– Дома помыться не получается? – съязвила я, и все начали смеяться.
– Ха-ха, нет, не получается, – ответила мне Вилу с сарказмом. – Продолжу. Я настояла на том, чтобы мне оставили комнату, а мне сказали: спи на первом этаже, комнаты предназначены для парочек. За меня заступился Ваня. Аа-а-а, – протянула она, – точно, ещё кое-что забыла: там же был мой бывший, Артур.
– Окружила себя парнями по максимуму, – хихикнула Соня.
– Вы же знаете, это парни меня окружают! – Все ждали продолжения. – Ну так вот, когда я проходила по узкому коридору пьяная, меня остановил Артур, поцеловал, сказал, что я испортилась настолько, что противна ему. Я ему сказала только: «Ну, тогда не целуй меня!» – и ушла. Потом я пила водку и смутно помню, что тогда я вроде бы была с Ильёй, у которого есть девушка. Мы прыгали в бассейн и как-то так вышло, что в полете мы случайно, – Вилу сделала акцент на «случайно» и скривила лицо, – поцеловались.
– Вот ты, конечно! – начала я, и все напряглись. – Я вот пару месяцев ни с кем просто поцеловаться не могу, а ты делаешь это даже в полёте. Ну ты крутая!
Нас снова пробило на смех, и мы отпили пару глотков из своих стаканов.
Могу поклясться, что сначала там было виски. Да, моё нелюбимое виски… но сейчас тут что-то вроде мартини с соком. «Кто успел поменять мне напиток?» – задумалась я. Наверное, Соня. Да, это она, поскольку только что улыбалась, глядя на меня.
– И за всем этим наблюдал Ваня, – продолжала рассказ Вилу. – Просто наблюдал, а потом предложил нам ещё водки. Я сказала, что мне хватит, и вылезла из бассейна. Захотелось покурить, взяла свой айкос и вышла на улицу. Я была мокрая, поэтому, найдя где-то полотенце, успела закутаться в него. И тут девочки, появился он.
– Кто, кто появился? – не терпелось Алисе.
– Игорь. Он что-то типа бабника, но у него есть девушка, которая его сильно любит, и он её тоже. Подчёркиваю: он её любит. Ну так вот, он вышел со мной, тоже стоял и курил. Вдруг он поднял глаза и посмотрел на меня, девочки, я тогда чуть не упала. И начал спрашивать разные вещи – что я люблю и так далее. А потом сказал: «Что ты хочешь прямо сейчас?» Я говорю: «Ты знаешь». Он мне такой: «Я хочу, чтобы ты это сказала».
– Боже, такой напряг! Мне нужно сходить пописать, только не рассказывай без меня.
– Соня, ты же уже эту историю слышала! – возмутилась Алиса.
– И что, что слышала?.. Уж больно интересно. Остановись, я буду через секунду.
– Хорошо, но писай быстрее, – добавила Вилу.
Пока Соня писала, мы сидели, слушали музыку и пили, много пили. Я всегда думала, что хочу того же внимания, какое получает Вилу. Не именно её внимания. А просто такого же отношения парней ко мне. Но теперь, мне кажется, это не для меня.
– Так на чём я остановилась? А, точно… – тут же вспомнила Вилу.
Так, не люблю, когда кто-то прерывает мои внутренние «переговоры».
– Я не сдаюсь и говорю, что не могу это сказать, потому что он в отношениях. А он мне такой: «А что, если бы я был свободен?» Девочки, дальше во мне говорила только водка.
– Ты его поцеловала? – нетерпеливо высказалась Алиса.
– Поправка: это он меня поцеловал. Потому что пусть даже я и была пьяна, я всё-таки понимала, что он в отношениях. Тем более я знала его девушку, мы как-то раз с ней общались. Но, опережая ваши вопросы, скажу: да, я ответила на поцелуй. Я была так пьяна, совсем не понимала, что делаю, мне даже было пофиг, если нас кто-то увидит. А нас видели, и теперь я что-то типа изгоя, так как «отбила Игоря у девушки». И теперь этот ненормальный мне написывает каждый день. Хочет встретиться, а я не знаю, что делать. Не понимаю, что творю! – На этих словах Вилу опустила голову, чуть ли не плача.
