Он зло рыкнул, и официант, испуганно вздрогнув, опустил взгляд в пол.
Ревнивец сделал вдох и поднялся из-за стола. Пора было уводить брюнетку из рассадника престарелых, богатых фавнов да озабоченных халдеев.
– Ты хотела танцевать?
– Да, – кивнула Наташа, – только выпью…
– Так хочешь или нет? – Он взял бутылку из рук официанта. – Допьёшь по дороге.
Учительница поднялась, с трудом опираясь на ставшие совершенно неустойчивыми ноги.
– Куда мы уходим? – Она пошатнулась, но Лев не дал ей упасть, обхватив рукой за талию. – Что-то пол тут неровный…
– В клуб! – Он шепнул Сидоровой на ухо: – Обопрись о моё плечо и постарайся идти ровно. До выхода из зала всего сорок шагов.
– Один… – начала она счёт.
Директор не знал, орать от злости на самого себя или смеяться.
Наталья покачивала непослушными бедрами, стараясь изобразить поступь пантеры. Она хорошо помнила, как красиво это делала Илона, а также остальные штучки соблазнительной сестры Иванова.
Совершенно случайно не рассчитала расстояния и вместо спинки стула провела кончиком пальца по лысине мужчины, мимо которого проходила, решив добавить импровизации:
– Ты такой милый…
Лысик подавился улыбкой, вызванной нежностью молоденькой красотки, встретившись взглядом с грозным взором дородной жены, и тяжело вздохнул. На минет, обещанный в качестве презента, теперь можно было не рассчитывать…
Сидорову распирало от собственной грации и шарма. И эта горячая рука на её талии… Наташа была уверена, что станет подарком, данным судьбой новому директору школы неизвестно за какие заслуги. Захотелось немедленно выяснить, соответствует ли она стандартам его круга.
Брюнетка вскинула голову и, отстранившись ровно настолько, чтобы видеть лицо Льва, заплетающимся языком спросила:
– И как я тебе? – Она старалась держаться ровно, несмотря на то, что кто-то упорно раскачивал плитки мраморного пола. – Умею поддержать светскую беседу?
Иванов споткнулся, поперхнувшись смехом, и прошипел:
– Лучше заткнись! Улыбайся и шагай молча!
Наталья кивнула:
– Понятно! – и снова тесно прижалась к плотному боку мужчины, выводящего её из этого ужасного места.
Хотя на самом деле она не поняла ничего. Что-то случилось с гортанью Льва, и он шевелил губами, не произнося звуков. Сидорова решила не заострять внимания на временных дефектах речи директора, ведь ещё десять шагов – и они окажутся на свободе.
– Ноги моей больше не будет в этом ресторане! – Наташа икнула, потянувщись к мужской ладони, сжимающей горло бутылки. – Рыжик, ты такой классный, а этот «Дом» такой вкусный…
Лев вытянул руку вперёд, шаг учительницы ускорился и стал несколько твёрже. Она получила ориентир, а сфокусированный взгляд перестал реагировать на непонятное, бьющее по глазам свечение.
Последнее, что услышала девушка, перед тем как замертво рухнуть в салон «Лэнд-Ровера», было:
– Только этого мне не хватало…
Очевидно, директор снова обрёл дар речи.
Он захлопнул пассажирскую дверь, обошёл машину и сел в водительское кресло. Наталья тут же съехала набок, уткнувшись лицом ему в плечо. Иванов осторожно оттолкнул брюнетку. Она качнулась в другую сторону. Отягощённая густой копной волос голова оказалась слишком тяжёлой для длинной шеи и лишь на секунду замерла в положении прямо, а затем ушла вправо, впечатавшись в боковое стекло.
– Ну, так уже лучше…
Лев смотрел на «живой труп», сожалея о том, что сделал. Наверное, учительнице хватило бы и просто шампанского, но кто знал, что можно упиться до такой степени двумястами граммами водки. Он снял свой пиджак и подложил ей под голову. Наташа не шелохнулась.
Иванов провёл большим пальцем по приоткрытым губам мертвецки пьяной танцорши.
– М-да, крепкие напитки тебе точно противопоказаны.
Он отъехал от ресторана на сотню метров и остановился. Все планы летели к чёрту. Куда отвезти обездвиженную, что труп, девушку? Встреча с полицией ему гарантирована. Лев пожалел, что не зарезервировал номер в гостинице заранее, получить же его сейчас было почти не реально. Почти…
Он открыл записную книжку айфона и, выбрав имя, нажал на вызов. Трубку не брали.
