Новые чувства…
Такие сложные… и такие…
красивые…
Рука, державшая шею ведьмы, разжалась. Глина застонала, хотя не могла понять, есть боль или нет. Тело свело в сильнейшей судороге, и она едва устояла на ногах.
– Эй, что… Ты чего? – пролаял кто-то за спиной. Не обращая внимания ни на кого, Глина шатнулась в сторону и стала молча протискиваться через толпу.
– Смотрите на девок! – раздался вдруг визгливый возглас. – Какого хрена?
Ватага загалдела.
– Подохли! Обе!
– Может, притворяются?..
– Вот суки!..
– Нет, точно сдохли…
– Твою мать! Дохлых не так вкусно…
Выбравшись из кольца гадин, Глина брела по снегу, огибая мертвые тела. Фигуры соплеменников казались ей неясными черными пятнами. Она не понимала, что с ней произошло.
– Ты куда это, а? – Хамка догнала ее, схватила за плечо. – Ты чего, дура?
Глина затрясла головой.
– Я… Я…
– А, хер с ним. Все равно сорвалось, – с досадой махнула рукой Хамка. – Эти две ведьмы почему-то сдохли. Причем обе сразу. Наверно, паскуда что-то там такое наколдовала – они даже обуглились, как будто их зажег кто. Теперь и дохлятины не осталось…
Глина пыталась привести мысли в порядок, но все в уме у нее перемешалось. Что-то изменилось… Все вдруг стало казаться ей отвратительным, неправильным, грязным. Она в крайнем удивлении посмотрела на свою заскорузлую руку с оттопыренным толстым большим пальцем.
– Пойдем, поищем еще такую сучку, а? – предложила Хамка, снова начиная тянуть ее за собой. – Может, у ребят из других отрядов…
Глина вдруг резко вырвалась.
– Нет! Не хочу их трогать!
Хамка удивленно посмотрел на него, но через секунду хрипло захохотала.
– Что, несварение? Понос прохватил от страха?!
Глина посмотрела Хамке в глаза.
– Не хочу. И тебе… не позволю.
– Чего? – Хамка перестала ржать, услышав в голосе Глины что-то совсем новое.
Выхватив из-за пояса кинжал, Глина быстрым движением вонзила его в грудь напарницы. Та успела только коротко всхрапнуть, конвульсивно дернулась – и повалилась на спину.
Глина оставила кинжал в теле. Выпрямившись, снова посмотрела на свою ладонь. На темную грубую кожу падали белые хлопья снега.
– Гадина… – пробормотала Глина.
Перестав различать кого-либо из своих соплеменников, не обращая внимание на крики и ругань, она медленно пошла вдоль линии морского побережья. После битвы все еще царил хаос, и никто не заметил, что от отряда отделился один ничтожный боец.
Вскоре, звуки перестали тревожить, и остался только холод, снег… и собственные кипящие мысли.
Глава 1
Далеко от Проклятой равнины, на берегу прекрасного и теплого моря стояла ясная погода. Лазурные волны лениво плескались в скалистых лагунах, и сквозь воду было видно, как колышутся приросшие к подводным камням длинные зеленоватые водоросли. Стайки маленьких рыб сновали в воде, поблескивая в лучах солнца серебристыми точками. Свет пронизывал все вокруг, наполняя воздух, выхватывая из тени каждую неровность обветренного скалистого берега.
Массивные стены древней крепости, стоящей над морем, тоже казались порождением природы. Огромное строение выглядело давно заброшенным: кладка расшаталась, многие зубцы стен рассыпались, дозорные башни покосились и зияли неровными провалами бойниц. Желтоватая травяная поросль выбивалась из щелей между каменными блоками. Тысячи морских птиц свили гнезда в щербинах и выбоинах стен. Растения и животные жили здесь своей жизнью, не думая о том, что когда– то эта крепость служила грандиозным целям разумных существ. По ней стреляли огнем и металлом, окропляли камень кровью, наполняли лязгом оружия и криками ярости… Теперь же в стенах крепости редко звучали громкие слова.
Однако она не была покинута.
Когда солнце достигло зенита, и полуденный зной остановил движение воздуха, море утихло, и на берегу воцарилась торжественная тишина. На крепостной стене, выстроенной прямо на кромке обрыва, было место, где ограждение давным–давно обвалилось, образовав своего рода обзорную точку. Оттуда открывался прекрасный вид на искрящееся море – до самого горизонта.
Стена была широкой – в былые времена целые отряды воинов могли занимать на ней позиции для обороны и сражений. Но теперь по стертым каменным плитам лишь вразвалку шагали белые птицы.
Воздух возле обвалившегося ограждения внезапно стал терять прозрачность. какое-то движение обозначилось рядом с рассыпавшимся крепостным зубцом: возникшая ниоткуда форма, которая с каждой секундой приобретала яркость и четкость. Прошло несколько мгновений, и из воздуха соткалась фигура высокого мужчины в темно– сером плаще.
