Лидерборд
Алексей Котаев
Учишься шесть лет в университете, вдали от дома. Мечтаешь не утонуть в безработице семидесятых годов двадцать первого века. Но… вместо предложений с вакансиями после выпуска получаешь лишь номерок телефона какого-то странного мужика, которому нужен механик в автосервис. О таком даже родителям стыдно рассказывать.. Ты молод, горяч, весел и работать грязным механиком нет никакого желания! Нет ни статуса, ни серьезности в таком деле. Так хотелось быть кем-то повыше… Но, ведь… попробовать стоит?Конечно, стоит! И окажется, что все совсем не так, как видится на первый взгляд.Встречайте: шайка странных ребят с закосом под гоночную команду ралли, и то, что их ждет! Азарт, любовь и смерть снова сплелись!
Алексей Котаев
Лидерборд
Город Зеркал, и его зазеркалье
Глава 0
Узкий черный галстук вяло затянулся на пожелтевшей от времени рубашке. Сверху сел пиджак, что был на пол размера меньше, и Павел уставился в зеркало. Такое же замытое и неухоженное, как и его квартира-студия в двадцать квадратных метров. Дисплей зеркала погасил новостную сводку, и молодой парень увидел то, как он сейчас выглядит.
– Это просто жесть… – поморщился юноша, отчетливо понимая, что любой дурак догадается: он приперся на собеседование в костюме с выпускного. Паша сел на не заправленную кровать, лениво стряхнул с нее домашние вещи и лег. Прямо в пиджаке.
Он совершил все приготовления перед выходом. Вот только выходить не хочется. Вибрация часов на руке заставила одернуться, в надежде на то, что собеседование отменили и можно не приходить.
Нет. Мать звонит.
– Да, мам?
– Паш, ну как там, собеседование твое?
Павел переключил звонок с часов на телефон и вновь уселся на краю кровати.
– Мам, ну у нас же часовые пояса! Рано! – попытался улыбнуться он, но не получилось.
Не получилось потому, что спустя шесть лет учебы в одном из самых лучших вузов, он так и не получил заветного предложения о хорошей инженерной специальности. Шесть лет… Вместо этого, руководитель практики договорился о собеседовании на должность помощника механика.
– Паш, ты же знаешь, что работу не найти. Особенно у нас, дома. Постарайся там, ладно? Мы с отцом переживаем за тебя.
– Да, мам, все нормально…
– Не вешай нос! Все будет хорошо! А, кстати! – вдруг опомнилась женщина на другом конце планеты. – Что за должность?
– Ой, мам! – юноша демонстративно посмотрел на часы, пытаясь быть максимально правдоподобным. – Мне пора! Я через час тебя наберу, скажу, что да как!
– А? А, ну ладно…
– Да, давай! Люблю, целую. Батьку привет!
Ну вот и как он должен сказать матери, что единственно на что он годен – быть помощником грязного механика в сервисе, которых и так пруд пруди. Это при условии, что парень пройдет собеседование.
Обидно… быть аутсайдером. Особенно, после кучи вложенных усилий.
Зеркало почувствовало, что перед ним никого нет и вновь вывело доску объявлений и новостей. Тусклые строчки иногда сменялись яркой рекламой прохладительных напитков, на которую устройство тратило все свои насыщенные цвета. А потом снова новости. И дата. Первое августа две тысячи семьдесят шестого года.
Ровно неделя прошла с выпускной церемонии, и все одногруппники Павла засоряли общий чат новостями про удачные собеседования, которые они проходили пачками. По несколько штук в неделю. А Паша ждал одно единственное. Единственное, на что он годен. Крутить гайки. Не быть инженером, проводя сложные расчеты, проверяя данные за сложными программами, в связке с ИИ, а просто крутить гайки, заливая себя время от времени жидкостью от энергобатарей электромобилей.
– Сука… – парень опустил голову ровно в тот момент, когда за окном пролетела стая дронов, проецируя на дым от сухого льда очередной анонс какого-то идиотского сериала.
Надевая свои кроссовки, парень мечтал наступить в них в самую глубокую лужу, чтобы разочарованно развернуться и пойти обратно в свою съемную квартиру, менять обувь и штаны. Чтобы уж точно опоздать на собеседование на столь убогую должность. Но Павел знал, что в этом городе лужу он не найдет. Дома бы нашел, но не здесь. За окном, покрытым тонким слоем пыли, возвышался до небес город, столь желанный для людей с периферии.
