– Тут не будет решения, генератор разрушен, а это автоматически лишает нас защиты от той дряни, что окружает нас, – он указал рукой на Синтию, – сквозь тебя, меня и всех остальных сейчас пролетают мириады частиц, маленьких невидимых убийц, что уже начали нас разрушать изнутри, – его голос сорвался и он замолчал, громко дыша. Похоже у него была паническая атака.
Удивительно, ни Фишер, ни Гафт не вмешались в этот диалог. Красавчик, казалось, вообще не дышал. Замер как заяц перед фарами. Я посмотрел на Сашу, она смотрела на меня. Холодная змейка страха и оползень разочарования будущей нелепой гибелью, расползались внутри меня. Насколько мне известно спасательной капсулы или челнока на корабле нет.
А может быть я чего-то не знаю?
Почему молчит Фишер? Ждёт ответа Алисы? Надеется на какое-то волшебное решение? Или о чем-то знает и продумывает свои варианты?
Тем временем «Отважный» продолжал «блудить» вдоль объекта.
– Решение нужно принимать сейчас, – резюмировал Дамиан, – а что делать совершенно непонятно.
– Сверхнадежный, ничего не угрожает, – голос Клепса в наушниках звкчал издевкой, – мне ведь это не приснилось? Вы мне Фишер, мать вашу, что обещали?
– Заткнись Тони, – повысил голос Гафт.
– Да пошёл ты, Дамиан, – рявкнул Клепс, – заткнись сам, – он начал отстегивать ремни, высвобождаясь из своего кресла, – Фишер, где спасательная капсула? – он встал в полный рост.
– Какая капсула? – тут же вскинулся Стефан.
– Нет никакой капсулы, – голос Фишера дрогнул и тут я понял, что капсула есть.
– Что происходит, чёрт возьми? – Синтия тоже отстегнулась и рывком поднялась, оба космических десантника были на взводе.
Я медленно, не вставая, расстегнул ремни, ожидая худшего. Время, проведенное в полете, все-таки сказывалось. Мелкие шероховатости были всегда, но размеры корабля, большое количество различной работы, позволяли сглаживать назревавшие конфликты. Да и всё было хорошо, с серьёзными проблемами нам сталкиваться не приходилось.
Мой взгляд упал на экран. Из темного массива будто вырастала гора и мы к ней приближались.
– Какого черта вы вытворяете? – голос Дамиана загремел в наушниках, даже система автоматической регулировки звука не справилась, – отставить тупые разборки! Наша задача бороться за выживаемость корабля.
– Ты тупой что ли Дамиан? – Клепс был само презрение, – Кинг тебе прямым текстом сказал – генератор сдох, шансов нет.
– Ты перешёл все границы, Клепс, – Дамиан не уступал Клепсу в размерах и уж точно был не робкого десятка, он встал, оказывается уже был отстегнут, вечер переставал быть томным, хотя уже давно, если честно. Атмосфера накалилась.
– Что это? – Сашин звонкий голос разорвал гнетущую атмосферу.
Я посмотрел на неё. Она смотрела на экран. Я тут же упал в кресло и вжал кнопку, пытаясь перехватить управление.
– Несанкционированный доступ к ручному правлению, – голос Алисы прозвучал как колокол.
Ситуация развивалась стремительно – корабль с креном валился на поверхность. Или так просто казалось?
– Алиса отдай управление, – Дамиан уже кричал, сидя в своем кресле.
– Запрос отклонен, управление под контролем.
– Какой под … – крик Дамиана утонул в реве корабельной сирены или в скрежете обшивки, я уже не понимал.
Корабль вновь ткнулся в странное свечение. Похожее на сработку силовых полей. Только в этот раз это было не касание, это было столкновение.
Время замедлилось. Меня кинуло в сторону Дамиана. Я полетел и старался поднять руки, чтобы защититься. Медленно повернул голову, чтобы посмотреть на Сашу. Она был пристегнута, как и Стефан.
Возникла и исчезла мысль, что это минус, если корабль сейчас расколется.
Как он может расколоться? Пришла следующая мысль.
А тем временем я и метра не пролетел. Это что, сон?
Лицо Саши. Вот что сейчас в центре моего внимания.
Зарождающийся страх? Нет.
Нездоровое любопытство? Странно.
