Элена Доровских "Чудодеи Лук-у-Морья"

– А, понятно. Вы не заметили, как здесь жарко… Ванечка, ты случаем водички не хочешь? – Корябедова взяла с подноса стакан и протянула Ивану.

– Не пей, Иванушка, водицы болотной, козлёночком станешь…

– Ты, Волков, совсем идиот? Что за бред, каким козлёночком?!

– Вероятнее всего дебильным, каких на ярмарках по воскресениям показывают.

– Не говори глупости. Хотя быть умным тебе явно не идёт. Ванечка, не слушай его. Воды выпей! – чувствовалось, что терпению Ябеды приходит конец.

– Ладно, Серый, ну что ты в самом деле. Девушка же от чистого сердца воду предлагает. Нужно пить, – Ванька взял стакан и залпом выпил всё содержимое.

У стоявшей в темноте за пологом Василисы оборвалось сердце, ведь именно сейчас наступил момент, которого она так боялась. Несмеяна подалась вперед, словно стараясь понять, проявились ли в брате какие-либо изменения. Разноцветные глаза Ябеды зажглись алчным огнем торжества!

– Наконец-то! Ну, давай!

– Я не понял, что «давай»!? – потенциальный князь-мэр Иван Царёв был совершенно спокоен и невозмутим.

– В любви мне объясняйся, замуж предлагай!

– Зачем? – в этом месте на лице Ивана отобразилось недоумение легкой степени тяжести.

– Что значит «зачем»? Воду выпил – обязан жениться! – Ябеда заметалась между растерянностью, удивлением и приступом раздражения. И у них пока была ничья.

– Ябеда, но о таких вещах нужно предупреждать заранее. Это очень серьезный шаг, о котором следует долго и обстоятельно размышлять. Тем более, что я пока слишком молод, но конкретно для тебя готов сделать исключение и пофилософствовать о бренном. Года три тебя устроит?

– Что года три? – сейчас явно тупила Корябедова.

– Приходи года через три, я как раз подумаю и дам ответ. Там и жениться уже будет можно.

– Ты издеваешься?!

– Ябедуся, Ванечка таким деликатным образом хочет тебе сообщить, что затея твоя провалилась. Жениться на тебе он не собирается ни сейчас (тем более, что сии ужасы человеческим законом запрещены не без оснований), ни потом. Глаза убавь и на зелье свое колдовское не греши – всё рабочее. Просто на Ванюшу нашего лично академик Баюнов противолюбовный щит наложил, сама понимаешь, просто так уже не снять. Значит, Ванька теперь влюбится может только, в кого сам захочет. Уяснила, милая? – Сергей Волков прямо наслаждался моментом. Ябеду в школе мало кто любил, потому что добивалась она своих жизненных целей исключительно за чужой счет. Плюс, обожала сообщать учителям о совершаемых мальчишками различных проделках. Отомстить ей таким изощренным способом было ни с чем не сравнимым удовольствием.

На лету осмыслив происходящее, Корябедова развернулась на каблуках и со словами «Ещё пожалеешь!», гордо проследовала по направлению к центральному залу. Вслед за ней, не говоря ни слова, с круглыми от изумления глазами засеменила Несмеяна, таща на вытянутых руках злосчастный поднос.

– Ой, не могу, я от смеха лопну! – Волков схватился за живот, сотрясаясь от гомерического хохота.

– Ладно, Серый, успокойся. Мы же не хотели её разозлить. Просто донесли мысль, что любые, возможные в будущем попытки автоматически будут абсолютно тщетны. Мне бы не хотелось проверять на себе различные варианты зелий, приворотов и заклятий. Я, знаешь ли, старомоден в этом вопросе. Я хочу влюбиться по собственной воле, а не под воздействием какой-то колдовской химии или болотной жижи.

– Бррр, болотная жижа – это отвратительно. Ещё диарею подхватишь ненароком. Какое счастье, что я не сын князь-мэра. Сейчас бы отбивался всеми лапами от таких ядовитых невест.

– Считай, что тебе повезло. В крайнем случае, прикидываешься бездомной собачкой и бежишь куда глаза глядят, глядишь не поймают.

– Точно! Хотя, от Варвары я бы не бегал. У неё коса такая – прямо загляденье. А рука какая тяжелая… Она бы всех моих врагов одним махом извела.

– Ага, а потом бы надела на тебя сарафан и вышивать заставила. Ладно, пошли искать твою Варвару, пока дискотека не закончилась. Иначе никогда не потанцуешь, будешь всё в мечтах витать.

