Алексей Зубов "Хрустальный замок"

– Ах ты сопляк, ну ты у меня получишь! – стонал, тот скрючившись на полу.

В тот же день Серегу в чулане заперли. За что и почему никому не говорил, хотя слухи ходили разные.

Одна Маша носила ему покушать, пока ее через пару дней в другой детдом не перевели.

Узнал об этом Сережа от Темы, приятеля своего, который Машин паек ему принес.

И горько и обидно стало ему в тот момент, что нет справедливости в мире.

Один лучик радости был у него за последние месяцы – это Маша. Думал, что вместе они девять классов закончат, уедут из детдома в город, поступят в техникум, он на сварщика, она на повара, как оба мечтали. Все в один момент рухнуло. Но Сергей не жалел. Он был бы не он, если бы так не сделал.

Той же ночью бежать решился, не хотел больше оставаться больше в этом доме казённом. Правда не понимая, что в другой казённый дом себе дорожку прокладывает.

Вечером, ближе к ночи, крики устроил, лежал скорчившись на полу, за живот держался, подумали, что аппендицит у него, срочно в больничку потащили, а там вдруг ему легче стало.

Врач сказала, что судороги из-за стресса возможно, и велела на всякий случай на ночь его оставить.

Ну а из палаты больничной сбежать легче легкого было. Дождался Серега пока все спать лягут, и через окно на улицу выбрался, медпункт то на первом этаже был.

Побежал без всего, без денег, документов, даже вещи не забрал свои, а паспорт, который зимой получить успел и вовсе в документах его у директора хранился.

В ту же ночь Серега двух пьяниц, спавших у кабака, обворовал, карманы их наизнанку вывернул, шестьсот рулей с небольшим получил.

«Все равно пропьют» – думал он, мне теперь нужнее!

До утра Сереги никто не хватился, выходные были к тому же, а он уже за ночь на украденном велосипеде до соседнего села доехал, а утром на автобусе в город подался.

Денег на билет хватило, еще даже покушать купить смог. Так и стал Сережа беспризорником, в свои 14 лет.

Поначалу жил в подвале одного из домов, благо май уже наступил, тепло было.

Существовал тем, что попрошайничал на вокзале и у магазинов, иногда поворовывал, в основном у алкашей, спавших у кабаков, как в первый раз тогда.

Пару раз грузчиком подкалымил, даже хотел на постоянную работу устроиться, но не взяли, взрослым то места всем не хватало.

Надо сказать, его почти не искали. Да кому он был нужен? В детдоме даже обрадовались, когда его не обнаружили, одним ртом меньше, и директор с облегчением вздохнул. Ну а с комиссией за бутылкой водки договориться труда не составило.

Документы Сережины сожгли, и получилось, что по бумагам его там как бы никогда и не было. Был человек и растворился.

А он тем временем продолжал жить своей новой жизнью, да не свезло. Спалил его мент как-то раз, когда он забулдыгу очередного чистил.

Бежал тогда Серый через городские массивы быстрее, чем человек в телогрейке, из легендарной песни Кучина[11 - Имеется ввиду песня Ивана Кучина «Человек в телогрейке», где по сюжету сбежавший зек уходил от погони по Тайге, узнав, что мать при смерти. Является одной из самых известных песен в жанре русский шансон, записанных в постсоветский период, наряду с «Владимирским централом» Михаила Круга или «Я куплю тебе дом» группы «Лесоповал».]. Да и темнота на руку сыграла. Опять же лето было, и город не Тайга, убежать проще.

Решил тогда Серега здесь больше не оставаться, и рвануть в областной центр, который находился в ста километрах.

Денег было при себе чуть меньше тысячи, на дорогу с лихвой хватало, вот и скоротал Сережа ночь в своем подвале, а утром из города рванул.

Грязным и суетливым областной центр оказался. Менты почти на каждом шагу были. Нет, не думал Серега, что он в розыске, но побаивался их теперь.

