– Но масло эссин?
– Не помогает, – Кади поджал губы и сморщился, от неосторожно- резкой мимики кожа лопнула причиняя боль, – ты сам знаешь, Дэль, от этой болезни нет лекарства. А лекари отца уж чем только меня не посыпали, – он передернулся.
Дэль сочувственно кивнул. Лекарей в жизни Кади действительно было слишком много, с самого детства. Каждый предлагал свои методы лечения болезни от которой на теле маленького брата лопалась кожа. Никто не знал, что за болезнь и болезнь ли это вообще. Никто не знал, как его лечить, но пробовали. Угодить хозяину Тайгара мечтали многие. После того как один из эскулапов сжег Кади всю спину огнем, пытаясь прижечь расползающуюся в стороны кожу, Дэль устроил скандал и забрал умирающего Кади из отцовского дворца к себе в замок. Кади выжил только благодаря старой Экссе–колдунье живущей недалеко от замка Дэля.
*
– Масло эссин, – покачала она кувшином перед носом у Дэля, – кипяченое с джалира и процеженное через прокаленный песок Великой пустоши.
Зеленые черви джалира водились далеко на восходе, их нельзя было употреблять в пищу, на вкус они были слишком горькими, зато они превосходно ловили мелких каменных жуков. Поэтому их часто держали в замках как защиту от вредителей.
Дэль отшатнулся – от кувшина исходил невыносимо мерзкий запах чего-то горелого. А старуха, согнувшись, прошла в комнату Кади.
Дэль никогда не слышал о таком странном способе изготовления лекарств, впрочем, у них, у колдунов, лекарей и знахарей, все странное, и снадобья, да и они сами.
– Это поможет моему брату, колдунья? – он положил руку на рукоять меча.
– Если в нем остались силы, то да, – она проковыляла к кровати на которой лежал Кади, обошла кругом, хмыкнула и приказала, – убери отсюда все эти тряпки. Оставь только войлок из шерсти веймаха, и не накрывай своего брата ничем.
Вонючее масло тягуче полилось на обожженную спину, растекаясь по треснувшей коже. Кади застонал, дернулся пытаясь перевернуться, но темная, почти черная, рука колдуньи твердо удержала его от движения.
– Ты слышишь меня Кадеши арги Кост Аргейн? –она склонилась к изголовью, – тебе нельзя двигаться. Масло эссин закроет твои ожоги и облегчит твою болезнь. Но придет момент когда оно перестанет действовать.
– Тогда я умру? – вопрос Кади прозвучал очень четко.
Колдунья недовольно поджала губы выкрашенные белой краской, качнула головой – звякнули каменные бусины в тирезе – старинном украшении. Экссе носила его по обычаю: замысловато намотанным на рога. Часть бусин свешивалась неровным рядом вдоль висков.
– Надо ли тебе знать правду?
– Надо, – глухо, но твердо сказал Кади, – я хочу быть готовым.
– У тебя в запасе несколько инэ.(лет)Если повезет, то хэда, – она махнула сухой ладонью с тремя оттопыренными, узловатыми пальцами.
Колдунья поставила кувшин у изголовья и шаркая грязными войлочными сапогами пошла к выходу, на секунду задержалась на пороге.
– Диэлидэль арги Кост Аргейн, как закончится кувшин придешь за новым, как раз успею его сделать. Сам придешь, я тебе не девица, мои кости не желают бегать по лестницам! – узловатый палец больно ткнулся в ему грудь около перевязи меча.
Дэль молча и почтительно склонил голову, и сдвинулся уступая дорогу женщине чьи рога побелели от времени и стали ажурными – похожими на резные узоры башни дев во дворце отца.
Бусины звонко позвякивали в такт шагов уходящей Экссе.
*
– Не помогает, – снова, задумчиво, будто смакуя неприятные слова, повторяет Кади, двигаясь к песочной горе, – это значит, у меня осталось мало времени. Экссе предупреждала.
Кади скалится в грустной улыбке, кожа на его щеках некрасиво топорщится. В этом весь он – терпеливо и молча переносит боль. С улыбкой.
Дэль молчит, не зная, что сказать брату. Утешать и сочувствовать глупо, жалеть тем более, они оба знали, что время придет. Экссе предупреждала. Поэтому Дэль молчит, закусывая щеку изнутри, до боли. Старая Экссе, хварг её побери, пре-ду-пре-ждала.
