– Опасный парень, несмотря на молодой возраст, – в голосе Артёма проскальзывает холод. – Обещай мне никогда не приходить сюда без меня, – смотрит на Ташу строгим взглядом.
– Ты меня пугаешь, – произносит подруга.
– Обещай. И подругам своим скажи не совать сюда нос, – требует, и Таша ему обещает.
Да кто он такой? Чем он так опасен, молодой ведь, ну, выглядит он на двадцать пять, не больше. А Тёма так говорит, будто он криминальный авторитет из девяностых. Не верю, может, он просто парням так представился. Ну какие девяностые в наше время? А Артём просто ревнует, поэтому взял с Таши обещание не ходить по клубам.
Какая же я всё-таки наивная дурочка, раз решила, что этот Грозный не опасен.
Глава 2 Зверь и его хозяин
Один взгляд на этого парня, и инстинкт самосохранения просыпается мгновенно.
Аля
Конец осени в этом году особенно холодный, даже светящее солнце не согревает, но приятно щекочет кожу. Выходя из общежития, я останавливаюсь на ступеньках и, прикрыв глаза, поднимаю голову к чистому небу. Всю прошлую неделю шёл дождь, что только нагонял драматичности моему состоянию. Но сегодня я решила забыть «казус» в клубе и не накручивать себя. Семь дней прошло, и ничего не произошло, надеюсь, этот Грозный забыл обо мне. К тому же, Артём и Золотарёв с ним поговорили, не знаю, о чём, но жених моей подруги выступил в мою защиту. Волноваться не стоит, Таша успокоила, что мне незачем переживать.
От мыслей и наслаждения лучами солнца меня отвлекает зазвонивший телефон. Вытаскиваю из кармана и вижу на экране улыбающееся лицо Таши.
– Алло, – отвечаю и спускаюсь по ступенькам.
– Ты где, тебя забрать? Но имей в виду, что я только выхожу из дома, буду позже, – спрашивает и сама же отвечает на вопрос.
– Нет, не нужно, я уже иду, да и идти мне пятнадцать минут, тем более сегодня нет дождя и… – замолкаю, так и не закончив.
Рука безвольно опускается, тело каменеет вмиг, глаза неверяще уставились вперёд, где возле чёрного зверя, стоит другой зверь.
«Люди на 6-метровом чудище Dodge Ram – однозначно бруталы» – в память врезается обрывок фразы рекламного ролика из интернета.
Когда всплыло это видео, я только усмехнулась, а сейчас я понимаю, что имел в виду диктор. Чёрный, высокий и широкий пикап выглядит ужасающе, собственно, как и его хозяин, которому отлично подходит кличка «Грозный».
Прислонившись к капоту этого зверя, будто к стене, Грозный выпускает клубы сигаретного дыма в небо. Одет всё в ту же косуху, как тогда в клубе, а под ней чёрная водолазка и толстая серебряная цепочка на шее. Тёмно-серые джинсы обтягивают крепкие ноги и скрываются в тяжёлых армейских не до конца зашнурованных ботинках. Небрежные пряди волос опустились на лоб, на глазах очки-авиаторы, а отросшая щетина делает парня ещё брутальнее.
Хотя куда ещё, и так выглядит как ночной кошмар.
Нашёл! Он меня нашёл и, наверное, будет убивать медленно и мучительно за мою выходку – удар в пах. Парням это не нравится, и вообще место больное, а я… я всего лишь защищалась.
«Надо бежать», – огромными буквами мигает в голове.
Бежать, пока он меня не заметил, однако, выход с территории общежития перекрыт его чудовищной машиной, и у меня только одна дорога – обратно в здание.
Шаг назад, ещё один, и срываюсь на бег. Недалеко, я ведь не так много и прошла, вот первая ступенька, а там вторая, и я буду у двери. Однако, едва я ступаю на первую, как под мой крик сильная рука обхватывает меня поперёк живота, и я уже парю в воздухе.
– Далеко собралась, Хрустальная? – насмешливо спрашивает жуткий хриплый голос.
– Пусти! – кричу, ногами в воздухе махаю, руками пытаюсь отцепить его лапу от себя, а ему всё нипочём.
– Я в гости приехал, терпеливо жду её час на улице, а она убегает. Непорядок, Хрустальная, – цокает языком, продолжая идти к машине, держа меня одной рукой, словно я ничего не вешу.
– Отпусти! – повторяю дрожащим голосом.
От отчаяния хочется выть в голос, и, как назло, вокруг ни души, да и вряд ли кто-то рискнул бы прийти мне на помощь. Один взгляд на этого парня, и инстинкт самосохранения просыпается мгновенно. Жаль, у меня он отсутствовал, когда я решила замечание ему в клубе сделать.
– Отпустить? – удивлённо спрашивает и заднюю дверь открывает. – Как отпустить? Нет, Хрустальная, ты мне задолжала, – добавляет и бросает меня на кожаное сидение, словно мешок с картошкой.
