Данила Пархоменко "‎Красавица и чудовища"

Ветер сорвал одну из ставен, и очередная молния оглушительно ударила снаружи. На мгновение обстановка дома осветилась холодным светом из-за еще одной молнии. Элиза заметила лохмотья паутины и истлевшей ткани. А на стуле было что-то похожее на человека.

– Путник, – прошипел кто-то, – путник!

Элиза зажмурилась, пытаясь трезво вспомнить увиденное во вспышке молнии. Это был не человек. Скорее, свисающая со стула шуба.

– Путник! – повторил кто-то.

Элиза сделала несколько шагов и попыталась нащупать стул. Чутье не подвело – голос шел не от него – на стуле нашлась всего лишь какая-то облезлая меховая накидка. Это было очень кстати. Да еще с капюшоном! Холод должен будет отступить! Элиза с трудом укуталась в приобретение и невидящим взглядом обвела погруженное во мрак помещение. Голоса больше не было слышно. Зато на лестнице на второй этаж начали появляться теплые отсветы.

Элиза с неудовольствием чувствовала, как оборванная подкладка шубы пропитывается ее потом. От этого становилось только холоднее. Да и горло жутко пересохло.

В воздухе висела какая-то гарь.

– Воды, – потребовала она, но тут же опомнилась.

– Ведьма? Ты вернулась отменить заклятие? – прошипел голос.

Огонь на втором этаже разгорался все ярче, и она разглядела говорившего. Названия его она не знала – горностай? Росомаха? Мех был не в лучшей форме, потому определить было сложно. С живыми зверями раньше ей почти не доводилось видеться. Но, в целом, ситуация была ясна – говорило чучело, стоявшее на небольшом шкафу у стены.

Испустив разочарованный вздох Элиза предположила, что, скорее всего, уже бредит. Говорить с видениями значило бы только упрочить бред. Но отчего-то она заговорила:

– Я никакая не ведьма, а наследная баронесса Бенуа. Представься и подойди ближе.

– Подойди? – прошипело чучело так едко, что стало еще холоднее.

На втором этаже что-то обрушилось и отблески пламени погасли. Вместо них по лестнице потекла вода. Ветер пронизал комнату уносясь наверх.

Соображать было все сложнее. Но главное она, кажется, поняла – она явилась сюда ради проведения расследования. И впервые ей повстречался возможный свидетель магической катастрофы, случившейся здесь в давние времена. По крайней мере, чучело было очень старым и, если не считать его горячечным бредом, умело говорить.

– Инсенда ан соре, инхат’та фрамме ан… – проговорила она, перебирая пальцами левой руки, но запнулась до того, как вызвать огонь. Почему она раньше только не пользовалась этим? Можно было бы не мучиться от жара и холода. Была ведь причина. Но в отсутствии понимания, сейчас лучше было бы довериться прошлой себе.

– Можно задать тебе несколько вопросов? – встряхнувшись спросила Элиза.

– Дом рушится! – прошипел голос.

– Отвечай.

– Отрежьте меня!

– Что? – удивилась Элиза.

– Лапы от доски! – проверещал голос, – отрежь! Тогда отвечу!

Элиза наощупь нашла чучело. По ощущениям, тушка была залита изнутри смолой, скрепляющей что-то еще – песок, опилки и железная проволока? Проржавевшая проволока действительно пронизывала рассохшийся деревянный постамент ото всех четырех лап. Можно было бы трансмутировать волокна дерева, и так превратить железо в сернистую соль. Фрамме э’мат. Без всяких заумных особенностей.

Элиза снова встряхнулась. Это был просто горячечный бред. Если бы подобные фокусы были бы допустимы для Элизы Бенуа, она бы не стала так мучаться. Вернувшаяся память была не всегда кстати.

Схватив чугунные щипцы, валявшиеся возле печки, она с трудом начала выдирать проволоку, крепившую постамент к чучелу, игнорируя шипение оного. Рвущийся через дверной проем ветер разогнал дым. Веселые языки пламени, борясь со льющейся через потолок водой, все лучше помогали освещению.

