– Хочешь, забери себе, только осторожней с ним. Я всегда побаивалась его трогать, да и мама не разрешала кому бы то ни было к нему прикасаться.
– Хорошо, мамуль, спасибо, надеюсь, бабушка не будет против. – Отложив шкатулку, я вновь принялась за уборку. Я больше не отвлекалась ни на старые вещи, ни на альбомы – скорее бы закончить да узнать, что это за амулет.
Влетев в комнату, я открыла ноутбук и запрыгнула на диван вместе со шкатулкой. Она и вправду была необыкновенно красивая: расшитая камнями, которые теперь, очищенные от пыли, сверкали еще ярче. А внутренняя сторона крышки отражала зеркальной поверхностью. Я снова взяла кулон и попыталась рассмотреть символы, изображенные на поверхности. Что же они означают…
Взяв ноутбук, я ввела в поисковик: «Странные амулеты». Интернет нашел сайты по продаже и покупке различных кулонов. Не то. А если: «Значение магических символов». Первое, что выдал поисковик, это «Оккультные и мистические символы и их значения». Пролистав сайт с графическими изображениями, я не нашла ничего подобного моему. Следующая строка гласила: «60 древних символов, которые можно использовать в талисманах». Открыв сайт, я стала пролистывать изображения необычных кулонов – это уже было ближе к тому, что я искала. Рядом с каждым фото было описание талисмана.
– Вот он!
На экране красовался точно такой же кулон, как лежал рядом, и он назывался «Предсказатель». Как гласило описание, это «древнегреческий магический круг Пергамон, помогающий обмену информацией с параллельными мирами и предвидению будущего. Талисман служит развитию подсознания и интуиции, помогает вызволить в себе сверхъестественные возможности. Отвечает на многие вопросы и может применяться при открытии фальшивых помыслов других людей».
«Ого! Вот тебе и бабушка! Интересно, что связывало ее с этой вещицей», – пронеслось в голове. Я взвесила кулон в ладошке – тяжеленький. Накрыла второй ладонью сверху и закрыла глаза. Захотелось почувствовать его, ощутить его энергию, понять, подойдет ли она мне. Сконцентрировав внимание на талисмане, я сделала три глубоких вдоха и выдоха, постаравшись освободить голову от всех посторонних мыслей. Первые пару минут я просидела абсолютно расслабившись, с закрытыми глазами и не ощущала ничего. Хотелось стать невесомой, отключиться от всего земного и раствориться в пространстве, словно частица сахара в океане. Через некоторое время в ладонях появилось чувство покалывания, сначала еле заметное, но с каждым вдохом все более ощутимое. Оно учащалось и уплотнялось, превращаясь в толчки, напоминающие пульс. Я сидела с талисманом в руках, но чувствовала ритмичные удары, будто держала чье-то сердце. «Тук-тук, тук-тук» – эхом отзывалось в голове. Живой талисман – как такое может быть?!
Открыв глаза, я посмотрела на него, убедившись, что происходящее со мной – реальность. Свернувшись калачиком, кулон был точно в том же положении, как я его туда положила, и не подавал никаких признаков жизни. Он мне очень нравился, я смотрела и буквально влюблялась в него, а затем, надев на шею, подошла к зеркалу убедиться, что он мне идет.
* * *
С утра разбудил телефонный звонок. Это была Вера:
– Алис, у тебя есть лак для волос?
– Да, есть.
– А утюжок? С моим что-то случилось.
– И утюжок. Слушай, просто приходи ко мне с платьем, и соберемся вместе у меня.
– Окей. Жди меня, я скоро.
В голосе Веры слышалось волнение. Настал долгожданный день выпускного бала. Долгожданный он был еще в том смысле, что это означало конец бесконечным урокам, домашним заданиям, оценкам и контрольным. Хоть и не придется долго отдыхать, и осенью снова начнется учеба, но это будет уже колледж. Так как школу я умудрилась окончить хорошисткой, то надеялась, что проблем с поступлением у меня не возникнет.
