– Так ты не за разводом? – наконец спрашиваю, пытаясь абстрагироваться от запахов, от присутствия Тимура рядом.
– Я бы хотел сказать, что за тобой, – грустно усмехается он, – но как ты это расценишь…
– А расценю я это так, словно ты нашел любимую игрушку и хочешь, чтобы она заняла свое привычное место в доме, – говорю, наверное, жёстко, но мне нужно избавиться от Тимура как можно быстрее. – Зачем? Игрушек везде полно. Тебе не составит труда поставить новую на мое место.
Вот же зараза! А это больно… Даже думать об этом, не то чтобы говорить. Но лучше так. Снова резать по живому, чтобы не было ни иллюзий, ни надежд.
– Что ты несёшь, Лера? Черт возьми, что ты несёшь? – сквозь зубы произносит Тимур, сжимая руль. – Давай посидим где-нибудь, нам надо много чего друг другу сказать.
И снова холодок пробегает по позвоночнику. Много чего? Это он о чем? Липкий комок страха начинает ворочаться внутри и мешает думать. Все, что касалось нас, давно сказано.
– Мне надо… – обрываю себя на ставшей уже такой привычной фразе.
– Куда тебе надо? – тут же спрашивает Тимур. – Кто-то будет волноваться, если ты не придешь вовремя? – медленнее, будто нехотя добавляет он.
Сразу будто удар в грудь. Я даже начинаю судорожно хватать воздух, и это очень походит на паническую атаку. И тут неожиданно… Тимур разворачивает меня к себе за плечи и целует. Он меня целует, черт возьми!
Это отрезвляет. Будто ледяной водой меня окатили. Упираюсь ладонями мужу в грудь и отталкиваю.
– Ты что делаешь? – возмущаюсь и нервно оглядываюсь.
Мы все ещё стоим около гостиницы. А это мне совсем не надо. Все эти сплетни, пересуды…
– Я где-то слышал, что задержка дыхания помогает при приступе паники, – серьезно отвечает Тимур. – Да не нервничай ты так, – замечает мое беспокойство, – никто нас не видел.
– Поехали, – прошу я и указываю в противоположную от моего дома сторону. – Там есть небольшое кафе.
Сейчас, когда голова немного начинает соображать, а только посылать импульсы страха, на меня снисходит озарение. Когда Тимур спрашивал о том, что кто-то будет волноваться, не намекая на ребенка. Он имел в виду другого мужчину. То, что я приняла за намек, было похоже скорее… на ревность?
Глупость какая. Никаких фантазий и иллюзий, что мы сможем жить долго и счастливо, перечеркнув прошлое. Увы, это навсегда останется между нами, как бы ни хотелось забыть.
– Вот это? – кивает Тимур на вывеску, и я киваю.
Когда машина заезжает на парковку, я снова начинаю нервничать, не зная, сколько времени займет наш разговор. Надо предупредить Ирину Михайловну, но сообщения она читать не станет.
– Тимур, – возле входа в кафе я останавливаюсь, – мне надо позвонить. Ты иди, я сейчас.
Мое предложение мужу не нравится. Он тоже останавливается и смотрит на меня, чуть прищурившись. Да некуда мне уже бежать! Некуда! Тем более если я не поговорю сейчас, то все может обернуться катастрофой. Он меня снова найдет, чтобы понять, почему я бегаю от него, и тогда… Нет, я даже боюсь представить последствия.
– Лера, если ты надумала…
– Тимур, я никуда не денусь. Я обещаю, – настойчиво произношу и смотрю ему прямо в глаза.
Наконец он кивает и заходит в кафе, а я, достав телефон, звоню Ирине Михайловне. Гудки бьют по оголённым нервам, их заглушает нарастающий стук в ушах.
– Слушаю, Лера, – отвечает соседка, и я выдыхаю.
– Как у вас дела? – буднично интересуюсь, хотя по голосу понимаю, что все в порядке.
– Все хорошо. Гуляли, пока дождь не начался. Ты задерживаешься, – замечает Ирина Михайловна.