– Куда?! – спросила Элиза закончив с последней лапой. Неблагодарное чучело откровенно пыталось убежать. Но, видимо, долгая стоячая жизнь (или проволока внутри) помешали преуспеть. Элиза подняла его с пола и повесила на плечи, – будешь пока воротником. Скажешь, где найти кров и ответишь на остальные вопросы.

* * *

Двигаясь по краю роскошной каменной лестницы, там, где не бурлила вода, Элиза миновала упавшую створку чугунных ворот. Ветер здесь был куда тише. Да и, как будто специально для этого места, в облаках появились небольшие трещины, заполненные предутренним светом.

Элиза оперлась на клюку пытаясь отдышаться. Она все сделала правильно. Дорога от обрыва сюда была короче, чем до города. Оставаться в лесу посреди потопа было бы опасно. Конечно, можно было поверить в то, что проклятие не даст ей так просто умереть. Но в это можно было поверить, будучи в трезвом уме и спокойствии.

– И еще, – прошипело чучело снова пытаясь встряхнуться.

– Мне больно говорить. Позже, – ответила Элиза, вглядываясь в глубь сада. Там мельтешило что-то белесое.

Настоящий егерь Пьер рассказал достаточно. В один прекрасный день много лет назад тела всех слуг исчезли, а их души остались привязанными к своим местам, к тем вещам, к которым был в том или ином смысле привязан их быт. Для егеря это был отцовский трофей с какой-то давней и важной охоты.

Звучало это дико, но воротник вряд ли врал. Конечно, ведьмы делали и куда более жестокие вещи, но не настолько дикие. В пору было поверить, что в создании Запретных Земель было замешано несколько ведьм с противоположными интересами.

Белесое видение перемещалось между живыми изгородями, подходя все ближе.

Элиза наконец разглядела. Это была какая-то девушка. Кажется, она что-то искала. Окликать было больно, однако незнакомка сама справилась с приветствием, хоть и весьма дурно:

– Ведьма… – взвизгнула она.

– Сговорились… – одними губами проговорила Элиза, поправляя мокрые пряди меха, свисающие с капюшона, и добавила громче, – нет.

– Простите, старушка, вы не видели? – она запнулась, встретившись глазами с Элизой.

Вот же бессовестная простушка! Лет на пять же младше!

– Как ты смеешь?! – грозно сказала Элиза.

– Простите, у вас голос такой хриплый. И шкура какая-то… – она болезненно огляделось, – это подождет… Только что бурей с балкона унесло одного не очень большого… не то, чтоб человека…

Элиза не могла найти слов. Такой концентрации бессмыслицы она еще не встречала. Однако пользу уже удалось извлечь – пищащий и стрекочущий конвой, всю дорогу следовавший за Элизой, незнакомка точно не замечала. Она с содроганием оглядывала потоки воды в каменных арыках в поисках своего «не очень большого» – вероятнее всего коллеги чучела.

– Селин! – вдруг раздался страшный рык. Элиза почувствовала, как спрут внутри встрепенулся. Больше, чем обычно.

Стрекотание позади стихло. По крайней мере, его стало не слышно за звуками дождя.

– Камердинер ведь деревянный, – обернулась девушка, – течение могло унести куда-то!

Лицо Элизы расслабилось. Она бросила попытки разобраться. Все это не могло быть взаправду. Все было полнейшей бессмыслицей. Расследование возможно вести только находясь в здравом уме.

– Селин! – раскатисто повторил незнакомец. Выглядел он неважно. Какой-то крупный прямоходящий волшебный зверь, частично облаченный в старинный камзол.

– Наследная баронесса Элиза Бенуа, – сказала она, делая шаг из тени, – надеюсь, хоть у вас достанет такта представиться, – поклонилась она, опираясь на клюку.

