– Так это, – батя потянул потухшую папиросу, вынул изо рта, с сомнением разглядывая бумажный мундштук, – разговор будет, – подумав еще секунду, он добавил, – со всеми…
Пятнадцать минут спустя вся семья за исключением Тольки и Рекса в полном молчании сидела за круглым столом в гостиной. Митя посматривал на Свету, которая недоверчиво поглядывала на свекра, только что закончившего рассказ и неуверенно потиравшего то левый, то правый ус. Варвара Петровна недобрыми взглядами нагнетала обстановку. Зловещую тишину нарушил Митя:
– Вот те и приехали!
– Я все же не могу понять, как он попадал в квартиру, если двери и окна по вашим словам всегда были закрыты? – Света посмотрела на мужа, но было ясно, что вопрос предназначался не ему.
Выбив из пачки «Беломора» папиросу, Гаврила Семеныч зажег спичку и, не прикуривая, задумчиво произнес:
– А хрен его знает как. Сам в толк не возьму.
– Шпиён он! – уверенности старухи можно было лишь позавидовать.
– Шпионам тоже нужны двери, – Света посмотрела на нее, затем на мужа, – а ты что думаешь?
Митя подобрался на стуле, но вставать не стал.
– И сколько раз это было?
– Да раз пять! – бросив потухшую спичку в пепельницу, Гаврила Семеныч зажег следующую, прикурил и, давясь дымом, закончил, – Шесть, может. Не считал я!
– Надо было дождаться Оли, – Митя обеспокоенно посмотрел на часы, – задерживается чего-то. Может, она чего подскажет?
– Придет, расскажем, – Света посмотрела на мужа и повернулась к свекру, – Гаврила Семеныч, а можно подробней? Как одет, что говорил? Что-то еtrange?
– Чегой?
– Странное, необычное…
– Что может быть необычней?! – задумался Гаврила Семеныч, глядя на лежащий на столе спичечный коробок, – А, ну так грозой пахло!
– Какой грозой? Летней? – удивленно посмотрел на отца Митя.
– Озоном, что ли? – предположила Света.
– Озон, газон – не знаю! Воздух как в грозу свежий, только суховат маленько!
– Швет ишчежает, а он уш тут! – веско вставила Варвара Петровна, поджав нижнюю губу.
– Стоп! – Митя посмотрел на нее, – Что значит, свет исчезает?
– Да пробки каждый день летят! – выдохнул струю, Гаврила Семеныч со вкусом затянулся, – совсем делать разучились! Посоветовали югославские, так они такие же!
– То есть, сгорают пробки и появляется этот мужчина? – Света переводила взгляд с бабки на свекра.
– Да, какой там мужчина?! Лет двадцать восемь, может, или двадцать девять – сопляк, одно слово!
– Жлой он!
– Варвара Петровна, ну, причем тут его человеческие качества?! Спрашиваю еще раз: сгорают пробки, и он появляется, так?
– Вроде, – согласился Гаврила Семеныч и сразу покачал головой, – а мож и наоборот – как появлялся, так пробки и вылетали! Видели его всегда после того как я их на место вворачивал, но в темноте как поймешь-то?
Митя и Света переглянулись – у этой теории было не меньше шансов на истину, но и она не объясняла, как именно неизвестный мужчина—сопляк попадал в закрытую квартиру.
– Участкового намедни вызывали.
– И что? – Митя встревожено посмотрел на отца.
– Пришли, окна пощупали, двери потрогали, меня обнюхали, не пил, дескать?
– А ты?
– А я что, пью?! – Гаврила Семеныч сердито посмотрел на сына, – Сказали, как еще раз появится, вязать и к участковому! Они уж там сами допытаются.
– Вязать? Что за гестаповские методы? – Света постучала пальцем по столешнице, – Никого мы вязать, а тем более пытать не будем! Появится – спросим, кто да чего нужно, а там видно будет.
– А если он полезет? – Митя не мог поверить в рассказ отца, как и в то, что отец с бабушкой одновременно спятили, рассказывая невероятную историю.
– Куда полезет, дорогой?
– В драку, например!
Света похлопала мужа по руке
– Никуда он не полезет. Это просто какой—то фокус. Прожекторы, лазеры, голография, я читала об этом, только не помню у кого. Может, у Ефремова? Вспомнила – гиперболоид инженера Гарина!
– Хочешь сказать, им все привиделось?
– Не факт, – Света встала, подошла к окну, – может, это какие-то лучи через окно? Преломились, создавая иллюзии…
– Это что ж за иллюзия такая говорящая? – усмехнулся Гаврила Семеныч, туша папиросу и доставая из пачки следующую.
– Штрашный!
– Света, милая, пожалуйста, только не надо фантастики! – Митя потер переносицу, – Должно быть рациональное объяснение!
– Извини, дорогой, но других пока нет. C'est bidon! Ерунда какая-то! И, кстати, хотелось бы самой увидеть все это. Версии потом будем строить.
Громкая трель дверного звонка заглушила слова старухи, но никто переспрашивать ее не стал.
– Толька, открой дверь! – крикнула Света.