– Да, я вернусь чуть позже, – сообщаю тем же тоном. – Ничего страшного?
Соседка заверяет меня, что справится, и я, опустив телефон в карман, иду к Тимуру. Нет, иду на встречу со своим прошлым.
В помещении пусто, поэтому мужа я вижу сразу. Рядом со столиком, за которым он сидит, стоит официантка и так улыбается, что… Теперь, кажется, я ревную.
Нет, я все похоронила. Не думала о том, как была счастлива, как сильно любила Тимура. Любила ли?.. Отболела ли эта любовь?
Да, мне надо забыть. Не дышать рядом с Тимуром, не смотреть, не стараться запомнить каждую новую морщинку. Не тревожить эту замершую водную гладь, чтобы со дна не поднималось то, что покрыл ил.
Уверенным шагом направляюсь к столику и сажусь напротив мужа.
– У меня мало времени, – стараюсь сразу перейти к делу, чтобы каждая минута, проведенная рядом, не привязывала меня заново.
Я столько времени рвала эти нити, болезненно отрезала, как ножом по сердцу. И теперь ничто не должно всколыхнуть воспоминания.
– А так много надо сказать, – качает головой Тимур, когда официантка от нас отходит. – Как ты хотя бы? В тебе что-то изменилось, Лера. Вот вроде бы такая же, но я же вижу, я чувствую.
Да я родила! Наверное, мое материнство и чувствует Тимур. Только сообщать об этом я ему не стану. По крайней мере, пока. Да и разговор о чувствах сейчас совсем ни к чему. Кому это надо?
– Я в порядке, – коротко отвечаю. – Ты хотел поговорить? Мне тоже есть что сказать. Но ты первый.
– Хочешь сказать, как сильно меня ненавидишь? – так и не переходит Тимур к сути.
Он словно специально тянет время. А каждый его взгляд, каждое слово как будто дают трещины в стене, которую я выставила между нами.
– Я не ненавижу тебя, Тимур, – качаю головой. – Мне просто нет до тебя дела.
Не было… Я себя упорно убеждала, что все осталось в прошлом. А стоило нам встретиться, как все эмоции накрыли меня лавиной. Я отказываюсь от мысли, что все ещё могу любить его. Этого человека, который меня предал, который был с другой, который сделал ей ребенка.
Все не так, как кажется…
Нет, все именно так. И разум продолжает это твердить, а сердце все равно стучит неровно.
– Лера… – с такой болью выдыхает Тимур, что мне самой будто раскалёнными тугими тисками сдавливает грудь.
– Тимур, что тебе от меня надо? – держусь из последних сил, потому что непривычно и невыносимо видеть его таким.
– Мне нужна ты…
Три простых слова. Всего три слова! Но они оставляют мою выдержку на волоске. Только той Леры больше нет. Как, наверное, и того Тимура. И вот сидят друг напротив друга два человека, кажется, не чужие, но уже и не те, кто были родными.
– Нет меня больше, – голос всё-таки срывается. – Давай разведемся и будем жить дальше. Ты своей жизнью, а я своей.
– Дай мне хотя бы все объяснить, – настаивает Тимур. – Тогда, почти полтора года назад, ты сделала поспешные выводы. И все бы было по-другому, если бы ты дождалась меня и выслушала…
– Стоп! – хлопаю ладонью по столу. – Сейчас это уже не имеет никакого значения. Все произошло так, как произошло. Значит, так надо было. От судьбы не убежишь.
Судьба ли? Или чья-то воля?
Нет, я не должна сомневаться в своем решении.
Глава 9
– Лера, – Тимур трёт переносицу, видно, что не такого ответа он ожидал от меня. – Лера, все было не так, как тебе кажется.
Сколько я могу слушать эту фразу? Я видела фотографии, где мой муж в постели с другой женщиной. Разве этого недостаточно? Или у них была корпоративная фотосессия?
Это мне точно не показалось, и что бы ни пытался мне объяснить Тимур, ничего не изменится.