– Ты что, Ванька, я не могу. Она, вон какая… Я лучше со стороны посмотрю.

– Так всю жизнь на «зрительских трибунах» и проведёшь. Пошли, приглашу для тебя на танец твою Варвару. Она поди, в отличие от тебя, не кусается.

И Ванька потащил за собой упирающегося и ноющего про «невозможность столь близкого знакомства с такой великолепной особой» Волкова в центральный зал.

Убедившись, что в комнате больше никого нет, Василиса вышла из укрытия. «Значит, он поставил щит, – Лиса вздохнула с облегчением. Это значило, что Корябедову можно больше не опасаться, никакое любовное снадобье на Ивана больше не подействует. Ну что ж, сейчас самое время для танцев. Тем более, что Лиса их заслужила.

Девушка подхватила длинные юбки своего чудесного вечернего платья и уверенно зашагала в ту сторону, где звучала зажигательная музыка. Гулять так гулять!

Глава 6

Бал Посвящения был событием, которого дети ждали не меньше чем наступления Нового Года. В этот день первоклашки первого уровня становились полноправными членами школы. Следующего дня посвящения им придется ждать целых три года. Со второго уровня ученики в этот день зачислялись в среднюю школу, а с четвертого уровня – в высшую. Всего в школе было пять уровней по три класса в каждом. Для каждого возраста проводился свой Бал Посвящения. Сегодня он проходил для учеников средней школы.

На момент, когда Василиса пришла в зал, вся торжественная часть уже закончилась. Первоклассников второго уровня зачислили в среднюю школу. Отзвучали церемониальные речи, отгремел торжественный марш, завершился праздничный ужин, начались танцы.

Главный зал школы утопал в ослепительных огнях световой иллюминации. Со всех динамиков неслась зажигательная инструментальная музыка. На авансцене выступал новомодный певец Алконост – открытие года – по которому сходили с ума все девчонки Лук-у-Морья в возрасте от 12 и «до бесконечности» лет. Оставшиеся без пристального внимания взрослых подростки отрывались как могли.

Василиса пробиралась сквозь стену танцующих на разные лады людей в надежде увидеть Снежану Королёву – свою лучшую подругу, чтобы поскорей рассказать ей о случившимся. В какой-то момент даже показалось, что она видит в метрах пяти знакомый силуэт, когда бешено стучащая по ушам музыка вдруг оборвалась и зазвучала негромкая приятная мелодия медленного танца.

– Можно тебя пригласить, – услышала Василиса совсем рядом с собой. Обернувшись, она увидела Ваньку, который элегантно протягивал ей руку.

– Да, – слово прозвучало, как скрежет сиплого голоса попугая Ары. Это у Лисы перехватило дыхание и сковало тело. Звуки, как наждачная бумага, продирались сквозь напряженное горло, изображая что угодно только не слова.

Танцевать с Ванькой было одно удовольствие. Василиса, конечно, смутно догадывалась, что уроки бальных танцев входят в обязательную образовательную программу потенциального правителя. Но, чтобы мальчик мог так легко, без напряжения, так уверенно двигаться и вести партнершу за собой, она даже представить не могла. «Танцевать с Ванькой!» – ещё вчера это казалось чем-то недостижимым, чем-то фантастическим, о чём рассказывают только в старых сказках. А сегодня она не просто с ним танцует, но ещё знает, что Ванька её любит. Ощущение счастья переполняло Василису через край.

– Ты сильно напугалась, когда выключился свет? – спросил Иван.

– Нет. Я не успела испугаться. Всё очень быстро произошло.

– А ты случайно, когда включили свет, лягушку не видела нигде. Я её потерял, а мне нужно вернуть её академику. Она из зоопарка.

– Нет, лягушку я не видела. Наверное, она убежала. Я думаю, что кто-нибудь её обязательно найдет и возвратит в зоопарк.

Пять минут пролетели, как целая вечность. Когда музыка стихла, Василисе очень не хотелось, чтобы Ванька уходил.

– Пить хочешь? – спросил он.

– Очень.

– Подожди здесь, я сейчас принесу, – последние слова исчезающего в толпе юноши потонули в громком гуле танцующих людей.

– А что тут у нас происходит?! – раздалось за спиной Василисы характерное шипение, хорошо различимое даже сквозь бешенный топот и гам, – Как ты смеешь моего Ванечку в свои грязные ручонки прибирать!