К пяти вечера был назначен общий сбор в актовом зале, торжественное вручение аттестатов, затем – застолье, а потом мы двумя классами собирались на природу встречать рассвет. Вот такой план. Я не знала, хватит ли меня до утра, но рассчитывала в крайнем случае уехать домой на такси. Благо мы собирались на «Заячью губу», это место знакомо всем нашим жителям. Так называли окраину леса с красивой опушкой, но резким выступом из огромного валуна, похожего на губу, висящую над обрывом. Правда сам обрыв не высокий, внизу протекает ручей, поэтому это место нельзя назвать опасным, туда любят приходить отдыхающие, уставшие от домашней суеты, или влюбленные парочки, ищущие уединения.
Дома никого не было, родители уехали к друзьям, и, нацепив домашние тапочки, я вышла на кухню, включила чайник и открыла холодильник.
– Мяу-у!
– О, Тишка, ты тоже кушать хочешь, держи.
Я насыпала коту корма, в другую миску плеснула молока. Себе налила кружку кофе и сделала сладкий бутерброд из хлеба и шоколадной пасты.
Примерно через полчаса приехала Вера, и мы стали потихоньку собираться. Ее платье с серебреным отливом было очень длинным, приталенным, с открытой спиной. Мое же было коротким, свободного кроя и с широкой резинкой под грудью. Белый шелк словно струился по моему телу, огибая очертания фигуры. Платье мне очень нравилось – главным образом тем, что было комфортным и не затрудняло движения, что очень важно для меня. Будь я в Веркином платье, наверное, со стула не встала бы за весь вечер.
К пяти часам уже все собрались на торжественную часть в актовом зале. Столы были заполнены различными закусками, фруктами и сладостями, и наш стол не отличался.
– Никто же не заметит, если я попробую конфетку раньше времени. – Вера взяла с тарелки шоколадный шарик и кинула себе в рот.
Мы уже присели с ней за стол, когда в зал вошли Сережа с Ромой. Рома отправился здороваться с пацанами, а Сережа стоял, оглядывая зал, будто искал кого-то. Когда же его взгляд остановился на мне, он замер, глаза слегка расширились, а рот приоткрылся. Не знаю, сколько он так собирался простоять, но к нему подошел одноклассник и протянул руку. И только через некоторое время они уже вместе с Ромычем направились к нам.
– Девчонки, выглядите супер! – Рома, улыбаясь до ушей, присел напротив меня и тоже взял со стола кусочек мяса.
– Привет! Присоединяюсь к словам друга, вы просто красотки! – сказал Сережа и тоже присел слева от меня, напротив Веры.
– Спасибо, мальчики, вы тоже ничего, – сказала я, поправляя приборы на столе. Это была лишь малая часть того, что я увидела. На самом деле ребята тоже выглядели потрясающе – оба в костюмах, туфлях, а Сережа еще и в галстуке. И пахло от него очень приятно, не помню, чтобы у него был такой парфюм.
После вручения аттестатов нам принесли горячее, включили музыку, и напряжение заметно спало, хотя алкоголя и не было – не разрешили. Правда, классная сказала, что мы на природу возьмем пять бутылок шампанского. Через два часа праздник был в разгаре, учителя плясали, так как в отличие от нас у них на столе стояла бутылка коньяка.
– Вы идете на «Заячью губу»? – спросил Сережа.
– Да, конечно, пойдем, – отозвалась я. – А ты знаешь, кто вообще пойдет, а кто нет?
– Нет, но где-то третья часть только соберется, вот посмотришь. Я еще возьму палатку с собой, мало ли, замерзнем, например, или захочет спать кто-нибудь.
– Я с тобой дружу! – завопила Вера. – Я еще та мерзлячка. Кстати, да, нужно сразу одеться потеплее, сто процентов будет холодно, особенно под утро.
