Едва остановились на привал на ночь, как исправили недоразумение, избив куда сильнее. Да Э не вмешивался, наблюдая со стороны за происходящим. Злость собственных целестиалов на чужого забавляла. Казалось бы, такая мелочь, что никогда бы не подумал.
Следующий день прошел еще хуже предыдущих. Перед глазами периодически темнело, ее мутило. Все болело, нога так и не зажила. Хорошо, что почти не трогали после вчерашнего.
Незадолго до привала заставили отвлечь на себя какого-то рогатого монстра. На горного тайруса похож, только поменьше. Что она могла сделать в своем положении, когда ноги подкашиваются при любом движении? Пошла к монстру напрямик, наверное, уже даже мечтая, чтобы он оборвал мучения.
Не дали. Щит спас от удара, перед глазами чужая спина в светлых доспехах цвета кости. Халльвега сидела на земле посреди ущелья. Споткнулась по дороге, свалившись в пыль.
Целестиалы продолжали злиться, но больше не трогали. Наверное, все дело в том, что дальше она передвигаться на своих двоих попросту не сможет.
На ночь забилась в уголок. Усталое сознание отключилось, несмотря на голод и жажду. Тело пыталось воспользоваться кратковременной передышкой, чтобы восстановиться при помощи навыков.
В темноте возле пленницы остановилась фигура.
Норг несколько минут смотрел вниз на свернувшуюся калачиком девушку. Пленница разодрала остатки ткани, что ей дал Хазу, на две половинки. Одну повязала на грудь, вторую вокруг бедер, небольшим лоскутком забинтовала плечо. Кажется, они вчера повредили, когда били на эмоциях. Скромные одеяния не скрывали алых полос на теле.
Пленницу била крупная дрожь, иногда обрываясь. Прерывистое дыхание дополняло картину. Не протянет так долго.
Норг присел на корточки рядом, доставая из кармана стеклянный пузырек. Поднес к губам девушки и осторожно влил все содержимое сквозь зубы. Кроха даже не проснулась на его манипуляции.
Не собираясь задерживаться дальше, берсерк отошел в сторону костра. Сомнений нет, сожаления тоже. Сам не понимал, чем руководствуется в помощи чужому целестиалу. Никогда не страдал подобной ерундой.
Разумеется, утром не заметить целого состояния их пленницы элементалист не смог. Виновного тоже нашел сразу. Норг не собирался скрываться, однако ему даже рта раскрывать не пришлось. Он все знал.
За нарушение приказа влетело сильно. Да Э терпеть не мог, когда его слова пропускали мимо ушей. Не так много запретов ставил, чтобы пренебрегать ими. Впервые за долгое время взялся за кнут.
За разборками Халльвега смотрела от каменной стены, ничего не понимая. Сегодня утром проснулась без ставшей привычной боли, без ломки, в глазах прояснилось, дышать стало легче. Потом учуяла гнетущую атмосферу над их стоянкой. А затем уже смотрела за тем, как элементалист вправляет мозги своему целестиалу. Первый и единственный раз на ее памяти.
Все встало на свои места. Кроме одного. Зачем ей помогли, невзирая на приказ? Она для них – игрушка чужого элементалиста. Такую сломать не жалко. Тем более этот берсерк, который чаще молчал. Да и, если быть честной, никогда ее особо не жаловал. Общался прежде больше из-за желания Аэмуны, чем по собственной прихоти.
– Спасибо, – тихо произнесла она, когда во время перехода оказалась рядом с мужчиной. Тот тоже не мог передвигаться быстро после трепки, зелья ему пить временно запретили.
Ей ничего не ответили.
Вечером они, кажется, дошли туда, где собирались охотиться. Во всяком случае вся группа вместе с элементалистом покинули стоянку, разговаривая про каких-то грутней. Спорили, кому повезет собрать больше рогов.