Корабль дернуло в очередной раз. Даже в таком, замедленном состоянии я это почувствовал. И ускорился. Экраны погасли. Дамиана перевернуло. Фишера я не видел.
Зато увидел Синтию и Клепса. Оба как пружины. Сгруппированы и готовы ко всему. В воздухе рядом. Лиц их я не видел.
И снова удар. Сильный. Направление другое. Меня мотнуло, разворачивая. Теперь кроме потухших экранов я больше ничего не видел. Но судьба приготовила мне сюрприз или лучше сказать посадила меня в первый ряд этого странного шоу. Сильный удар расколол шедевр человеческой инженерной мысли. Каверна разверзалась, заставляя воздух с огромной скоростью покидать мостик, увлекая меня за собой. Я ускорился в сторону разлома, подхваченный этим потоком. И тут время вернулось к своей обычной скорости. Почему для меня это стало неожиданностью, теперь не важно. Сильный удар головой о разлом и свет померк. Меня накрыла мертвая темнота и пустота.
***
Обломки разной формы плыли сквозь безмятежность безразличного космоса, сопровождая гигантский черный объект, летящий сквозь звездную систему, именную местными жителями Солнечной. То тут, то там видны были ярко-белые человекообразные силуэты. Облаченные в скафандры покорители космического пространства не шевелились. Авария или катастрофа разрушила корабль полностью. Шансов выжить, столкнувшись с такой глыбой, у корабля, не имеющего генератора силового поля, не было. Редкие миры способны создавать настолько крепкие материалы.
Среди обломков можно было разглядеть один крупный, который, казалось, был целым и каким-то автономным что ли. Он был шарообразной формы. Без видимых повреждений. Если предположить, что он полый, то с большой вероятностью внутри него могли поместиться три-четыре человека в скафандрах.
Космос холодно взирал на всё происходящее. В его жизни это был настолько мелкий, даже крохотный эпизод, что он не мог его никак заинтересовать.
Черная глыба продолжила свой полёт. Теперь сопровождаемая высокотехнологичным мусором, который спустя какое-то время рассеется и прекратит своё существование.
* – (Alise -ArtificiaLintelligencesystem).
Интерлюдия 1
Технологическая революция конца двадцатого века не пошла дальше изобретения смартфона. Разрушение некогда великой державы изнутри остановило множество проектов. Стартовавший в начале века Советский союз бурным ростом технологий и изобретений к восьмидесятым забуксовал – сказалось отсутствие влияния Великого вождя народов. Нет стимулятора – нет гениальных решений. Казалось бы, нонсенс, но история это доказала. Сталин был не тираном и убийцей, как его рисовали те, кто всеми силами пытался избавиться от сильнейшего конкурента, вдруг появившегося на месте толпы люмпенов, которые призваны были, чтобы разрушить мощнейшую Русскую империю, но всё произошло с точностью до наоборот – ушедшая лету имперская власть, освободила свободную мысль, которая получила полный карт-бланш в советском мире, от того самого «тирана и убийцы». Вождь точно знал куда идти и что нужно делать и несмотря на множество ошибок, которые неизбежны для того, кто действует, он двигал страну к процветанию, как бы это ни называлось, социализм, коммунизм, разницы нет, главное, чтобы люди были свободны, сыты, имели право на труд, творчество, отдых. Всё это бесило тех, кто привык паразитировать на других, тех, кто привык создавать колонии и грабить их. Свобода штука заразная и они всегда душили её в зародыше. Не счесть изобретений, которые они положили на полку, потому что они вели к свободе, к свободной энергии – двигателю любого технического развития. Именно поэтому все их силы были брошены на то, чтобы задушить зарождающийся новый мир. Они долго этим занимались и изрядно поднаторели в искусстве подлости, а потому имея множество разных инструментов всё же своего добились. Советская империя, подрываемая изнутри потомками тех, кто ненавидел Россию на клеточном уровне, почила в бозе. Однако её научный, технический, а главное человеческий потенциал всё ещё существовал и ненасытные твари, понимающие, что они всё ещё под угрозой, продолжили добивать всё, что ещё шевелилось. Выкупали производства, а если не могли – разваливали. Всё от пищевой до военной промышленности. Плевать им на развитие и технический прогресс. Главное, чтобы они «любимые» были в безопасности, чтобы могли продолжать «доить и грабить». Именно поэтому развитие техники пошло по пути развития личных медийных гаджетов – новый уровень контроля, раб и не знает, что он раб, он рад и счастлив, у него иллюзия свободы, свободы слова и общения, свободы быть всегда и везде, не выходя из собственного жилья, не покидая рабской лачуги и продолжая работать и приносить прибыль «хозяину».
