Белые стены, будто холст художника, служили фоном для единственного акцента – огромного панорамного окна. За ним кипела жизнь генштаба, но в комнате царила стерильная тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем часов. Остальные стены оккупированы бесчисленными экранами, на которых мелькали изображения с камер слежения. Калейдоскоп лиц, событий, мест – мир, сжатый до размеров мониторов.
– Вы можете остаться, – предложил Лиам Марку и Арманду.
– Думаю, ей понадобится время, чтобы вновь потом общаться с нами, – почему-то усмехнулся Арми и странно посмотрел на меня.
Брат промолчал, но тоже решил покинуть кабинет.
Я осталась одна с Лиамом. Отвлеченная стремительно сменяющими картинками на экранах, только сейчас заметила за столом пожилую женщину лет шестидесяти. Длинные серебристые волосы собраны в аккуратный пучок, сетка морщин у глаз делала взгляд каким-то глухим, что почти не давало разглядеть настоящий цвет зрачков. Женщина одета в строгий черный костюм. Ни одной лишней детали, ни намека на украшения.
– Ну что же, девочка моя, я готова ответить на все твои вопросы.
Ее голос звучал властно и сухо даже несмотря на то, что незнакомка явно пыталась быть со мной помягче. Мне даже показалось, что женщина подавляла скрытую агрессию или раздражение.
– Кто вы? – сразу же вырвалось у меня.
– Я Венера. Я возглавляю секретную службу особого назначения Протеус. Но мне кажется, это неправильный вопрос, – тут в ее голосе промелькнула усмешка. – Тебе нужно спросить: кто ты?
– Я – Киралина Вильерс. – Мой ответ не требовал раздумий. – Я Ассюранс семьи Мурусов.
– Нет. Ты Киралина Аверина. И ты последняя из Анима.
Глава 3.
– Я дочь Роберта и Евы Вильерс, – запротестовала я. – Лиам присутствовал при моем рождении.
Я посмотрела на семейного врача в поисках поддержки. В этом факте не было сомнений, потому что мама часто рассказывала, как боялась меня потерять. Ее предупреждали, что дочь очень слаба и могла родиться мертвой. Поэтому когда Лиам передал ей живую девочку, то счастья Евы не было предела.
– Так и есть, – подтвердил Лиам, и я облегченно вздохнула. – Я отдал тебя Еве. Ее дочь умерла при рождении. Ева была под наркозом, поэтому подмену не заметила. Вся команда врачей состояла из наших людей.
– Что?!
Мне показалось, что я балансировала на канате и сильный порыв ветра просто скинул в пропасть как маленькую пушинку.
– Ладно, – я сглотнула. Раз разговор пошел в таком русле, я натянула на себя образ Марка. Попытаюсь быть такой же бесстрастной как брат. – Допустим, я не Вильерс. Откуда вы знаете, что я Анима? Их уже давно уничтожили.
Венера встала и подошла к окну. В ее кабинете установили прекрасную звукоизоляцию, поэтому суматоха снаружи будто нас не касалась.
– А что, собственно, ты знаешь об Анима? – терпеливо спросила она, словно я умственно отсталая.
– Что они могут вселяться и управлять чужим телом. И у них также ген передавался по мужской линии, – неуверенно ответила я. – Их также легко выявить из-за гетерохромии.
Странно, эти знания нам вдалбливали с самого детства, но под ее взглядом сомнение охватывало каждое произнесенное мною слово. Рядом с Венерой я чувствовала себя уязвленной и какой-то ничтожной.
– Эти неверные знания распространили сами Анима, чтобы сохранить хотя бы надежду в дальнейшем возродить свой род. Мурусы лишь подхватили и продолжили передавать исковерканную информацию следующим поколениям, – к разговору подключился Лиам. – Ты же знаешь гемофилию? У людей, больных гемофилией, кровь не свертывается на воздухе. Самый небольшой порез ведет к изнурительному кровотечению и нередко даже к гибели. Все гемофилики – мужчины. Но получают они свои вредоносные гены вместе с икс-хромосомой от матери. Причем сами матери гемофилией не страдают, потому что несут рецессивный ген гемофилии только в одной из половых хромосом.
– Ген Анима на самом деле передавались от матерей? – вторила я Лиаму.
– Именно, – подтвердила Венера. – Мурусы заблуждались и устраняли только мужчин.
Мы замолчали. Венера и Лиам давали время переварить информацию.
Зачем Марк и Арми оставили одну с этой правдой?
Но судя по тому, что сегодня произошло – происходящее им уже давно известно.
– Но как я могла стать Анима? – медленными шагами я приближалась к разгадке своего происхождения.
