Свет мгновенно вспыхнул. Картина глаз не обрадовала: напротив, в кресле сидел человек, морщившийся от резкого света. Глаза в эту минуту у него были не яростными, они были налиты кровью от злости. Замирая от страха, я прислонилась к стене, чтобы не потерять равновесие из-за трясущихся коленей. Человек сидел, неотрывно смотрел, долго и мучительно, въедаясь взглядом в каждый сантиметр моего тела. Судя по виду, приехал не сегодня, в крайнем случае – рано утром, ждал меня очень давно и успел потерять терпение. Я боялась издать звук, не то, что произнести слово, он тоже хранил молчание, поджимая рот время от времени. В воздухе витало густое напряжение, которое заставляло колотиться сердце в бешенном ритме. Мужчина ждал, когда я подойду, говорил об этом глазами, все так же непрерывно и неподвижно сидя в кресле, ни один мускул на теле при этом не дрогнул. И тело повиновалось его внутренней силе, такой мощной, пугающей, превращающей в беспомощную зверюшку, идущую на закланье. Шаг за шагом приближаясь к нему, мне становилось все страшнее, но я шла, сокращая между нами расстояние. Мужчина приподнял чуть голову и начал водить по мне глазами, словно ищейка, пытаясь что-то отыскать. Ничего не отыскав, еще раз поджал губы и произнес.
– Ну, и что все это значит? – спросил он, покосившись на телефон.
– У меня сел телефон, – тихо ответила я, опуская глаза.
– Зарядить было нельзя? – зарычал его голос.
– Зарядное устройство я положила в чемодан, который остался у тебя.
– Очень удобно, – фыркнул гость в ответ. – Когда домашний телефон разрывался, что останавливало снять трубку?
Я подняла глаза и захлопала ими.
– Как я могла подходить к телефону в твоем доме?
Он вздернул бровь.
– Если бы меня спросили, где ты, что бы я ответила?
– Я звонил тебе! – крикнул, доведенный до бешенства мужчина.
– Откуда я знала, что это ты, – начала я оправдываться, заламывая руки. – Сегодня ты, завтра еще кто-то.
– Еще кто-то, – передразнил бархатный голос, а потом мужчина свел на переносице брови, что-то обдумывая. – Черт возьми, ты еще что-то натворила?! – закричал он, вставая против меня.
Я отскочила от него на шаг.
– Говори! – приказал он.
– Что? – не понимая ничего, спросила я.
– Кто мог тебя искать здесь? – грозно произнес его голос.
– Никто, – тихо ответила я, срывающимся от страха голосом.
– Тогда что тебя останавливало снять трубку? – продолжал мужчина мучить вопросами мое расшатанное сознание.
– Я не хотела ставить тебя в неудобное положение, – несла я бог весть что.
– А, по-русски?
– Я подумала, что никому не стоит знать обо мне. Нет тебя дома, и никого нет.
– Бред полнейший! – он морщил лоб, ничего не понимая.
– Все же обошлось? – спросила я тихим голосом.
– Что обошлось? – прикрикнул на меня мужчина со всей мощью своего бархатного голоса.
– Тебе виднее, – ответила я.
– Ты издеваешься? – еще громче стал бархатный голос.
– Я… – еще тише стал мой голос.
– Где ты была? – спросил он в тихой ярости, остановив свое лицо слишком близко к моему.
– За городом, – хлопнула я глазами, чтобы не умереть от страха.
– Я сказал никуда не уходить! – процедил мужчина сквозь зубы.
– Мне скучно сидеть дома постоянно, – снова залепетала я. – Я же вернулась.
– С кем? – еще настойчивей произнес он.
– Одна.
– Одна? – спрашивал он одним взглядом, не веря ни слову.
– Я…
– И ты, что? – опять недоверчиво, гневно произнес он.
– Мне было страшно сидеть в квартире совсем одной. На улице людно, не так страшно.
