– Что же, хоть что-то у нас схоже – люди тоже рассказывают о вас лишь сказки.
Из комнаты доносились голоса и смех, тонущие в музыке скрипки. Разодетые лакеи открыли перед нами двери, и мы вошли внутрь, крадясь вдоль стены как мыши.
В небольшом зале, пышущем неоготикой, отдыхали эльфы: пили вино, смеялись. В теплом свете поблескивала капелька пота, стекающая по красивому лицу остроухого скрипача.
На усыпанной подушками тахте развалился принц в обществе полуобнаженных эльфиек с молочной кожей. Расстегнутая белая рубаха, черные пряди, упавшие на лоб и легкий румянец на щеках шептали об опьянении и развязности королевской особы.
Одна девица без стеснения распахнула шелковый халат, подставляя для поцелуев грудь. Другая с энтузиазмом облизнула ей сосок, чем позабавила принца, и была вознаграждена смехом.
Принц вынул сигариллу из портсигара и прикурил свечой на канделябре. В комнате как минимум две персоны, кого можно было посчитать за людей: принц и смазливый блондин с голубыми глазами.
Пока мы расставляли еду на низенькие столики, от моего внимания не ускользнуло то, как Лорелей поглядывала на принца и зарделась.
Так-так, кажется, этому одуванчику есть что скрывать, раз она так смутилась в присутствии принца, который уже помещен в мой личный список виновников. Он вхож в Совет, а значит, также принимал участие в вынесении приговора.
– Куда же вы, прекрасная мисс, – промурлыкал блондин, схватив Лорелей за руку, когда мы уже покидали зал. – Прошу, останьтесь. Вы так украсите столь скучный вечер.
– Извините, милорд, мне нужно работать, – смущенно ответила та, потупив взгляд.
– Что, шлюхи Латерны тебе уже наскучили, Вилиан? – усмехнулся Дориан и сделал ленивую затяжку.
– В последнее время новеньких у них нет. А моя любимица подхватила заразу и теперь ее имеют на улицах Этровилля, – блондин по имени Вилиан, не отпуская руку Лори, поднялся и преградил ей дорогу. – Ну же, милая, я распоряжусь, чтобы тебя не ругали.
– Почему, когда говоришь «нет», мужчины считают это аббревиатурой к: «возьми меня здесь и сейчас»? – недовольно фыркнула я и тут же об этом пожалела.
У скрипача даже дрогнула рука, и смычок противно полоснул по струнам.
– И у кого это такой дерзкий ротик? – протянул Вилиан, окидывая меня похотливым взглядом с головы до пят.
Скрип дверей рассеял странное напряжение. В комнату вошел хмурый капитан, став еще серьезнее при виде меня. Вилиан как-то испуганно отпустил Лорелей и плюхнулся на место.
– Лассен! – довольно протянул Дориан и потряс пустым кубком передо мной: – Эй ты, подлей вина. Дамы, позвольте вам представить героя этого вечера. Если бы не он, то мы бы собрались в скучном зале и слушали нудные речи моего дорогого папаши о возрождении Пентамерона.
– Избавь меня от этого, Дориан, – тяжело вздохнул тот.
Я наполнила два кубка и подала один принцу, а другой – капитану, одарив приторной вежливостью:
– Ваше вино, капитан Шассерфи.
На лице Лассена заиграли желваки. Буркнув «спасибо», он выхватил из моих рук напиток и сделал глоток.
Лорелей всем видом поторапливала меня покинуть этот личный Эдем принца. Мне было крайне интересно послушать их разговор, но в то же время такая роскошь служанке непозволительна.
Надо пообщаться со скрипачом. Надеюсь, он пойдет на контакт.
– Нельзя разговаривать с лордами, как с ровней, – шикнула Лорелей, едва мы вышли за порог.
– Не смогла сдержать свою сучью натуру.
Эльфийка пожурила меня взглядом и повела обратно в крыло прислуги. Я узнала темный коридор с ютившимися друг к другу хлипкими дверцами – комнаты обслуживающего персонала.
– Эта сейчас свободна. – Лори указала на одну из дверей. – Она маленькая, но подойдет. Нужно будет прибраться. Чтобы зажечь фонарик, просто потряси его. Что еще… Ах да! Душевая и туалеты прислуги этажом ниже. Горячая вода только раз в неделю в девять вечера по меццинди. Вода…
– Мецци-что? – скривилась я, толкнув бедром дверь, но та не поддалась.