Долгие пятнадцать лет они разваливали древнюю державу. Нищета, практически отсутствие собственного производства, сырьевая держава, которую оставалось лишь разделить на несколько маленьких государств и высосать всё из её недр. Они поняли, что дело практически сделано и … расслабились. В тот момент к власти пришёл новый умный, грамотный, смелый и расчетливый лидер, который до определенного момента не показывал своей силы. А когда заявил о себе стало ясно, что Великая Держава не умерла. Она жива и встала с коленей после тяжёлого нокаута.
А позже стало ясно, что пришёл Новый Великий Вождь и он начал возрождение. Дикий визг разнесся по всему миру, то злобно верещали паразиты, убивавшие мою Родину. Колонизаторы поняли, что совершили ошибку и вернулись «в ринг» с остервенением пытаясь вернуть свои позиции, но было уже поздно. Северный Медведь возродился, и он рассвирепел. Ярость закипела в нём от происходящего вокруг. От несправедливости от наглости и спесивости тварей, круживших вокруг, присосавшихся ко всем братским народом, окружавшим Великую Державу. И началась чистка. Медленно, но, верно. Война, значит война, но ни одной пяди своей земли мы врагам не отдали.
Такие события происходили в земной жизни, в политическом мироустройстве. В это же время в мире научном, в мире технологическом происходили не менее удивительные вещи. Возрождение России началось на всех уровнях и не в последнюю очередь именно здесь в высоких технологиях, в космической программе. Были собраны все, кто захотел, все кто увидел перспективу развития. Целый сонм ученых со всего мира. И была поставлена амбициозная цель – отправить пилотируемый корабль к Юпитеру. Задача не просто амбициозная, практически неразрешимая на первый взгляд, особенно для страны практически разрушенной, как считал враг, задавленной санкциями и с разорванной экономикой. На деле всё было не совсем так, а скорее совсем не так. Стратегический партнер проекта сильнейшая экономика в мире, самые трудолюбивые люди планеты, мощнейший потенциал. Западный мир представлял знаменитый космический миллиардер и космполит – его команда со своим потенциалом также влилась в проект. То, что было создано этим проектом, во-первых, было просто фантастикой для любого жителя Земли, во-вторых, по первой причине, всё было сверхзасекречено.
За пятнадцать лет были созданы: секретная космическая верфь на спутнике Земли, разработаны несколько перспективных многоцелевых двигателей для космического межпланетного корабля, генератор поля, который способен защитить корабль и экипаж от мощнейших космических излучений. И, собственно, был построен сам корабль, способный автономно путешествовать не только по солнечной системе. Много других компонентов изобрели ученые для этого корабля и к началу третьего десятилетия двадцать первого века он был готов к полету. Был набран экипаж и его дублирующий состав. Всё было готово к запуску. Но в один день планы резко изменились.
***
Сергей Михайлович Комов глава Центра управления полетами и заместитель руководителя ЦНИИМАШ на своем месте отработал более пятнадцати лет. Большая часть это времени была посвящена проектом, который курировал сам Президент. Несмотря на пробуксовки из-за множества согласований на начальном этапе, они двигались к цели приличным темпом. Собранная международная команда на удивление слаженно работала. Комов не мог себе признаться, что не в меньшей мере благодаря его руководящему таланту проект так успешно реализуется. Полет к Европе, который во всех документах называется, как полёт к Юпитеру, интересен и ему самому. Довелось ему изучать эту тему, и он был на девяносто процентов уверен, что экспедиция получит потрясающие результаты. Через несколько лет мир вздрогнет от сенсации.
Резко зазвонивший телефон заставил самого Комова вздрогнуть. Одного короткого взгляда хватило, чтобы понять «какой» телефон звонит.
– Доброе утро Владимир Владимирович, – сказал он в трубку.
Глава 2. Реквием.