Зайлунгар – маг, насколько поняла Халльвега – сразу умыл руки от спорщиков со словами, что после его магии рога всегда чернеют и теряют свои свойства, рассыпаясь при их удалении. Его товарищ по ремеслу – Сдатаф – оказался солидарен и тоже попросил его в расчет не брать. Последнему не поверили. В отличие от Зайлунгара, Сдатаф пользовался навыками, наносящими урон не по площади, а все больше прицельно, так что теоретически мог не трогать рога. Пришлось соглашаться, скрепя сердце.
Дальнейшие споры и ставки звучали уже слишком неразборчиво, чтобы обращать на них внимание.
У костра осталась только она, посаженная на цепь, да Норг. Берсерка не взяли на охоту, Да Э еще злился. Зелья пить не разрешил до сих пор, отчего Халльвега чувствовала вину. Она не просила и не заставляла нарушать приказ элементалиста, но была благодарна за то, что нарушил.
К полуночи мужчина уснул, растянувшись у костра. Огромный двуручный меч лежал рядом с ним, мерцая в алом отсвете костра, из-за чего казался кровожаднее, чем был на самом деле. Острые шипы на гранях словно зубы неведомого хищника, растерзавшего свою жертву.
Халльвега сидела неподалеку, чуть в стороне.
Пока не было других целестиалов, никто не ругался, что она так близко к костру. Норгу не мешала, он не стал гнать. Даже немного покормил, когда надоело слушать голодное урчание чужого желудка.
Ночь темная, почти без звезд. Тучи скрыли от посторонних глаз все самое ценное. Дождя вроде бы не должно быть. Хотя порой кажется, что чужой плач мог бы помочь.
Халльвега так глубоко задумалась над собственной судьбой, что не сразу заметила изменения в окружающем мире. Лишь когда ледяной голос прозвучал в голове, хором накинулись знакомое удушье и легкий гул в ушах.
«Убей».
Прекрасная тихая ночь мгновенно обратилась в кошмар наяву в глазах адепта. Халльвега сжалась и замерла.
Нет. Пожалуйста, только не это. Только не снова. Только не сейчас!
Замотала головой, запустив с силой руки в волосы. Попытка зажать уши успехом не увенчалась. Нельзя спрятаться от того, кто видит тебя насквозь.
«Убей».
Нет. НЕТ!
«Убей».
Халльвега мотала головой, чувствуя соленые слезы на губах и щеках. Она не может! Разве не понятно?!
«Убей».
Холодный спокойный голос не затихал. Он ждал, призывал к исполнению приказа. Ему было все равно. Для него не существовало отговорок в виде оков, отсутствия брони или оружия. Лишь его желание и больше ничего.
Халльвега озиралась по сторонам, чувствуя нарастающее удушье. Время истекало.
Монстров рядом нет. Зато есть цепь, снять которую ей не под силу.
Взгляд сфокусировался сквозь пелену слез на неподвижном теле возле костра. Шипастый меч рядом с тем отражался в ядовито-зеленых глазах девушки кровавым цветом.
Она может убить этого человека. Тогда ее не настигнет кошмар, ожидающий в шаге. Быть может, даже смерть от рук элементалиста будет легкой и быстрой. Убьет на эмоциях и – конец.
У них есть эмоции?..
«Убей».
Халльвега сама не поняла, как очутилась возле берсерка. Длина цепи позволяла. Пока вдруг не поняла, куда невольно тянутся руки. Замотала головой, отдернув их прочь.
Вместо того, чтобы взять оружие в руки, принялась трясти мужчину, что есть силы.
Норг проснулся, но ничего не понял.
– Отпусти меня! – молило его зеленоглазое чудо. Вся в слезах. Последнее заставило осмотреться по сторонам. Никого рядом нет, они одни у костра. – Пожалуйста, отпусти. Мне нужно убить монстра. Пожалуйста, Норг, я умоляю тебя! Сними цепь! Он хочет, чтобы я убивала. Норг, пожалуйста!