Долго найти место где обитать не мог, подвалы почти все закрытыми были, а из подъездов прогоняли.

Так с неделю помыкался он по разным местам, пока на железнодорожном вокзале не оказался.

Там много таких же беспризорников было. В основном занимались попрошайничеством и карманными кражами. Жили же неподалеку, в одном из расселенных домов под снос.

Менты местные их не трогали, видимо часть денег и информации о том, что на вокзале творится им уходило.

Так Серый к ним примкнул, стал попрошайничать и карманы у людей на вокзале пощипывать.

Всему научился, и клей нюхать, и бухать, и курить начал, и как у лоха лучше лопатник[12 - Лопатник – кошелек на блатном жаргоне, подрезать лопатник – значит совершить карманную кражу кошелька] подрезать, и как у кого денег просить.

Заправлял всей этой шайкой парень на год старше Сереги – Кирпич погоняло[13 - Погоняло – кличка, прозвище на блатном жаргоне] у него было, а как звали его на самом деле никто и не знал.

Несколько раз в неделю приезжал к нему кто-то из старших, может смотрящий, а может и ментовской начальник, и ему Кирпич послушно отдавал половину общего навара.

Жил Сергей теперь вместе со всеми в тот самом доме под снос. Менты к ним туда тоже не лезли, а если кто из чужих наведывался, то того били и прогоняли.

И с девушкой тогда Серый впервые в жизни переспал. Были ведь у них и девчонки в банде, хоть и немного.

Правда принадлежали они в основном Кирпичу и его дружкам. Серега же обычным рядовым в шпане был, не лучше, не хуже других.

Вот только Вальке – лучшей девчонке Кирпича больно Сережа приглянулся, давно взгляд на него положила, что уж говорить, симпатичный он был, и в отличии от большинства беспризорников не грубый и глаза добрые.

Вот и на Новый год, когда Кирпич напился, Валюха Серегу в подвал их дома увела, там Сережа и познал впервые женское тело, в неполные 15 лет.

Боялся он потом на утро, что Кирпич про это прознает, однако почти два месяца все в тайне оставалось, пока Валька сама в порыве ссоры все Кирпичу не рассказала, сказал, что у Сереги достоинство мужское больше, чем у него.

Кирпич тогда страшно разозлился, и был готов Серегу убить, однако Валюха сказала, что пошутила и всю ночь Кирпича ублажала.

А на утро сказала Сергею, что б сваливал пока цел, что Кирпич узнал все. Сейчас отошел, но спокойно жить не даст ему.

Серый все понял, чуйка ему давно жить спокойно не давала. Как знал, что зря с Валюхой спутался. Забрал свои немногочисленные манатки, и свалил.

На другом конце города в подвале обитал, где замок взломать сумел, и этому за месяцы скитаний научился.

Решил тогда Серега, что пора завязывать с такой жизнью, но как жить то? Его даже в ПТУ не возьмут, он ведь и 8 классов закончить не успел! А обратно в детдом ему не хотелось.

«Ладно, надо работу найти, денег заработать, а там видно будет» – рассуждал он.

Только где деньги то брать? Что он умеет? Кроме как воровать и попрошайничать, да ящики грузить больше ничему не научился.

Пробовал Серега опять грузчикам в магазин куда-нибудь устроиться, да не брали.

По одной одежде и внешнему виду было ясно кто он есть, не хотели его принимать.

Тогда решил Сережа привести себя для начала в порядок. Подрезал пару кошельков, три тысячи в общей сложности заполучил.

На улице уже середина марта к тому времени настала, решил Серега одежду купить весеннюю.

Купил тогда в самом дешевом магазине себе штаны спортивные, кофту, кеды и куртку из кожзама.

Да в баню сходил помылся и в парикмахерской подстригся. Стал снова на нормального человека похож, и не скажешь, что беспризорник.

Да вот опять Серегу никуда не брали. Ни грузчиком, ни на стройку.

«Мал еще, у нас и взрослых хватает» – говорили ему.