Он замолчал, въедаясь в меня глазами, что-то обдумывал и хмурил брови. Замер, бегая по мне карими буравчиками, и замялся с ответом.
– И как поездка? – еще на несколько сантиметров приблизился он, пытаясь доказать самому себе и мне, что я вру.
– Так себе, – тихо произнесла я.
Мужчина снова начал бегать по мне глазами и о чем-то думать.
– Я думала о тебе, – вдруг брякнула я, будто дернутая чертом за язык.
Он стал еще молчаливее, но приблизился плотнее, не отпуская взглядом.
– И что со мной? О чем ты думала?
– Тебя не было, – тихо продолжала я.
– И?
– Я беспокоилась.
Он стоял рядом молчаливый, опасный, а я не знала, куда себя деть. Уйти просто так мне не позволили, стоять так близко было страшно и неприятно, сердце замирало. Мне сложно было предугадать его реакцию, и тут он сам мне помог. Рука поднялась и приблизилась к моему плечу. Пальцы готовы были дотронуться вот-вот, подушечки почти коснулись платья, как звук мобильного телефона разлетелся по квартире. Он встрепенулся, завертел головой в поисках предмета, производившего шум, а у меня бешено забилось сердце.
Мужчина резко схватил трубку, валявшуюся на столике, уставился на дисплей и стал грозным как туча. Телефон продолжал разрывать тишину и светиться. Илья повернулся в мою сторону, перевел взгляд на дисплей, снова нахмурился и нажал кнопку. Я подалась в сторону.
– Алле, – ответил он на звонок.
Я стала удаляться, нечаянно, попалась ему на глаза.
– Куда? – вдруг резко раздался голос.
Я вздрогнула, повернулся и показала пальцем на дверь на балкон.
– Я не буду мешать, – промямлила из последних сил.
– Да, – снова произнес он кому-то, открывая ладонь от телефона. – Уже?
Ему снова что-то сказали, а я медленно побрела до конца гостиной, открыла дверь на балкон и вышла, чтобы взглянуть на Париж. Мужчина остался в гостиной, но все время разговора он провел, наблюдая за мной через окна. Его взгляд так усиленно впивался в меня, что становилось физически неприятно. Я пыталась укрыться от его взгляда, но ничего не помогало. Перед глазами опять встали картины с Полем, его нежный взгляд и голубые глаза, и я мгновенно ощутила, насколько сильно хочу к нему. Сбежать прямо сейчас из этой ужасной квартиры, моментально, вылететь стремглав, даже без пиджака, бежать без остановки пока не окажусь рядом с Полем в его спокойной квартире, полной шкафов с книгами по истории искусств, антикварной мебели и картин. Снова заглянуть в его глаза, в те необыкновенные, светлые и ласковые глаза влюбленного мальчика, который в шестом классе поделился с мной карандашом. Сзади же на меня смотрели совсем другие глаза, от них стыла кровь, в животе все сворачивалось, нервы мгновенно взвинчивали, и приходилось прилагать огромные усилия, чтобы выглядеть спокойной. Мужчина отключил телефон, ел меня темно-карими глазами и кривил недовольно рот с двумя маленькими родинками по краям. Мне оставалось только отвернуться и отойти дальше от него хотя бы в мыслях.
Через несколько минут дверь открылась, и я оказалась на балкончике вдвоем с «долгожданным» гостем. Он остался в гостиной, но открыл дверь, чтобы разговаривать со мной.
– Пояснишь? – тихо произнес его красивый бархатный голос.
– Мне нечего рассказывать. Я была здесь и ждала тебя.
– Это я понял, – ухмыльнулся он так, что я догадалась – мне достанется.
Вернувшись монотонными шагами обратно в гостиную, я обернулась и увидела его прислонившимся к стене, скрестившим грозно руки, неотрывно следившим за моими передвижениями, мрачным, неестественно тихим. Уже совсем стемнело, и Эйфелева башня заблестела многочисленными искорками, врывалась сквозь вечернюю темноту в окна гостиной. Илья пощелкал выключателем и оторвал себя от стены.