– То есть ты хочешь мне сказать, что с Оксаной не спал? – удивляюсь я, и муж даже меняется в лице.
Что и требовалось доказать. С ответом он не торопится, наверняка придумывает себе оправдание. Не ожидал такого прямого вопроса? Или думал, что говорить будет только он? Возможно, историю придумал складную и интересную, но у меня мало времени.
– Лера, я не знаю, что она тебе сказала, мы с тобой не успели об этом поговорить, – начинает издалека Тимур. – На выставку, когда я ездил в командировку, она и ещё пара человек поехали со мной. В последний день мы решили отметить удачное завершение, я выпил не так и много, но, видимо, усталость сказалась, ни черта не мог утром вспомнить.
Оксана мне рассказывала примерно то же самое. Правда, не упоминала, что Тимур был в невменяемом состоянии. Да даже если и так, это его не оправдывает. И он не рассказал мне все до конца.
– Не надо, Тимур, – уже сама жалею, что мы начали ковыряться в старых ранах. – Мы опоздали с этим разговором года так на полтора. Сейчас он ничего не изменит. Тем более Оксана была с тобой в Смоленске, даже не просто с тобой, а в твоей постели. Твоя любовница наглядно мне это продемонстрировала.
Шок, непонимание, удивление – такие эмоции проскальзывают на лице мужа. Он смотрит на меня, нахмурившись, как будто пытается понять, шучу я сейчас или говорю серьезно. Наверное, не ожидал, что его подружка отправит мне фотографии.
– Лера, ты о чем? – повышает голос. – В Смоленске я выставил ее из больницы, потом Марат прислал за мной машину, и я вернулся в Москву. Я ни дня там не ночевал ни в гостинице, ни на съемной квартире, ни ещё где-то, помимо больничной палаты.
Слова, слова, слова… Что они значат? Ничего. Пустой звук. Хотя я знаю, как они могут ранить. Как тогда, в офисе, когда Тимур говорил мне все те вещи, которые как раз не отрицали его связь с Оксаной. Он не отрицал, что ребенок его. А сейчас пытается мне доказать обратное. Он меня полной дурой считает, что ли?
– Если это все, что ты хотел мне сказать, – произношу я устало, – то давай на этом и закончим. Тимур, время не повернешь вспять. Что сделано, то сделано. И вот мы сейчас обсуждаем последствия твоих поступков, а ты оправдываешься, вместо того чтобы признать, что виноват. Я пойду.
– Лера, подожди, – протягивая руку через стол, находит мою ладонь. – Ты же не слышишь меня. То, что я сказал тебе в холле офиса, было разыгранным спектаклем, чтобы донесли Баринову. Я хотел тебя обезопасить.
Что? Обезопасить? Да он меня просто убил тогда. Размазал по полу того самого офиса. А теперь говорит, что это был спектакль? Браво! Только я была не зрителем, а участником. Кто-то играл роль, а я медленно умирала, только этого никто не заметил.
– Тимур, – повторяю настойчиво, – это уже не имеет значения. Надеюсь, я хорошо вписалась в твой спектакль, – не могу сдержать усмешку. – Не знаю, зачем ты мне этого рассказываешь сейчас. Хочешь снять камень с души? Хорошо, – киваю я. – Я прощаю тебя. Иди с богом.
И тут понимаю, что моя ладонь все ещё в его. Поспешно выдергиваю и прячу руки под стол. Я все так же реагирую на его прикосновения – это плохо. Нельзя, Лера, нельзя поддаваться.
А так хочется, хоть на секунду… Но нельзя. Что потом? Очередной пожар, который снова выжжет из меня все, оставив лишь пепелище. Так было уже, мы это проходили. Только в моей личной пустыне появился маленький оазис, который начал разрастаться и разрастаться, пока не заполнил все своей улыбкой, своими глазками…
Поднимаю взгляд на Тимура и думаю, как они похожи.
На секунду укол совести бьёт под ребра. Я же скрываю дочь от родного отца. Это неправильно. Но в следующую минуту представляю реакцию Тимура, если он узнает, что я сбежала с его ребенком под сердцем. А он даже не догадывается. Конечно, ведь та Лера не поступила бы так.
