Через шесть лет после начала обучения нашу группу отправили на полевые учения. Полгода ученики должны жить не за безопасными каменными стенами Школы, а под открытым ледяным небом, окутываемые солнечной радиацией, среди вечно бушующих вулканов. Здесь нас учили выживать. И убивать в состоянии невесомости.
Несмотря на постоянную занятость, я заметила, что в школьный купол мы вернулись уже без Ноэми. Я так и не узнала, что с ней случилось. Но ходили слухи, что одна из учениц во время «полевки» покончила с собой, разбив свой шлем. Она не смогла справиться с ненавистью, живущей теперь в ее душе.
Сэм сморгнула непрошенные воспоминания и посмотрела на Ирину.
– Как же ты смогла свалить из школы?
– Спряталась в транспортном отсеке во время пересменки. Ждала челнок с продуктами.
– Там же подачу воздуха включают лишь во время причаливания кораблей.
– Вот именно. В пятнадцать лет мозгов у меня особо не было. Я знала, что между поставками интервалы в две недели. А запас кислорода в скафандре – на восемь дней. Но решила, что мне повезет.
– Очевидно, ты оказалась права.
Ирина шумно выдохнула и хлебнула пива из бутылки.
– Да уж. Что-то там у них пошло не так, и один из грузовых кораблей пришел раньше на несколько дней. К тому времени я уже задыхалась. До сих пор трясет, когда вспоминаю.
– Но в целом ведь все удалось.
– Наверно. Но нормальным человеком все равно уже не стану. Сначала на нас надевают корону раздутого самомнения, вживляют ее в череп, а потом с плотью и кровью отдирают. Моя драгоценная, много лет лелеемая гордыня оказалась разорвана в клочья. Мы – никто. Мы служим народу, республике, СПЕКТРу. И только с не-людьми разговор короткий. А человечеству мы подчиняемся. Спасибо хоть, таких как Тоби теперь могу попинать изредка. А пять лет назад об этом не могло быть и речи.
– Скукотища, скажи?
– Да у тебя, похоже, получается получше моего. Или ты смогла убедить себя, что Тоби родом с Ирвана?
– В смысле? – не поняла Саманта.
– Лингвисты не могут вредить людям. Первая заповедь в «Уставе Кастильо». А Тоби ты отделала как следует.
– Я же не пыталась его убить.
– Ты сама-то в это веришь?
– Какая разница, во что верю я. Почему ты решила обосноваться именно во Фламме?
– Ненавижу Благодать. И своих родичей. Конечно, они откупились от «Эриды» после моего побега. А потом отказались от меня. Мол, я предала свою семью, бросив учебу. Я плюнула на них, навестила семейный сейф и свалила на Соммер. После этого ни один поп мне не указ.
– Но почему именно наша пустыня?
– А мне нравится жара. Сухой воздух. Песок во рту. Полная противоположность нашего благодатного болотца. Да и вообще неплохая планета у вас. Раз уж и D тут обосновался.
– Серьезно? – Саманта едва не спихнула со стойки свой стакан от удивления.
Внезапно, как только я услышала эту новость, почувствовала острую необходимость поговорить с ним. И спросить, какого хрена три года назад ментальная блокировка не сработала, и я нарушила первую заповедь. А то, что произошло в школе, когда я только-только переходила на пятый курс? Ни один учитель мне так ничего и не объяснил, и единственное, что осталось, уповать на недоработки блокировки или ошибки наставника. Но D никогда не ошибался. И сейчас у меня появилась возможность выяснить правду, прежде чем я, возможно навсегда, покину Соммер. Такой шанс упускать нельзя.
– Не знаю, на кой черт мне это сдалось, но я даже выяснила его место жительства. Видимо, наша мазохистская привязанность к преподам не проходит бесследно.
– Так ты знаешь его адрес? – Саманта встала и прикоснулась запястьем с вшитым нано-чипом* к терминалу оплаты.
– Может и знаю. А тебе зачем?
– Я завтра покидаю планету. Хотелось бы навестить, поговорить по душам.
– Не надо мне лапшу на уши вешать. Решила и из него весь дух выбить, как из Тоби? Раз уж, как ты говоришь, завтра тебя тут уже не будет, и терять тебе нечего.
– Может и так. Ты против?
– Нет, наверно, – Ирина задумалась. – Он еще тот урод. Учти, живет далеко от купола Фламме. В своем собственном.
