Снова тру глаза, лицо, шею.
– Прости за… за то, что сейчас я тут… – обвожу пальцем нас и землю. – Я… на взводе был. Я не должен был так себя вести и… Мне жаль.
Несмело поднимаю глаза и смотрю, как она, сжавшись, повернута боком ко мне.
– Я вспомнил… – произношу осипшим голосом.
Страшно даже говорить об этом. Страшно пережить этот момент снова.
– В-се? – она запинается и с трудом сглатывает, это видно по движению головы. Будто проталкивает слюну кое-как.
– Да.
Признание. Вот что это.
– Не совсем… Частично, но… Я… Боже, я даже не знаю, принесут ли мои извинения что-то. Потому что это просто слова, которые ничего изменить уже не смогут.
– Не нужно менять ничего, тем более это невозможно. Просить прощения и прочее… Это все не нужно. Просто помоги и все. Я бы никогда не пришла, но у меня не было выбора.
– Клянусь… я помогу. Клянусь… Только скажи что нужно?
– Нам с сыном нужен дом.
Незадолго до событий настоящего
Варвара
– Люблю тебя, мам.
– Молодой человек, а гитару? – останавливаю его, уже на пороге, заметив пустые руки.
– Точно, мам. Забыл, – Антон забегает обратно в дом, забирает из своей комнаты инструмент и снова пулей уносится.
– Я люблю тебя, – кричу вдогонку, и он разворачивается, чтобы улыбнуться и помахать.
Замечаю у нашей калитки его одноклассника, с которым они каждое утро уходят в школу и наблюдаю еще пару минут их неспешной прогулки.
Возвращаюсь к своей чашке кофе и листаю записи новых кремов для тортов, которые планирую сегодня сделать на работе.
Шум у входной двери привлекает внимание и в дверях появляется мой сожитель.
– Боже, когда это закончится, Толик? – смотрю на него с разочарованием. – Ты же обещал.
– Обещал, значит, закончится, – бормочет и идет прямо.
Мы с ним вместе несколько лет.
Когда Антоше исполнилось семь, и он пошел в школу, стало немного легче. Сын у меня самостоятельный. Весь первый класс мы с ним вместе уходили из дома. Нам по пути. Он по дороге сворачивал в школу, а я шла в самый центр на работу. Потом стал ходить с другом.
Иногда мы ездили на велосипедах по тому же маршруту и плану.
С Анатолием стали встречаться примерно в то же время.
Я знала его лишь косвенно. Но как-то все закрутилось, сложилось. Переезжать к нему не видела смысла. Нам с сыном удобно жить в своем доме, поэтому переехал ко мне он. Тут и началось.
Сначала не все было плохо. Но как уволился с работы из-за смены руководства, все ухудшилось. Работу не нашел и в итоге стал приживалой.
Помогал по дому много, так как мне самой было тяжело. Дом старый, как и все постройки внутри двора. Было удобно в чем-то. Но все же… Благо до сына не докапывался.
Сейчас и вовсе уходит в запои. Поэтому я решила ставить точку.
– Стой, Анатолий.
Он замер и обернулся, словно медленно трезвея.
– Хватит. Это уже на пьянство похоже. Уходи, раз за голову браться не хочешь. Я начала встречаться с мужчиной, который мне нравился и был ответственным. А ты…
– Ой, Варя… Ну че ты… – махнул рукой и пошел дальше.
– Нет, сказала. Все. Ты работу нашел?
– Да нашел я все. Думаешь, откуда я пришел? – полез в карман и вытащил оттуда две тысячи.
Брать я их не стала. Пусть продукты покупает.
– И что это за работа?
– Грузчиком пока что буду. Потом на погрузчик пересяду. Устраивает?
– Это не меня должно устраивать. А тебя в первую очередь. Ты за этот год превратился в пьяницу. Мне на работу нужно, когда вернусь, нам придется поговорить и поставить точку.
– Ну все, маля иди.
Я правда думала, что отношения с мужчиной – это хорошая идея.