– Я не уеду, Лера, – от его слов хочется зарыться рукой в волосы и завыть раненым зверем. – И что с твоим лицом? Ты будто сразу почувствовала себя виноватой, потом испугалась. Боишься, что я твоему парню морду набью?
– Кому? – не понимаю я.
Ах да! Тимур же подумал, что у меня кто-то есть. Возможно, это и выход, который он сам мне подсказал.
– Другого объяснения таким эмоциям не вижу, – продолжает рассуждать. – А он знает вообще, что ты замужем?
– Так развестись не проблема, – пожимаю плечами.
Зря я опять поднимаю тему развода. Для Тимура она как красная тряпка для быка. Снова меняется взгляд, муж напрягается.
– Не для тебя, Лера, – звучит почти как угроза. – Разводиться мы будем очень долго, если ты подумаешь подать на развод. И я останусь здесь, пока ты действительно не захочешь со мной поговорить.
– А чем мы сейчас занимаемся? – почти кричу я, чем привлекаю внимание малочисленных посетителей и персонала, поэтому продолжаю тише: – Я согласилась с тобой поговорить, но ты как раз, Тимур, меня и не слышишь. Так было уже, как раз после той твоей командировки с Оксаной. Я же понимала, чувствовала: что-то изменилось, но не верила своей интуиции. И сейчас ты просто ставишь мне ультиматум. Это не разговор, Тимур. Скорее монолог твоей совести, в наличии которой я очень сомневаюсь.
Выдыхаю, высказавшись. И это возымело эффект. Каждое мое слово будто прибивало мужа, и сейчас он словно ростом меньше стал. Плечи опущены, голова склонена вниз. И он ни слова против не произносит. Значит, понимает, что я права.
– Лер, – тихо зовёт меня и поднимает голову, а в глазах столько отчаяния. – Лер, что мне сделать? Как мне ещё достучаться до тебя? Почему ты поверила другим людям, но сейчас не веришь мне?
Боже, я с ума сойду… Да потому что другие не увиливали от разговора, мне приходилось искать информацию у них, потому что муж отказывался со мной открыто поговорить.
– Тимур, даже если я тебе поверю, – пытаюсь в очередной раз донести до него одну простую истину, – ничего не изменится. У меня здесь уже другая жизнь, и она мне нравится. Наша история осталась в прошлом. Я же сказала, что прощаю тебя, что бы ты перед кем ни разыгрывал. Но пойми, что я не вернусь к тебе никогда, – едва ли не по слогам произношу последнее слово. – Чтобы быть с человеком, жить с ним, надо ему полностью доверять, уверенным быть в нем. А у меня ничего из этого по отношению к тебе не осталось.
Просто я все ещё тебя люблю… Но это, конечно, не озвучиваю. Хотя сама мысль меня разрывает на части. Я на самом деле все ещё люблю его. Так глубоко заталкивала это чувство, занималась самовнушением, но вот сейчас смотрю и понимаю, что ни на минуту не переставала.
– Лера, что же я наделал? – вопрос пронизан болью, которую даже я ощущаю физически.
А может, у нас одна боль на двоих? И отвечать я не собираюсь, потому что вопрос Тимур скорее адресовывал сам себе. Ведь только он знает ответ.
Так что же ты наделал, Тимур?..
Глава 10
– Тимур, я пойду, – говорю, поднимаясь, и на этот раз муж меня не удерживает.
– Я тебя отвезу, – предлагает, но я его останавливаю.
– Нет! – слишком резко возражаю и даже выставляю руку вперёд.
Не хватало ещё, чтобы он узнал, где я живу. Хотя что-то мне подсказывает, если нашел место работы, то место жительства – вопрос времени. Тем более если начнет узнавать про Вадима Валерьевича, то и адрес его квартиры, где я живу, найдет.
– Лера, – спрашивает Тимур, когда мы выходим на улицу, – ты собираешься возвращаться в Москву?
