Шираль подошёл к Габриэлю и что-то сказал ему. Тот прервал общение с родственниками и повернулся ко входу. В сопровождении охраны в зал вошла Маатэль. Её лицо было традиционно скрыто за красной фатой, плавно становящейся частью такого же золотисто-красного узорчатого платья. Медленно и отсутствующе, струясь, будто призрак, она плыла по комнате, собирая вежливые соболезнования, на которые не обращала внимания. Увидев мать, Аксель пошёл к ней навстречу. Маатэль ускорила шаг и в сантиметрах от Акселя подалась вперёд, словно падая в объятия сына.
– Здравствуй, дорогой мой, – еле слышно произнесла она своим бархатным голосом.
– Прости, что вернулся при таких обстоятельствах.
Он смотрел на скрытое под полупрозрачной вуалью безупречное молодое лицо, не изменившееся и не обветшавшее с самого его детства. Лишь отёкшие, заплаканные глаза создавали дисгармонию с сохранившимся в памяти Акселя образом матери.
– Маатэль, – обратился к ней Габриэль, – прими мои соболезнования.
– Благодарю, Визор, – тихо произнесла она, склонив голову.
– Визор, поступило сообщение от помощника короля Версе?та, – сообщил стоявший рядом с Габриэлем Шираль. – К сожалению, король не сможет посетить церемонию. Король Версет Та?о Грэ?кор и вся королевская семья приносят свои искренние соболезнования родным и близким маро Томэля Гаал, в особенности его супруге и сыновьям.
Маатэль едва заметно трепыхнулась, услышав про сыновей.
– Что ж, – вздохнул Габриэль, – тогда начинаем без него.
Волнение и звуки в зале вновь затихли и более не мешали чарующей молитве дайдзо разливаться в пространстве помещения. На Хариме к смерти относились по-особенному. Кто бы ни умер, пышных церемоний не устраивали, не оставляли ни памятников, ни надгробий, ни могил, даже долго скорбеть по усопшему считалось невежливым. Здесь верили, что каждый живущий до своего ухода должен увековечить себя в делах, и, как нигде, верили в то, что смерть не конец, потому сквозь боль от потери старались уважать это.
Наступила завершающая часть. Дайдзо встали по обе стороны алтаря, взяли по горстке белого порошка из блестящих стеклянных чаш и развеяли его над телом. Медленно опускаясь, частички порошка заискрили и через мгновение вспыхнули прямо в воздухе, затем упав каплям огненного дождя на золотисто-белую мантию градоначальника, на его лицо, волосы и ладони. Тело мгновенно охватило яркое синее пламя. Послушницы склонились над пламенем с распростёртыми руками, словно обнимая источаемый им жар. Все вместе они тихо нашёптывали покойному свою последнюю молитву:
– Хи?тса гаа?тэ ту хаа?лас дэт эль га?ра ту[2 - Да послужит дар твой тысячам поколений после тебя.]. Хитса гаатэ флем ю?зу ту эль[3 - Да будут благословлены им твои потомки.].
После этого все четыре повернулись к собравшимся, загородив собой вид на алтарь, и необычайно громко произнесли в полный зал:
– Хитса гаатэ и?мма сэ фи?рэ, ми ту?ра ки?ра имма сэ дре?я[4 - Да пребудет мир в ваших умах и тёплая память в ваших сердцах.].
– Хитса[5 - Да пребудет.], – хором откликнулись присутствующие.
Дайдзо расступились. На алтаре к тому моменту осталась лишь горстка серого пепла. Участники церемонии молча слушали ровный свист ветра, пока тот развеивал остатки праха по воздуху.
* * *
Через полчаса после церемонии близкие Томэля собрались в отдельной комнате, ожидая распределения наследства. Всё то время, пока они ждали прихода юриста, Аксель сидел рядом с Маатэль, присматриваясь к присутствующим, но не увидел среди них ни одного знакомого лица. Габриэль сидел в стороне, так же терпеливо ожидая начала распределения. Ради сегодняшней церемонии он отложил все свои дела на вторую половину дня и хорошо притворялся, будто не спешит поскорее приступить к ним.