– А здесь уже сработала теория вероятности и удача. Мы отыскали мужчину-Анима и женщину – носительницу гена, – Венера посмотрела на меня с какой-то горечью. – От их брака родилась ты, девочка, гомозиготная по рецессивным генам Анима.
– То есть я была вашим проектом?
Глава Протеуса переглянулась с Лиамом.
– Более того – ты моя внучка.
– Вы моя бабушка?
Моему удивлению не было предела. Я пыталась внимательней вглядеться в Венеру и понять, объединяет ли что-то нас. Хотя бы внешне.
– По матери.
– И вы отняли дитя у своей же дочери?
Венера пронзила меня оскорбленным взглядом. Она выглядела такой озлобленной, словно я только что плюнула ей в кофе, а потом со смазливой улыбкой пожелала насладиться напитком.
– Это было осознанное решение, Киралина, – отчеканила пожилая женщина.
– Где тогда мои настоящие родители сейчас?
– После твоего рождения они продолжали участвовать в операциях и погибли в ходе теракта двадцать лет назад, – в разговор встрял Лиам и добавил: – Мне очень жаль.
Сидя два часа назад на жестком сидении мотоцикла позади Арми, мне хотелось проорать, чтобы Земля остановилась, и я сошла хотя бы перевести дух. Сейчас же тысячи вопросов как до зубов вооруженная армия таранили стены моего самообладания. И они явно одерживали верх. Еще пару откровений и, по ходу, я подниму белый флаг и сдамся в плен неадекватности.
– Их убили Мурусы? – все же уточнила я.
– Анима считались интриганами, на самом же деле это Мурусы специалисты в области инсценировок. Поверь, девочка, они способны на многое.
Я удержалась, чтобы не закатить глаза: мне ли не знать про коварство Мурусов.
– Почему вы тогда отдали меня им?
– Потому что самое опасное место – оно же и самое безопасное.
Чтобы дать мозгу хоть немного отвлечься, я уставилась на экраны на стене. Какие-то новостные повестки, где-то шла скучная трансляция с завода по машиностроению, станции метро, международные аэропорты, военные базы, ангары с самолетами.
– Откуда вы знали, что я стану Анима? Вероятность рождения гомозиготного по рецессивному гену составляет не более 25%.
– Мы и не знали, Киралина. Поэтому за твоим взрослением наблюдали все. В какой-то момент мы уже начали терять надежду. Обычно первые проявления способности наблюдаются уже с пяти-шести лет.
– Тогда зачем я вам была нужна, если думали, что эксперимент провалился?
– Ты жила в хорошей семье и получала достойное образование. Все эти навыки пригодились бы в дальнейшем, если бы нам удалось тебя завербовать.
Так, то есть не только у Роберта были на меня планы. Вместо корпоративного шпионажа, меня бы обратили в двойного агента.
Хоть секунду жизни я принадлежала самой себе?!
– У меня и сейчас нет никаких способностей, – решила я расставить все точки над i. Я наивно надеялась, вдруг их интерес отпадет и нас с ребятами просто отпустят.
Венера не выдержала и закатила глаза:
– А ты знаешь, как вообще вычисляли раньше Анима?
– По глазам, но… – в моей голове вдруг щелкнуло: – То есть у меня не было никакой опухоли?
– К счастью, нет.
– Откуда тогда вся та боль и падение зрения?
– Думаю, тогда кто-то случайно переборщил с дозой яда. Арми вовремя нам сообщил, и я успел вмешаться, – объяснил медик. – Ты также очень послушно носила все эти годы линзы, чтобы другие Мурусы ничего не заподозрили.
Я прищурилась и узнала на дальнем экране холл Академии, а на соседнем мониторе и вовсе транслировалась наша летняя резиденция. Машин во дворе уже почти не осталось, у ворот стояли вооруженные наемники Магорианов. Персонал перетаскивал трупы в мешках и складывал в фургон, припаркованный прямо у входа, где всего пару часов назад я приветствовала гостей.
И, оказалось, также и прощалась с ними навсегда. В тех черных пластиковых чехлах теперь лежали те, кого я считала родней и друзьями.
Магорианы вытащили из дома все флаги Вильерсов и развели из них огромный костер прямо на центральной клумбе. Ух отец бы разорался, увидев такое. Он до жути гордился садом, который украсила мама самолично без всяких ландшафтных дизайнеров и флористов.
Нехотя я горько усмехнулась.
Как бы это не было иронично, наша летняя резиденция оставалась спорной территорией между Вильерсами и Магорианами еще с 19 века.