02.03.2026 г. 21-32 мск
Центр управления полётом. Космодром «Восточный».
Комов всегда плохо спал. Особенно здесь в подземном ЦУПе. Проект был секретный, а потому и всё управление им было под особым грифом. Спецдопуск. Минимум персонала.
Он стоял у самого зарождения проекта и хорошо помнил слова молодого тогда ещё Президента, а по-новому Правителя, в кулуарах его звали Вождём, хотя по мнению самого Комова это имя подходило Правителю куда больше. Не в пример всем остальным руководителям страны, он точно знал, что делает и куда ведет Державу. Комов был горд тем, что живет в такое время и принимает участие в самом мощном и секретном проекте, который, без сомнения, изменит историю и вообще весь, когда будет полностью реализован. Они не пошли по пути Запада с их стремлением вернуться на Луну и покорить Марс. Их проект был в разы круче, да что там, он был просто другого уровня. Юпитер самая загадочная и мощная планета системы. Масса лун, которые по всем показателям похожи на далекие экзопланеты, а стало быть, вполне могут быть обитаемы. В научной среде не принято говорить о жизни на лунах Юпитера, как о разумной, но он и не учёный. Самые смелые уверены, что это не просто первичный бульон, не банальные бактерии, есть жизнь и она разумна. Однако судьбе, в лице видных астрономов, суждено было изменить историю проекта. И теперь самый современный и жизнеспособный корабль, когда-то созданный людьми, летит в погоне за межзвездным астероидом. Номинально переносчиком жизни, способным в прошлом занести жизнь на Землю. В кулуарах же «межзвездный странник», древний корабль, путешествующий между мирами. Как бы там ни было, команда из семи человек сейчас находится в считанных тысячах километров от этого объекта и совсем скоро, благодаря новейшим разработкам их проекта, они получат исчерпывающую информацию об этом «страннике» и даже визуальную.
В дверь стучали. Теперь Комов это осознал.
– Войдите, – хриплый голос выдавал его недосып, но плевать на это.
– Сергей Михалыч, вам лучше пройти в общий зал.
– Что случилось? – Комов почуял неладное, хотя голос у помощника был ровный, военная выучка делала своё дело.
Помощник молчал.
– Шведов, черт тебя подери, – рявкнул Комов.
– Потеряна связь, Сергей Михалыч. Стандартный сеанс связи установить не удалось.
***
– Сегодня в шестнадцать сорок по Москве мы получили сигнал бедствия, – Комов покосился на часы и продолжил слушать доклад, – следом за ним, с разницей в семь минут, пришёл сигнал о разрушении генератора БРИЗ*, оба сигнала идентифицированы, их прислала Алиса.
– Пять часов, – громко рыкнул Комов, – вы ждали пять часов, чтобы доложить мне, зачем? – он перешёл на крик.
– Сергей Михалыч, вы же знаете, что мы должны были всё проверить.
– И, – Комов еле сдерживал себя, – проверили? – почему эмоции берут верх он не понимал, волна ярости просто заливала его.
– Да, Сергей Михалыч, но это не всё, спустя двадцать три минуты мы получили автоматический сигнал, – Комов вздрогнул, – мы продолжаем его получать и сейчас. Капсула цела, корабль разрушен, – кулаки самопроизвольно сжались и разжались, Комов продолжал бороться с эмоциями, – пятнадцать минут назад мы получили картинку и сразу же разбудили Вас.
– Показывайте, – ровным голосом приказал он. Ему-таки удалось это сделать. Ведь была ещё надежда.
В зале стояла тишина лишь фоновый шум приборов, мерное гудение наполняло пространство звуками. Вспыхнул гигантский экран и по нему пошли сполохи. Снежная крупа, крупная рябь. Несколько долгих секунд и картинка прояснилась. Стало видно внутреннее помещение капсулы, рассчитанное на шестерых.
Большего добиться было невозможно, а потому о капсуле знали лишь двое – руководитель экспедиции и капитан корабля. Свен Фишер спокойно отнесся к такому варианту, а вот капитан Гафт был возмущен. У него с Комовым был долгий и обстоятельный разговор на эту тему. Дамиан был максималистом. Он считал, что каждый член экипажа достоин места в этой капсуле и Комов, разделявший его взгляды на отношение к команде, тяжело подбирал слова, дабы убедить капитана, что подобный вариант лучше, чем капсула на троих.