Наконец, до дремлющего сознания дошел смысл сказанных фраз. Норг вспомнил про голос, о котором в начале их знакомства рассказывала Халль.
– Опять голос? – предположил он и попал в точку.
– Да! Пожалуйста, отпусти меня!
– Тебя тоже касается, – Норг дернул рукой. Девушка упала, отлетев на песок. – Снять цепь может только Да Э.
– Нет… – пробормотали в ответ обреченным голосом, словно бы не веря в услышанное.
– Вернется Да Э, сама ему все расскажешь. Он решит, спускать тебя с поводка или нет. Сиди спокойно.
– Нет, – мотала головой Халльвега. Бездумно озиралась по сторонам. Взгляд сфокусировался на колышке, вбитом в землю. – Он не будет ждать… Нет…
Норг наблюдал за тем, как пленница подскочила к столбику и принялась воевать с ним в безуспешной попытке освободиться. Хазу не оставил той ни шанса. Тем страшнее было смотреть на то, с каким неистовством девушка воюет с оковами, ломая ногти и раня пальцы.
Спустя десять минут всхлипов и борьбы девушка вдруг замерла. Плечи опустились, цепь скользнула из пальцев обратно на песок.
– Нет.. пожалуйста.. Н-не надо, – донеслись всхлипывания до ушей берсерка.
Девушка несколько минут ревела, спрятав лицо в ладонях. Ее голос стал совсем тихим, бормотания невнятными. Потом она вдруг плюхнулась на песок. Видимо, решила, что дальше биться в истерике бесполезно.
Некая нереальность происходящего затронула не сразу. Норг собирался лечь обратно, решив, что на сегодня представление окончено, когда до сознания дошло, что девчонка не двигается слишком долго. И ладно бы не двигается, но она ревела здесь добрых двадцать минут. Взять хотя бы окровавленные пальцы с ободранными ногтями в расчет. По всему выходило, что лежать после такого тихо, совершенно и абсолютно тихо попросту невозможно.
Вздохнув, поднялся и подошел ближе. Присел на колени рядом с телом.
– Халль?
Реакции не последовало. Он собирался перевернуть девушку, когда услышал шаги. Вернулся Да Э в сопровождении Сдатафа и Сальвара, Мастера Протекта. Сейчас, в отсутствии Турмалина, самый полезный член их отряда. Его умения позволяли избегать повреждений, усиливали своих, ослабляли монстров.
Сальвар красовался в таком виде, словно его вместе с доспехами как следует пожевали монстры и, кажется, даже немного переварить успели. Хромал, одной руки нет. Его поддерживал по мере возможностей маг. Да Э свободно шагал рядом, не выказывая ни малейшего беспокойства.
– Вы на кого нарвались? – удивился столь оригинальному виду друга Норг, на некоторое время позабыв про девушку.
– Решили поиграть немного, – ответил вместо притихших целестиалов Да Э. Норг оценил звучание его голоса. По всему выходит, завтра кому-то хорошо влетит. – Игрушка победила. Ты, я смотрю, тоже развлекаешься.
– М? Нет, – мотнул головой Норг. Оторвал внимание от друзей. Сдатаф помогал Сальвару избавиться от остатков доспех. Парень выглядел совсем печально, несмотря на то, что почти наверняка выпил пару зелий. Посмотрел вниз на песок. – У нее приступ был. Билась тут, как сумасшедшая.
– Да? – Да Э заинтересованно подошел ближе. Остановился над девушкой, лежащей на боку.
Живая, дышит. Не двигается, не реагирует на его приближение. Руки ободраны в кровь, ногти поломаны. Что-то шевельнулось на задворках памяти. Что-то давно позабытое.
Стоило Норгу перевернуть безвольное тело, как все встало на свои места. Он вспомнил. Голос… Могло ли такое быть?..