– Я даже не сомневалась, – Сэм проникновенно заглянула в глаза барменши. – Поможешь добраться?
– Ты даже гипнозу обучалась? – вздохнула Ирина, протягивая маленький прямоугольный кусочек пластика с выбитой на нем интегральной схемой. – Сестрам не должно отказывать в дружеских просьбах. Держи. От байка. Он у меня совсем старенький, никаких кодов, только ключ-карта.
– Обещаю вернуть его в целости и сохранности.
ГЛОССАРИЙ №4
Пыльца дракона – тяжелый наркотик-галлюциноген, вызывающий очень яркие, всегда крайне приятные видения. Характерен мгновенным привыканием. Последствия: разрушение нейронных сетей. У зависимого от пыльцы пропадает сон, аппетит, а в дальнейшем – способность контролировать удаление отходов жизнедеятельности. Если зависимый не получает очередную дозу пыльцы (с каждым последующим приемом время между дозами сокращается), он становится крайне агрессивным, так как мозг перестает получать необходимый ему отдых даже в качестве галлюцинаций, которые зависимый путает со сном. Те, кто сумел побороть зависимость в ходе длительного тяжелого лечения, уже никогда не видят снов. Однако процент излеченных ничтожно мал.
Лица, замешанные в распространении пыльцы дракона, приговариваются к пожизненному заключению на рудниках Гаапта. Или к переработке (не доказано).
Десять улиц – развлекательный квартал Фламме с многочисленными питейными заведениями.
Джеб (от англ. jab «внезапный удар; тычок») – один из основных видов ударов в боксе. В советских/российских источниках часто используется название прямой левой (при этом подразумевается, что боксёр-правша находится в обычной левосторонней стойке). Иногда джебом называют «встречный» удар (на опережение). В отличие от классического прямого удара, джеб имеет очень незначительный импульс силы и строится исключительно на скорости и точности движений. Он принадлежит к числу «дальнобойных» ударов и наносится из выпрямлённой стойки разгибанием локтя вытянутой вперёд левой руки.
Парринг – официально разрешенный гетеросексуальный контакт между учениками. Связи не только допускались, но даже поощрялись руководством «Эриды». Считалось, что это поможет справиться с буйством подростковых гормонов гораздо эффективнее, чем медикаментозное сдерживание полового созревания. Учитывая изобилие других медицинских вмешательств в организмы будущих лингвистов, деканат считал, что лекарственное воздействие на либидо будет излишним.
Нано-чип (др. микрочип, чип) – идентификационная микросхема, вшиваемая в запястье человека после наступления совершеннолетия (шестнадцать лет), и соответственно – становления полноправным гражданином СПЕКТРа с полным пакетом прав и обязанностей.
Данные, зашифрованные на нем: ФИО, дата рождения, место рождения, военное звание (при наличии), профессиональный профиль (если не засекречен).
5
Виноваты те, кто знают, что есть боль
От огня, сжигающего кожу (пер. с нем.).
Rammstein – «Feuer Frei!»
Улица встретила ее темно-синими сумерками. Соммер не нуждался в фонарях. Здесь не бывает ночей в привычном понимании, благодаря орбитам трех звезд и самой планеты.
Новый и чересчур усердный губернатор Фламме всерьез озаботился безопасностью жителей и натыкал везде псевдо-факелов. От их света глаза болели сильнее, чем от солнечного зенита. Но Саманте не нужен центр города. Тот, кого она ищет, теперь хочет быть изгоем, и живет далеко за пределами населенных пунктов. У него свой купол атмосферы. Чтобы до него добраться, нужна кислородная маска, иначе на полпути можно потерять сознание от нехватки кислорода. А можно успеть. Зависит от желания рискнуть.
Она рискнула.
Теперь счет идет на минуты и секунды. Прежде, чем она свалится с байка полумертвой тушкой, у нее есть двадцать семь минут и сорок две секунды.
Сухой ветер обжигает лицо, руки, даже спрятанное в кокон одежды тело. В ноздри забивается запах жженого песка, горелого дерева и мертвой плоти. Кто-то из любителей экстрима пытался охотиться на местную дичь в вольных землях. Мир его праху.