Корябедова явно была в бешенстве. Лицо пестрило красными пятнами, а глаза горели, как два прожектора, практически адским пламенем: один сине-фиолетовым, а второй угольно-черным. Во всём облике читалась беспощадная решительность.

– Ябеда, успокойся, никто никого в ручонки не прибирает. Мы просто танцевали.

– Он не может ни с кем «просто танцевать», ни с кем кроме меня!

– Да неужели?! И с каких пор он твоя собственность?

– С тех самых! Царёв мой или ничей! Уясни себе это раз и навсегда, иначе сильно пожалеешь!

– Корябедова, дыши ровно, сопи тихо, исповедуй дзен! А я со своей жизнью как-нибудь сама разберусь: с кем мне дружить и кого мне бояться. Уж явно не тебя.

– Хорошо, Кощеева, сама напросилась.

– Девочки, у вас всё нормально? – из-за ближайшей спины вынырнула жизнерадостная Ванькина физиономия с двумя бокалами в руках.

– А, Иван Афанасьевич, явились не запылились. Водички принесли?! Как раз вовремя – жажда замучила, – Ябеда схватила сначала один бокал и залпом его опустошила. Потом взяла второй и выпила, пристально вглядываясь в Ваньку, словно пытаясь просветить его насквозь. Очевидно результаты импровизированного рентгена девицу не обрадовали, потому что, не говоря больше не слова, она резко уронила оба бокала на пол, развернулась и ушла. Звон разбитого стекла утонул в музыкальном шуме.

– Ябеда тебя не обидела? – спросил Ванька, – Она сегодня какая-то особенно странная.

– Нет, что ты, она была на редкость мила и предельно корректна, – Василиса не считала нужным подключать юношу к девичьим разборкам.

– Может мы уйдет отсюда? По мне, так слишком громко. Хочешь, я провожу тебя домой?

– Конечно, – счастью Василисы не было предела.

С трудом пробравшись сквозь кричащую, гудящую, прыгающую и танцующую толпу, ребята вышли из школы и направились через парк к центральным воротам. Проходя мимо школьного пруда, Ванька сказал: «Знаешь, в пятницу на пруду я встретил королевскую изумрудную лягушку. А ведь это большая редкость в наших краях. А потом такую же Несмеяна принесла домой», – Ванька говорил совершенно спокойно. Ни в тоне, ни в тембре голоса Василиса не заметила и тени подвоха.

– Наверное, это одна и та же лягушка, – осторожно сказала она.

– Наверное.

Ванька опять начал, как в прошлом году на уроках практики, рассказывать разные увлекательные истории. Девушка с интересом слушала и даже не заметила, как они добрались до дома Василисы.

– Пришли, – сказал Ванька.

– Пришли, – отозвалась Василиса. В окнах первого этажа горел свет, значит, отец был дома. Учитывая все произошедшие события, сегодня лучше не задерживаться.

– Мне, пожалуй, пора, – сказала Василиса.

– Тогда до завтра, – ответил Иван. Было видно, что им обоим не хотелось расставаться друг с другом. Но Лисе действительно было уже пора, потому что входная дверь отворилась и на пороге возник ее отец. Вечник был худее и бледнее обычного.

– Здравствуй, Иван, рад тебя видеть! Спасибо, что проводил мою дочь! Передавай привет отцу. Василиса, зайди в дом, пожалуйста, нам нужно поговорить! – отчеканивая каждое слово, произнес Кощеев.

– До свидания, Вечник Карлович! Пока, Василиса! Увидимся в школе! – Ванька помахал на прощание рукой и скрылся в темноте.

Лиса зашла домой. Хотя она не была здесь всего три дня, было такое чувство – как будто целую вечность. Только сейчас она ощутила безмерную усталость. Пройдя в гостиную, Василиса обессилено опустилась в кресло.

– Я уже всё знаю. Бабушка просила тебе передать, что беспокоится, но рада что у тебя сейчас всё в порядке. Позвони ей завтра, – Вечник сел напротив Василисы и принялся внимательно разглядывать дочь, – Кто он?

– Чудодей? Я не знаю. И академик не знает.

– Нет, тот, кто расколдовал тебя. Иван?

Василиса согласно кивнула.

– И что ты?

– А что я?!

– Василиса, я понимаю, ты переутомилась, но не тупи. Ты его любишь?

– Папа, мне кажется, это ты тупишь, – слабо улыбнулась Василиса, – Без истинной любви такие фокусы не работают!

– Понимаю. Я, признаться, даже рад, что это был Иван. Он мне нравится. Только давай договоримся, без глупостей…

Последних слов Василиса уже не слышала, потому что спала священным сном страшно измученного человека.

