Никуда она не денется от меня.
Ухмыляюсь, немного успокоившись от этой мысли, и иду в душ.
Глава 8. Виктор
Уже протрезвев окончательно, начинаю соображать. Блять. Трахал ее без защиты. Ну, точно крышу сорвало. Так набросился. Как будто сто лет не трахался. Мозги отключились.
Вынуть, конечно, успел. Это на автомате сработало. Но, блять! А если бы она уже использованная была?
Я же всегда с презервативом трахаюсь! Сам чист и не рискую. А тут…
Ну, успокоило одно. Все работники управляющей компании этого дома проходят регулярные медобследования. С улицы туда не принимают.
Да и чего уж. Девочка-то нетронутой оказалась. Вот это подарок так подарок! Красивая такая и… нетронутая. Еще остались такие? Ей ведь не шестнадцать.
Своенравная правда. Карточку мою выбросила. Глупенькая. Не учла одного – я всегда получаю то, что хочу. Всегда.
– Все сделано, шеф! – рапортует мне Андрей, которого я попросил найти девчонку и сделать так, чтобы она пришла ко мне в квартиру.
Все ведь просто. Она работает там. Поэтому и искать не надо.
– Так, ладно, – говорю я, глядя на часы. – Я сейчас как раз к себе поднимаюсь. Скажи, пусть через полчаса поднимется. И реши там вопрос с начальством, чтобы замену ей нашли на ночь.
– Понял.
– Как зовут то? – чуть не забыл! Не помню, мы тогда знакомились или нет. Не до этого было.
– Зинаида, – отвечает Сергей.
– Хм. Зинаида? – Зин у меня еще не было. Оригинально. Впрочем, плевать. Мне от нее другое нужно.
Прямо запала мне в одно место девочка. Весь день о ней думал. Кое-как дождался вечера. Узнал, что смена у нее в семь часов. И на всю ночь…
Правда, если целка, то пока нельзя. Туда нельзя. Но есть же и другие сладкие места.
Да я, блять, даже веник купил!
Смотрю на букет в своей руке и кладу его на тумбочку в коридоре. Достаю из бара шампанское. Надо будет ее расслабить. Совсем неопытная.
Скидываю пиджак и расстегиваю рубашку сверху. И наливаю себе виски.
Мне еще звонок надо сделать по делу. И потом… Зина, Зина, Зинаида… Хм… Оригинальное, конечно, имя.
Переговорив по телефону, кладу трубку и слышу звонок в дверь. Смотрюсь в зеркало, поправляю волосы и беру букет. Завожу руку за спину, улыбаюсь и открываю дверь.
И улыбка медленно сходит с моего лица.
– Вы кто? – спрашиваю, опуская руку с букетом.
– Зинаида Кузьминична, – взволнованно произносит милая старушка, стоящая сейчас в дверном проеме. – Мне сказали, в сто восьмую зайти. Вы спрашивали? Что-то случилось? Курьер ничего не привозил. Я проверила еще раз, – она быстро тараторит. Вижу, что волнуется. – Вы скажите, если что, то я быстро исправлю. Или трубы потекли? Сейчас я аварийку вызову. Ребята в девятом доме сидят. Я…
– Погодите, – прошу я и морщусь. От ее трескотни опять голова гудеть начинает. Сжимаю виски и задеваю лицо цветами.
Старушка замолкает.
– Вы Зинаида? – смотрю на нее.
– Зинаида Кузьминична, – кивает быстро.
– Да, то есть Зинаида Кузьминична, – я растерянно киваю. – А вы… вы вчера работали?
Наверное, для старушки мой вопрос звучит глупо, но как еще выяснить-то? Андрей, блять! Убью!
– Вчера? Я?
– Да вы! – срываюсь, но быстро остываю. – Простите. Вы, да. Вы вчера были на смене?
– А что-то случилось?
Блять.
– Вы вчера работали? – уже строже спрашиваю я.
– Нет. Понимаете… тут такое дело… приболела я… подменили меня… Если что случилось, то это не в мою смену… А что случилось?
Ясно, блять. Квест какой-то.
– А кто работал вместо вас?
– Я не знаю. У Сергея надо спросить.
– Это кто еще?
– Начальник наш. Над нами, над консьержами. Главный.
– Где он? – рычу я и старушка вся сжимается прямо.
Блять, напугаю еще.
– Хорошо, идите, – говорю я.
А она часто моргает и того и гляди заревет. Мне только этого не хватало.