Вместо ответа незнакомец резко, с хрустом, шмыгнул в заросли явно пытаясь спрятаться.

– Не достанет, – резюмировала Элиза, – я мучаюсь лихорадкой. Мне немедля нужен кров и горячее питье.

– Сейчас, – справилась с собой Селин, – позвольте, я вас провожу, тетя!

Элиза со всех оставшихся сил отбила протянутую ей ладонь. Из зарослей раздался грозный взрык, но не было похоже, что незнакомец готов вмешаться.

– Я сильно больна. Не смей меня трогать! – проговорила Элиза.

– Как скажете! Идите за мной! Только прошу, постарайтесь быстрее, мне нужно срочно вернуться к поискам!

– А тот не соблаговоливший представиться незнакомец не будет участвовать? – спросила Элиза.

– Там никого не было! – вздрогнула она и несколько сжалась, – вы же одна? С вами нет охотников?

– Мне больно говорить. Не вынуждай меня спрашивать дважды, Селин.

– Думаю, вам просто показалось, – затравленно огляделась она.

– Пусть будет так, – кивнула Элиза.

Чтобы начать всерьез допытываться чего-то от первого попавшегося обитателя замка, следовало в первую очередь выстроить непротиворечивую версию собственного визита, а с этим в нынешнем состоянии наблюдались проблемы.

7

Кровать была ужасающе неравномерно жесткой. Куда хуже монастырских. К тому же, стоило Селин убежать прочь продолжать свои поиски, вокруг с новой силой раздались те самые звуки. Правда, теперь источника было всего два, просто они больше будто и не старались прятаться.

Элиза очень надеялась немедленно забыться, как только завернулась в сухие простыни, спрятаться от неотступно преследовавшего ее страха. Отодвинуть его чуть дальше в будущее, когда в голове будет чуть яснее. Но все внутри ходило ходуном, упорно требуя немедленно бежать отсюда, хоть бы и кинувшись в реку, в которую превратился старый ров.

Подняв несколько искр, она сняла кувшин с наскоро забитой углями жаровенки и припала к носику. Вода едва согрелась. Грудь что-то сдавливало помимо страха. Она молча взглянула на чучело, забравшееся в ворох одежды в углу.

Болезненные ощущения были все хуже. Однако в затхлом воздухе обнаружились и какие-то приятные ароматы. Что-то дурманящее, лесное, но при этом как будто из раннего детства. Хотя Элиза впервые посетила ежегодную охоту лишь в десять лет, а уж внутри леса побывала и вовсе не раньше тринадцати, да и то, из-за временной остановки кортежа.

Тем не менее, запахи были все более явственны и убаюкивающи без какой бы то ни было причины. Это пугало еще сильнее – подобные галлюцинации случались только от ядов. В довершение к этому, хотя казалось, что весь возможный страх уже и так был при ней, со спрутом начались и вовсе неприятные вещи – его будто тянуло крючьями изнутри нее.

И тут она заметила причину.

– Оставь в покое, – холодно процедила Элиза, глядя на маленького духа, вцепившегося к ней в грудь. Кажется, так тоже изображают сильфид – как маленькое создание с крылышками. Так что на человеческом языке их, наверное, можно было звать так – сильфидами.

Ужас сковал все тело. Что бы это создание ни пыталось извлечь, оно преуспевало, и оно вовсе никак не тревожилось насчет материальности простынь, в которые она завернулась. Существо показалось чем-то сродни призраку кровососущего насекомого, нагло ощупывающего жалом что-то внутри. В то время как прихлопнуть его тело не было никакой возможности. А если и получилось бы, то извлечь часть призрачных останков из-под собственных ребер уж точно бы не вышло. А ведь под потолком висело и второе созданьице – золотистое.

Хоть при ней и имелся козырь против таких созданий, но он не подобал Элизе Бенуа. Страх сейчас был куда лучше, чем такие безрассудства. С такими созданиями лучше было продолжать бояться. Ведь в страхе можно вести переговоры.