Смеха больше не было слышно, все взгляды в комнате были обращены на Вилу.
– Да не переживай ты, – сказала Соня.
– Да. Если ты не хочешь его видеть, просто скажи ему, – добавила Алиса. – Он же не псих, как Артур. Думаю, он поймёт.
– Насть, а что ты скажешь?.. – спросила Соня. – У тебя же была похожая история. Его вроде звали Даня?
– Что? – Вилу встрепенулась. – Ты не рассказывала, – удивилась она.
– А рассказывать нечего, у нас с тобой не очень похожие истории… – Я покосилась на Соню, потому что не хотела сегодня это обсуждать.
– Пожалуйста, – чуть ли не умоляя, прошептала Вилу. – Сегодня открываем все секреты друг другу. Твоя очередь, пожалуйста, – повторила она.
– Да… Насть, не переживай, мы-то тебя не осудим, – пообещала Алиса.
Я исподлобья посмотрела на девочек. Дольше всего я глядела на Соню и думала, зачем она об этом упомянула.
– Хорошо, слушайте.
Глава 10
– Дело было весной, два года назад. Знаете, время, когда весна пришла, но только в календарном плане. То есть по сути уже апрель, а смотришь на улицу – снег ещё тает, как будто конец февраля. Я пришла на день рождения друга…
Ну, по поводу друга я немного преувеличила (а точнее, много), это был просто парень одной моей знакомой, с которой мы дружили в детстве, но потом мы выросли, и наши пути разошлись. Но она почему-то пригласила меня на день рождения своего парня. Странно, да?
– Насть, – вырвали меня из размышлений девочки, – продолжай!
– Да, точно. Буду рассказывать вкратце. Этот парень договорился, что будет праздновать день рождения на съёмной квартире, но когда мы приехали, хозяин нас не пустил. В итоге все начали искать другие варианты и кое-как нашли какой-то отель одноэтажный, похожий на гараж. Не спрашивайте, выглядело это жутко. Было немного неловко, но в целом всё шло как всегда, если бы не одно но… – Я сделала театральную паузу.
– Что за но? – начала было Вилу.
Я видела в её глазах надежду… надежду на то, что моя история хуже её истории, но я скажу одно. Ни её, ни моя история не были плохи. Мы не плохие, и то, что мы совершаем оплошности в своей жизни, – это нормально, так уж заведено. Мы люди, и мы любим делать ошибки. Не казнить же нас за это…
– Моя подруга решила почему-то позвать на день рождения своего парня одного мальчика, который учился в нашей школе, на три года нас с ней старше. Мы с ней были одноклассницами, а знакомы с детского сада. Так вот, звали его Даня. Когда я ещё училась в младших классах, он мне очень нравился… Хотя что уж скрывать, он нравился почти всем. На момент этого дня рождения я ни с кем не встречалась, была уже пьяная и чувствовала себя одинокой. Ну, вы меня понимаете.
– Понимаем, – сказали девочки в один голос, улыбаясь.
– И когда он приехал на такси… кстати, забыла упомянуть, что он сосед моей подруги, той самой, которая его позвала, их квартиры друг против друга. Так вот, возвращаемся к такси. Этот Даня приехал, а я уже отходила от действия алкоголя и в скором времени собиралась ехать домой с одним парнем, – не подумайте чего, просто он мой сосед по дому и всё, одной ехать не хотелось. И когда Даня пришёл, то сначала не обращал на меня никакого внимания, – хорошая тактика. Я сидела на диване и уже пила воду. Вдруг в какой-то момент он подсел ко мне и стал говорить, как я похорошела за это время. Естественно, я похорошела: он помнил меня надоедливой шестиклассницей. А к 11-му классу я уже научилась краситься. И пока Даня говорил, какая я красивая, началось то, чего я не ожидала. Он вдруг начал предлагать мне текилу, а я вообще не люблю крепкие напитки. Сначала это было что-то типа: «ты обязана выпить за именинника», «а чётное количество никто не пьёт» и так далее. И, наверное, после восьмой рюмки текилы, когда от соли и лимона моё нёбо начало плавиться, я решила, что мне хватит. Но жалко, что он так не решил.
