Инна Ивановна Фидянина "Толстая книга авторских былин от тёть Инн"

да спокойненько улетели,

а мирянам махали с неба:

– Трогать убогих не треба!

***

Прилетели друже в лес.

Емеля с машины слез

и понял:

– Не умищем Русь я тронул,

а ногами потоптал!

Потом шёл, дрова рубал

на постройку дома:

– Буду сызнова, по-ново

жизнь свою проживать

да добра не наживать.

А безумный звездочёт

надумал строить самолёт.

Так они и стали жить:

Аристарх мастерит,

а Емеля рубит двор.

Такой у них, мол, договор.

В помощь Яга приходила,

но нос от неё воротило

всё мужско населенье заимки,

та грозилась, что Инке

пожалится на мужланов.

– Иди, иди отседова, сами

справимся со своею потребой!

А вскоре отправились в небо

на самолётике братья,

долетели аж до Хорватии,

там заправились и во Францию.

Дескать, вынужденная эмиграция,

а у самих глаза так и зыркают:

звездолёт чи ракету выискивают!

Но у французов прогресс

лишь в шар воздушный залез.

Аристарх как шары те в небе увидел,

то сам себя тут же обидел:

– У них планиды растут как грибы,

я за такими ходи!

Припёрся к ним на самолёте,

рассмотрел поближе: «Э-э, врёте!»

А у Емели глаза загорелись, как звёзды:

– Космос! – орёт. – Настоящий космос!

На том им пришлось расстаться.

Емеля в шары влюблялся:

шил и штопал их за пистоли,

да млел на вражеской воле.

Звездочёт же улетел в Израиль:

говорят, там к богу отправят

очень быстро да без скафандра.

А нам того и нада.

***

На этом сказка не заканчивается.

Емеля назад ворачивается,

но не в родную деревню,

а куда-то подальше. И тему

о иси-небеси продолжает.

Собрал всё село и гутарит

очень строго да по-нерусски:

– Видел я во Франции шар

высокий, но и не узкий,

очень большой, колеса поболее,

по небу плывёт, по воле.

И надо бы нам, содруги,

от зависти, а не от скуки,

такую же смастерить шарину.

Ну, смогём головою двинуть?

Закивали крестьяне дружно:

– Смогём, коли богу то нужно!

– Тогда тащите льняную тканю,

бабы сошьют полотняну,

какую я укажу,

по их французскому чертежу!

Хошь не хошь, а баб засадил за работу,

мужикам же придумал другую заботу:

плести большую корзину,

а сам за верёвками двинул.

Девки тем временем шьют

и песни поют,