Петр Альшевский "Кира"

и что же у нас впереди?
У нее медленная ходьба в номер,
у меня новый коктейль,
лет через пять побольше меня
пить она будет.
Сергия Радонежского
в отклонении, берущем под градусом
командование над ее мозгом,
приглашать за стол,
нещадно обругивать,
до завтра ухажера мне не пошлешь,
матерными словами исписать твою икону
я обещаю!

Меня причисляли к нежным.
Подлить ли мне?
Да, подлить.
Пропасть я не обошла,
на краю побесилась,
рассеянные лучи
сплетались в слепящий пучок,
киоски с конфетами закрывались,
вирусолог Ганеев!
Познать настоящее счастье
я к тебе не приду!
Надоедал ты мне, о бзиках на перроне
вещая,
голову квадратной подушкой
была вынуждена с тобой накрывать.
Голова? Разумеется, не подушка, а голова,
она у меня после твоих излияний
форменный квадрат.

Поезд вылетит на перрон,
на перроне меня задавит!

Даже удивительно, что Ганеев
где-то работал,
адекватные отчеты кому-то писал,
матерью-героиней я тебя могу сделать! —
в мое спрятанное под подушкой
ухо
однажды он прокричал.
Подушка смягчила,
но леденящий ток
меня все же прошил.
Детей от Ганеева нарожать?
Целый выводок для сумасшедшего дома
поочередно из себя выпихнуть?
Государство мне помощь окажет,
при их тотальной невыносимости
заберет их в дурдом,
во имя пополнения дурдома
проходить через множественные
беременности
я не согласна.
Ты, Ганеев, подожди,
меня не торопи.
А почему я,
красотка на противозачаточных таблетках,
лежу с тобой голой,
и у нас ничего?
Ах, секс ты теперь презираешь?
Я одеваюсь.
Куда я по дороге к себе заскочу,
не твое дело, Ганеев,
разрыв у нас сегодня с тобой.

Рюмочку в печали я пропущу,
салат «Цезарь» на закуску мне
не тащите,
соизволю рюмочку
без закуски.
В вашей всемирно известной забегаловке
нам, дамам, это разрешено?
Мне не тоскливо,
рассказом, упоминаетесь ли в титрах
фильма о богатырях,
вам бы, мужчина, себя не обременять,
за театральной афишей я не слежу.
Позовете меня в театр —
наверно, откликнусь.
С официантом мне не зазорно,
внутреннего предубеждения нет.
Нелегкая жизнь в официанты вас занесла?
Пожалуйтесь мне, похнычьте,
с громаднейшим сердцем я женщина.
Учились в медицинском институте,
стащили на продажу
наркотический препарат,
вам не представить,
каких историй от мужчин я наслушалась.
Драму или комедию?
Милый парнишка,
билеты в театр
действительно собрался он покупать.
Ближе к сцене необязательно,
разорять официанта – моветон,
поеду ли я со спектакля к нему ночевать,
для него, конечно, интрига.
Поглядим по моему настроению.
В буфет до спектакля безусловно зайдем.

Коньяк пугающим образом недешевый,
а парень не испугался,
по сто он мне
и себе.

По третьему звонку, я не запамятовала,
нам в зал.
Пьесу Ибсена нам не предложат,
минуты до старта событий
в герметичном английском детективе
тают и таянием
предвкушение во мне не взвихряют,
быть потрясенной
ожиданий у меня никаких.
Нудный сюжет,
заурядные актеры,
искрометному абсурду
с отвязными любителями на сцене
внимание охотнее бы я уделила.

Официанта зовут Артур,
под коньяком он мигом стал
квелым,
в зале бы кромешную темноту,
артистам играть потише,
Артур бы мирно подремывал,
а я бы задействовала воображение,
купалась в Ниле со львом,
он, превратившись в кудрявого фараона,
в меня бы проник,
водный секс
у меня из любимых.
Испробовав в морях,
я пошла в бассейн на «Автозаводской»,
заприметила мужчину с фигурой,
как у борца,
на спине он мимо меня проплывал,
мой пыл жестоко усиливал,
мне бы за ним и накинуться,
плавки с него содрать,
без удовлетворения,
к сожалению,
мне вылезать на бортик придется,
неудовлетворенной под душем стоять.
Под душем я могу сама,
задницей к другим женщинам запросто,
борец-чемпион,
хрен тверже камня,
оргазм будто ядерный взрыв!

Артур, посматривая на наши билеты,
меня усадил,
ноги неудобно упираются в кресло
двадцать восьмого ряда,
у нас двадцать девятый.
Артисты начали,
сэру Эдмунду Кину
по дарованию они не равны,
надеюсь, они и в свойственные ему
алкогольные припадки
почти не впадают.
Артур, извини, ты не спишь?
Говорит, что не спит.
Коньяк, выпитый нами в антракте,
Артура наверняка вырубит,
и мне бы не намекать,
коней удержать,
Эдмунд Кин
завершил существование в Ричмонде.
Благотворительное общество этого города
мне бы мужчин не выделяло,
ежедневно бы ни за что,
потрепанная неласковой жизнью? Я?
Да я вполне в форме,
парень гораздо моложе меня
настроен меня добиваться.
Повторить!
Я ему не скажу,
о коньяке я лишь в мыслях,
безумные обещания верности
я, случалось, давала.
Из настоящего мне бы прочь,
с кентаврами меня прельщает резвиться,
в качестве партнеров для близости
кентавры всегда меня привлекали.

Джентльмен на сцене разговорился,
перебивающая его леди
певучим голосом осведомилась у него,
не видел ли он ее доставшиеся от бабушки
драгоценности,
скоро будет убийство.
Артур меня локтем,
конвульсии, похоже, во сне,
переспать с Артуром
мне что прикурить сигарету не от золотой
зажигалки, а от дешевой спички,