****

Ей приснился остров в океане, на котором росла одинокая сосна. На той сосне, на золотых цепях висел дубовый сундук, окованный серебром. От порывов ветра старое дерево скрипело, сундук раскачивался, издавая какое-то странное ритмичное постукивание, типа, «бум-бум-бум-бум». Звук был негромким и ровным, как глухое рокотание набегающих на пустынный берег пенистых волн.

Василиса стояла под сосной и смотрела на сундук не в силах пошевелиться. Она не хотела здесь быть, не хотела видеть. Её пугало то, что находилось внутри сундука. Она боялась этого размеренного стука. Внезапно кто-то, подошедший сзади, положил ей руку на плечо. Девушка вскрикнула и обернулась. Позади нее стоял Вечник Кощеев с головы до ног закованный в золотые латы. Глаза его, подобно звездам, сияли ярким всепроникающим светом.

«Что ты здесь делаешь?! – от звука его голоса повеяло могильным холодом и леденящим ужасом, – Ты не имеешь права здесь быть. Уходи немедленно!» Кощеев поднял руку с мечом и с силой вонзил его в землю. Василису обожгла нестерпимая боль. Она закричала и проснулась.

***

На часах было без пяти минут семь. Скоро должен был зазвонить будильник. Ощутив холодный пот на лбу и приступ скручивающей боли в животе, Василиса выбралась из кровати и направилась в ванную приводить себя в порядок. Через пятнадцать минут свежая и повеселевшая, готовая к новым свершениям, Василиса решила позавтракать, но вспомнила о необходимости поговорить с бабушкой. Девушка прошла в гостиную, где на своем законном месте стоял переговорник. Водрузив блюдечко на специальную подставку, позволяющую держать его в вертикальном положении, Лиса крутанула яблочко, стукнула три раза в середину тарелки и громко произнесла: «Бабушка!». Яблоко бодро покатилось по окружности, послышался характерный звук соединения «Тр-тр-тр…», и через секунду в самой середине блюдца появилось улыбающееся лицо Ады Филипповны Ягабовой.

– Доброе утра, моя дорогая. Приятно тебя видеть! – бабушка просто светилась от счастья.

– Здравствуй, бабушка, и мне тебя тоже!

– Вижу, у тебя всё в порядке, чему я безмерно рада. Расскажи мне, пожалуйста, досконально, как всё произошло.

Василиса рассказала обо всем, что с ней приключилось с пятницы по вечер воскресенья, упуская только очень личные подробности.

– Я не удивлена произошедшему, ибо истинная любовь способна творить невероятные чудеса. И благодарна академику за идею отдать тебя Царёвым. Да-да, я понимаю, сколько всего пришлось испытать за это трудное для тебя время. Но, Лиса согласись, если бы не это обстоятельство, ты до сих пор была бы лягушкой, потому что мы не знаем, кто тебя заколдовал и почему. Я думала об этом все выходные, но у меня не было никаких вариантов. Я просто не знаю волшебников такого уровня. Хорошо, что в конце концов всё разрешилось. Полагаю, что Ивану ты ничего не рассказала?

Василиса отрицательно покачала головой. Еще чего, не хватало только, чтобы он обо всём узнал. Тем более, что в планах девушки воплощаться в лягушку больше не стояло. Никогда!

– Ну поживем, увидим.

– Бабушка, ты что, читаешь мои мысли?!

– Что ты, милая, даже в мыслях не было. Интересный каламбур получился, ты не находишь? Не злись, у тебя обычно всё на лице написано. Кстати, Лиса, я имела пренеприятный разговор с твоим отцом по поводу твоего происхождения. Девочка моя, мы же договаривались.

– Прости, бабушка, я не специально, как-то само собой вырвалось.

– Жаль, что не удалось уберечь тебя от этой грустной информации. Поверь мне, я глубоко сожалею, что рассказала тебе эту историю тогда. У нас с Вечником очень много разногласий, но все-таки он прекрасный отец, этого не отнять. Поэтому не имеет значения, кто твой настоящий…

– А, кстати, кто он?

– Лиса, я не знаю. Никто не знает. Твоя мать никогда никому о нём не рассказывала, даже мне. А сейчас и спросить не у кого… Ладно. Кстати, как себя чувствует Вечник? Он очень переживал за тебя, просто места себе не находил в эти дни.

– Вчера – нормально. Сегодня я его ещё не видела, он уехал с утра. Бабушка, знаешь, мне приснился необычный сон.