– Я тебя согрею, если что, – отозвался Ромыч, лукаво улыбаясь.
В это время заиграла медленная композиция, и Сережа взял меня за руку:
– Пойдем потанцуем?
– Пошли. – Я встала из-за стола и последовала за ним, продолжая держать его за руку. Следом за нами тоже стали выходить парочки. Сережа аккуратно приобнял меня за спину и повел танец. Мои руки опустились на его плечи, как послушные марионетки, сократив расстояние между нами еще больше. Я снова ощутила аромат его парфюма, пожалуй, лучший из всех, что когда-либо ощущала. Прикрыв глаза, я постаралась незаметно вдохнуть поглубже, а Сережа тем временем понял, что все идет хорошо, и приблизился плотнее, сделав объятия крепче. Мое лицо было на уровне его шеи, и если не поднимать голову вверх, то было видно его подбородок и губы, расплывшиеся в улыбке. Он наклонился к моему уху, и меня коснулось теплое дыхание:
– Я говорил, что ты мне очень нравишься?
От этих слов тепло от уха разлилось по всему телу, сердцебиение ускорилось, а дыхание участилось. Конечно, я знала, что нравлюсь ему, но одно дело знать, а другое – услышать об этом своими ушами. Я не была к этому готова и, смутившись, ответила:
– Нет, лично ты мне не говорил.
– Ты мне очень нравишься, и я хотел бы, чтобы ты стала моей девушкой.
При этом его руки слегка поглаживали мою спину – как раз в том месте начинался жар. Я краем глаза следила за происходящим вокруг, не смея поднять глаза и взглянуть на него, я боялась, что наши лица могут оказаться слишком близко. Мое внимание было сконцентрировано на его руках и на моих ощущениях, которые были новы для меня. Я одновременно чувствовала блаженство и желание вырваться и убежать.
– Сереж, мне кажется, ты торопишь события, мы и так с тобой хорошие друзья.
Его руки замерли, а тело напряглось:
– Я не хочу быть тебе другом! – резко вырвалось у него. Остановив танец, он одной рукой взял меня за подбородок, и я увидела его глаза, которые, не отрываясь, смотрели в мои. – Разве ты не понимаешь разницы между другом и парнем?
Я убрала его руку от подбородка, вернула голову в прежнее состояние и продолжила танец:
– Понимаю… Но я не уверена… Не знаю.
– Что ты не знаешь? Я тебе не нравлюсь? – Он снова напрягся и буквально вцепился мне в спину.
– Ты хороший, симпатичный…
– Нет! – оборвал он меня. – Это все не то! – Он снова попытался поймать мой взгляд, но уже не делая попыток поднять мне голову. Но я не посмотрела на него и ничего не сказала, закончилась музыка, и мы молча вернулись к столу.
Вера сразу заметила неладное:
– Пошли, Алис, отлучимся ненадолго. – Теперь она схватила меня за руку и буквально потащила к выходу. – Что случилось? На вас обоих лица нет! – Она буравила меня встревоженным взглядом, ожидая ответа.
– Да ничего особенного, мы танцевали, разговаривали… – как можно беззаботнее произнесла я.
– И? – Вера явно не собиралась отступать.
– И он предложил мне встречаться.
Повисла пауза, и как во время замедленной съемки можно было наблюдать: Вера вытаращила глаза и старательно переваривает информацию, а волосы на ее голове шевелятся. Затем стала подрагивать нижняя челюсть, свидетельствуя о том, что мозговой процесс подходит к концу:
– Офигеть! А что он сказал? А ты что?
– А я предложила остаться друзьями.
– Ну ты даешь! Он тебе совсем не нравится?
– Не знаю, странные ощущения.
– Да это ты странная – обидела парня, он же влюблен в тебя по уши.
– Да ничего с ним не случится. Если так жалко – сама с ним встречайся.