Насупившись, Лори выставила ладони и принялась перечислять, загибая пальцы:
– Со?льди, Лю?ньди, Мецци?нди, Джио?рньди. – До меня стал доходить смысл этих наборов звуков, и я закивала, прикусив губу. – Дороте?нди, Ноттэ?ро и Наррато?р. Семь дней недели. У людей нет такого? Вы как-то по-другому считаете?
– Также, – пропыхтела я, пытаясь попасть в комнату. – Названия другие.
От услышанного волосы на затылке встали дыбом.
Значит, меццинди – среда. Стоит запомнить… Запомнить, что нужно валить отсюда как можно скорее! Горячая вода раз в неделю?! Я все время бежала от такой жизни, стремилась к комфорту, чтобы – что?..
– Так вот, вода из душа сливается по трубам в чаны. Ей мы смываем унитазы после… использования.
Дверь заскрежетала и чуть не выпала из петель, но мне удалось попасть в крохотное помещение с мебелью, накрытой простынями. Я подошла к столу и потрясла светильник. Он, подрагивая, засиял через пару секунд. Зеленоватый свет упал скудными штрихами на стены.
По грязному оконцу барабанил дождь.
– Подъем в семь, – продолжила Лори, стоя на пороге. – Я тебя разбужу. Ну, обустраивайся. Удачи.
Я стянула со шкафа простыню и расчихалась от пыли. За косой дверцей висели лишь белая камиза[7 - Нательная рубаха простого кроя из льна, шелка или хлопка] и ветхий плащ.
– Спаси-ибо, – чихнула я.
Лорелей улыбнулась уголками губ и закрыла скрипучую дверь. В тишине послышался шелест крыльев, похожий на стрекозиный. Я прислушалась. Шорох исходил от светильника. Подкравшись к столу и упершись ладонями в колени, я склонилась над фонарем.
Внутри танцевало непонятное существо с крыльями стрекозы – что-то между маленьким человечком и цветком. Именно от его тела и исходил свет. Я постучала ноготком по стеклу, но милое создание состроило недовольную гримасу и пригрозило мне кулачком, что-то гневно пища.
– Ладно-ладно, я так больше не буду, непонятный пикси.
Хорошо, ваша взяла – я точно больше не в нормальном мире.
Бросив еще один опасливый взгляд на ливень за окном, я прихватила пыльный плащ и вышла в темный коридор.
Наверняка принц будет кутить до утра. Переговорить с Лассеном? Не станет слушать, хоть злость на нем вымещу. Если столкнусь с Лорелей, скажу, что решила изучить замок или солгу что-то еще.
На кухне я захватила поднос с какой-то тарелкой, уложив под него плащ, и только хотела идти, как меня окликнуло то зеленое существо:
– Ты! Новенькая! Идти сюда.
Глаза забегали, сердце учащенно забилось, словно меня поймали заранее. Я медленно обернулась, указывая на себя пальцем.
– Да, ты. – Стоило подойти, как повар открыл крышку блюда на подносе, принюхался огромным носом и что-то добавил внутрь. – Все, неси.
Я пошла по знакомому маршруту в западное крыло. Прислушиваясь, озираясь. Ступала медленно, заглядывая в пустые коридоры. Даже нашла альков, где застала парочку совокупляющихся слуг. Остроухий проводил меня довольным взглядом, воодушевленнее вколачиваясь в эльфийку.
Из нужного зала сочилась тихая мелодия фортепиано. Лакей отворил дверь. Но ни скрипача, ни Лассена там не оказалось.
Красивая эльфийка с длинными медными волосами недовольно сложила руки на груди. Мерцающее платье оттенка белого вина обволакивало ее фигуру. Она уж точно не из числа вызванных проституток. Дориан стоял обнаженный по пояс, находясь в обществе все тех же эльфов и Вилиана.
Я поставила блюдо и принялась убирать пустые тарелки со столиков. Рядом возникла одна из фейри. Убрав крышку с принесенного блюда, она окунула руки.
Так это душистая вода? На кой черт повар вел себя так, будто это изысканный суп?
– Велия, Велия, Велия, – протянул принц и лениво процокал, подливая себе вина. – До тебя у моего папаши были даже потомки. А между ними еще затесалась дюжина эльфиек.
– Вот именно, что дюжина, Ваше Высочество, – сказала медноволосая эльфийка. – Это меня и тревожит.
– Ты считаешь, что я как-то к этому причастен, милочка? – театрально вздохнул он. – Не моя вина в том, что у вас, фейри, жидкая кровь и вам сложно зачать ребенка от таких, как мы. В случае чего, ты себя не вини. Мой отец настолько отчаялся, что скоро будет ложиться в кровать с троллихами.
Дориан усмехнулся. Вилиан и полуголые эльфийки поддержали.