– Это вам, – протягиваю ей букет.
Смотрит на меня круглыми глазами.
– Берите!
Берет.
– За что же это?
– За хорошую работу.
– А что случилось-то? Может, помочь чем? Я могу…
– Не надо ничего. Идите, – берусь за ручку двери.
Старушка отступает и я захлопываю дверь.
Да блядство! Такой вечер. Такие планы. И тут эта Зинаида Кузьминична!
Сразу же набираю Андрея.
– Да, Виктор Сергеевич. Все в порядке? – бодрый голос его сейчас особенно раздражает.
– Ты кого, блять, мне привел?
– Зинаиду Кузьминичну, – уже не так бодро произносит Андрей.
– Ты хоть ее данные посмотрел? Какого года рождения она?
– Нет.
– Идиот, – вздыхаю и потираю глаза. Все самому надо. Все самому. – Сергея найди мне. Это начальник их. Живо ко мне пусть. Сам с ним переговорю.
– Понял. Сейчас сделаем.
Невысокий мужчина появляется у меня минут через десять. Тоже смотрит испуганно. Да что с ними? Я похож на монстра?
– Кто вчера тут работал? – спрашиваю сразу же, отпивая еще виски.
– В вашем подъезде? Вчера?
– Да! – рявкаю нетерпеливо. – Тут же другая была на посту. Не Зинаида Кузьминична.
– Таисия вчера была. Таисия Романова, да. А что? Что-то случилось?
– Где она сейчас? В каком доме? Позови ее сюда, – бросаю и отворачиваюсь. Иду в комнату еще за порцией виски.
– А ее нет.
Замираю. Поворачиваю голову.
– Уволилась, – разводит руками мужик. – Вернее, мы ее по статье уволили. Бросила пост, никому не сообщив. Сбежала домой. Никого не предупредила. Вот, сегодня днем как раз оформили все и уволили. Всё. А что случилось-то?
Глава 9. Таисия
Вернувшись домой ночью, я сразу же иду в душ. Мне хочется смыть с себя эту грязь. Сидя в такси, за которое пришлось отдать последние деньги из кошелька, я держалась. Смотрела в окно и очень старалась не расплакаться.
Но стоило войти в душ, как слезы градом полились из моих глаз.
Хорошо, что дед не дома. Уехал в деревню к своему другу.
Я одна в квартире. Стою под теплыми каплями воды и постепенно убавляю градус. Мне хочется замерзнуть. Чтобы дрожь, которая одолевает сейчас мое тело от страха и беспомощности, превратилась бы в дрожь от холода. Так будет легче. Я знаю.
Когда вода становится невыносимо холодной, я обнимаю себя руками. Губы дрожат и зубы не попадают друг на друга. По щекам стекают слезы и я чувствую их вкус на губах.
Мне стыдно смотреть себе туда, но я должна сделать это. Вдруг там рана? Почему до сих пор так больно?
Медленно опускаю взгляд. Зажмуриваюсь и лишь потом, распахнув резко глаза, смотрю на низ живота.
Вода уже смыла следы. Ни крови, ни спермы. И только ноющая боль напоминает о том, что случилось.
Ноющая боль внизу живота. И в сердце. Где-то в груди. Там все рвется. Рвется и мечется словно в агонии.
Как же больно.
Опять зажмуриваюсь и выключаю воду. Потому что стоять под ледяным душем уже невозможно.
Но выхожу не сразу. Так и стою, обняв себя и дрожа. И тихо стону.
Может, надо было в полицию ехать? Не домой, а в полицию?
А что я им скажу? Я сама пришла в квартиру. Я не сопротивлялась. До сих пор помню те ощущения. Я как будто потерялась в них. Разум отключился.
А дед? Если он узнает?!
Закрываю лицо руками. Хочу спрятаться ото всего. Как будто сейчас тысячи глаз смотрят на меня с осуждением, а я… я стою перед ними голая.
Быстро хватаю полотенце и укутываюсь в него. Бегу в свою комнату и, свернувшись на кровати прямо в полотенце, накрываюсь с головой одеялом.
Меня все еще трясет. Ноги ледяные. Подношу пальцы к губам – и они ледяные.
Всхлипываю и зажмуриваюсь. Я так и проваливаюсь в сон.
Утром просыпаюсь от телефонного звонка. Голова гудит, а все тело ноет.
– Романова! – кричит в трубку женский голос.