Вера засмеялась:
– Ага! Сама же меня потом сожрешь от ревности, да мне больше Рома нравится вообще-то.
Когда мы вернулись в зал, ни Сережи, ни Ромы за столом не было. На душе заскребли кошки: куда он ушел? Вдруг я почувствовала острое желание его увидеть и сказать, что он мне тоже нравится. Взглянув на другую сторону зала, я увидела его в компании Ромыча и нескольких ребят из параллельного класса. Они что-то обсуждали, эмоционально жестикулируя, и на меня он больше не смотрел. Затем вышла наша классная и объявила, что праздник в школе заканчивается и она ждет всех ровно через час в холле, уже переодетыми, готовыми идти в лес. За отведенное нам время мы с Верой сходили к ней домой, скинули наши платья и оделись по-походному. Я надела джинсы, кофту, куртку, кроссовки. Была половина одиннадцатого вечера – до рассвета оставалась еще уйма времени. Вернувшись в школу, мы с Верой поднялись в кабинет классной, чтобы помочь собрать сумки с провизией. С виду казалось, что это огромная ноша, но если весь объем разделить на всех, кто собирался в поход, получится по небольшому пакету.
Из сорока четырех выпускников самыми отважными, которые пожелали встречать рассвет, оказались восемнадцать человек. Мы собрались в холле, готовые к приключениям. Нас пересчитали как цыплят, дали каждому по фонарю и построили в шеренгу по двое. Возглавили наш строй классная Наталья Федоровна и историк Иван Иванович, а замыкал его физрук Сергей Борисович. После финального свистка последнего мы двинулись в путь. Я стояла в паре с Верой и искала глазами Сережу с Ромой, но поблизости их не оказалось. Они встали через две пары сзади нас. Жаль, обиделся, наверно, на меня и теперь избегает. Ну и пусть, мне все равно. Вера тоже их заметила и кивнула.
– Я вижу, Вер, пускай, видимо, им там больше нравится.
– Похоже, ты Серегу задела своим отказом… Подумала бы хорошо насчет него, парень хороший, а встречаться – это ж круто.
– Так почему бы тебе не попробовать повстречаться с Ромкой? Он тоже парень норм.
Вера закатила глаза и поджала губы:
– Посмотрим на его поведение.
Мы подходили к лесу, и чем дальше, тем таинственней и пугающей казалась дорога, деревья в темноте выглядели ночными сторожами леса, скрывающими собой тайную жизнь его обитателей. Если бы я оказалась в это время тут одна, наверное, умерла бы от страха. Где-то заухала сова, и тут же из нашего отряда раздалось уханье в ответ, затем – хохот, затем остальные начали наперебой демонстрировать свои умения: кто куковать стал, кто-то завыл, как волк, ну а кто-то закукарекал. Оборвали всех трель свистка и громкий голос Сергея Борисовича.
– И вот с этими придурками мы учимся, – констатировала Вера.
– Нет, Вер, ты не права: с этими придурками мы больше не учимся!
Вера засмеялась:
– Да, это точно, все, конец учебе, школе, преподам… Возможно, я даже буду скучать по ним, но… не ближайшие лет десять. – Мы засмеялись и, взявшись за руки, пошли с ней в ногу.
До опушки оставалось недалеко, но дорога становилась труднее, ветки то и дело лезли в глаза, и приходилось постоянно выставлять руки вперед, закрывая лицо, и пригибаться. Из отряда послышались вздохи и жалобы, и даже шутники поутихли, сконцентрировавшись на том, чтобы безопасно пройти. Замыкавший шествие Сергей Борисович подгонял и ободрял впереди идущих. Тропа стала уходить наверх, еще больше затрудняя движение. По мере того как мы поднимались, начала накатывать усталость. Я подумала о тех, кто отказался от похода и, наверное, отдыхали в своих теплых постельках. Утешала мысль, что Сережа взял с собой палатку, но теперь, когда он игнорирует меня, есть вероятность, что ночлег в ней мне не светит.