В комнате появился высокий худощавый мужчина с очень широкой шеей, которую воротник костюма скручивал, словно удавка. Войдя, он открыл перед собой голографический интерфейс и затем почти неестественным басом представился:
– Приветствую всех собравшихся, моё имя – Тиа?н Ага?ви, я юрист маро Томэля Гаал. Прежде всего позвольте принести свои соболезнования всем родственникам усопшего. Я не имел чести знать маро Томэля так же хорошо, как его семья, но на протяжении многих лет совместной работы маро Томэль всегда проявлял себя как достойный, мудрый человек редкой доброты и понимания. Хитса гаатэ имма сэ фирэ, ми тура кира имма сэ дрея.
– Хитса, – вяло откликнулись собравшиеся в комнате.
– Маро Томэль предпочёл, чтобы завещание не зачитывалось вслух, поэтому распределение наследства произойдёт путём рассылки документов в ваши личные системные профили.
Он ввёл в интерфейс команду и нажал на кнопку. Сигнал о поступлении новых данных раздался лишь у нескольких человек. Среди всех остальных быстро стало нарастать негодование.
– Документы отправлены. Пожалуйста, ознакомьтесь с ними, и, если у вас останутся какие-либо вопросы касательно…
– Что за ерунда? – закричал кто-то с задних рядов поперёк слов юриста. – Что насчёт остальных членов семьи?
– Кому завещают шахты в Верцере и рудники в А?ша? – подключился ещё один.
– Прошу, успокойтесь!
– Это какая-то чушь! Мы требуем зачитать завещание!
– Я призываю вас проявить уважение к последней воле усопшего… – попытался он усмирить негодующих родственников.
– Читай завещание!
– Да заткнитесь вы все! – пронзительно закричал Аксель, вскочив со стула перед смутьянами.
Ошарашенная родня замолчала на мгновение, но затем с новой силой накинулась уже на него.
– Молодой человек, умерь тон! – возмутился статный пожилой мужчина. – Ты вообще знаешь, с кем разговариваешь?
– В том то и дело, я понятия не имею, кто вы все такие и с какой стати сюда заявились! Будь вы членами нашей семьи, отнеслись бы к воле отца с уважением и приняли её с достоинством!
– Ну конечно, – вклинилась какая-то молодая особа, – кому, как не наследнику целого состояния, говорить о достоинстве.
– Оно твоё, если сможешь вернуть мне отца!
После этих слов многие смутьяны потупили взгляды, но у той дамы всё ещё хватило наглости поябедничать:
– Маро Габриэль, повлияйте на племянника. Он не имеет права так себя вести!
Габриэль, безучастно сидевший в углу комнаты, посмотрел на рассвирепевшего Акселя. Потом он повернулся к дюжине «стервятников», слетевшихся на похороны его брата.
– Вон отсюда, – угрожающе-спокойным тоном сказал он. – Убирайтесь, пока я не приказал страже вышвырнуть вас. Дважды повторять не стану.
Продолжать дискуссию более никто из собравшихся не осмелился, все они встали со своих мест и молча покинули комнату в спешке. Аксель снова сел рядом с матерью, которая всё это время тихо плакала. Маатэль опустила голову Акселю на плечо, он поцеловал её в висок сквозь фату и крепко прижал к себе.
* * *
После церемонии Аксель ещё некоторое время пробыл с матерью в Гайшэ и обещал навестить, как только немного обустроится. По указанию Габриэля Шираль поселил его в отель в самом центре Верхнего кольца, то ли чтобы устроить тёплый приём, то ли чтобы было легче стеречь. Как бы то ни было, проводить вечер в отеле Аксель всё равно не собирался и отправился в ближайший ночной клуб.