– Сколько ты в итоге выпила? – обеспокоенно спросила Алиса.
– Ну… примерно рюмок пятнадцать.
– Что-о-о? – Девочки были в шоке (так же, как я на следующее утро).
– Да, и пока Даня вливал в меня текилу рюмками, началось промывание мозгов. Началось всё с фразы «Я так давно не влюблялся». А закончилось так: «У меня три года никого не было, я даже ни с кем не целовался». Скажите, что каждая из вас могла бы сделать после пятнадцати рюмок не слишком хорошей текилы, когда вам в уши льют всё вот это?..
– Вы переспали? – перешла сразу к делу Алиса.
– Подожди, всё по порядку.
– Я примерно представляю, что было дальше, – сказала Вилу и взяла меня за руку.
Сжав её ладонь, я продолжила:
– Тот парень, с которым я должна была поехать домой, давно уехал, моей подруги нигде не было видно, позже оказалось, что она лежала голая вместе со своим пьяным в дрова парнем в ванной, но сейчас не об этом. Когда подруга вышла оттуда, я ей сказала, что нам надо ехать домой и она должна вызвать такси, на котором поедем я, она и… – пауза, – Даня. Начиная с этого момента, я всё помню только отрывками.
– Ещё бы, если б какой-то парень влил в меня столько, – Соня сделала акцент на слове столько, – я бы просто отрубилась, мне кажется.
– По-моему, я и отрубилась, – подтвердила я.
– Так, и что было дальше? – спросила Алиса.
– Как я уже сказала, дальше я помню только отрывками. Пускай прошло уже два года, но воспоминания так и не вернулись. Помню, надела случайно Данину куртку, вышла подышать, он выбежал за мной в моей куртке, а у нас с ним были они похожи, как выяснилось. Мы стояли, обнимались. Потом я как-то оказалась снова в помещении, мы ждали мою подругу. Ещё помню, как садилась с Даней в такси на заднее сиденье. Затем через несколько дней я выяснила у подруги, что кричала тогда: «Я буду сидеть с Даней вдвоём сзади, буду с ним сидеть вдвоём». Жутко это вспоминать! – Я хихикнула, чтобы разбавить обстановку.
– Ну, ну, а дальше? – У Сони горели глаза, она хотела продолжения, хоть и знала, чем всё закончилось.
– А дальше я вырубилась в такси… либо снова не помню, что было. Я легла на Данино плечо – провал. А когда открыла глаза, он меня целовал. То есть начал целовать меня, когда я была в отключке. Представляете?
На секунду повисла мёртвая тишина. Никто не знал, что сказать, поэтому я поспешила продолжить:
– Мы вроде целовались, потом снова провал. Помню, что постоянно хотела писать, неудивительно, ведь столько выпила. Потом помню: мы уже провожаем подругу, я захожу к нему в квартиру, чтобы пописать, он предлагает остаться, но в голове мысль, что надо домой. Даня предлагает меня проводить, я соглашаюсь. Пока мы идём до моего дома, а идти от силы минут десять, мы останавливаемся, целуемся. Помню его тёплые руки под своей футболкой. Было такое приятное чувство, жжение в теле. Вам, скорее всего, это знакомо. Когда мы дошли до дома, он поднялся на мой этаж вместе со мной. Дома никого не было, и он это знал, потому что у меня горела красная лампочка, оповещая, что в этой квартире стоит сигнализация. Он поцеловал меня и нехотя отпустил. Я закрыла за ним дверь и сползла по стене.
– И это всё? – возмутилась Алиса.