Волосы на его голове начинали седеть. Эта особенность – в добавок к ироничному блеску в глазах и сутуловатой осанке – добавляла к возрасту несколько лет, хотя все же нельзя было дать ему более сорока пяти. Мужчина был прекрасно сложен и красив лицом, несмотря на заметную линию шрама, проходящую от правого глаза к щеке. Возможно, такой шрам могло оставить остро отточенное лезвие в какой– нибудь прошлой битве. Действительно: на первый взгляд могло показаться, что одежда воина больше подошла бы ему, чем ниспадающий плащ. Но лицо этого человека светилось умом и выражало спокойствие и удовлетворенность, а это уже было свойственно скорее мудрецу, чем воину.
Он улыбнулся, взглянув на небо и на море. Затем перевел взгляд на каменную кладку пола в нескольких метрах от себя.
Там тоже происходило призрачное движение, порождающее форму из ничего. Одна за другой на крепостной стене стали появляться фигуры молодых людей – четверо юношей и две девушки. Они были одеты в просторные туники разных цветов, талии их перехватывали одинаковые черно– серебряные пояса.
– Мы прибыли точно в полдень, как вы и просили, учитель Дорлан, – сказала юная блондинка в желтой тунике, поклонившись и приветливо улыбнувшись мужчине в плаще.
– Рад видеть тебя, Зоя, и всю твою группу, – приятным глубоким голосом ответил Дорлан.
– Мы тоже очень рады, – Зоя кивнула в сторону своих товарищей, словно подчеркивая, что говорит искренне и от имени каждого. – Учиться магии природы под началом самого Дорлана Лаэда – о такой возможности мечтал каждый из нас при поступлении в Школу.
– Не преувеличивай, – усмехнулся он. – Я лишь один из многих. Те же истории, что плетут обо мне ваши товарищи, не имеют ничего общего с правдой…
Зоя промолчала, но выражение ее лица говорило, что ничто не заставит ее поверить в обычность Дорлана.
– Я не очень хорошо знаю вас всех, – учитель с интересом взглянул на молчащую группу. – Хозяин сообщил мне только твое имя, Зоя, и насколько я знаю, ты – дочь князя Островного Братства. Так ли это?
Девушка согласно наклонила голову.
– Да, мастер. Отец и мать решили, что чародейка на государственном посту сможет свершить больше успешных дел.
Дорлан улыбнулся с легким сарказмом.
– Возможно. А кто вы, будущие собратья? – обратился он к остальным.
После секундного замешательства, один из юношей шагнул вперед.
– Я – Сашер Корский, сын шамана из Затененных Долин. А это – моя кузина Лойе, – он указал на низкорослую полноватую девушку с простым, но симпатичным лицом; она поклонилась, смотря на Дорлана с явным восхищением.
– Я рад вам, носители Знания, – произнес Дорлан Лаэд традиционное приветствие Школы.
– Это – братья– близнецы Пан и Гон из семьи странствующих артистов, – представила Зоя двоих абсолютно одинаковых парней в светло-зеленых туниках. Их можно было различить только по наплечным брошкам – у одного золотая, у другого серебряная. Юноши молча склонились в синхронном поклоне, устремив взгляды узких, но пронзительных глаз на учителя.
– А кто ты, молодой человек? – Дорлан повернулся к стоящему несколько поодаль тщедушному пареньку в коричневой тунике. Похоже, мальчик страдал от какого-то недуга: кожа его лица была землисто-серой, и сеть некрасивых рубцов, похожих на морщины, прорезала лоб. Он казался на несколько лет старше остальных, однако благодаря худобе и бедной одежде выглядел самым слабым и маленьким.
– Я… Я – Родак, мастер… – тихо произнес парень.
– Родак? И все? – приподнял брови Дорлан.
– Я не могу рассказать о себе ничего интересного, мастер, – Родак отвел взгляд, но его голос прозвучал стойко.
Зоя раздраженно вздохнула и с преувеличенным вниманием стала разглядывать искрящуюся водяную гладь.
Дорлан понял, что худощавый Родак не слишком-то любим в этой маленькой группе.
– Ну, хорошо, – произнес он и широко улыбнулся, давая понять, что официальная часть встречи подошла к концу. – Давайте начнем разговор о том, ради чего вы поступили в Школу – о магии.
– Мы готовы, мастер, – ответил сын шамана Сашер.
Кивнув, Дорлан обвел рукой окружающий их прекрасный пейзаж.
– Начнем издалека. Как вы думаете, почему я назначил встречу с вами именно в этом месте?
В Школе магов природы было принято отвечать без определенного приказа или порядка – ученики должны были гармонично сотрудничать и сами определять, кому предоставлять слово. В этот раз первой оказалась Зоя.
– Я думаю, вы поступили так, потому что здесь чувствуется красота и величие природы.