Сканеры-идентификаторы на входе распознали его лицо, как только он покинул кабину челнока. Сразу у входа его уже ждали две пышногрудые близняшки хостес. Прижавшись к нему с обеих сторон, близняшки повели его мимо длинной очереди, осыпая комплиментами и развлекая кокетливыми разговорами. Добрые девушки прекрасно знали, кто он такой, знали и о смерти градоначальника, но не проронили ни слова по этому поводу, изо всех сил стараясь одурманить его отвлечённой болтовнёй. Внутри его обволокла волна ритмичной громкой музыки и атмосферы самоотверженного веселья, граничащего с умопомешательством; множество соблазнительных фигур в вызывающих нарядах мерцали вокруг него в оттенках психоделического светового шоу, доводя сознание до полнейшего онемения.
Близняшки вместе с Акселем плюхнулись на просторный диван и стали предлагать ему напитки. В этот момент кто-то обхватил шею Акселя рукой, из-за чего тот вздрогнул и обернулся. Лысеющий мужчина с густой рыжей бородой улыбнулся ему и сказал:
– Заказывай ха?йт, да побольше!
– Мак! – взвизгнули близняшки.
– Девочки, знаете, кого вы привели? Моего самого лучшего друга на всей, мать её, планете! Идите ко мне, мои умницы!
Они взобрались коленями на диван, чтобы дотянуться до лица Мака. Он по очереди отблагодарил их лёгким поцелуем в губы и затем сказал:
– Принесите-ка нам выпить!
Когда девушки ушли, Мак перемахнул через спинку и приземлился на упругий диван рядом с Акселем.
– Привет, дружище! – сказал он, расплывшись в такой задорной и жизнерадостной улыбке, которая казалась невозможной без стягивания кожи лица к затылку. – Сколько же лет я тебя не видел? – спросил Мак, громко расхохотавшись.
– Не так много, – ответил Аксель. – Но я чертовски рад тебя видеть!
– Взаимно! – сказал он и подвинулся ближе к Акселю. – Слушай, я знаю, сейчас это последняя вещь, которую ты хочешь услышать, но прими мои искренние соболезнования. Мне чертовски жаль твоего старика, он был отличным градоначальником, сделал из Эхо настоящий рай. Всему городу будет его не хватать.
– Спасибо, Мак.
– Ну вот мы и закончили с унылой официальной частью, – сказал он, похлопав Акселя по плечу. – Пора веселиться! С кислой миной ты отсюда не уйдёшь, это я тебе гарантирую!
Близняшки вернулись с двумя бутылками хайта и стали разливать выпивку по рюмкам.
– Ты что, купил этот клуб? – спросил Аксель.
– Пока нет. Но у меня большие планы на него!
Одна из близняшек подсела к Маку, протянув ему рюмку, которую Мак сразу прикончил, даже не поморщившись.
– Чем ты сейчас занимаешься? – спросил Аксель, прежде чем его отвлекла вторая подсевшая рядом девушка и предложила выпить вместе с ней.
Они выпили по рюмке, и затем девушка подалась вперёд, завлекающе вытянув губы. Аксель поцеловал её и снова ощутил крепость алкоголя во рту, будто выпил вторую рюмку подряд. Потом он поцеловал её ещё раз, на этот раз просто чтобы ощутить вкус и мягкость её губ.
– Да всё тем же, как видишь, – воскликнул Мак.
– Я думал, ты завязал с этим бизнесом.
– Ещё чего! Я же не идиот, отказываться от золотой жилы. Что бы ни происходило в мире, спрос на секс всегда только растёт! Кстати, кто из девчонок тебе больше нравится, Ки?нан или Ху?ла?
Аксель растерянно засмеялся, глядя на девушек.
– Да не потей, – расхохотался Мак. – Я сам их только в постели отличаю!
Аксель засмеялся, вторя задорному гоготанию Мака и его девушек. Он откинул голову на спинку, уже понемногу начиная пьянеть. Близняшка рядом с ним поднесла новую рюмку к его губам, он открыл рот, и струя напитка аккуратно направилась прямиком ему в горло.
– Эй, не засыпай, – окликнул его Мак. – Мы же только начали! Вон, выбери лучше, – сказал он, махнув рукой.