Кассами смотрят вверх и пофыркивая, роют лапами прохладный песок, укрытый тенью башни.
Два солнца, как два воина сошедшихся в поединке кружат друг напротив друга. И Дэлль, прищурившись, и одними губами, так, чтоб Кади не видел, отчаянно просит равнодушные светила спасти его брата.
У Диэлидэля арги Кост Аргейна, четвертого ненаследного принца, и сурового командира «Черных крыльев», есть слабое место – это его любимый младший брат. Седьмой ненаследный принц. Так же как и Дэль потерявший мать в младенчестве, так же как и Дэль, получивший первую татуировку с первыми шагами. Так же как и Дэль, ненаследный, а значит малоинтересный отцу и, уж тем более, придворным.
Солнца, со своей высоты, безразлично взирают на двух, затерявшихся в великой пустоши, ариэхэ.
С песчаного наноса кассами запрыгивают на крышу. С трудом, помогая себе мощными лапами. Острые когти оставляют борозды на сером, изъеденном песками, камне.
Наверху оказалась плоская каменная площадка, укрытая с одной стороны разрушившейся стеной.
Кади осторожно спрыгнул с ребристой спины и ласково похлопал зверя по боковым пластинам. Кассами заворчал и благодарно ткнулся носом в плечо своего наездника.
– Нужно поставить полог, – Дэль достал из седельной сумки артефакт, – как думаешь, куда лучше прикрепить?
– В верхнюю точку стены, она выглядит достаточно прочной, – предложил Кади, оглядываясь, – странная башня, без окон. Тут есть выход на крышу?
– Там, – Дэль махнул рукой в сторону, на продуваемой ветром части виднелся небольшой прямоугольник. Дэль увидел его сразу же, как они забрались на крышу. Песок собрался в бороздках ровным рисунком.
– Как ты его заметил? – удивился Кади, подходя ближе.
– Песок светлее, – хмыкнул Дэль.
– А давай откроем, – предложил Кади, – вдруг там есть место? Переждем бурю. Сбережем артефакт. Мы все равно заблудились, полог в песках не помешает.
Кади был прав, полог им еще понадобится.
Но Дэль возразил:
– Люк тяжелый, навряд ли мы вдвоем справимся.
– Справимся, – Кади лучился оптимизмом, – вдруг это башня Основ? И там их свитки как найти Баррум?
– Скорее всего, там пустынная живность, – Дэль мягко усмехнулся наивному оптимизму брата, оглянулся, буря приближалась быстрее, чем обычно, мгла была примерно на полпути к ним, – посторонись – ка, маленький брат, – он вынул из ножен длинный кинжал.
Кади торопливо сметал Откуда-то взятой тряпкой песок с контуров люка. Кассами лениво переступая тяжелыми лапами наблюдали за действиями своих наездников.
Дэль осторожно продвинул кинжал в песок, ощущая ладонями как ломаются, вибрируют и скрипят по металлу серые кристаллы. Изберийский кинжал нехотя вошел в щель и Дэлидэль попытался сдвинуть люк вверх. Толща спеченного песка с трудом подалась вверх и братья, в четыре руки, подняли плиту закрывавшую вход.
– Там совсем темно, – вглядываясь разочарованно сказал Кади, – все равно полезем?
Дэль отрицательно покачал головой.
– Не надо, Кади,упадешь, – остановил он брата, свесившегося в темный проем слишком сильно, придержав за плечо, – ты поранил пальцы.
Историй про ядовитые подземелья у военных костров рассказывалось много. Были там, в этих историях и странные призраки, и обычные, но несущие смерть предметы. Опасные насекомые любившие поселится в закрытом от солнца пространстве, гигантские хищные и стремительные черви и другие страшные чудовища. Отравленный воздух, который, стоило только неосторожному исследователю спуститься в манящую темноту, выжигал все внутри.
Дэль относился к таким историям как к сказкам, с усмешкой, воинам нужно чем-то развлекать себя. Но сейчас, заглянув в странное подземелье, решил не рисковать.
– Кассами не пройдут в люк, даже если снять с них седла. И, думаю, не стоит туда лезть.
– Давай сбросим туда огонь, – предложил Кади, – уж очень интересно посмотреть, что там, во тьме. У нас же много огненных камней.