– Мне очень жаль, что я… что я тебя ударила, но ты заслужил…
Господи, Аля, закрой свой рот! Вот что ты несёшь? Заслужил? Серьёзно? Ты совсем с дуба рухнула?
– Заслужил? – вопросительно бровь выгибает.
Этот танк такой высокий, что я сейчас смотрю на Грозного сверху вниз, а мои ноги на уровне его груди. Если замахнуться, можно отпихнуть его и убежать, только надо быстрее, чтобы не успел догнать.
– Даже не думай, – мотает головой, будто мысли мои читает. – Не усугубляй своё положение, Хрустальная, – скалится в жуткой улыбке и захлопывает дверь перед моим носом.
Конечно я тут же бросаюсь к ней и яростно дёргаю за ручку, но всё без толку – она заперта. Через минуту Грозный усаживается на водительское место.
– Ты уронила, – бросает мне мой рюкзак. – Так счастлива была меня видеть? – лыбится и подмигивает мне в зеркале заднего вида.
– Выпусти меня! – требую, хотя в моём положении стоило бы попросить максимально вежливо.
– Не могу, хрустальная, я так по тебе соскучился, – отвечает и заводит мотор. – Неделю спать не мог, только о тебе и думал, – продолжает, плавно трогаясь с места. – Понимаю, дуешься, что заставил так долго ждать, но, увы, дела. А как только закончил, сразу к тебе помчался, – и опять эта улыбка в зеркале.
– Что тебе нужно? – спрашиваю, испепеляя его взглядом.
– Всё, что мне нужно было, я забрал, – бросает взгляд через плечо. – Юбка – зачёт, оценил, – кивает, а я злюсь, что решила надеть сегодня это кожаное недоразумение, подарок Таши. – Но запомни, Хрустальная, на твои ноги должен смотреть только я, так что мы сегодня же выкинем эту тряпку.
– Что ты несёшь? – нервно хмыкаю. – Ты больной на голову? Выпусти меня сейчас же! Куда вообще везёшь?
– Расслабься и получай удовольствие, – звучат эти слова настолько пошло, что я вжимаюсь в кожаное сидение.
2.2
Аля
Некоторое время я молчу и прикидываю в голове, как ускользнуть от него. Но, как назло, мозги не хотят включаться, и кроме как убежать сразу, как он затормозит, никаких идей больше нет.
Господи, ну как я могла так вляпаться, учили ведь родители держаться подальше от подобных парней. Какой чёрт дёрнул меня цепляться к нему? Вот почему не прошла мимо? И как вообще могла ударить его, чем я думала? Что теперь будет? Куда он меня везёт и что со мной сделает? Что за чушь он нёс про мою юбку? Выбросит? Куда? Зачем?
– Слушай, прости что я… ну, что…
– Превратила мои яйца в омлет? – перебивает с усмешкой, и от его прямоты у меня щёки краснеют.
– Можно и так сказать, – бормочу, прочистив горло. – Была не права, давай разойдёмся…
– Тебя не учили, что за свои поступки надо отвечать? – снова перебивает, бросив взгляд на меня через зеркало заднего вида.
Глаза у него светло серые, но в моменты злости темнеют, как ночь, не знала, что такое бывает вообще. Замечаю над левой бровью старый шрам, который ничуть его не портит, но выделяется на его смуглой коже.
– Ты, видимо, тоже этот урок пропустил, – произношу себе под нос.
– Я всегда отвечаю за свои слова и поступки, Хрустальная, – серьёзным тоном проговаривает.
– Ага, и девушек насилуешь, – срывается с губ, и тут же язык себе прикусываю под его гневным взглядом.
– Тебя никто не насиловал, – говорит и сбавляет скорость.
Посмотрев по сторонам, я не узнаю это место, но потом натыкаюсь на вывеску с надписью «Драйв», и понимаю, что мы приехали в тот самый клуб.
– Зачем ты меня сюда привёз? – спрашиваю, стараясь унять дрожь.
Однако парень не собирается отвечать и, выйдя из машины, открывает дверь с моей стороны. Не успеваю и пикнуть, как он хватает меня за щиколотки и тянет к себе.
– Нет! – кричу, махая ногами. – Пожалуйста, не надо, – отбиваюсь, как могу.
А он не обращает внимания ни на что, ловко хватает меня и перекидывает через плечо.
– Отпусти! Не трогай меня! – не сдаюсь, бью его кулаками по спине, но это то же самое, что молотить скалу.
– Береги силы, Хрустальная, тебе они понадобятся, – ровным тоном бросает и пожимает руку амбалу у двери, вторую опускает на мою попу, придерживая юбку.
– Помогите! Он меня похитил! – кричу мужчине, но он будто и не замечает меня.