– Подожди! Не прошло и минуты, как Даня начал слать сообщения, что не может выкинуть меня из головы, что я разожгла в нём огонь, то, чего он так долго не чувствовал и бла-бла-бла. И сказал, что стоит перед моей дверью и не может так просто отпустить меня спать. Он хочет провести со мной ещё немного времени, поцеловаться и просто поспать в обнимку. Так писал. Что он думал на самом деле – понятно нам с вами только сейчас. Тогда для пьяной Насти это было пиком романтики. Такой жест…
Я начала корить себя, и девочки это почувствовали.
– Если не хочешь, не продолжай, – предложила Вилу.
– Всё нормально. Как вы поняли, я впустила его. Мы лежали на кровати, целовались, всё было вполне невинно, пока Даня не лёг на меня и не начал двигаться. Я почувствовала, что он возбудился, и остановила его. Он тут же сказал, что ничего такого, просто я ему очень нравлюсь и так далее и тому подобное… Не буду тянуть резину, я с ним переспала. А точнее, лишилась девственности. Наутро, когда я его разбудила, мы ещё немного полежали, поцеловались, он сказал, что я всю ночь спрашивала у него, хорошо ли я целуюсь. И ответил, что лучше всех. Потом Даня собрал свои вещи, поцеловал меня на прощание, и… больше я его не видела. Вернее, видела: он приходил в школу на мой последний звонок. Я тогда почувствовала, что пора идти домой. И когда я только отошла от школы, мне позвонила Надя, моя лучшая подруга, и сказала, что явился пьяный Даня и искал меня. Он подрался с Надиным парнем, моим лучшим другом Егором, и затем ушёл. Он ни разу мне не писал, но пересекался с моими друзьями и спрашивал обо мне. Осенью после всего этого я встретила его в баре «Молодёжь» на дне рождения своей другой подруги. Он потянул меня за хвостик на голове, я была пьяна и всё, что я сказала, это «прости, но я с тобой больше не хочу иметь ничего общего». Даня начал дружить с другом моего детства, но ни разу не написал мне сам. Теперь можете говорить, какая я дура.
– Ты не дура… – начала было Вилу.
– Конечно, ты не дура, – подхватила Соня. – Это всё алкоголь и одиночество. С кем угодно могло это случиться, и мне очень жаль, что мы тогда тебя не знали. Мы бы поддержали тебя и, если что, надрали бы Дане задницу.
Девочки подошли ко мне и обняли. Мы стояли так, хохотали и после болтали уже обо всём на свете. Но я тогда снова почувствовала себя одиноко и совершила всё ту же ошибку: написала Дане, что он козёл, потому что так со мной поступил.
Не знаю, чего я ждала, но точно не этого.
Глава 11
13 января у меня был последний экзамен за зимнюю сессию.
Я пришла раньше всех, потом мы с группой дождались нашего преподавателя. Все сдали вполне неплохо, я получила четвёрку. Голова была мутная, похмелье не давало покоя, хотелось пить. Я спустилась на первый этаж, чтобы пойти домой и поспать: завтра я должна ехать в деревню к родителям, чтобы провести каникулы там. Мне так всегда спокойно, когда я приезжаю туда… Снова начинаю чувствовать себя беззаботным ребёнком, чего не бывает уже очень давно.
Позвонила маме, как делаю это всегда, обрадовала её, что сдала экзамен на четвёрку, она мельком упомянула, что бабушка снова в больнице. Попросила меня к ней съездить перед тем как уехать в деревню, чтобы завезти ей вещи. Я согласилась. Не забыть бы позвонить бабушке сегодня!
Пришла домой, записала сторис в Инстаграме, что закрыла зимнюю сессию. Легла на кровать и заснула. Проснулась ближе к вечеру, подумала, что звонить бабушке уже поздно, помылась и легла спать дальше.
На следующий день проснулась довольно рано. Голова всё ещё болела, по привычке выпила таблетку, которая лежала на тумбочке возле кровати.
