо охраны. Думала, пусть поколотят потом, зато хоть пару секунд с Яном на одной сцене постою. А он нормальным челом оказался, отогнал охрану и мне за смелость и настойчивость свою зажигалку подарил. Такие дела.
– Круто… – выдыхаю я. – Правда, круто! Я бы тоже на его концерт сходила… С тобой.
– Знаешь, Хэш, а ты мне раньше не особо нравилась, – признается вдруг Эрин.
– Это ты к чему?
Не сказать, чтобы я услышала сейчас нечто обидное, скорее фраза прозвучала странно.
– Я всегда думала, что ты ворчливая и вечно всем недовольная. И развлекаться не умеешь и не любишь.
– Так и есть, – не спорю я. – Теперь. Раньше я была другой.
Наверное, чуть больше года назад я действительно была другой: любознательной, как Клара, и жизнерадостной, как Алисана, но потом случилось то, что случилось. И внутри оборвалось что-то…
– Я тебя понимаю, – говорит Эрин. – Есть события, которые меняют нас слишком сильно.
Я мотаю головой.
– Это… Сложно понять…
Но Эрин не сдается.
– Поверь мне. Я могу. Я слышала о том, что произошло с тобой год назад. У меня такого опыта нет, но есть другой. Свой. Я ведь из школы в Генсе.
Район Генс. Старшая школа. События пятилетней давности. Видео, новости и заголовки в прессе…
– Из той самой? – вздрагиваю я. По спине ползет струйка холодного пота. – Давай не будем говорить о прошлом, пожалуйста…
Эрин улыбается и хлопает меня по плечу.
– Давай не будем. И все же я рада, что ты потащилась сегодня ночью со мной. Ты отчаянная. В запретную зону полезла. Не испугалась. Не знаю, какой ты была раньше, но сейчас ты не менее крутая. Мне нравится.
– Спасибо на добром слове, – отвечаю. – С тобой тоже не соскучишься…
Вдруг впереди между домами вспыхивает свет. Ползет по асфальту желтый блин от фонаря.
– Бежим, – шепчет Эрин. – Это охрана. Заметили нас.
– Бежим!
Мы мягко скользим в противоположном направлении. Адреналин в крови зашкаливает. Мешаются в гремучий коктейль страх, азарт и восторг. Мне одновременно и страшно, и хорошо. Собственная лихость опьяняет – сейчас это лучшее средство, чтобы раз и навсегда забыть расставание с Бертом.
– Кажется, убежали, – радуется Эрин и тут же невольно вскрикивает.
Из темноты, совершенно с противоположной стороны выплывают две бесшумные фигуры и хватают нас за руки.
– Попались, нарушительницы спокойствия.
К нашим пленителям присоединяется высокий седовласый мужчина с фонарем в руках.
– Отлично сработали, парни, – хвалит он своих подчиненных. – Что ж им все неймется-то? Как Праздник, так лезут в зону и лезут. Будто медом им всем намазано! Чего забыли-то тут, девушки? – обращается уже к нам.
– Стену вблизи посмотреть хотели, – честно отвечает Эрин. – Нельзя что ли?
– Сама знаешь, что нельзя, – урезонивает ее седовласый. – Шлагбаум просто так, что ли, стоит, по-твоему?
Нас ведут по пустой древней улице к блокпосту. Невзрачные дома района, которому когда-то давно не посчастливилось оказаться слишком близко к Стене, смотрят на нас черными окнами-глазницами. Где-то вдалеке ухает на заброшенном чердаке сова, и кошки орут по-весеннему…
Входим в двухэтажное строение на территории блокпоста. Там еще несколько охранников, их легко отличить по серым комбинезонам, и один полицейский.
– Что, мастер Сард, опять молодежь нарушает? – интересуется он у седовласого.
– Ага, – кивает тот. – Две девицы, капитан. Мало им городских развлечений, Стену вот подавай.
Полицейский, плотный и совершенно лысый мужчина, предлагает нам присесть и поведать о себе: кто, откуда, куда, зачем.
Мы называемся – а что делать? Просим не наказывать нас строго.
– А как не наказывать? – зевает полицейский. – Вы, между прочим, закон нарушаете. Так что посадим вас на три дня в камеру, чтобы Праздник без вас прошел, а потом еще и штраф большой заплатить заставим.
– Нас нельзя в камеру! – подскакивает на месте Эрин. – Нам нельзя пропускать Праздник. Мы выступаем!
– Выступаете? – Из-за неприметной двери в углу кабинета появляется маленький сгорбленный старичок с планшетом в сухих руках. – Ну-ка, ну-ка… – бормочет он. – Какие фамилии у вас?
– Блэк и Райа, – дружно чеканим мы.
– Угу… Блэк… Райа… Понятно… Ясно… – тянет он, возя пальцем по экрану. – Все понятно с вами…
Что ему там понятно, мы разгадать пока не можем. Наша судьба сейчас похожа на весы, где на одной чаше – арест и штраф, а на другой… Что на другой, сложно пока предположить. Возможно, это смягчение нашей дальнейшей судьбы. Возможно – наоборот, еще более суровое наказание…
И все же нам повезло.