«У тебя даже документов нет, иди отсюда пока полицию не позвали!» – говорили вторые.

И решил тогда Серый в Москву поехать, в Суворовское училище попробовать поступить, как отец в свое время.

«Хоть крыша над головой будет и сыт, и одет буду, образование получу, а там может в армию пойду, на контракт останусь, или в техникум» – думал Серега.

Не знал он тогда, что и в его городе подобные заведения есть, да только он о них не слышал. Да и не хотелось ему больше тут оставаться. Здесь тоже отметиться успел.

Однако, чтобы добраться до Москвы нужны деньги, а их у Сережи больше не было, и решил он снова пойти на дело, уже в последний раз.

Пошел Серега в торговый центр и стал лоха высматривать. Видит идет мужик, весь такой важный, морда кирпичом и одет прилично.

Решил Серега его щипнуть, только руку в карман засунул, как тот ни с того ни с сего за эту самую руку его схватил, и за спину ему завернул. Опером в штатском оказался. Приехал Сережа.

«Вот я и уехал в Москву» – думал Серый, когда ехал на полицейском УАЗике в отдел.

«Добегался, Сережа» – мелькала другая мысль.

В отделе долго церемониться не стали, следователь тут же уголовное дело завел, да и Серега не отпирался, глупо было бы в такой ситуации, когда с поличным попал.

Пробовал правда следак его на другие эпизоды расколоть, да не сознавался Серега, и правда зачем? Тут то глупо отрицать, а лишнего на себя вешать он не стал.

Все свою жизнь Серега рассказал, кроме разве что других преступлений и почему на самом деле из детдома убежал.

Адвокат к нему приходила, женщина молодая, которую следователь назначил. Только зачем она на самом деле была ему нужна так Серый и не понял. Только все про особый порядок какой-то говорила, что тогда больше двух третей срока лет ему не дадут, а ведь грозило Сереже до пяти лет. Также твердила, за одно судебное заседание все рассмотрят, а может вообще условно дадут.

Условного срока Сереже все же не назначили. Конечно, ведь без документов, без регистрации. Однако тяжелые жизненные обстоятельства суд учел и получил Серый полтора года. Правда не колонии, а спецшколы, где не тюремная охрана была, а воспитатели, хоть на окнах и решетки, но все же условия не такие как в зоне-малолетке.

Опять же учиться там можно, как в школе-интернате, и даже среднее специальное образование получить. В общем оказался Серега между детдомом и тюрьмой.

Пока шло следствие и суд, приговор в силу вступал, прошло около двух с половиной месяцев. Все это время Серый в той же самой спецшколе и находился, правда отдельно от остальных.

Вот и получается, что два с половиной месяца он уже отбыл и ехать никуда не надо. К тому же учился он это время и хоть с горем пополам, но окончил восьмой класс, потеряв правда целый год.

«Не переживай» – говорила ему адвокат – «Тебе немного дали, ты 9 классов закончишь, срок к концу уже подходить будет. Веди себя хорошо только, и УДО[14 - УДО – условно досрочное освобождение] получишь тогда. А судимость за тобой числиться не будет, ты же до 18 лет освободишься, в техникум спокойно поступишь».

Слушал ее Серега и думал, что может и не так плохо все. Да потерял год, но вся жизнь впереди! Знал бы Сережа, когда на самом деле он теперь выйдет на волю, и что его ждет… Но неисповедимы жизненные дороги…

Когда приговор в силу вступил Серегу почти сразу ко всем остальным воспитанникам перевели. Выдали ему спецодежду и койку.

Общий язык со всеми он быстро нашел. В основном тут были такие же беспризорники, либо из неблагополучных семей.

Кликуху ему дали Назар, по фамилии. Смотрящий за их блоком – Гром был малость нагловатый, но на Серегу не наезжал. Чувствовал в нем его характер, внутренний стержень.