Помните, я говорила, что 14 января моя жизнь рухнула?.. Так вот, я поехала к бабушке на квартиру, чтобы захватить её вещи, параллельно начала звонить ей на мобильник. Но она не брала трубку. Собрала нужные вещи, вызвала такси и поехала в больницу.
Не сразу найдя нужное отделение, подошла к медсестре и спросила, где лежит бабушка. Та сверилась с компьютером и сказала подождать минутку. Я не поняла, что происходит, но не придала этому значения.
Через минуту подошёл врач в белом халате и белых больничных туфлях, он пристально смотрел на меня, поправляя волосы. Я почувствовала жжение в сердце, подумала – может, он сейчас скажет, что бабушка на процедурах.
Но как же я ошибалась…
Врач подошёл ко мне и протянул какую-то бумажку.
– Мне очень жаль… – сказал он.
– Что? – только и смогла произнести я.
Посмотрев на бумажку, сразу всё поняла.
Шок. Недоверие. Непонимание. Всё смешалось во мне: на этом чёртовом клочке была написана дата смерти моей бабушки. Чёртова дата смерти. А всё, что доктор смог сказать, – это «мне очень жаль».
Я стояла, раскрыв рот, как полная дура, не зная, что делать и как сказать об этом маме. Оказалось, бабушка, когда легла в больницу, для экстренной связи дала свой номер телефона. Перепутала.
– Вот, – врач протянул мне бумажку, – пусть ваши родители позвонят, её тело в морге, надо думать о похоронах.
– Моя бабушка умерла только сегодня! – не сдержавшись, выкрикнула я. – Она не тело, которое лежит в морге. Этого просто не может быть! – Я заплакала и сползла по стенке.
Ко мне подбежала медсестра, отвела в комнату и дала успокоительное. Оно не особенно помогло.
– Как мне сказать об этом маме?.. Скажите, может, вы знаете?
То был риторический вопрос, и медсестра, к счастью, это поняла. Предложила мне посидеть с ней ещё немного, но я не могла там оставаться.
Больше я не могла дышать, говорить и чувствовать. Просто понимала, что у меня болит сердце и хочется плакать… как никогда хочется.
Я сбежала оттуда. На улице шёл снег. Выбежав за территорию больницы, свернула в первый попавшийся двор, упала на землю и зарыдала. Прохожие смотрели на меня с опаской, но никто не решался подойти.
Чуть позже я позвонила отцу и рассказала про бабушку, попросила его сообщить об этом маме. Я не могу ей такое сказать, я не хочу разбивать ей сердце… хотя очень скоро оно всё равно будет разбито, как и моё.
Не знаю, как жить дальше. Мне не верится, но вот свидетельство о смерти. Боже, я же так вчера и не позвонила бабушке… Зато поздравляю, Настя, ты успела выложить сторис в Инстаграм.
Не хотелось никому говорить, потому что не верилось.
Домой пришла полностью разбитая. Через какое-то время решилась и позвонила Наде, выплакалась, рассказала всё. У неё недавно умер дедушка, поэтому она могла меня понять. Но как бы это ужасно ни звучало, я переживала только за себя. Переживала, кому теперь будет адресована та любовь, которую я испытывала к бабушке. Куда мне девать всю эту любовь?.. Ладно, простите, я не жду от вас ответа на этот вопрос.
Не буду вас долго грузить…
На следующий день из деревни приехала мама. Через три дня, в пятницу, были похороны. Всё прошло вполне хорошо, если можно так сказать. Сразу после похорон я поехала в деревню.
Весь январь я была в трансе, не разговаривала с друзьями, сидела на месте и просто существовала. У меня началась затяжная депрессия, почти каждое утро и вечер болела голова, скорее всего потому, что я утратила желание спать от слова «совсем». Аппетита не было, я потеряла семь килограмм за месяц, – не критично, но мама буквально откачивала меня и заставляла есть. Ещё чуть-чуть, и ей пришлось бы везти меня в больницу, потому что одежда на мне болталась. Мама сначала подумала, что это анорексия, но я просто не хотела есть.