– Аварийная ситуация сама по себе несёт большую опасность для экипажа, – сказал он тогда Гафту, – может так случится, что в капсуле будет всего три человека или один, так что шестеро на самом деле это роскошно, хотя я понимаю, как это для вас звучит.
Камера бездушно взирала на пустые кресла. Минута и картинка не изменилась.
– Что это значит? – Комов снова начал заводиться, – картинка зависла?
– Нет, Сергей Михалыч, таймер идёт, просто в капсуле никого нет.
– Наружные, – произнес Комов и Стеблов, который делал доклад тут же махнул рукой, а лицо его стало непроницаемой маской, искаженной страданием.
И снова помехи и рябь, которые в этот раз не спешили покидать экран. Они лишь исчезали на несколько секунд, чтобы снова заполонить экран, но и этого хватило, чтобы рассмотреть происходящее снаружи аварийной капсулы. Обломки разной формы бултыхались, влекомые инерцией астероида, среди них легко угадывались отливающие белым цветом скафандры.
– Это ведь не трансляция, – Комов встал и двинулся к пульту управления связью, – сколько этой записи?
– Примерно три с половиной часа, Сергей Михалыч.
– Были ещё передачи?
– Мы сделали запрос практически сразу как получили этот видеосигнал, его обработка практически закончена.
– Сколько ждать? – еле слышно произнёс Комов. Силы резко покинули его. Холодный пот промочил одежду. Зрение поплыло.
– Врача, – истошно заорал Стеблов, но Комову казалось, что он пищит. А потом и вовсе наступила темнота.
***
– Ну что ж, начнем наш предполётный брифинг, – Стеблов был преисполнен оптимизма, была проделана огромная работа, но она была ещё не окончена, – воистину правильней было бы его делать на Лунной базе, перед стартом «Отважного», но Сергей Михалыч мне не разрешает туда лететь, – он улыбнулся и все вокруг расхохотались, – а потому и слово я передам ему.
– Спасибо Иван Сергеич, – улыбнулся Комов, – за предоставленное слово, а на Луну мы с тобой когда-нибудь слетаем, – он подмигнул Стеблов и продолжил, – друзья, все мы проделали огромную работу и воплотили в реальность беспрецедентный проект и пусть он пока сверхсекретный и знают о нём немногие, но я уверен, что когда вы вернётесь с бесценными знаниями и материалом, который станет залогом нашего будущего развития, весь мир заговорит о вас. Безусловно об этом рано говорить и обычно это делать не принято, но я твердо уверен в успехе, я знаю, что корабль, который ждет вас на лунной орбите, в который вложено немало человеческих сил и гигантское количество ресурсов, способен доставит вас к самой удаленной точке во вселенной, до которой дотягивалась рука человека. Именно человека собственной персоной. Пилотируемые проекты самое сложное в космонавтике, и мы это сделаем, сегодня мы начнём новую эру, эру освоения Солнечной системы.
Скудные аплодисменты прозвучали и смолкли.
– Вы безусловно знакомы друг с другом и прошли долгие совместные тренировки и слаживание, но среди присутствующих здесь, – он повернулся к представителю Президента, ряжом с которым сидел китайский товарищ и его переводчик, а также несколько человек из Правительства, – есть те, кто о вас ничего не знает, а потому я сейчас коротко вас представлю. Начнем с головы. Итак, руководитель экспедиции Свен Фишер, наш шведский товарищ из НАСА, был выбран из числа соискателей благодаря своему опыту и успешному выполнению различных миссий, о которых говорить не принято. Фишер слабо качнул своей белокурой или сплошь седой головой, обозначая себя.
– Командир корабля и первый пилот, Дамиан Гафт, соратник Илона Маска, американец и наш хороший друг, а главное отличный пилот и тот человек, который отвечает за экипаж и корабль.
Гафт встал, склонил голову и сел на место.
– Наш соотечественник, член отряда космонавтов с две тысячи двадцатого года, второй пилот экспедиции Владимир Махов. У Володи большой опыт пилотирования в экстремальных условиях, ведь он бывший военный пилот, поэтому за маневрирование и пилотирование мы можем быть спокойны в любом случае.