– Что с ней? – Норг поднял голову наверх, когда понял, что не в силах смотреть в словно бы стеклянные глаза девушки. Красные, воспалившиеся. Из уголков по щекам сбегала струйка крови. Моргала она редко, глядя в пространство. Словно никого и ничего не замечала перед собой. Выглядело пугающе, хотя Норг не мог взять в толк, что именно заставляет сердце замирать.
– Не тормоши, не поможет.
– Ты знаешь, что с ней, Хозяин?
– Быть может, она не лгала мне, – задумчиво произнес Да Э, сверху вниз глядя на девушку.
– Но что с ней такое?
– Это, – Да Э замолчал, поддавшись воспоминаниям давно минувших дней. Норг терпеливо ждал ответа на свой вопрос. – Что она говорила тебе? Вспоминай. Все, что было.
– Да ничего, – растерялся Норг, изучая безвольное тело перед собой. – Разбудила, умоляла отпустить ее. Говорила, что он хочет, чтобы она убивала. Я так понял, это про голос. Подтвердила. Мне не снять ее с цепей, о чем ей и сказал. Разревелась и пыталась освободиться своими силами. Потом упала. Это все.
– Чтобы убивала, – произнес задумчиво Да Э. Взгляд зацепил острое лезвие большого двуручного клинка возле костра. – Она не пыталась напасть на тебя?
– Что? – решив, что ослышался, удивился Норг. Вопрос выглядел абсурдным донельзя. – Нет, конечно.
– Совсем? Или у нее не получилось?
– Совсем, конечно. Как ты себе это представляешь, Хозяин? Рискни она напасть, отделал бы так, что никакой голос рядом не встанет.
– Сомневаюсь, что сил хватит. Впрочем, странно, – заметил Да Э. – Клинок лежал тут? Она видела его?
– И что?
– И не тронула?
– Это мое оружие.
– Для нее это не играло роли. Главное, оно могло помочь ей исполнить приказ, и избежать наказания за невыполнение.
– Наказание? Погоди. Ее элементалист где-то рядом? – вскочил на ноги Норг. Его успокоили.
– Рядом нет других элементалистов. Можешь мне поверить. Или тоже сомневаешься, как она? – коварная улыбка, блуждающая по тонким губам Да Э, смутила.
– В твоих словах – никогда. И все же я не понимаю, что происходит. Если его нет рядом, то что это за наказание? Не помню, чтобы ты подвергал нас подобному, хотя служу давно. Да еще на расстоянии.
– Я не знаю, Норг, такого проступка, за который мог бы поступить с вами вот так.
– То есть?
– Страшнее этого, – Да Э кивнул вниз, – не существует наказаний. Даже смерть покажется счастливым избавлением, если встанет выбор.
– Но она…
– Не кричит, потому что не может, – вздохнул Да Э. Воспоминания давно позабытых дней всплыли в голове. Не то, чего бы ему хотелось помнить. – Выпей зелье и ложись спать. Ее не трогай. Утром очнется. Сдатаф.
– Да, Хозяин? – маг, скинувший капюшон с головы, явил свету костра светлые волосы, заплетенные в мелкую косичку. Он ненадолго оторвался от своего занятия – перевязывал раны и увечья Сальвару. Зелья вернут тело в норму, но лучше озаботиться тем, чтобы ускорить этот процесс.
– Скажешь всем, чтобы ее не трогали, не переносили. Пусть лежит, где лежит. Я пройдусь немного. Один, – чуть склонил вбок голову Да Э, когда рядом остановился Норг.
– Хозяин…
– Я буду осторожен. Ложись спать, Норг.
Авантюристы проследили взглядами за своим элементалистом.
– Что здесь происходит? – негромко обратился Сдатаф к Норгу. Мужчина пожал плечами в ответ, усаживаясь рядом у костра. Вытянул ноги.
– Если бы я знал, – вздохнул он.
Да Э выглядел необычно, непривычно. Случай с пленным целестиалом что-то всколыхнул на душе у того. То, о чем никто из них не имел понятия. Это настораживало и, чего скрывать, немного пугало.