Город горел огнями по ночам, освещая комнату, а днем, стягивал на себя смог и дым с промзоны, чтобы бережно отфильтровать их и выплюнуть наружу уже чистым воздухом. Даже днем яркие тексты и красивые картинки рисовали в смоге трехмерные изображения. В день кино тут крутили безмолвные фильмы, а самые богатые компании устраивали анонсы своих товаров. Немые анонсы. Паша в первые годы любовался этим, с пятидесятого этажа своего многоквартирного небоскреба, а вскоре перестал замечать. Сейчас, он видел лишь запыленное шестью годами жизни окно.
И даже так. Луж в этом городе не было. В городе было все будущее, которое только можно было найти. Для всех и сразу.
Замок входной двери щелкнул и пропищал, выдавая на всплывшей из ниоткуда голограмме счетчик дней до блокировки доступа.
– Да оплачу я! Оплачу! – выругался молодой человек и поправил на себе галстук. – Не оплачу, так съеду!
Дверной замок погасил экран и затих.
Лифт собрал по пути вниз целую толпу народа, не позволяя вальяжно облокотиться на стенку. Утренняя суета душила и пугала, особенно в связке с делом, которое так не хотелось делать. Но это было просто необходимо. Пусть так, но старания родителей, которые оплачивали учебу, залезая в огромные кредиты ради своего непутевого сына, должны окупиться.
– Механик, да? – безмолвно выругался парень и открыл карту на своем телефоне. Люди начали выползать из кабины лифта, освобождая пространство для размышлений, и Павел очнулся лишь тогда, когда ощутил на себе возмущенные взгляды других людей, готовящихся зайти следом, чтобы подняться на вершину небоскреба.
Небоскреба… Нет. Это так, ерунда. Пятьдесят этажей для города – пустяк. Центр возвышался над горизонтом на все двести этажей. Там не открывались окна из-за разряженного воздуха, зато какой же там был вид… Павел однажды водил однокурсницу на свидание, и, невзирая на безумные ценники в ресторане, он вдоволь налюбовался видом с одной из самых высоких башен. С подружкой не сложилось, ровно, как и с деньгами на следующий месяц, но для приезжего этот вид был ключевым. Он дал юнцу надежду, что однажды и он сможет так же высоко забраться. Сесть над городом в кресле ведущего инженера компании по производству роботов или электромобилей.
Но пока что, выбор был между возвращением в родное захолустье и работой механиком. Ладно хоть на полную ставку.
Дефицит кадров бил по людям так сильно, что многие предпочитали отдать жизнь работе, лишь бы не оказаться без денег. Отдать жизнь – в прямом смысле.
Нет больше ни таксистов, ни водителей автобусов. Последних уже давно заменили автопилоты, контролирующие трафик повсеместно. Продавцов в магазинах тоже нет, все делают сетевые консультанты, а оплатил ты или нет, дело каждого. Ты волен сам отдавать себе отчет, надеясь, что показатели твоего городского аккаунта не упадут ниже семи баллов. Так следили за социальной активностью.
Самосознательность росла, ряды полиции редели.
Рынок отбросил все лишнее, провел естественный отбор. Спектр разнообразных профессий становился меньше. Меньше становилось и рабочих мест. Именно поэтому Паша не мог отказаться от предложенной вакансии. Если где-то был нужен человек, то он там точно был нужен. Именно человек.
Третье в очереди такси остановилось, и телефон просигналил. Двери машины распахнулись, но Павел был один, выбрал ту, что спереди, и уселся. Нажал на кнопку и стекла в машине автоматически затемнились, скрывая спальный район от угрюмого взгляда полного досады за свое будущее.
Парень всегда садился вперед. Сзади укачивало, по непонятной причине, пусть автопилот и ехал максимально аккуратно. Так, что если поставить в подстаканник полный бокал пива, то он мало того, что не вспенится, так еще и не прольется на поворотах.
– Воды? – спросил электронный голос, который был проигнорирован пассажиром. Машина вновь задала вопрос, и теперь уже точно знала, что тему поднимать не стоит. Снова молчание в ответ.
Когда живешь в окружении ИИ, электронных помощников и программ, невольно принимаешь одну из сторон. Ты либо тот, кто ищет беседы с всезнающим электронным разумом, либо ты тот, кто его не воспринимает как что-то живое.