Так Сережа и жил. Учился в школе, вел себя нормально, ждал, когда наконец он 9 классов закончит, и на УДО сможет подать…

Однако опять произошло событие, которое увело Сережу с верного пути, но не могло быть иначе, не будь он тем, кем был.

Наступал тогда Новый, 2016 год. Ребятам в тот день после официальной части усиленные пайки дали, кого-то даже домой отпустили, но Сережу отпускать было некуда.

Воспитателей в тот день было мало, почти все разошлись по домам, да и те что были – праздновали в одном из кабинетов.

Вот и воспользовались этим воспитанники, украли спирт на больничке, водой разбавили. Когда же стемнело, закрылись в каптерке и взяв пайки начали провожать старый год!

Серый тоже был среди них. Когда били куранты, он загадал желание выйти в этом году на волю и поступить в техникум на сварщика, как вдруг дверь каптерки отворилась, и в нее вполз уже охмелевший Фингал, сосед Сереги по койке.

– Пацаны, мигом в кладовку, там веселье какое-то!

Все повалили за ним, и Серега также, хотя и чувствовал уже что-то неладное.

Когда открыли дверь кладовой, по факту отдельной маленькой комнаты, то увидели Петюню, самого младшего из их отряда, щуплого паренька четырнадцати лет, из семьи алкашей, попавшегося за кражу оттого что кушать было нечего.

Он стоял на коленях, и его держали два дружка Грома за руки. Перед Петюниным лицом, помахивая своим детородном органом стоял сам Гром.

– Пацаны, сейчас «машка[15 - Имеется ввиду пассивный гомосексуалист. В местах лишения свободы такие состоят в касте «опущенных», и имеют самый низкий статус среди осужденных.]» созреет, налетайте после меня по очереди! – веселым пьяным голосом визжал малолетний беспредельщик!

Все заржали, один Сережа не выдержал. Словно действуя по наитию, он подскочил к Грому и со всей силы заехал ему в челюсть, а потом несколько раз ударил уже его упавшего ногами.

Тот только скулил как пес, большая часть пацанов сразу же убежали.

– Эй, Назар, ты чего, обозрел!? – вдруг включились дружки Грома, быстро отбросив Петюню, потеряв к нему всякий интерес.

– Молчать, падлы! – крикнул Серега, схватив с полки непонятно откуда взявшуюся стеклянную бутылку, и расколов ее вооружился розочкой[16 - Розочка – осколок от стеклянной бутылки со стороны горлышка, используется в драках как оружие.].

– Да ты совсем рамсы попутал[17 - Попутать рамсы, также попутать берега – на блатном совершить непозволительный по своему статусу поступок по отношению к другим]! – вдруг закричал Сорока – один из дружков Грома, но тут же получил розочкой по щеке.

– Я тебе, мразь, сейчас так розочкой хлебало распишу, сам как Машка будешь в помаде размалеванный ходить! – яростно кричал Серёга, рассекая Сороке вторую щеку.

В это время в каптерку ввалились пьяные воспитатели. Быстро скрутив Серегу, они поволокли его в карцер и тут же стали выяснять что произошло.

Как было на самом деле никто не говорил, никому не хотелось связываться с Громом, который к слову оказался совсем плох.

Если Сорока отделался только порезанными щеками, которые ему зашили, то у Грома врач насчитал сотрясение мозга, сильный перелом челюсти и два сломанных ребра. Питаться через соломку ему предстояло примерно два, а то и три месяца.

Для относительно спокойного учреждения, это было ЧП. Скрыть такое от начальства и не вынести ссор из избы было просто нельзя, поэтому делу был дан ход.

Серега ни капли не удивился, когда через день к нему приехал следователь, а позже та самая девушка адвокат.

– Эх, Сережа, Сережа, что же ты натворил – говорила она – уже ведь пол срока отсидел и тут такое – вздыхала она тяжело.

Директор спецшколы был человек порядочный, и просто не верил, что Серёга мог просто так совершить такое, и решил докопаться до правды, которая, впрочем, скоро выяснилась.