Тихо собрав посуду, я вернулась в коридор. Оставаться дольше – привлекать ненужное внимание.
– Откуда отбывают музыканты? – задала вопрос я низенькому лакею, вытащив свой плащ. – Кто-то из них забыл.
– Новенькая? – Тот недоверчиво покосился. – Их телега на заднем дворе, куда привозят продукты. – Я вопросительно вскинула бровь. – Пройдешь через кухню и оттуда на склад.
Я благодарно кивнула и поспешила. На кухне остались лишь пара эльфов и пара гоблинов в заляпанных фартуках. Они домывали посуду и сплетничали. И были не очень рады, когда я подкинула им еще грязных тарелок.
На складе темень ударила в глаза. Пахло цитрусом, но его перебивала вонь пропавшего картофеля. Слышался шум дождя и топот лошадей.
Деревянные ворота заперты, но небольшая дверца безвольно поскрипывала. Высунув голову наружу, я оторопела при виде Селин и стражи. Моя новоиспеченная начальница как раз рассчитывалась с музыкантами.
Накинув плащ, я притаилась за ящиками и принялась ждать. В них, на мое счастье, оказался тот самый картофель.
Нужно расспросить скрипача, как часто они играют в замке. Кто знает, может, мне удастся подкупить музыкантов, и они помогут сбежать отсюда? Как только узнаю как.
Через пару минут показалась Селин. Опустив мокрый зонт, она резко остановилась и стала принюхиваться, но после тряхнула головой и ушла.
Надеюсь, ее тоже смутила вонь овощей, а не мой запах из подмышек!
Я осторожно вышла наружу. В свете фонаря мелькали одинокие капли, падая на мощеную дорогу. Музыкант трепался со стражником у телеги.
– Хэй, скрипач! – окликнула я, придерживая капюшон у лица.
Скрипач расплылся в очаровательной улыбке. Стражник тут же пробасил:
– Капитан велел не выпускать тебя.
– Но я же еще на территории замка, – проворчала я, тыча мыском сапога в брусчатку.
Стражник нахмурился, но возражать не стал, присоединившись к своему товарищу у ворот.
– Та самая дерзкая красавица. Чем обязан, мисс?
В ответ я молча вынула украденную утром заколку.
– Информацию и, надеюсь, сотрудничество.
Скрипач задумчиво потер подбородок, присматриваясь ко мне повнимательнее.
– И что же, прелестница, хочешь знать?
– Что капитан и принц говорили о сегодняшнем заседании Совета?
Скрипач усмехнулся, но, когда я сняла капюшон, демонстрируя уши, он вмиг округлил глаза.
– Так ты та самая бедняжка, которую взяли по ошибке! – воскликнул он, тут же приблизился и торопливо заговорил шепотом: – Послушай, мой тебе совет – лучше обменяй заколку у мистера Пойзона и на эти деньги беги из проклятого Лэндэльфа.
– Я бы и рада, но не знаю как. Может, ты подскажешь?
– Если бы знал, давно бы уже дал деру из этой дыры, – тяжело вздохнул он. – Как найдешь способ попасть обратно, отыщи меня.
Впервые за весь день мне показалось, что я встретила адекватно мыслящего человека, вернее, фейри. Может, хоть он поможет.
– Только если докажешь свою полезность. – Я вздернула подбородок, покосившись на стражу. – Кто эти лорды? Они люди?
Стража нетерпеливо откашлялась, бросая на нас строгие взгляды. Музыкант загадочно улыбнулся и покачал головой. Он поправил пологую шляпу, запрыгнул в кузов телеги.
– Поехали! – Он похлопал по стенке и обратился ко мне: – Они – потомки.
– Потомки?!
– Потомки сказочных героев! Что же, до скорой встречи. Кстати, я Юджин!
– Эвелин! – крикнула я вдогонку удаляющейся телеге.
Где-то вдали недобро прогремел гром, предвещающий о новом потоке дождя. Я отчаянно боролась со сном и усталостью, возвращаясь в свои «шикарные апартаменты».
Аппетита не было совершенно. Какой у них часовой пояс? Потомки сказочных героев? Вроде Спящей Красавицы и Белоснежки? Боже! Как все чешется! Кажется, этот плащ кишел клопами…
Зевнув, я устало потерла глаза. Вдруг некто потянул меня за руку.
Глава 3. Кто всех краше, кто всех милей?
«Шила она и на снег посматривала, и уколола себе иглой палец до крови. И подумала королева про себя: “Ах, если бы у меня родился ребеночек белый, как снег, румяный, как кровь, и чернявый, как черное дерево!”»
Братья Гримм «Белоснежка»