За темными окнами начал мельтешить своими зеркальными фасадами центр города. Тонировка ослабла, и Павел уставился в окно. Широкие тротуары, парки, не огороженные высокими заборами, цветная разметка на дорожном полотне, сигнализирующая автопилотам. Все это было красиво. Смотреть на это можно было вечно.
То тут, то там, снуют роботы доставщики, летают металлические птицы, люди грузят на своих робособак покупки и идут налегке. Сотни и тысячи одинаковых по своему виду автомобилей синхронно трогаются и останавливаются, подчиняясь каким-то свои алгоритмам. Паша никогда не знал их ориентиров. Абсолютно пустая дорога, ни знаков, ни обозначений. Машины ехали сами по себе, словно договариваясь между собой, какая из полос будет ждать, а какая двигаться.
Город не загроможден заборчиками и столбами, нет паутин проводов над головой. Лишь зеркала, что разбрасывают свет, чуть-чуть приглушая его золотым и серебряным напылением. Это самый настоящий Город Зеркал. Именно такое название он носил с момента своего рождения.
Машина остановилась, отдаляясь от впереди идущей. Асфальт перед ней загорелся ярко зеленым цветом и по нему побрели люди. Все в цветастых одеждах. Кто в наушниках, кто в интерактивных очках. Все слышали и видели что-то свое, но все еще отражались в тоннах зеркал. И Паша отражался. Его лицо тускло просвечивало через тонировку такси и растворялась в красках города. Он посмотрел на себя и невольно подумал, что сейчас он тут как призрак. Одной ногой дома, другой ногой на паршивой работе. Машина тронулась, и парень вновь затемнил стекла, читая чат одногрупников, который не оставлял ему шансов на светлую зависть.
Асфальт под колесами стал хуже. Вибрации и покачивания начали усиливаться, и тошнота подступила к горлу. Город за окнами поменялся на промзону, а после и та исчезла. Машина подбиралась к лесному массиву, что находился за чертой города, принадлежа редким особнякам и одиноко стоящим таунхаусам. Стекла стали прозрачными, и салон наполнился зеленым светом деревьев. Парень открыл окно и почуял небывалый для города аромат. Нет, воздух не был чище. Он был другим. Стрекот насекомых, пение птиц, шорохи рыхлой земли под колесами почти ослепшего авто. Такси встало как в копанное.
– Разметка потеряна. Дальнейшее движение невозможно…
– Да что ты говоришь… – ухмыльнулся пассажир.
– Приносим свои извинения. Вам будет выслан купон на одну бесплатную поездку.
Паша ничего не ответил. Открыл дверь и вышел посреди леса. Машина такси начала судорожно сдавать то вперед, то назад, встав поперек проселочной дороги.
– Че за место-то такое? – парень вглядывался в карту, готовясь пройтись немного пешком.
Сервис для автомобилей в непонятной глуши выглядит еще более сомнительной затеей, чем сервис в центре города. В городе хоть работа есть. Кто в здравом уме погонит свой электрокар в такую глушь?
– Вот блядь… – юноша вдруг представил, что ему придется чинить сельскохозяйственные агрегаты, пачкаясь не только в смазке и электролите, но еще и навозе с землей. Подмывало сесть обратно в такси и рвануть в город.
Идти оказалось недалеко, к тому же навигатор рисовал вполне себе четкий маршрут. Электромобиль с автопилотом ослеп, но спутник-то все видит. Вот так и получилось, что через половину километра лес кончился, и показалось большое поле, огражденное сеткой в два ряда, с наваленными старыми покрышками то тут, то там. А в самой дальней части поля стоит ангар. Такой, который похож на бочку, боком закопанную в землю, или, по старой Пашиной памяти, на теплицу, в которой мать на досуге растила помидоры с огурцами. Не еды ради, ради спортивного интереса.
Ангар становился все больше, а дорога вдоль решетки все гуще и гуще зарастала травой. Трава была влажной от утренней росы, и кроссовки быстро промокли. Появился повод пойти домой. Но раз уж пришлось зайти так далеко, то стоило бы хоть чуть-чуть послушать, что могут предложить в таком странном месте.