Аксель посмотрел перед собой, где за мгновение, пока он отвернулся, в шеренгу выстроились пять обворожительных красоток почти что в нижнем белье.
– Какую будешь?
– Ещё одну?! – удивился Аксель.
– К чему удивление, стареешь, что ли? С каких пор двух девушек тебе стало много? – громко расхохотавшись, сказал Мак.
Аксель окинул взглядом всех девушек, но из-за приглушённого света и опьянения, наступившего слишком быстро, не смог чётко рассмотреть ни одну из них.
– Тебе какая больше нравится? – спросил он свою близняшку.
Та с азартом рассмотрела всех и подозвала поближе невысокую брюнетку. Она нежно провела пальцами от шеи девушки до бёдер, потом сжала её ягодицу и, закусив губу, томно произнесла:
– Хочу эту.
– Берём.
* * *
Наутро Аксель проснулся от чудовищной головной боли. Он встал на постели в полный рост, чтобы перешагнуть через лежащие в обнимку обнажённые тела, оделся и прошёл на кухню, где большими глотками осушил пол-литровый стакан воды. Аксель открыл голографический интерфейс, чтобы всё-таки изучить документ завещания, как вчера велел юрист. Он запустил расшифровку документа и, пока тот обрабатывался, налил себе ещё один стакан. Аксель повернулся к уже открытому документу, отпивая воды, и тут же выплюнул всё набранное в рот содержимое. Стакан выпал из его рук и разбился о край стола.
– Вот чёрт! – ругнулся Аксель, попятившись от осколков стекла.
Он долго всматривался в документ, раз за разом перечитывая один и тот же абзац, который его мозг будто нарочно противился воспринимать. Он схватился за затылок, а потом прижал ладони к лицу.
– Аксе-е-ель, – раздался заспанный голос из соседней комнаты.
Аксель поспешил закрыть интерфейс, нервно стёр с губ остатки воды и вернулся в спальню, чтобы поскорее прогнать девушек из своего номера. Те будто по команде нагишом выскочили из постели, моментально собрали свою одежду и уже через минуту исчезли из номера. После их ухода он тщательно осмотрел каждую комнату. Окончательно убедившись в том, что он остался один, Аксель сел на кровать, снова открыл перед собой документ завещания и параллельно с этим позвонил своему помощнику, но тот не отвечал. Аксель оставил ему голосовое сообщение:
– Мила?т, я в Эхо, мне срочно нужна твоя помощь. Как получишь это сообщение, приезжай по моему адресу, я всё объясню. И сотри его из журнала, хорошо? Спасибо.
Аксель отправил запись помощнику и тут же удалил её из истории на своей стороне. Он вновь уставился на документ и на те несколько слов, которые при каждом новом прочтении вселяли одновременно страх и надежду: «Заказ на изготовление генетического дубликата».
Вестник
– Вот так наследство, – озабоченно протянул Милат, вчитываясь в документ.
Он встал из-за стола и подошёл к окну; день подходил к концу. Солнце медленно окуналось в красный океан, поджигая позолотой пушистые облака. Милат похрустел пальцами, по очереди сжав ладони в кулаки, и покрутил затёкшей шеей.
– Кто-нибудь ещё это видел? – спросил он Акселя.
Аксель сидел за тем же столом, отрешённо глядя в окно.
– Не уверен, – тихо ответил он, будто разговаривал сам с собой. – Вчера в клубе я напился так, что не помню половину ночи, как трахался – и то не помню. Плюс документ мог прочитать юрист отца. В конце концов, он же его и составлял.
Милат напряжённо сел обратно за стол напротив Акселя, внимательно вслушиваясь в каждое его слово.
– Что, если меня специально пытались напоить и добыть текст завещания?
– Может быть, Аксель! – саркастично воскликнул Милат. – Может быть, тусоваться с проститутками и их отмороженным сутенёром с такими документами на руках не самая хорошая идея?
– Я же не знал, что там!
– Да какая разница, мораль не в этом!
Аксель отвернулся к окну, прижав кулак к губам. Милат снова пролистал весь документ и уделил ещё пару минут раздумьям.