Мои размышления прервал голос Натальи Федоровны, которая сообщила, что мы наконец то прибыли на место. Я вышла из строя и, оглядевшись, увидела, что деревья расступились, открывая вид на чудную поляну, в центре которой располагались три бревна, положенные в виде треугольника, а в центре виднелось место для костра. Поляна сама была чистая и не загажена мусором, наверное, днем это место показалось бы райским, но сейчас адреналин все равно присутствовал, а темнота за деревьями пугала.
– Бу-у! – раздалось над ухом, и чьи-то руки ударили по плечам. От испуга я подскочила на месте и, резко развернувшись, увидела довольную физиономию.
– Рома, блин! Ума палата! – заорала я на него и ткнула в плечо кулаком. А тот в свою очередь закатился от смеха, раздувая ноздри:
– Клево я тебя, да?
Боковым зрением я увидела, что за происходящим наблюдал Сережа и, судя по сомкнутым на переносице бровям, его это так не забавляло, как Ромыча. Широкими шагами он уже приближался к нам и, кинув колючий взгляд на друга, произнес:
– Пошли палатку ставить, а то все нормальные места займут.
– Да, пошли, – тут же опомнился Ромыч, и улыбка улетучилась с его лица. Развернувшись, они загашали к противоположному краю поляны, где уже были разбросаны части от палатки.
Вокруг все суетились, Иван Иваныч с тремя ребятами ушли собирать ветки для костра, кто-то ставил палатку, кто-то осматривал территорию, а Наталья Федоровна разбирала провизию.
Ко мне подошла Вера:
– Слушай, Алис, ты не хочешь в туалет?
– Хочу, – отозвалась я. – В туалет хочу, а вот в лес идти – нет.
– Да мы недалеко, я сама боюсь, а еще на «Губу» сходить хочу, посмотреть сверху на ручей.
Мы прошли поляну в сторону валуна, которого окрестили «Заячьей губой», и не случайно. Этот камень и впрямь был похож на верхнюю заячью губу с ложбинкой посередине, а внизу, метрах в двух, прям под камнем протекал ручей. Вода в нем кипела и сверкала бликами, отражая яркие звезды. Ручей окружали могучие деревья, раскинувшие свои величественные кроны, чтобы защитить его от чужого вмешательства.
Я достала монетку из кармана и бросила вниз.
– Бульк! – и вода поглотила ее.
– На счастье! – сказала Вера, глядя на то место, куда бесследно канула монета.
Сделав все свои дела, мы вернулись в лагерь. Между бревен уже возвышалась охапка веток, у которой суетился Иван Иванович. Многие уже расселись вокруг в ожидании долгожданного костра, по сторонам расположились пять палаток. Взглядом я отыскала ту самую, Сережину, но ни его, ни Ромы рядом не увидела. Мы с Верой тоже устроились на свободное место на бревне.
– Знаешь, – начала Вера, опустив глаза и рисуя палочкой на земле замысловатые узоры, в ее тоне послышались нотки тревоги и обиды, – мне кажется, что ты уже и Ромке нравишься.
– Да с чего ты это взяла, Вер? – Я понимала, откуда у нее эти подозрения, но сама в это верить отказывалась. Одно дело – наши мысли и соображения, а другое дело – что у ребят самих в голове. Это мы расцениваем каждую мелочь как знак внимания и думаем, что нравимся им, а для них, возможно, это просто забава. Этих пацанов хлебом не корми – дай повеселиться.
– Я видела, как он напугал тебя сегодня… И тогда, в школе, когда сказал, какие мы красивые, он смотрел на тебя. Мне кажется, я ему не нужна ни капельки.
– Знаешь ли, Рома не меня обещал согреть, если замерзнем вдруг… – произнесла я со значением.
– Это не серьезно было сказано, он вообще легкомысленно ко мне относится.