– Алло? Здравствуйте! – без особого волнения говорил Павел, дозвонившись до человека, с которым он обговаривал время и место для собеседования. – Я у большого синего ангара. Тут ворота и…
– В ворота заходи. Справа бытовка будет. В нее, – бегло ответил уставший мужской голос и звонок прервался.
– Ладно, понял… – Паша положил руку на ручку двери, что вместе с ангарными воротами складывалась в рулон и уползала вверх. Естественно, когда это было нужно. – Эхххх….
Разочарованный выдох выгнал из парня последние размышления о смысле этого похода. Все равно уже пришел.
Дверь со скрипом отворилась, и парень перешагнул через высокий порог. В нос ударил резкий запах. Такой запах, которого в городе нигде не найти. Было трудно понять, чем пахнет, и юноша невольно закрыл рукой нос. А потом и рот, пряча свое удивление.
Бывают в жизни моменты, когда сталкиваешься с чем-то настолько непонятным и необъяснимым, что ни понять не можешь, ни объяснить. Вот и сейчас, попроси Пашу рассказать, что он видит, то тот вряд ли связал бы и пару слов. Глаза горели, дыхание участилось, а в зрачках отражались такие яркие краски, которых не встретишь ни в одной рекламе в Городе Зеркал.
Это были машины. Яркие, красочные. С надписями и номерами. Они блестели в свете диодных ламп и прожекторов, паря над полом, оторвав от него все свои четыре колеса. И было в этих машинах что-то необычное. Что-то, чего Павел никогда в жизни не видел. Они выглядели по-другому, пахли по-другому, и ощущались по-другому. На крыльях и капоте различались знакомые из рекламы в городе бренды, но тут они будто подружились между собой и заняли положенные места в общей картине. Разноцветные полосы делили машину на части, образовывая неповторимый рисунок.
На стеклах двух машин, висящих над полом на домкратах, красовались номера. Просто цифры: «049» и «050». А под цифрами фамилии. Старцев и Коен.
– Старцев и Коен… – увидел какие-то не знакомые имена парень. Проговорил в слух и отвлек сам себя. Потряс башкой и решил больше не смотреть на машины. Уж больно много они внимания привлекают.
– Эй! Малой! – разносясь громким эхом, прокричал седоволосый мужчина в красном рабочем комбинезоне. – Ты на собес?
– А? Да! Да, я на собеседование! – попытался крикнуть так же громко Паша, но вышло как-то слабо. Будто маленький тигренок пытается перекричать мать. Смешно и пискляво.
– Чего? – мужчина не дождался ответа. – Дуй сюды!
И Павел пошел. Он оставил две машины позади, юркнул между стопками колес, на которых красовались еще заводские наклейки, перебрался через шланги местной пневматики и залетел в бытовку с широкими окнами, стоящую в самом краю ангара.
В бытовке прохладно и свежо, воздух чистый и почти не пахнет так же странно, как тот, что в ангаре. Два кожаных дивана, стеллажи с замусоленными грязными папками и журнальный столик. Старый чайник шипит на кухоннике в углу. Беззвучно работает телевизор в голографическом слое окна.
– Чай? Кофе? – стряхнул сигаретный пепел в раковину мужчина.
– Чай.
– Кофе, – седой залил кружку кипятком и поставил ее на журнальный столик. Сел на диван. – Не обольщайся. Растворимый.
Паша сел напротив, не понимая, как вести себя на собеседовании. Отхлебнул отвратительный кофе и с трудом скрыл покосившееся лицо.
– Тебя же Ген Геныч послал, да?
– Геннадий Геннадьевич? Да. Он дал ваш номер. Сказал, что нужен работник.
В вагончике повисла тишина. Мужчина докурил сигарету, потушил ее и щелкнул пальцами, погасив телевизор, что маячил перед Пашиными глазами, постоянно его отвлекая.
– Извините, а я с вами собеседоваться буду? – как-то пренебрежительно посмотрел на седого мужчину Павел.
– Че, тебе всю команду механиков надо? Или может генерального позвать? Нет, поготь! Совет спонсоров и директоров, да?
Парень скривил лицо еще сильнее. Он вообще-то одолжение сделал, что пришел сюда.
– Че рожу корчишь, мелюзга? Одолжение сделал, что пришел? Небось хотел инженером быть в крупной компании, а?
– Да. И че? – сорвался Паша. Напускная вежливость оказалась не лучшей стратегией переговоров.