– Громкая какая, – усмехается Грозный и заходит вместе со мной в клуб.
В отличие от прошлого раза, сегодня здесь тихо, что не удивительно, ведь утро понедельника, подобные места работают только по ночам.
– Давид Тимурович, – доносится до меня мужской голос. – Мы подготовили новый план…
– Зачем? – лениво спрашивает парня, продолжая куда-то идти.
Я могу видеть только мраморный пол, покрытый блестящим конфетти. Но если меня не поставят на ноги, то скоро не буду видеть вообще ничего. Вся кровь прилила к голове, от чего она немного кружится.
– Ну как… менять концепцию клуба, – говорит, заикаясь.
– Клуб работает? – спрашивает, как оказалось, Давид, резко затормозив и развернувшись лицом к парню.
– Р-работает, – бурчит.
– Деньги приносит? Приносит, – сам же отвечает на свой вопрос. – Поменялся только владелец, ничего больше. Пока это место работает само на себя, ничего менять не будем, – строгим тоном чеканит, а закончив, продолжает куда-то меня нести.
– Помогите! – вспомнив, что я пленница, кричу в надежде, что хоть этот парень чем-то поможет. – Позвоните в полицию, пожалуйста! – отчаянно прошу, пытаясь поднять голову и посмотреть на парня.
– Тише, Хрустальная, – шлёпает меня по попе, и от возмущения я дар речи теряю. – Голосок у тебя что надо, но ты рано кричать начала, – добавляет, и вроде ничего такого, но столько скрытого смысла в его фразе.
– Да ты… ты просто больной ублюдок, – говорю на эмоциях, хотя понимаю, что лучше молчать и не усугублять своё положение.
– Ты совершено права, Хрустальная, – он явно забавляется.
Слышу щелчок двери, а через минуту меня бросают на кожаный диван. Не сразу могу сфокусировать взгляд, от давления в висках стучит, и я на автомате прикрываю глаза, чтобы чёрные точки испарились. Звук отъезжающих колёсиков по полу, заставляет поднять веки и осмотреться.
Помещение похоже на кабинет, и, в отличие от основного зала, здесь намного светлее, даже удивительно. Но я вспоминаю, что это место Грозный обрёл не так давно, и интерьер не его заслуга. Ему явно больше подходит чёрный цвет, как дьяволу.
– Зачем… зачем ты меня сюда привёз? – спрашиваю, смотря на парня, который уселся за рабочий стол и что-то внимательно рассматривает на экране компьютера.
– Подожди, Хрустальная, вопрос решу, потом я весь твой, – многозначительно подмигивает.
– Ты мне не нужен, – выпаливаю и вскакиваю на ноги. – Мне в институт пора…
– Сядь, – лениво бросает, продолжая смотреть в монитор с надкусанным яблоком.
– Нет, – кричу. – Ты меня похитил, у меня экзамены на носу, мне на учёбу пора…
– Сядь на место! – рявкает так, что я буквально падаю на диван, будто он силой заставил.
2.3
Аля
Испугавшись и вспомнив предупреждения Артёма, я сижу, не двигаясь и боясь лишний раз вдохнуть. Этот парень опасен, это ясно, как белый день. Грозный… даже прозвище страшное, и понятно почему. Одного взгляда на него хватает, чтобы осознать, какая гроза может тебя настигнуть, если попасться на его пути. И то, что он местами хитро улыбается, только обманчивая оболочка.
Что меня ждёт? Что он хочет со мной сделать? Убьёт, но сначала развлечётся как следует. А может, и друзей позовёт, поиздевается, в багажник засунет и покатает по городу, а потом шею свернёт и бросит где-нибудь на обочине дороги.
Когда он закончил что-то печатать на компьютере, я уже настолько себя накрутила, что, кажется, сердце разорвётся от страха.
– Ну что же, Хрустальная, твой час настал, – хлопнув в ладони, парень встаёт на ноги.
– Нет, пожалуйста, – вжимаюсь в диван.
– Ну как нет, – хмыкает и медленным шагом приближается ко мне, как хищник к своей жертве. – Кто мне яйца взбил? Кто мужиков ко мне подослал? – он всё ближе, а я заползаю наверх и уже сижу на спинке.
– Не надо, прошу, – скулю, как раненый зверёк, и подаюсь назад, однако не чувствую никакой опоры.
– Стой! – кричит Грозный и тянет руки ко мне, а я вскрикиваю.
Кричу от боли, когда лечу вниз и приземляюсь на пол всем своим весом прямо на левую руку. В плечо будто нож вонзают, и по телу бьют болезненные импульсы.
– Ну что ты творишь, Хрустальная? – спрашивает и грязно ругается. – Совсем отбитая, – цокает языком и поднимает меня на руки.
– Нет! Отпусти! Не трогай меня! – ору во весь голос, упираюсь руками в его грудь и тут же визжу от боли.