Наверное.
Старичок склоняется к уху полицейского и шепчет. Я разбираю отчетливо лишь пару слов: «Из избранниц»…
– И что предлагаете, мастер Мирс? – вслух интересуется полицейский.
– Все замять и отпустить от греха подальше, – советует старичок.
Меня захлестывает волна радости – повезло ведь! И в запретную зону слазили, и Стену вблизи посмотрели, и сухими из воды вышли. Но ликование это быстро сменяется тревогой. Так! Опять разговор про «избранниц»? Не к добру это все…
Хочу расспросить подробнее, но Эрин, разгадав мое намерение, быстро меня одергивает. Пока дают шанс уйти – надо уходить, не вступая в лишние диалоги.
– Отвезите их домой, мастер Сард, – обращается полицейский к седовласому охраннику. – В целости и сохранности.
Нас возвращают к гостинице без лишнего шума.
Ни проректорша, ни кураторы даже не в курсе того, что мы сначала покинули без спроса свои номера, а теперь вернулись. Машина, на которой нас привезли, не имеет опознавательных знаков охраны Стены или полиции, она выглядит как обычная гражданская.
Паркуется она на стоянке с самого края. Мы выходим и как ни в чем не бывало идем к главному входу.
Ощущения странные. С одной стороны, все обошлось, нас отпустили, и это хорошо. Значит, поездка продолжится без штрафов, скандала и возможных дисциплинарных взысканий. С другой стороны, очередной разговор об «избранницах» мне совсем не нравится. Почему нас все-таки отпустили? Что эти люди с блокпоста у Стены знают такого, чего не знаем мы? Я вспоминаю разговор со старушкой у бассейна. Она ведь тоже говорила…
Нам снова везет не нарваться ни на кого из сопровождающих. В холле на этаже мы с Эрин садимся в кресла и смотрим друг на дружку.
– Как думаешь, почему они назвали нас избранницами сразу после того, как мы назвали свои имена и фамилии? – спрашиваю о наболевшем.
– Я не знаю, – хмурится Эрин. – Но мне это не нравится. У тебя кто-нибудь из знакомых участвовал в Драконьем Празднике? Что они рассказывали?
– Да ничего особенного. Жили в гостинице, читали во дворце отрывки из великой поэмы. Потом немножко по городу гуляли. Про избранниц ни слова, – вспоминаю я.
Эрин мрачнеет еще сильнее. Я поражаюсь, как сильно она меняется, когда дело принимает плохой оборот. Это уже не та развязная Эрин с просторечным уличным говорком, с вечными «че» и «подруга» через слово. Сейчас она собрана, внимательна и напряжена.
И говорит совершенно иначе.
– Про избранниц мы по истории проходили. Помнишь? – спрашивает.
– Их отбирали из двадцатилетних девушек, лучших по ментальным и физическим характеристикам, – выдаю ответ. – Чтобы пройти отбор, здоровье надо иметь идеальное. Там еще вроде и рост учитывался. И вес. Все. Каждая мелочь. Мы ведь уже обсуждали в бане? И выяснили, что всех нас еще на подлете забраковали бы. Магии нет, опять же…
– У нас из необходимых пунктов только возраст подходит, – подмечает Эрин. – А с другой стороны, вдруг все, что мы учили на истории, неправда? Колокол не звонил двадцать лет. Что-то могли скрыть, что-то забыть.
– Однажды при подготовке к семинару мне попалась иностранная статья. Я перевела ее тогда, как смогла, и мне показалось странным, что в статье говорилось про всех двадцатилетних девушек. Про то, что никакого отбора нет на самом деле, и в итоге за Стену может попасть абсолютно любая…
– Ты показала ту статью преподу?
– Ага. Меня отругали и сказали, что статья неактуальная. Минус поставили.
– Да уж, – шепчет Эрин..
– Попали мы… – вздыхаю я и пытаюсь перевести тему: – Послушай, а что с твоим байком теперь будет?
– Его уже хозяин забрал. Я ему написала, где друга искать…
На лестнице неожиданно возникает Фукс.
Завидев нас в холле, он топает туда и принимается отчитывать недисциплинированных студенток:
– Почему не спите среди ночи? Как из номеров выбрались?
– Ваш блокиратор не сработал, – с честным видом врет Эрин. – Вот мы и воспользовались случаем.
Фукс обескураженно рассматривает свою карту. Он наивно поверил в магические неполадки. Ох, если бы профессор только знал, какие приключения нам удалось пережить за последнюю пару часов…
– После ужина вам было выделено достаточно времени на развлечения, – заявляет наконец. – Все. Идите уже к себе. Завтра вставать рано.
Мы с Эрин переглядываемся. Спросить или нет? И я рискую, спрашиваю:
– Профессор, можно спросить вас?