– Иду, – донеслось из коридора недовольное бурчание, – как семейный совет – Толька, займись чем-нибудь полезным. Как звонят – Толька, дверь!
– Что Оленьке скажем?
Митя встретился взглядом с женой, посмотрел на доставшего спичку отца, скользнул взглядом по напряженному лицу бабушки.
– А что знаем, то и скажем. И Тольке тоже…
…Из 35 депутатских кресел занято было не более половины, но страсти на Страстном бульваре кипели нешуточные. Коммунисты как обычно были против всех, правые опровергали, центристы лениво поглядывали по сторонам, а спикер о чем—то деловито шептался то с одним помощником, то с другим. Стоявший на трибуне депутат от коммунистов Мозговой яростно обличал нагло зажравшуюся власть, используя странные речевые обороты…
– Совершенно непонятно, как мэрия собирается решать назревшие вопросы по разрешению неразрешимых вопросов по изменению решений неправовых решений! Мы все время слышим красивые отговорки, но даже под самым роскошным павлиньим хвостом скрывается обычная куриная задница…
Оторвавшись от уха помощника, спикер наклонился к микрофону:
– Депутат Мозговой, я призываю вас уважать присутствующих в зале и обойтись без скабрезностей!
– Надо было использовать слово жопа?
Смех заглушил невнятный ответ спикера. Марат с тоской посмотрел на Разгонова, увлеченно разглядывающего на планшете фотографии новых автомобилей…
– Жень!
– А? – Разгонов нехотя оторвался от созерцания последней модели «Ягуара».
– Что происходит?
– Ты о чем?
– Да об этом! – Марат кивнул на выступающего депутата Мозгового.
– А, это, – Разгонов усмехнулся, – коммунистам обидно, что место в комитете по экологии досталось не им, вот и давят из себя не переваренное.
– Весь этот бред из-за места?
– Конечно! Во-первых, там надбавка солидная, во-вторых, мы опять их уделали!
Разгонов заржал, но оборвал смех, увидев обернувшиеся к нему головы.
– Он же какую-то чушь мелет!
– Странно, что ты еще не привык, – Разгонов «перелистнул», – о, вот это агрегат! И стоит всего 32 лимона!
На дисплее красовался незнакомая Марату марка автомобиля.
– Слушай, мне нужно отъехать по делам. Не знаешь, когда этот балаган закончится?
Разгонов посмотрел на свой золотой «Ролекс».
– Минут сорок, наверное. А ты куда собрался? К Лике что ли?
– Нет, к тетке надо съездить. Помочь кое с чем.
– Так пошли рабочих!
– Да там…, – Марат замялся, – в общем, самому надо. Прикроешь?
– Базару нет, братан. Надеюсь, ты не забыл?
– О чем?
– О сегодняшнем вечере.
– А, торговый центр, – Марат усмехнулся, – как же я мог! Такое только раз в жизни бывает!
– Вали уже. Если спросят, скажу что к врачу поехал. Кстати, а ты был у этого…
– Был, – торопливо перебил его Марат.
– И что?
– Все нормально. Посоветовал не бухать и по грибы сходить.
– Савл плохого не насоветует.
– Наверно. Только грибов сейчас нет.
– А мы достанем! – Разгонов заговорщицки подмигнул Марату, – Можно местные, а хочешь, из Голландии привезут! У них с этим делом все тип-топ!
– Спасибо, обойдусь как—нибудь. Ладно, пошел я.
– Давай! – Разгонов кивнул, «перелистывая» на очередной сверкающий шедевр автомобилестроения, – Умеют же, буржуи!
Стараясь не привлекать к себе внимания, Марат неторопливо двинулся к выходу. За спиной разорялся Мозговой:
– …не допустим терзать народ! Мы за народ! Народ за нами!
Марат прибавил шаг…
Он уже бывал в квартире тети Лизы на Новокузнецкой и даже ночевал, когда мотался по Европам в поисках справедливости. С тех пор там появился белый рояль, на котором никто не играл и много другой белой мебели. Аляповатый ремонт довершал картину мещанства, от которого тетя Лиза, в неодолимую силу врожденной провинциальности никак не могла избавиться.
– Нравится? – с чувством затаенной гордости она указывала на резной буфет цвета слоновой кости, – Клиентка подарила! В вашем интернете такое не купишь!
Марат вежливо кивал, медленно двигаясь за хозяйкой, которой явно хотелось поделиться радостью обретения пуфиков с обивкой из горностая. Три комнаты показались ему путешествием за три моря, но оно закончилось в гостиной с роялем и стеклянным столом на мраморной основе.
Диван тоже оказался белым. Подумав, что даже стиранные джинсы могут оставить на светлой коже неприличное пятно, Марат подошел к столу. Под столешницей плавали золотые рыбки.
– Они не настоящие, – обрадовалась тетя Лиза, проследив за его взглядом, – электрические! А все равно, посмотришь минуточку – другую и душа отдыхает! Расслабляет, знаешь!
– Тоже подарок благодарной клиентки?
– Стол? Не, я его на выставке нашла, а рыбок сосед сделал.