Дэль снова отрицательно покачал головой, но Кади смотрел с таким любопытством и надеждой. Для него, всю свою жизнь запертого в отцовском дворце наедине с книгами, эта поездка была самым настоящим приключением.
– Ладно, только один, – строго сказал Дэль. На самом деле и ему, глядя на взбудораженное настроение Кади, стало интересно, что кроется там, во тьме, под огромным количеством серого, блестящего песка.
Камень наливаясь ослепительным белым светом ушел вниз. Стукнулся об пол и, все еще разгораясь, осветил странный зал.
– Хорошо, что мы не полезли туда, – благоговейно прошептал Кади, – высота как в главном зале во дворце отца. Как думаешь, что это? Может, на самом деле башня Основ?
– Думаешь, в башню Основ так легко попасть?
– Да, – немного разочарованно согласился Кади, – а жаль, такое приключение могло быть.
Свет камня позволял разглядеть ослепительно – белый пол, двери прячущиеся за белыми арками с колоннами, и посредине статуя, окруженная небольшим барьером из белого камня. Внутри барьера был выложен разноцветный рисунок, краски не потеряли своей яркости. Их было хорошо видно, даже с высоты и в полутьме башни. Линии сплетались в странный угловатый узор.
Дэль почувствовал как башня делает глубокий вдох, воздух с песчинками стремительно вливался в люк.
– Назад! – он подхватил Кади под живот и оттаскивая в дальний угол, понимая, что спрыгнуть они не успеют. Кассами, – умницы, – кинулись за ним.
Из открытого люка взметнулся вверх ревущий столб пламени, Дэль прикрыл собой Кади, кассами прикрыли их обоих. Люк захлопнулся, раздался странный гул сотрясший песок вокруг башни и все внезапно прекратилось.
Дэль осторожно встал, буря подкралась еще ближе, уж виднелись серые туманные языки, стремящиеся пожрать все вокруг.
Кади потер живот и поморщился.
– Кожу содрал? –спросил Дэль напряженно всматриваясь в движущееся облако.
– Н-нет, – брат заглянул в вырез рубахи, – немного, – он проследил за взглядом Дэля, – ставь артефакт, брат, она слишком близко.
Дэль кивнул:
– Верно, хватит с нас на сегодня неизведанного, – и прикрепил артефакт к стене на высоту своего роста. Полог развернулся вокруг серебристым покрывалом, укрывая их и кассами от света солнц и от колючего песка.
* * *
Где-то, в мрачном, скупо освещенном светильниками коридоре, заскрипела дверь. Долго, противно, заставив Дэля вынырнуть из забытья и вздрогнуть, так, что цепи приглушенно звякнули, прислушаться к шагам. Насторожиться. Куда они направятся?
Дэлю повезло, неизвестно кто прошел мимо его камеры и он, послушав еще немного, убедившись, что не ошибся, выдохнул и расслабившись обвис на цепях, пытаясь получить хотя бы минимальную передышку. Беспамятство давало иллюзию свободы. Закрыл глаза и тебя здесь нет, а есть темный туман, почти без боли и без ощущения бесконечности времени проведенного в подземелье.
Откуда-то издалека раздался тоскливый вой. Заскрипела колесами телега во дворе, почти за пределом слышимости. Где-то за серыми стенами башни проходила жизнь.
Вдруг, в углу камеры, под окном возникло мерцание похожее на движение воздуха в пустыне. Кандалы на пленнике нагрелись, щелкнули и раскрылись, и он не ожидая этого, свалился кулем на пол. Скорчился от боли, подтягивая колени к животу, застонал, недовольный тем, что беспамятство отступило.
Одновременно во дворе раздался крик «Лекаря агерату Баегеру!» и женский визг с плачем.
Дэль волевым усилием разлепил глаза и с недоверием вглядывался в хаотическое движение воздуха.
Стихийные порталы возникали крайне редко, они считались аномалией связанной со сдвигом слоев земли. С этим старались бороться расставляя магические блокировки, потому, что открывались стихийные переходы на огромные расстояния и мешали открывать порталы созданные. Дэль даже зажмурился и потряс головой, не веря, что такое возможно. Но пятно не исчезало, наоборот, оно становилось все плотнее и темнее. Перед Дэлем несомненно формировался стихийный портал, в подвале, что само по себе было невероятным. В замке и вокруг наверняка были блокирующие артефакты. Стены зашатались, затряслись дрожью, как отряхивающийся от песка кассами и на Дэля посыпались мелкие камушки. Со звоном выпали крючья из стены.