– Вы что себе позволяете?! – высокомерно процедила она.

– Что за наглое человеческое дитя! Тихо! Или я сейчас… – серебристое существо возмущенно подняло личико с блестящими мышиными глазками.

– А ты попробуй, – разжав зубы холодно и безэмоционально проговорила Элиза. Горло и грудь пылали, и контролировать правильный объем страха становилось все сложнее, – вы не слишком-то зазнались?! Сильфиды чертовы!

– Я не из рода сильфид, а… – начало серебристое существо.

– Молчать! Все одно, лживые лесные духи. Только подумать, что столько вашей братии захомутали, только чтобы досадить мне! Ведите мне вашего хозяина, пока я еще держу себя в руках!

– Ах ты! – застрекотал крылышками дух и поднял засверкавшие ручки.

– Постой братик! – пропищало второе существо, – она же говорит с тобой!

– И… – остановился тот, – и что с того? Будь она духовным мастером, не использовала бы слова вовсе.

В каком это смысле?

– Ну была бы мне не дорога собственная душа, – холодно проговорила Элиза, – я бы и заклинания внутри головы бы представляла, а не составляла голосом снаружи.

– Отцепись, сестрица! Она лжет! Она не почала ничего из своего колодца – она за свою жизнь не наполнила ни одного заклинания!

– Меня от тебя… тошнит… – мрачно начала Элиза и перегнулась к краю кровати. Дело было вовсе не во внешности существ – они выглядели жутковато, но красиво. Зато это был хороший повод оскорбить самомнение наглого духа. К тому же сдерживаться уже не было сил. Ее начало рвать. К сожалению, угодить в ночную вазу не получилось.

– Хозяйка что-то напутала, – заключило золотистое существо, – давай сперва разберемся. Ты же знаешь, в последний век она что-то странно стала себя вести… Расспросим это человеческое дитя.

– Подождите, пока я вылечусь, – холодно сказала Элиза.

– Она умрет раньше… – заметил серебристый.

– Секунду, – золотистое существо уже держало возле ее лица сплетенную из листьев кувшинок чашу.

– Благодарю, – сказала Элиза отпив немного и закашлялась, – вы служите ведьме, что прокляла эти земли?

– Можно сказать и так. Но отчего ты говоришь на изначальном диалекте? – насупился серебристый.

– Это подождет, – перебило золотистое создание и продолжило заискивающе. Кажется, так оно пыталось выразить вежливость, однако бусинки глаз не выражали ничего хорошего, – расскажите, для чего вы пришли сюда? Ведь Владычица ясно дала вам понять, что вам следует быть пораженной молнией или утонуть в стремнинах. У вас, наверное, есть причина, отчего вы не умерли.

– Сложно рассказать.

– Сложно ей, – буркнул серебристый.

– Не бойтесь, – успокоило золотистое созданьице исподволь тыкнув в бок коллегу, – если вас связывает клятва, я знаю такие места, что вы сможете рассказать все, позабыв о всех приличиях и клятвах. Правда вам будет очень больно, но ручаюсь, вы сможете!

– Ох… – покачала головой Элиза и отпила еще. Допрашиваемый не всегда и сам понимает, что именно может рассказать полезного. Боль требуется совсем для другого. Похоже, сильфиды были не слишком опытны с людьми:

– Что за глупости вы говорите… У меня есть знакомый святой отец, который мог бы исправить ваши заблуждения. Хотя жаль, что он в вас не верит… Вернусь к вашему вопросу. Я пришла из империи, чтобы заключить союз с лордом этих земель.

Золотистое заметно смутилось и обернулось к коллеге:

– Это откуда? «Империя» – она употребила человеческое слово? Это что-то вроде города? Или название королевства?

– Всякая чушь человеческая, – отрезал серебристый и подлетел ближе, – ответь про свои настоящие цели.