Толик казался отличным вариантом. Мужественный, ответственный. Стал бы примером для Антона. В итоге…
Махнула рукой и ушла. А когда вернулась, не узнала мужчину, которого видела в последний раз.
– Вернулась шлюха?
– Чего? – попыталась мимо пройти, но он перегородил дорогу.
– Того. Говорила, что сынка своего притащила от вахтера. А сама…
– А что сама? Дай пройти.
Стало не по себе от этого разговора. Неужели узнал? Но откуда? И да, у нас был разговор об отце Антона. Я ему рассказала ту самую версию, что и всем.
– Ноги раздвинула за бабки? И сколько тебе этот хрен богатый отвалил?
– Что несешь? – толкнула и, дойдя до шкафа, стянула с себя куртку с ботинками.
– Вот что, смотри.
Сунул мне в лицо свой телефон, на котором была фотография мужчины… Мужчины… того самого.
Господи откуда?
– Ага, вот и я охренел, когда увидел этого козла по ящику. Вылитый пацан твой. Включаю а там эта рожа вещает об окнах своих.
Я его даже не слышала уже его. Читая имя – Осипов Вячеслав Тимофеевич.
Перед глазами все стало плыть. Ужас медленно вселялся в меня и открывал двери, что были закрыты так много лет даже для меня самой.
– Тварина… Опозорила меня на весь город… Как я теперь людям в глаза смотреть буду?
Схватил за волосы, но я ударила его в живот и вывернулась.
– Ты совсем уже… Проваливай отсюда. Сейчас полицию вызову, скотина.
– Конечно, уйду. А ты думала, останусь после такого? Шлюха долбанная, – открыл шкаф с верхней одеждой и вытащил свою куртку. – И ведь спросил по нормальному, так строила невинности. А в итоге она ноги за бабки раздвигает. Ты Варька и для меня попроси в следующий раз чего-нибудь, – замер на мгновение, смотря на меня. – А я и смотрю, одевается тут вся в шмотки, сынишку этого хмыря в музыкалку водит… Вот откуда бабки. Шалава…
Господи, когда это уже закончится.
Пусть просто уйдет отсюда.
Пусть поскорее проваливает.
Чувствую, как накрывает паникой и начинают трястись руки.
В животе сковывает болью, что не продохнуть. Прям резко так…
Толик что-то еще ворчит, материт, но уходит и я тут же бросаюсь к аптечке и вынимаю оттуда обезболивающее.
Выпиваю одну таблетку и оседаю.
Поверить в произошедшее минутой назад просто не могу. Не получается.
Как такое произошло? Почему?
Не успеваю прийти в себя как следует решив, что мне просто снова нужно все забыть, возвращается сын.
Смотрю на моего мальчика. Ищу снова в нем поддержку. И найдя выдыхаю.
У меня есть он. И этого мне достаточно. Я никогда не просила о большем.
– Мам? Ты странно выглядишь.
– Да, я просто… Голова болит после работы, и ноги вот отекли немного.
– А, ясно. Ну тогда сиди. А я сегодня выучил новые аккорды, сыграть?
– Конечно, родной. С удовольствием послушаю.
Он убегает переодеться. Возвращается. Вынимает свою гитару из чехла и садится на кресло. Подняв голову, улыбается, настраиваясь, а затем начинает играть.
Глава 18
«Он мой сын», – говорю себе, слушая заключительные ноты.
Может, тот самый Слава и стал тем, кто причастен к зачатию. Но Антон – мой сын. И больше ничей. Ни на кого не похожий.
– Иди ко мне, – он тут же подходит и уже зная, что я хочу его обнять, склоняется, обхватив мои узкие плечи. – Ты такой умница. И это было действительно красиво, Антош.
– Я рад, что тебе понравилось. К Новому году будет отчетный концерт.
– Надо же. С удовольствием приду и буду слушать тебя.
– Я так и сказал учительнице. Она отставит для родителей места в первом ряду.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/lila-katten-31966253/izmena-nevernoe-reshenie-70194274/chitat-onlayn/?lfrom=174836202) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
