– Ох, уж и события, её бы домой да на больничный.
– Жень, вот точно ты говоришь. Перепугалась, поди… Мало ли. Ага, лица на ней нет.
– И что, нам теперь опять в кабинете сидеть до приезда доблестных? – возмутилась Лида.
– Ну, почему же, можно по офису, до столовой. Выходить на улицу нельзя, здание покидать, – уже со знанием дела ответила Инна.
Женя поняла, что самое время заварить чай. Она подошла к их общему столику, который стоял у окна, чтобы включить чайник. Под окном раздался вой сирен.
– О, к нам.
Тут её взгляд снова упал на окна напротив. Там опять кто-то наблюдал из окна.
– М-да, кто живёт в том доме, «весело», наверное, в последние дни.
– Не говори.
Женя подняла глаза и снова посмотрела в окно напротив.
– Да ладно! – вырвалось у неё. Прямо на неё смотрел тот мужчина из книжного магазина. Их взгляды пересеклись, и он отошёл от окна.
– Он что, там живёт?!
– Чего говоришь?
– Допрашивать, говорю, будут опять. И подозревать нас всех. Пальцы катать. Хотя нет, пальцы есть же у них уже. Сорвалась прогулочка.
– Ладно, девочки, «Скорая» приехала, я пойду, Катюху отведу, может, чего скажут. – Лида под руку повела бледную Катю из кабинета.
– Какая прогулочка?
– Да я Лене обещала, что приду сегодня пораньше, и мы погулять сходим. Надо позвонить, предупредить.
– Ты посмотри, Жень, судьба не оставляет тебя одну! – подметила Инна.
– Верно! – ухмыльнулась Женя. И тут же обеспокоенно опять выглянула из окна, только уже посмотрев на «Скорую помощь».
– Как думаешь, они живы?
– Не знаю, Жень, но очень надеюсь. Как так-то, сразу двоих! Что там случилось, пока непонятно. Сейчас их увезут, пойдём у Нины Фёдоровны спросим.
– Нет, давай лучше её на чай к нам пригласим. Ей тут за чаем как-то поспокойнее должно быть. Там нанервничалась она.
– Точно, давай.
– Катю тоже забрали. – Лида вошла в кабинет с чувством выполненного долга. – Пойду сумку её и одежду быстро отнесу.
Через пару минут Лида снова вошла в кабинет.
– Лид, они живые?
– Да вроде. Туда же повезут, где Юрий лежит. Будут соседствовать.
– Значит, это не они Юрия, раз их тоже, того?
– Ой, я уже ничего не знаю, не могу даже думать про это! Пойду домой позвоню. – Лида вышла в коридор.
– Катюху, значит, на этой же скорой повезли… Ой, Господи.
– Дай Бог, чтобы всё обошлось! На сохранение бы положили, пусть на больничном побудет, чего ей тут делать сейчас, одна нервотрёпка!
– Меня уволили, Катя на больничный, да в декрет. Кто работать-то будет? Остались вы с Лидой за нас четверых отдуваться.
– Ой, не говори, подруга, дооптимизировались.
Женя и Инна, как сознательные и уже знающие процедуры в таких случаях, граждане, остались в кабинете до конца следственных мероприятий. А уже потом позвали к себе Нину Фёдоровну. За окном начали загораться огоньки. Жене нравилась романтика ночного города. Только ночью он мог нарядиться во все имеющиеся гирлянды и празднично сиять, укрывая своим полотном чужие судьбы.
– Ой, девочки, я думала, помру там, рядом с ними. Главное, вошли они в кабинет вдвоём, попросили кофе. Прошло минут пять, я тут копошусь с этими кружками, ещё телефон зазвонил. И слышу грохот в кабинете. Я залетаю, а там картина маслом.
Нина Фёдоровна закрыла лицо руками, глубоко вздохнула, потом приняла горячую чашку с ароматным напитком, обещающим облегчение, от Жени.
– Я помню, как это было с Юрием. Сразу поняла, что то же самое. Что-то закричала, ребята прибежали тут же, Валера первым оказался рядом. А я же курсы первой помощи проходила, от компании, кстати. Юрий настаивал. Как знал.