Тогда земля официально никому не принадлежала, но на территории проживали повстанцы. Магорианы пытались подавить их силой, постоянно устраивая кровопролитные войны.
Мой же пра-пра-прадедушка не стал ни с кем воевать. Он встретился с предводителем мятежников и предложил им протекцию, плюс построить полноценный город, возвести дома, проложить дороги и предоставить средства передвижения. С условием, что инсургенты примут его сторону, что сильно ударило по авторитету Магорианов.
Заключили они беспроигрышную сделку, и как в волшебной сказке предок даже женился на дочери предводителя, дал ей безупречное образование, одел в шелка и не прогадал. Пра-пра-прабабушка Виктория Вильерс оказалась женщиной умнейшей и жадной до власти.
Зная буйный нрав родственников, она вовремя раскрыла заговор отца и дала приказ вырезать всех ополченцев и навсегда став авторитетом в глазах выживших.
Позже Виктория родила Вильерсам четверо здоровых сыновей и двух дочерей, чем только укрепила позицию семьи. А стратегический подход в решении проблем передавался из поколения в поколение, и прививался с самого детства.
Сегодняшний вечер расставил все по местам. Пра-пра-прадедушка Магориан может гордиться потомками.
Кстати, Магорианы так и продолжили налегать только на наращивании военной мощи. Именно поэтому в Мирабилисе наш клан отвечал за экономику и политику, Магорианам принадлежала армия и военные разработки, а Деккеры сфокусировались на культуре и образовании.
– Что с моим отцом и мамой? Что с Робертом и Евой?
– К сожалению, Роберт погиб. Твою мать держат под стражей, но ей вряд ли что-то угрожает. Магорианам нужна власть и влияние. Поэтому скорее всего они просто вас разорят финансово и политически.
Вспомнив, как безжалостно расправлялись с Вильерсами, я не сильно доверилась словам Венеры.
– Как мне спасти маму?
Чисто риторический вопрос. Что я могла бы сейчас сделать с вывихнутой ногой против армии Магорианов и Деккеров.
– Наша опергруппа над этим работает и поможет Марку ее вызволить. – Новоявленная бабуля обо всем позаботилась. Интересно, она уже приготовила мне теплую постель и стаканчик кофе на ночь? – Они выдвигаются через полчаса.
Подавив в себе сарказм неизвестного происхождения, я все же искренне поблагодарила:
– Спасибо большое за помощь. Позвольте последний глупый вопрос – что вам от меня надо?
– Я предлагаю поговорить об этом завтра с Марком и Арми. Ты и так слишком многое узнала сегодня. Отдохни, обдумай все то, что я тебе рассказала.
Венера отвернулась от нас и продолжила внимательно изучать происходящее на экранах. Она быстро потеряла ко мне интерес, словно я была провалившимся проектом, но ей дали задание довести дело до конца, поэтому через силу женщина пыталась выжать из меня все, что могла.
Лиам провел меня в один из коридоров и сопроводил до специально отведенной комнаты для сотрудников. Серое помещение без окон занимало около восьми квадратных метров с отдельным душем, одноместной кроватью, столом, стулом и небольшой тумбочкой.
Ну здравствуй, новый милый дом.
***
Стоя в душе под потоком горячей воды я прокручивала в голове наш разговор. То, что Марк был замешан во все это, плохо укладывалось в моем понимании.
– Мы не планировали вербовать Марка, – призналась глава Протеуса. – Правильный, честный, принципиальный и действительно искренне преданный Мурусам человек. Такие люди сложно поддаются вербовке. Ты же знаешь, что он страдает синдромом Аспергера?
– У брата аутизм? – я крайне изумилась очередной семейной тайне.
– Качественные нарушения социального взаимодействия: не умеет проявлять эмоции, делиться, поддерживать дружеские отношения, вести разговор. Ему свойственны повторяющиеся занятия как плетение узлов, которым так сильно увлекается. При этом удивительно высокий интеллектуальный уровень.
– Кто-нибудь вообще об этом знает? Или я одна как всегда тут просто мимо проходила?
– Знает Ева. Поэтому она всегда его немного… побаивалась. Даже твой отец не в курсе. В общем, казалось, копать не подо что, но тут он выдал себя, – глаза Венеры злорадно заблестели.
– Каким образом?
Эта деталь сильно меня насторожила. Наверно, только младший Вильерс мог гордиться кристально чистой репутацией. В отличие от других членов семьи он никогда не был замешан ни в одном скандале, да и вел крайне скрытную личную жизнь.
– Браслет.
Венера кивнула на мою руку.
– Этот? – я в недоумении подняла запястье.