– Хочу выпить, – как-то напряжено произнес он.
Я помолчала, а потом медленно обернулась к нему.
– Я принесу, – тихо ответила я.
– Здесь есть?
– Схожу в магазин, здесь недалеко, – ответила я и медленно стала идти к выходу, натягивая пиджак, то и дело вздрагивая и боясь его оклика.
Он следил, не скрывая своего недоверия, пошел следом вдоль гостиной, затем по коридору до самой двери. Наблюдал, как я взялась за ручку, открыла дверь, уже ступила за порог, не произнес ни слова, но пугал молчанием. Неожиданно, уверенная, что вот-вот выйду на свободу, я почувствовала человека за спиной и вздрогнула. Мужчина дернул меня за плечо, развернул спиной к выходу. Карие глаза приблизились. Родинки зашевелились возле рта. У меня все оборвалось. Два темно-карих круга, напоминающие по цвету раухтопаз, забегали по мне, впивались в лицо.
– Я быстро, – промямлила сорвавшимся голосом.
Отстранялась назад, пытаясь не делать резких движений, чтобы его еще больше не провоцировать и, наконец, увернулась. Точнее, он немного отстранился, что позволило перевести дух.
– Деньги не хочешь взять? – излишне спокойно, давяще произнес голос высокого мужчины.
– Да, конечно.
Я повернулась к своей сумке и протянула руку. Он резко встал между ней и мной, сунул руку в карман и вытащил кошелек.
– Думаю, хватит.
– Теперь он обыщет и эту сумку, – невесело подумала я.
Я нервно улыбнулась, взяла протянутые деньги и развернулась на пятках. Быстрым шагом спустилась на первый этаж по ступенькам, причем быстрее лифта, и уже тут, зажав рот руками, тихо стала трястись в истерике. Это был полный крах! Я ощущала себя в трясине: чем сильнее пытаюсь выбраться, тем сильнее увязаю. Что же происходит вокруг?!
Немного взяв себя в руки, я выскочила из подъезда и мельком взглянула на окна. Он наблюдал. Не переходя дороги, что разделяла набережную и дом, я прошла под окнами в направлении, где меня не было видно из окон или с балкона. Перебирая ногами по серому тротуару, не оглядываясь, цокала каблуками, кутаясь в пиджак. Прохожих почти не было. Я ускоряла шаг.
Магазин замаячил своей вывеской. Двери открылись, полки набитые алкоголем виднелись в глубине. Рука спешно схватила корзину, я следовала мимо полок с хлебом, пытаясь вообще ни на кого не смотреть, прошла вдоль рядов с молочной продукцией, похватала что-то спиртное и заспешила к кассе, как вдруг заметила самое невероятное. Тело встало, я присмотрелась и распахнула от удивления глаза.
Женщина, блондинка с аппетитными формами, стояла у кассы и преспокойно оплачивала товар. Ее рука протянула карточку к кассовому аппарату, потом ловко взяла чек и побросала покупки в сумку. Женщина развернулась, колыхнула грудью, направилась к выходу. Я оцепенело, с бешено бьющимся сердцем, кинула корзину и выбежала на улицу. Женщины не было. Я резко завертела головой и едва уловила ускользающую за угол фигуру, после чего бросилась в нужном направлении. Только завернув за угол, я притормозила и снизила скорость. Женская фигура медленно шла по улице и тащила сумку, отдалялась от улицы, на которой стоял мой дом, что удивляло все больше. Минут через десять она тряхнула головой, остановилась и села за столик в кафе. Мне пришлось примоститься на углу дома на другой стороне улицы и начать наблюдать за ней. Женщина сидела, вертела головой, покачивала туфелькой на одной ноге, перекинутой через другую. Время шло. Мои ноги устали стоять в одной позе, пришлось переминаться с ноги на ногу, мышцы заныли, как вдруг удача улыбнулась. За столик сел мужчина. Насколько я могла понять сцену в кафе, сейчас происходило ничто иное, как деловая встреча.