– Господи, какой-то ужас, у меня мороз по шкуре. – Инна встала и начала ходить туда-сюда по коридору. Потом порылась в своей сумочке и подошла к окну.
– Женя, уж извини, но я больше не могу. Не брошу, видимо… Бросишь тут…
И она закурила, открыв окно. Прохлада вечернего апреля смешалась с едким запахом табачного дыма. Да если бы только табачного…
– Что суют в эти ваши сигареты? – Женя закашляла. – Мусор перерабатывают, делая из него этот сомнительный антистресс?
– Ой, Женёк, не знаю, но не могу я пока.
– Да ладно, кури уже спокойно. Нина Фёдоровна, Вы-то как?
– Прекрасно… по сравнению с начальством. – Пролепетала женщина, жадно швыркая горячим облепиховым чаем.
– Живы они?
– Когда скорая приехала, были живы. Мы пытались им желудки промыть с Валерой, вливали в них воду. Вроде, пошёл рефлекс… Страшно это, конечно. Юрий, вон, не пришёл в себя ещё. И не известно, придёт ли. Кстати, я у полицейских-то спросила про письмо то, забрали или нет в прошлый раз. Они сказали, что такого не видели, в деле его нет. Но могли, конечно, ответить мне так, потому что кто я такая, чтобы мне на такое докладывать. Я всё понимаю, тайна следствия, но мне показалось, что следователь удивился.
– Да, следователь тот же, да и опера все те же лица. Выпало же на их район.
– Да уж.
Инна закурила вторую сигарету.
– Дорогая, а это уже перебор.
– Ай! – отмахнулась Инна, задумчиво вглядываясь в полумрак улицы и пуская вонючий дым.
Глава 4 Секреты
– Инна опять начала курить. Бросила – не добросила! – пожаловалась Женя Лене.
– А сколько она не курила?
– Месяца два.
– Это, вроде, срок, чтобы отвыкнуть, насколько я знаю.
– Ой, не знаю. Смотря, какая сила воли, какой характер, обстоятельства… Наверное.
– А ты не курила никогда, Жень?
– Пробовала в студенчестве, но так и не смогла затянуться этой фигнёй. Так, дым по рту гоняла, для приличия, чтоб от друзей не отставать. Но мне не хотелось кашлять, как они. И выплюнуть свои лёгкие в один прекрасный момент, ну уж нет. А ты?
– Нет, я и не пробовала. Мне уж сильно не нравится эта вонь. А нынешние всякие причиндалы с ароматом ванили… – Лена пафосно закатила глаза, выражая свою насмешку настолько театрально, насколько только могла. – Вызывают у меня резкое чувство тошноты. Ну, точно ваниль не так пахнет! – рассмеялась она.
– И не говори! – поддержала Женя, проводя тонкой кистью по холсту, прорисовывая какие-то мелкие элементы на своей картине, которую уже заканчивала.
– Прекрасно получилось! – похвалила Лена работу двоюродной тётушки. – Настоящее произведение искусства, хоть сейчас на выставку!
– Ой, спасибо, дорогая! Мне очень приятно это слышать. Только теперь надо дать ей просохнуть, масло очень долго сохнет, задевать её нельзя.
– Поняла!
– Ладно, поздно уже очень, устала я страшно.
– Надо полагать. Такие события. Как ты ещё сегодня силы нашла рисовать!
– Ты знаешь, живопись даёт мне качественный отдых. Отдых души, что ли. Прикосновение к прекрасному. Завтра точно вернусь пораньше, и мы, всё-таки, сходим погулять с тобой. А то сидишь безвылазно из-за моих этих… ситуаций.
– Да ладно, ничего страшного, я домосед.
– Это здорово. Мне тоже такой образ жизни по душе.
– Интроверт?
– Ага! – кивнула Женя и, пожелав Лене спокойной ночи, удалилась в спальню.
На следующий день Кати на работе не было. Её положили в больницу на сохранение. Жене не хотелось выполнять никаких трудовых функций, поэтому она пошла в приёмную начальника. Там была лишь несменная Нина Фёдоровна, которая в этот момент занималась корреспонденцией.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70304359&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