– Ну, давай же, Славик, ответь!
Директор школы облегчённо вздохнул, услышав голос хорошего знакомого, и сразу же перешёл к делу:
– Скажи, твои комнаты в отеле отца, сейчас не заняты?
– Нет! А что ты хотел?
– Да у меня тут возникли форс-мажорные обстоятельства.
– Что-то серьёзное?
– Нет, просто подруга немного перебрала, нам нужно где-то переночевать.
– Сильно перепила?
– До состояния трупа.
– Ты меня пугаешь, – Вячеслав рассмеялся. – Иванов, ты стал некрофилом?
– Всегда им был, только умело скрывал. Славен, мне сейчас не до шуток.
– Хорошая знакомая?
– Нет, только сегодня встретились. Первое свидание…
– Лихо всё у вас для первого раза. Знаешь, где она живёт?
– Да.
– Чего тогда возишься с ней? Отвези и высади перед дверью, протрезвеет – сама зайдёт в дом.
– Не могу.
– Настолько хорошенькая? Или чем-то обязан?
– И то, и другое. Сам увидишь.
– Эх, как ты не вовремя. Ну да ладно, попробую что-нибудь придумать. Сейчас перезвоню.
Лев терпеливо ждал. Уже через пять минут Вячеслав позвонил сам:
– Всё уладил. Подъезжай через полчаса. Я послал Ромку; он как раз в том районе.
– Спасибо!
– Да брось ты, для того друзья и нужны. Развлекайся!
Иванов добрался до отеля через сорок минут и выбрал для парковки место посуше. Мелкий холодный дождь моросил с небес, образуя на асфальте небольшие лужи.
Роман уже ждал на стоянке. Он заглянул в салон автомобиля и рассмеялся:
– Думал, брат шутит, а тут действительно обездвиженное тело, – пройдясь взглядом по оголённым ногам брюнетки, он добавил: – И очень даже неплохое.
– Нет, ради замухрышки старался.
Лев потормошил Наталью. Девушка громко всхрапнула, но продолжила спать. Он, сплюнул в сторону, добавив сырости в и без того смоченную землю.
– Дрыхнет как конь. Хоть за волосы тащи.
Рома сдержал смех, увидев, насколько зол Иванов.
– Так это ты виноват?
– Частично я, частично – её слабый до алкоголя организма. Всего-то пара рюмок водки на литр шампанского.
Роман качнул головой.
– С такого коктейля и я бы занемог!
Лев, обойдя машину, осторожно открыл дверь. Смятый под головой учительницы пиджак выпал, приземлившись на мокрый асфальт. Он закинул его обратно.
– Прекрасно, день порчи вещей… – Иванов обернулся к Роме, наконец ответив:
– Ты бы занемог, а она просто вырубилась, – затем подсунул руки под Наташу и вытащил спящую из автомобиля.
Она пошевелилась, простонав:
– Рыжик, идём танцевать… Не надо, не смей.
Роман опять рассмеялся:
– Лев, да ты у нас теперь «рыжик» и то танцуешь, то не смеешь.
– Хорош ржать! Она хоть и лёгкая, но совсем не пушинка. Идём в номер.
Директор школы перехватил руки поудобнее; Сидорова откинула голову назад. Свет фонарей осветил бледное лицо, на котором ярким пятном выделялись пухлые губы и ресницы, чёрным веером обрамляющие веки больших глаз. Копна тёмных, слегка вьющихся волос свесилась чуть ли не до земли.
Рома присвистнул от удивления:
– Да она не просто хорошенькая, а красотка! Такую и я бы не бросил. Так как, говоришь, её зовут?
Лев смерил друга злым взглядом. Лимит терпимости к соперникам на сегодняшний день явно превышал норму.
– Не говорил и не скажу. Зачем тебе?
– Чтобы знать, кого вселяю в номер.
– Меня, Льва Иванова. Документы показать?
Роман опешил от столь яростного отпора и постарался успокоить ревнивца:
– Да ладно, не злись. Я терпеливый: подожду, пока она тебе надоест, и сам познакомлюсь.
– Придётся встать в очередь!
– Интересно, за кем?
– Трошей Песковым.
Рома снова присвистнул.
– Кажется, эта девочка станет гвоздём сезона.
– Пока она – гвоздь в моей заднице.
Глава 11
Роман заправил зацепившуюся за ресницы прядку волос за ухо девушки.
– Я бы от такого гвоздя не отказался.