Они пропустили прелюдию, ни поцелуев, ни пощечин и обвинения, после сухого кивка друг другу перешли к делу. От любопытства я забыла даже о неудобной позе, в которой стояла. О чем говорили мужчина и женщина услышать было невозможно, но их встреча явно не собиралась перерастать в скандал с нападками и ворохом претензий, скорее это походило на встречу заговорщиков. Мужчина что-то ей говорил, она постоянно кивала, ничуть не спорила, что-то отвечала. Кульминацией стало то, что она сунула ей пачку денег, которые были быстро спрятаны в рюкзак, что он принес с собой. Простоватый рюкзачок, мало пригодный для переноски крупных сумм денег и хорошо отводящий внимание. Думаю, лучшего камуфляжа, чем потрепанный рюкзак для спортивного похода, – не найти. Мужчина встал и удалился, женщина спешно сделала то же самое, подхватив пакет с продуктами. Татьяна встала во весь рост, выпрямила грудь и медленно зашагала вперед по улице. Делать было нечего, я двинулась за ней.
Каблуки цокали, сумка оттягивала женщине руки, я то и дело петляла между прохожими, пытаясь не упускать из виду добычу. Несмотря на увесистую покупку, она вовсе не спешила взять такси или воспользоваться метро, чтобы добраться до места назначения, вместо этого семенила по улочкам, выбирая наименее людные, дошла до восьмого округа, и наконец, начала спешить. Стрелки часов через пол часа должны были показать девять. Уже изрядно стемнело, мне приходилось прикладывать усилия, чтобы не потерять женщину, так как шла я от нее на довольно таки приличном расстоянии. Татьяна прибавила ходу, и минут через десять вошла в здание банка. Я удивилась и припустилась следом. Подошла к стеклам витрины, чтобы получше рассмотреть происходящее внутри. Женщина что-то сказала служащему, после чего он снова опустил глаза к столу, а Татьяна последовала наверх.
Как только она скрылась, я дернула ручку двери. Каблуки снова застучали по полу, чем привлекли внимание служащего. Он ту же встрепенулся, напрягся и стал ожидать, когда я дойду до его стола.
– Здравствуйте, – только и успела произнести я.
– Сожалею, мадмуазель, но мы закрыты, – тут же произнес мужчина.
– Вот как, – сделала я удивленное лицо. – А я только что видела женщину, которая входила сюда, и вы ее обслужили.
– Наверное, вы ошиблись.
– Ничуть. Я только что видела, как сюда вошла блондинка, и вы любезно пропустили ее на второй этаж.
– О, – улыбнулся мужчина. – Вы неправильно поняли мои действия. То была не клиентка. Мадмуазель пришла по личным делам.
– По личным? У меня тоже личное дело.
– Нет-нет, мадмуазель, – снова замотал головой мужчина. – Мадмуазель, она имеет личное дело к директору банка.
– Но у меня тоже дело, и если надо, я поговорю с директором.
– Да нет же, – разнервничался мужчина, пытаясь мне что-то объяснить. – Поймите. Мадмуазель – не посетительница.
– А, кто? – давила я на психику. – Владелица?
– Это знакомая месье Эрво, Председателя правления банка, – очень тихо произнес мужчина, чтобы я оставила его в покое и покинула здание.
– А-а, – протянула я, вроде как начав соображать. – Тогда, может, вы мне поможете.
– Мадмуазель, я же говорю, мы закрыты. Приходите завтра. Я вам обязательно помогу.
– Ну, можно я хотя бы мужу позвоню, чтобы он меня забрал.
– Там звоните, – указали мне на улицу пальцем.
– Вы же видите, у меня нет сумки, ее только что украли. Нет денег, чтобы вызвать такси. Муж послал меня в магазин… – начала я плести небылицы, чем заставила мужчину вскипеть.
– Короче, что вы хотите?