Соммер не любит глупцов. И тех, кто не боится ночи. После захода Адского Пекла, который в полтора раза больше и ярче своего собрата, Костра Инквизиции, из песчаных дюн вылезает всякая дрянь, которая причиняла немало беспокойства первым поселенцам и их пулевым ружьям. Немцы – народ прагматичный и экономный. Не хотели покупать дорогое оружие нового поколения. Много ли они настреляли местной фауны? Почти половина этих старинных патронов тратилась хозяевами на самих себя, пока та самая фауна доедала их ноги.
А вот местный ветер не любит вообще всех. Благодаря ему, песок забивается в нос, рот, глаза, да даже под кожу, судя по ощущениям. Одежда и очки – не помощники. Иногда Саманта удивлялась, как первопроходцам удалось выжить на этой планете. Она не предназначена для людей. Впрочем, как и многие другие, сначала лицемерно распахивающие объятия доверчивому человечеству. И человечество, как огромный косяк форели, радостно ныряет в расставленные сети.
От воспоминаний о вероломной Андрисе отвлек ветер. Вернее, звуки, которыми он услужливо поделился с новой гостьей. Откуда-то справа до Сэм донеслось низкое заунывное рычание. Она посильнее надавила на стартер, неотрывно всматриваясь в индиговый горизонт. Нет времени связываться со зверьем, поэтому она фонтанировала сигналами о собственной несъедобности. Твари обиженно рычали, сетуя на пустые желудки, но близко подходить не рисковали. Их пугал грохот, издаваемый байком, и ее мысленные вопли, которые они слышали на всех доступных диапазонах. Да и скорость передвижения потенциальной пищи озадачивала. Обычно по пустыне передвигались на медленных и тяжелых бронированных машинах, или пешком, с плазмометом под мышкой.
Когда впереди показался потрескивающий белыми разрядами купол, звери начали отставать. Сердце билось в истерике из-за нехватки кислорода. Легкие горели огнем, и лоб пронизывала пульсирующая боль, растекающаяся к вискам.
Чуть-чуть, родимые, чуть-чуть осталось.
Ввалившись под купол, Саманта рухнула на землю, жадно хватая ртом воздух. Сердце зашлось в судорогах на радостях. Отдышавшись, девушка осмотрелась.
Купол легко проникаем для всех человеческих существ. Странно. Хм. А здесь даже уютно. Скучновато, но уютно. Ого, даже сад камней имеется.
И тут купол исчез.
– Что вы тут делаете? – грозный окрик застал ее врасплох. Но предназначался не лингвистке. – Это частная территория, вы не имеете права находиться здесь. Какого черта вы отключили купол?
Голос оборвался, сменившись странным прерывистым мычанием. Словно в рот ему запихали кляп.
Совсем рядом кто-то низко зарычал. Звери чувствуют, когда защиты нет. Чувствуют запах страха. И готовятся к ужину.
Что происходит?
Саманта растерянно оглянулась, всматриваясь в густой влажный сумрак. И скользнула к стене дома, сливаясь с его черными стенами.
Никто не выключит защитное поле, находясь внутри него. Значит, профессор пригласил в гости не очень приятных людей, раз они решили так нехорошо пошутить. Черт, они слышали рев байка, и знают, что я здесь.
Обогнув дом, я вышла к симпатичному деревянному крылечку с резными балюстрадами. К которым моего профессора по ментальному моделированию активно привязывали два рослых мужика, упакованных в черное. И с кислородными масками. Ну, конечно.
А за цветущим кустарником уже сверкали чьи-то голодные глаза.
Мысли нападавших были заняты отчаянно сопротивляющимся профессором, но был еще третий. Который сейчас стоял над ее байком.
Это уже интересно. Они знали, что тут есть кто-то еще, но их операцию это не остановило. Значит, случайную гостью они тоже планируют оставить на съедение животинкам.
Саманта привычным жестом провела по бедрам, и едва не охнула в голос от разочарования, когда вспомнила, что она не в боевой броне и никаких ножен на ее чулках нет и в помине. Стилеты остались дома.
Ладно, придется импровизировать. Времени мало. Купол-то снят.
В отличие от Ирины, Саманта прошла обучение до конца, и могла похвастаться вживленными в кору головного мозга имплантами, действующими на нервные окончания и мышечную ткань. Эту операцию проводили в самом конце, перед выпуском студентов. А до этого знаменательного события дети оттачивали свои способности с помощью бесконечных изматывающих тренировок. А еще инъекции нано-частиц, постепенно наращивающие за годы учебы крепкий кремниевый каркас поверх родных мышц. И на выходе получился мощный коктейль из возможностей собственного тела и медико-технической помощи.