Дорлан наклонил голову.
– Это лишь часть ответа. Но ты права: наша Школа воспитывает магов, которые умеют чувствовать и проникаться бесконечным величием и равновесием мира. Гармония – это основное свойство Вселенной, а внешнее проявление гармонии есть красота. Думаю, вы все согласны, что красоты здесь в достатке?
Все кивнули, соглашаясь.
– Знаете ли вы историю этой крепости? – продолжал Дорлан. – Это великий бастион Зари, место обитания смарагдийских принцев древности, о которых уже и память изгладилась. Здесь гремело много войн, унесших тысячи жизней. Сменялись вожди, законы, расы, обычаи, мораль… Но оставалось вечное неизменное течение природы.
– Вы хотите сказать, что природа сильнее смарагдов? – спросил один из братьев-близнецов.
– Не только смарагдов. И людей, и верхоглядов, и драконов, и океанских бестелесных ааттов. Даже сильнее тех, кто именует себя богами и намеревается повелевать всем в мире. Я пригласил вас именно сюда, потому что хочу, чтобы вы почувствовали, какую могучую и прекрасную силу вы вскоре возьмете в союзники.
Дорлан повернулся к проему в ограждении и ленивым жестом протянул руку к морю.
И тотчас же ученики увидели, как далеко внизу и вдали, в нескольких сотнях метров от берега на поверхности моря поднимается струящийся водяной столп. Он взмыл на десяток метров, затем разделился надвое, изогнулся… и образовал хорошо знакомую всей группе руну Знания, которая сотни лет была девизом Школы природной магии.
– Вот это да! – восхищенно вскрикнула низенькая Лойе и захлопала в ладоши.
Дорлан опустил руку, и волшебная фигура тут же опала в море беспорядочным потоком. Прошла секунда, и до крепости донесся протяжный всплеск.
– Вам может показаться, что это всего лишь фокус, – произнес учитель. – Но это совсем не так. Могущество природной магии приходит только к тому, кто способен проникнуться мировой гармонией и слиться с той сущностью, которую приходится использовать в заклятье.
– То есть… вы слились с морской водой? – недоверчиво переспросил Сашер.
– На мысленном уровне – да. Когда вы управляете природной стихией – будь то вода, огонь, воздух или твердое тело – представьте, что ваше сознание входит в нее, пропитывается самой сутью вещества; почувствуйте в каждой мельчайшей частице одну гармоничную ноту. Только тогда вы сможете подчинить элементы природы своей воле.
Подтверждая свои слова, маг перевел взгляд на изъеденный временем булыжник в кладке настенного прохода, прошептал какое-то короткое слово – и внезапно на каменном кирпиче расцвели прекрасные оранжево– алые цветы.
– Это не фокус, какими развлекают толпы театральные колдуны. Сейчас этот камень на самом деле пересоздан, изменена сущность его мельчайших составных элементов. Он стал частицей земли, способной поддерживать жизнь.
– Вы действительно обладаете великой силой, мастер, – потрясенно сказала Зоя.
– Сила скрыта во многих, но не так-то просто вытащить ее из глубины, – ответил Дорлан Лаэд. – Люди считают, что магический дар передается по наследству, но на самом деле все зависит от умения освобождать свой разум.
– Все равно… даже находясь с вами, я чувствую исходящую от вас силу.
Маг улыбнулся.
– Посмотрим, что ты скажешь через пару лет, когда выучишь большинство заклинаний и начнешь считать себя неизмеримо могучей.
– О, нет… – Зоя слегка покраснела и мечтательно улыбнулась.
– Когда к человеку приходит сила, – продолжал Дорлан, – то вместе с ней приходит привычка быть сильным. Ты забываешь о том, что не владел силой раньше. Вот, например, все вы появились на этой стене совершенно волшебным образом, недоступным для остальных людей. Скажи… Гон, как вы это сделали?
Смуглый и статный Гон прежде чем ответить, легко поклонился Дорлану.
– Это искусство пронзания пространства или, как его называют, прямолуч. Я не слишком понимаю его, учитель… но знаю, что суть состоит в особом умении расщеплять тело и сознание. Волшебница во дворе Школы тренировала нас в произнесении заклятья и в навыке смотреть за грань материи, пока мы не научились перемещаться.
– Как ты думаешь, каждому ли дано научиться?
– Нет, мастер, – ответил Гон. – Волшебница рассказала нам о степени Свободы, которая у большинства людей ниже нужной отметки.
Дорлан кивнул.
– Да, как я и говорил: для силы нужна свобода разума. Магия природы – это искусство свободной воли.
– И еще я знаю, что прямолуч доступен всем в разной мере, – добавила Лойе. – Мы, новички, пока можем перемещаться только туда, где есть особые силовые знаки Школы – как в этой крепости. Но особо могучие маги могут переместиться куда им угодно…