Он через силу приподнялся, стараясь не опираться на сломанную руку. Встал на четвереньки и пополз к воздушному пятну, которое приобрело четкие очертания и сменило цвет на черный с проблесками молний внутри. Края портала загибались и тянулись к нему, будто поторапливая.
Терять ему было нечего, а стихийный портал пусть и выкинет его неизвестно куда, пусть даже в великую пустошь, но подальше от Баегера. Портал значил шанс. Шанс на жизнь, шанс на возвращение домой. Дэль из последних сил подтянулся, скользя руками по грязному каменному полу, обдирая колени о мелкие камешки, и змеей вполз в наэлектризованную разрядами тьму.
Глава 2. Незваные гости
«Делая шаг в неведомое остерегайся и думай,
ибо выбор неверного пути заведет в ловушку »
Второй свиток предсказаний Талиша строфа девяносто пятая.
Считается, что одиночество вещь очень неприятная, особенно, если это одиночество женское. Так уж сложилось общественное мнение, что женщина без мужчины гораздо более одинока, чем мужчина без женщины.
Но ко всему можно привыкнуть и к одиночеству тоже. Ветка это точно знала.
И уже не возникает желания пускать кого бы то ни было в свой, обустроенный, уютный и сложившийся мир. Вот только тоскливо бывает.
Особенно, когда дождь за окном, вот как сейчас, стучит себе бодренько по ранней весенней листве.
Или когда снег.
Или осенью, когда за окном дождь со снегом и холодно так, что даже теплый плед, горячий кофе и любимые книги не спасают.
Или когда болеешь, лежишь в кровати с температурой и сил нет чтоб дойти до кухни. А дома никого кроме тебя. И все равно приходится идти на кухню, через “не могу” и сидеть, забравшись с ногами на табурет, дожидаясь, когда закипит чайник.
Или когда засыпаешь, хочется, чтоб кто-то обнял, прижал к себе, поцеловал и пробубнил уже засыпая «Сладких снов, любовь моя», а утром проснуться от ласковых и неторопливых поцелуев. Таких, от которых тягучим медом, растекается сладкая истома по всему телу.
Вета вздохнула, зябко передернула плечами и натянула на запястья рукава большого, кажется, оставшегося после Лешки, свитера. Потом, глядя на мокрую зелень за окном, задернула штору. Наверное, в том, что жизнь течет размеренно есть своя прелесть. Точно знаешь, что и когда нужно сделать и никаких сюрпризов. Стабильная работа, трехкомнатная квартира, оставшаяся после внезапной смерти родителей.
Дача, которую она так и не решилась продать. Просто не смогла. Каждый гвоздик вбит папой, каждый цветок посажен заботливыми мамиными руками. Как отдать это в чужие руки Вета и представить себе не могла. Да и не купил бы никто домик в двух сотнях километров от города, стоящий на окраине небольшой деревушки. Пока Ветка зарабатывала в городе деньги, за домиком присматривала соседка живущая в той же деревне.
Внешнее благополучие доставшееся очень дорогой ценой. Но кому это интересно? Люди всегда видят только обложку.
Автоавария с родителями случилась как раз в тот момент, когда Вета праздновала с сокурсниками защиту диплома. На арендованной турбазе, за городом. С ароматными шашлыками, салатами и шампанским. И телефонный звонок оказался полной неожиданностью, Вета до сих пор помнила сухой и красивый голос мужчины в трубке. Его не испортил даже динамик недорого Веткиного телефона.
– Могу я услышать Виолетту Борисовну Кирееву?
– Да, я вас слушаю, – Вета изо всех сил старалась не показаться собеседнику нетрезвой, шампанское на праздновании текло рекой и она выпила пару бокалов.
– Иванов, – он тяжело вздохнул, закашлялся, извинился, – сержант Иванов. Галина и Борис Киреевы вам родителями приходятся?
– Да, – недоумевающее подтвердила Ветка, она знать не знала никакого сержанта Иванова, да еще и с таким приятным голосом.