Присев на корточки и стараясь не дышать, Саманта расшнуровала ботинок. Конечно, это не алмазная гаррота, но на безрыбье…
Даже хорошо, что купол пока бездействует. Ветер гонял песок, скрипел в зарослях ежовницы и задувал в уши. В общем, шумел как мог. Тем не менее лингвистка старалась двигаться к мужчинам с подветренной стороны.
Но когда до ближайшего громилы оставалось чуть больше метра, меня здорово обломали. Я едва не споткнулась, и пытающийся свалиться со ступни ботинок, пытался мне очень помочь в этом.
Из-за угла дома вдруг выскочил третий мужик, заметил Саманту и рявкнул:
– Сзади!
Элемент неожиданности был потерян. И тем не менее искусственная лингвистическая скорость в который раз спасла ситуацию.
Пока парни поднимались на ноги, я успела накинуть шнурок на шею того, что стоял правее, притянула что есть мочи к себе, одновременно поворачиваясь к нему спиной и скрещивая концы шнурка. Захрипев, мужик повалился на землю. Все произошло слишком быстро, и его коллега только начал доставать из кобуры короткоствольный лучевик*.
Я обрадовалась. Это упрощало задачу. Резким выпадом я выхватила оружие из лап ошалевшего убивца, и лазерный луч сжег ему лицо.
Третий своей участи ждать не стал, и перед тем, как мягко заурчал двигатель припаркованного где-то в дюнах вездехода, Саманта успела услышать отголоски его мыслей.
Мля, да эта девка – робот какой-то! Да ну нах…
Недолго думая, лингвистка рванула к байку. Хоть и знала, что у нее осталось чуть более десяти минут, а у D – и того меньше.
Монстры нехотя разбегались с ее пути. Самые смелые решили проводить девушку, но она не обращала внимания на них.
Байк барменши, хоть и старенький, по ее словам, а фору даст любому современному механическому монстру. Тяжелый и неуклюжий автомобиль наемников не успел проехать и километра. Саманта обогнала его и, развернувшись, понеслась навстречу. У вездехода такой маневренности отродясь не было. Когда до столкновения оставалось совсем немного, девушка резко надавила на тормоз и выпрыгнула из седла своего металлического коня. Байк слегка занесло прямо под колеса автомобиля. Наемник тоже от души нажал на тормоз, а Саманта, не удержавшись на ногах, все-таки проехалась боком по песку метра два, потеряв расшнурованный ботинок. Но к моменту, когда третий убийца распахнул дверь, собираясь выйти и пристрелить наглую девицу, она уже нависала над ним, заметив, что кислородную маску он стянул, и теперь она болталась на уровне солнечного сплетения. Секунда, и стремительный удар кулаком в переносицу заставил водителя взвыть от боли. Будь Саманта помедленнее, мужик, возможно, успел бы выбраться из машины и доставить ей пару неприятный моментов. Но пока он тянул руки к изуродованному носу, из которого хлестало как из порванного шланга, лингвистка выволокла его наружу.
Ночные твари тут же окружили ее почетным хороводом в предвкушении.
Пошли прочь.
Твари заворчали, но с места не двинулись.
Что ж… Кесарю кесарево.
Сорвав кислородную маску с шеи окровавленного водителя, Саманта нацепила ее на себя, и вырубила его вторым ударом по носу. Открыв капот вездехода, прошлась по нему лучевиком, найденным на пассажирском сиденье.
Ну что ж, господа. Кушать подано.
Байк завелся не сразу. Наверное, такой же обидчивый, как и ее шкаф в спальне. Соммерская фауна с любопытством наблюдала за ее потугами. Звери рычали, шипели, фыркали, только что не сморкались, подбираясь все ближе. Но ей все-таки удалось покинуть импровизированный пикник, и они сосредоточились на том, что рядом.
Второй раз по этому пути она ехала с такой бешеной скоростью, словно за ней бежала стая иглоплювов. Местное зверье забило на нее окончательно, признав неперспективной, и теперь пировало у оставленной позади машины.
Подлетев к дому, Саманта на ходу спрыгнула с байка, и он, по инерции проехав еще несколько метров, снова завалился на бок.
Ирка меня убьет.
D не видно. Сожрали уже? Или умудрился зайти в дом?
